Война львов и роз

      Ричард нетерпеливо постукивал пальцами по краю дубового стола, пока окружавшие его лорды удивленно переглядывались между собой. После того вопиющего случая неуважения, когда все его сановники осмелились поднять на него мечи, король не мог спокойно глядеть им в глаза. Он до сих пор чувствовал себя униженным и оскорбленным. «Твой отец не оставил бы это просто так» — отдавались в голове слова матери, которой он пришел жаловаться сразу после произошедшего. Но Риччи не был своим отцом, даже в сравнение не годился.       — Повтори еще раз, — холодным, как сталь, голосом потребовал король.       — Папа отказался рассматривать Ваше прошение, милорд, — проглотил ком в горле архиепископ Кентерберийский. Ричард уважал примаса всей Англии, но сейчас даже ему было неловко находится рядом с королем, который вот-вот готов был сорвать на ком-то свой гнев.       — Отказался, — тихим голосом повторил Ричард. — Отказался! — вскочил он с места. — Как этот старикашка смеет вести себя так со мной… с королем Англии! Разве он не понимает, чем ему грозит эта наглость?!       В зал заседаний забежал молодой слуга. Видя разъяренное состояние монарха, он побоялся подать голос, но Ричард вскоре и сам повернулся к юноше.       — Что еще?! — рявкнул Ричард, пыхтя от злости.       — Милорд, — слуга низко поклонился и подошел к королю впритык, чтобы лишь он услышал его слова, — леди Джоан де Вер упала с лестницы. К сожалению, она не выжила.       — Что? — хмуря брови, спросил король.       Оттолкнув слугу, Ричард помчался в покои той, которая явно была виновна в произошедшем «несчастном случае». Когда он ворвался в комнату жены, то застал её обедающей с их сыном. В последнее время Аделиза и Эдуард стали проводить все больше времени вместе, и это сильно не нравилось Ричарду. Она могла надоумить глупого мальчишку пойти против своего отца. Поэтому у короля уже некоторое время закрадывались мысли отослать сына в Уэльс. Конечно, тем самым он признает его своим законным наследником, но так он хотя бы не попадет под влияние своей матери.       — Отец, — Тедди вскочил с места, низко поклонившись королю.       Ричард позволил сыну поцеловать его руку, прежде чем сказал:       — Иди отсюда, мне нужно поговорить с твоей матерью.       — Как прикажешь, — покорно кивнул принц, удалившись из покоев.       — Не стану тянуть. Ты причастна к смерти леди Джоан? — на лице короля заиграли желваки.       — Леди Джоан? — Аделиза отвела взгляд в сторону, пытаясь вспомнить женщину, о которой говорил её муж. — Мать графа Карлайла?       — Я еще не дал жениху племянницы такого титула, — скрипя зубами, Ричард подошел к столу, чтобы допить остатки вина из кубка сына. — Но я намерен сделать это в ближайшее время. Так хотела Джоан, и я не могу забыть данное ей обещание.       — Прошу, Ричард, присядь. Отобедай со мной. Мы так давно не разделали трапезу вместе, — мило улыбнулась Аделиза, указав рукой на свободный стул.       В любой другой день Ричард бы отказал ей в этом предложении, боясь быть отравленным, но так как недавно на этом месте сидел горячо любимый сын королевы, он просто не мог допустить подобной мысли.       — Значит, леди Джоан умерла? — с наигранным сожалением уточнила королева, крутя в руках кубок вина. — Бедняжка. Я помню, как она просилась стать моей фрейлиной. Но я тогда посчитала, что при моем дворе должны быть лишь молодые и энергичные девушки.       — Не уходи от ответа. Леди Джоан всегда была осторожна и внимательна. Я не поверю, что она не смогла совладать с собой и упала с лестницы. Без чьей либо помощи, — король смерил жену пронзительным взглядом.       — Ты ведь и сам знаешь, что она была беременна. Порой, из-за большого живота сложно разглядеть, что находится под ногами, — качнула головой Аделиза. — Мне ли не знать, я носила троих детей. Много трудностей возникает из-за этого.       — Она ждала моего ребенка, — Ричард был мрачнее тучи, рассматривая еду на столе. Аппетита у него не было, и от всех этих запахов было тошно.       — Я знаю, — кратко ответила королева.       — Я подал прошение в Рим, чтобы аннулировать наш брак. Я хотел жениться на Джоан и узаконить нашего ребенка, чтобы он стал новым королем Англии.       — Джоан была стара для родов. Она могла бы родить тебе лишь одного ребенка, и не факт, что это был бы мальчик.       — Мне все равно. Даже если бы это была девочка, я бы предпочел её нашему сыну.       — Женщина на троне Англии? — тихо рассмеялась Аделиза. Ричард поддержал её смех. Он действительно был в бреду, раз высказал такую глупую мысль. — Мы все знаем, что произошло, когда женщина стала королевой в собственном праве. Гражданская война и множество смертей. Неужели ты действительно не можешь смириться с тем, что Тедди станет королем после твоей смерти?       — Не могу, — слабо улыбнулся Ричард, разлив им ещё вина. — Я не считаю его своим сыном. Точнее, законнорожденным сыном. И ты прекрасно это знаешь.       — Разумеется, — усмехнулась Аделиза, сделав еще несколько глотков из металлического кубка, украшенного драгоценными камнями.       — Я аннулирую наш брак. И он станет бастардом. Но не переживай, я дарую ему герцогский титул. К тому же, ты станешь графиней Дорсет после смерти своего отца. Так что твой сын не останется ни с чем.       — Ты всё-таки заботишься о нем, — протянула Аделиза, не веря в обратное. — Он всё же мое дитя. В его жилах течет королевская кровь, — пожал плечами король. — Но он не станет королем Англии. И пока я жив, я сделаю всё возможное, чтобы этого не произошло после моей смерти.       — Знаю, — кивнула Аделиза. Её уже мало что могло удивить в словах мужа, и она знала о том, что должно вот-вот произойти. Легче было просто смирится с тем, что в ближайшие годы Ричард умрет, а Тедди, как ей того и хотелось, займет свой трон.       — Ты поумнела, — он взглянул на неё слегка восхищенно. — Удивительно, я столько всего тебе высказал, а ты не стала сопротивляться или бранить меня.       — Кто я такая, чтобы дерзить своему мужу и королю? — закатила глаза Аделиза. — Не забывай, я всё же женщина. Что ты прикажешь, то я буду делать.       — Я рад слышать, что ты, наконец, смирилась с неминуемым. Сначала я думал лишить тебя своей милости, когда ты перестанешь быть моей женой, но теперь я поменял свое мнение. Ты будешь жить при дворе. Возможно, я даже дам тебе место фрейлины у моей будущей жены. Я не стану забирать у тебя твои драгоценности и платья. Ты ещё молода, и я могу найти тебе подходящего мужа. Тедди ведь будет признан бастардом с двух сторон, и значит, он не сможет наследовать титул графа Дорсета. Ты еще родишь детей, я уверен.       — Ты слишком добр ко мне после всего, что я сделала. Ты не должен меня так легко прощать, — нахмурилась Аделиза.       — Что ж, возможно, ты права. Однако, как христианин, я должен быть добр и милостив к другим людям. Даже если они сделали мне зло.       — Тогда выпьем за добродетель, — улыбнулась королева, протянув ему кубок.       — И за будущее наших детей.       Они легонько стукнулись кубками, после чего сделали несколько мелких глотков вина. И каждый из них понимал, что всё вышесказанное было ложью.

