Война львов и роз

      Уже некоторое время граф Уорик стоял в центре зала без возможности пошевелиться. Руки короля мертвой хваткой вжались в спину лорда, пока голова государя лежала на его плече. Ричард разрывался от страданий, плача навзрыд. В какой-то момент Уорику даже стало жалко своего бывшего лучшего друга, несмотря на то, что он сам недавно пытался убить его.       Теперь, когда и у графа было двое детей, он не мог представить, как больно было бы потерять хоть одного из них. Ричард умело заверял всех, что не испытывает ни капли любви к собственным отпрыскам, однако текущая ситуация дала понять, что он все это время лгал. Иначе, зачем бы ему так сильно страдать, потеряв ребенка, которого он «не любил»?       — Я проклят, не так ли? — всхлипнув, спросил король.       Уорик был в полном смятении. Он уже и забыл, когда в последний раз видел Ричарда в слезах. Более того, он уже давно не приходил к своему другу за утешениями. В зале находились лишь они, чтобы никто не увидел своего короля в таком разбитом состоянии. Меньше всего Ричарду нужна была жалость. Он боялся, что люди начнут считать его слабым.       — Такое бывает у всех. Дети — хрупкие создания, и…       Граф не успел договорить, так как Ричард стал плакать еще сильнее. Уорик пытался успокоить его как мог, однако король не желал останавливать свой эмоциональный поток.       — Я действительно проклят. Сам Бог противится этому браку, — в отчаянии Ричард замотал головой. — Удивительно, что Эдуард и Бриджит выжили. Я обещал себе, что попробую… полюбить их. Но как же я могу их любить, когда понимаю, что их не должно быть? Они не имели права появиться на свет. Я обрек их на страшную участь. Как мне жить с этим грехом?!       — Твои дети живы и здоровы, и ты должен быть счастлив хотя бы из-за этого. Не отказывайся от них так быстро. Они — самые родные люди, что у тебя есть. Живи ради них.       Ричард отстранился, спешно вытерев мокрые дорожки с лица. Он шмыгнул носом, боясь взглянуть в глаза Уорику. Пересилив себя, король все же сказал:       — Ты никому не расскажешь о том, что только что произошло.       Пусть его слова звучали как приказ, голос выдавал именно вопросительную мольбу. Уорик кивнул, решив сохранить этот всплеск эмоций втайне от общества. Ричард, получив всё, что хотел, направился к выходу из зала.       Граф же, поведя плечами, пошел в другую сторону. Он знал, что сейчас тяжело не только королю, но и его жене. Матери всегда реагируют на горестные события хуже, чем отцы. Как и ожидалось, он застал Аделизу в таком же состоянии, как и Ричарда. Девушка сидела на кровати; её глаза были заполнены слезами, и в них виднелась лишь застывшая скорбь.       — Как ты? — спросил Уорик, войдя в королевские покои.       — Хорошо, — кивнула Аделиза. Детскую кроватку уже убрали из комнаты, чтобы не печалить королеву еще сильнее. — Я только что разговаривала с кардиналом, — порывисто вздохнув, она встала с кровати.       — И что же он тебе сказал?       — Сказал, что если я хочу почувствовать себя лучше, мне стоит искупить свои грехи. Я должна поговорить с Екатериной и извиниться перед ней за свою выходку. Возможно, я была не права, когда не пустила её к себе после…       — Я понимаю, — Уорик подошел к ней, взяв за руки. На глазах Аделизы вновь появились слезы. — Может, тебе станет действительно лучше, если ты поговоришь с ней. Говорят, что она уже встает с кровати, но всё еще слаба после болезни. Кто знает, вдруг вам удастся подружиться?       — Ты говорил с Ричардом? — поменяла тему Аделиза. Лишь сейчас Уорик заметил, как сильно она исхудала; её лицо стало бледным, а под красными глазами появились темные круги от недосыпа.       — Ему тоже плохо. Ты не говорила с ним после того как…       — Нет. И не собираюсь, — Аделиза отошла к окну, набросив себе на плечи теплый плед. — Я уверена, он и сейчас попытается переложить всю вину на меня.       Уорик лишь хмыкнул, не собираясь рассказывать королеве о том, что произошло некоторое время назад в большом зале. Раз Ричард попросил его молчать, он не посмеет поделиться этим разговором с кем-то посторонним. Сейчас ему было важно сохранить хоть часть влияния на короля, даже если план по его свержению уже был полностью готов. Почему-то эта дружба была для графа важна, несмотря на все конфликты, что произошли между ними за это время.       — Я поговорю с Екатериной прямо сейчас, — решительно заявила Аделиза, неспешно направившись к выходу.       — Не боишься усугубить ситуацию? Она всё же любимая тетя короля, и её мнение для Ричарда всё еще важно, — напомнил Уорик, остановив королеву на полпути.       — Куда уж хуже? — вскинула брови Аделиза, выйдя из покоев.       Спальню герцогини Саффолк охраняли два стражника. Грозные мужчины не подпускали к больной женщине никого без её разрешения. Несмотря на то, что королева была здесь нежданной гостьей, оба стражника покорно расступились по сторонам, пропустив её внутрь.       — Ваша Светлость, — тихо сказала Аделиза, объявив о своем присутствии.       Екатерина медленно повернула голову в сторону жены своего племянника. Её глаза округлились, и она, несмотря на всю слабость, поспешила отодвинуться ближе к стене. Аделиза примирительно улыбнулась, сделав шаг в сторону кровати.       — Я хотела попросить у тебя прощения, — проглотив ком в горле, королева осмотрела болезненный вид женщины. — Я понимаю, что наши отношения начались не слишком хорошо. Но мы ведь могли бы попробовать все исправить, пока не стало слишком поздно?       — Уходи, — хрипло произнесла герцогиня. — Я не желаю видеть тебя.       — Я понимаю, — кивнула Аделиза, сев на край кровати. Екатерина быстро отползла на другую сторону постели, держась напряженно. — Тебе не стоит меня бояться. Я не причиню тебе зла.       — Ты уже причинила, — не поверила женщина, замотав головой. — Ты обещала меня убить. И у тебя почти получилось.       — Это было страшное недоразумение, — нахмурилась королева.       Герцогиня открыла рот, намереваясь что-то сказать, но в итоге начала сильно кашлять. Отыскав кувшин с водой, Аделиза перелила жидкость в стакан и протянула его женщине, но та лишь отвернулась.       — Я не пытаюсь тебя отравить, — слабо возмутилась Аделиза.       Для подтверждения своих слов она сделала маленький глоток воды, и вновь протянула стакан герцогине. Екатерина недоверчиво взглянула на своих фрейлин, которые молча сидели в дальней части комнаты, но всё же переняла воду из рук девушки.       Сделав несколько жадных глотков воды, герцогиня поперхнулась и закашлялась ещё сильнее. Фрейлины тут же подскочили со своих мест, подбежав к своей госпоже. Аделиза обеспокоенно осмотрела вид Екатерины, забрав у неё стакан.       — Отравила, — задыхаясь, сказала женщина. Не в силах вдохнуть кислород, Екатерина схватилась за горло. — Отравила…       Аделиза вскочила с кровати, и пустой стакан выпал из её рук. Пока герцогиня извивалась на кровати, сбивая руками баночки и колбы со своей прикроватной тумбы, королева смогла лишь сделать несколько шагов назад. Стражники ворвались в покои, привлеченные шумом. Екатерина сделала еще несколько судорожных вдохов, после чего вяло откинулась на гору подушек, стеклянным взглядом глядя в стену.       Фрейлины завизжали, заливаясь слезами. Девушки стали разбегаться из комнаты, боясь даже взглянуть на «отравительницу и ведьму», которая жалась к стене, не в силах пошевелиться. Они видели, как Аделиза сделала глоток из того же стакана, и потому у них не осталось сомнений, что здесь имела место магия.       Аделиза, взглянув на перепуганных и взволнованных стражников, быстро выбежала из покоев покойной герцогини. Если бы она могла думать взвешенно в тот момент, то определенно не стала бы вести себя так подозрительно. Тогда бы она величественно вздернула подбородок и спокойно вышла в коридор, но сейчас её переполняли странные эмоции. Страх и отчаяние заполонили все мысли девушки.