***

      Шум волн, завывание горячего ветра, крики недовольных лодочников, мирное покачивание корабля вдалеке от суши. Все звуки смешались в голове гранадской принцессы, когда та стояла рядом с линией прибоя. Материнская рука коснулась плеча девушки.       — Фатима, ты должна быть сильной и храброй. Не бойся ничего, — женщина, чье лицо было закрыто полупрозрачной тканью, попыталась всмотреться в янтарные глаза дочери. — Ты приведешь к нам на помощь сильного союзника. Кто знает, может он даже захочет жениться на тебе.       — Госпожа, Вы говорили, что у христиан нет гаремов. Или у короля Англии нет жены? — хмурясь, спросила дочь эмира.       — Этого мне неизвестно. Но ты — самая прекрасная девушка всего мира. Разве сможет этот мужчина устоять перед твоей красотой? Если понадобится, он разведется со своей женой, и ты станешь новой королевой.       Лодка, доставившая сундуки с вещами на корабль, вновь причалила к берегу. Женщина недоверчиво взглянула на смуглого старика, что ожидал свою единственную пассажирку. Обхватив лицо Фатимы руками, мать поцеловала её в лоб. Девушка зажмурилась, стараясь скрыть подступившие слезы.       — Сделай всё, что в твоих силах, — кивнула она, напоследок обняв дочку.       — Не волнуйтесь, мама, я справлюсь, — она сделала шаг в сторону двух евнухов, но женщина придержала её за руку.       — Фатима, моя светлоликая девочка, — из материнских глаз все же покатились слезы. — Если вдруг начнется война, а английский король откажется помогать нам… ты не должна возвращаться в Гранаду.       — Мама, не говорите так, — отчаянно покачала головой девушка. — Я сделаю все возможное, чтобы он пришел к отцу на помощь.       — Знаю, — она согласно кивнула, но не стала отказываться от своих слов. — Но здесь тебе будет слишком опасно. Ты моя дочь… единственная дочь. И я не допущу, чтобы война коснулась и тебя. Ты не должна пострадать. Оставайся в Англии, даже если к тебе будут относиться там как к экзотической диковинке. Зато там ты будешь в безопасности. Обещай мне, что не вернешься.       — Обещаю, — кивнула Фатима.       Женщина подозвала двух евнухов, и крепкие мужчины тут же подхватили юную госпожу, посадив её себе на плечи. Они вошли в воды Альборана, намочив штаны и нижнюю часть верхней одежды, но зато принцесса оставалась сухой и чистой. Посадив дочь эмира в шаткую лодку, евнухи вернулись на сушу.       Фатима провела удаляющуюся мать печальным и встревоженным взглядом. Когда лодка причалила к кораблю, и её стали поднимать наверх, мать превратилась в блеклую точку, которую она уже не была в силах рассмотреть. И сейчас ей как никогда казалось, что она едет в ещё большую пучину опасности.