***

      На похороны герцогини пришли лишь самые близкие её родственники. Герцог-вдовец был сломлен и разбит. Он не проронил ни слова после смерти горячо любимой жены, которую он ждал больше двадцати лет, чтобы в один момент потерять навсегда.       У Ричарда на глазах были застывшие слезы. Он смотрел на закрытый гроб неотрывно. За короткий срок он потерял отца, сына и тетю. Слишком много бед свалилось на его голову с началом царствования. И в каждой из этих смертей он винил лишь одного человека — собственную жену.       — Я верю её последним словам, — тихо сказал Ричард, не поворачиваясь к стоящей рядом Аделизе. Остальные люди стояли достаточно далеко, чтобы не слышать его слов. — Ты угрожала ей смертью. И ты её отравила.       — Я так же опечалена её смертью, как и ты, — безэмоционально ответила королева.       — Когда умер наш сын, — Ричард зажмурился, стараясь совладать с эмоциями, — ты скорбела недостаточно долго.       — Я все еще ношу белое, как и полагается, — покачала головой Аделиза. Она слишком устала от постоянных обвинений, что у неё не осталось сил на оправдания.       — Это не имеет значения. Печалишься ты так же сильно, как и я? — нахмурился король. — Этому кровосмесительному браку пора положить конец. Я потребую у Папы аннулирования. И если он мне его не даст, то будь уверена, я найду другой способ, чтобы избавиться от тебя.       С этими словами Ричард развернулся, направившись к выходу из аббатства. Аделиза пошла вслед за ним, без намерения догнать. Она и так слишком долго простояла у гроба герцогини, и ей стоило позволить другим попрощаться с ней.       Теперь в голове королевы закралось подозрение, что Папа мог бы дать королю аннулирование, дабы не навлечь на себя проблем. Она была незнатной девушкой, семья которой не предоставляла понтифику никаких угроз.       Но Аделиза понимала, что она должна сделать всё возможное, чтобы Ричард не получил желаемое прямо сейчас. Пока не стало поздно, она должна была написать письмо раньше мужа. Но если король будет просить у главы Церкви об одном, то она начнет переписку с той, кто имеет на Папу огромное влияние.