Путь обратно

Было холодно, сыро, и пахло просто ужасно. Гермиона не помнила, когда именно она очнулась, сколько здесь находилась, теряла ли она сознание, или нет. Её переодели в серую, наверняка не очень чистую рубаху. Руки болезненно сдавливали оковы, заставляя держать их высоко вверху. Она сидела на коленях, свесив голову вниз, и пыталась определить хоть что-то. Время, место, звук, день, ночь, сон это или нет. Что-нибудь. Когда она подняла голову, каштановые кудри упали ей на лицо, губы были искусаны, а в глазах была слегка заметная пелена. Серые стены, сырой пол, полуночный мрак и запах железа. В памяти всплыли воспоминания о беспокойствах профессора, ночном полёте и внезапной тяжести. — "Что это такое? Неужели меня поймала инквизиция? Но как, я же сильнее и у меня есть преимущество...", — она посмотрела по сторонам. Ничего не видно. Света из маленького оконца под потолком было слишком мало. — "Пить... Пить... Я хочу пить...", — чувства вернулись к Грейнджер, она испытывала жажду, хотела в туалет, у неё ужасно болели руки и кружилась голова. За массивной дверью послышались шаги. Двое – поняла Гермиона. Возможно они дадут ей пить? Замок в двери щелкнул и в комнату вошли двое крупных мужчин. В руках они несли лампы, освещая пространство камеры. Грейнджер скривилась. Не такой уж яркий свет казался самим солнцем после долгого пребывания в темноте. А долгого ли? Девушка не знала, сколько здесь находится. — Очнулась? —высокий, подтянутый мужчина с волевым подбородком и морщинистым лбом подошёл к ней, поднес лампу к лицу, проверяя в сознании ли ведьма. — Очнулась. Ну, давай перейдем сразу к делу, не люблю прелюдии. Сколько раз садилась на помело и летала на шабаши? — Что? — еле выговорила Гермиона. Во рту было сухо, как в пустыне. — Я... не.. — Отвечай! — шикнул мужчина. — Кто... Вам.. С-сказал, что я б-бывала на... шабаше? — девушка из-за всех сил старалась прийти в себя и смотреть на инквизиторов, но сил не было, её голова опустилась, что очень не понравилась мужчине. — Смотри на меня! — сильная мазолистая рука потянула Гермиону за подбородок. В свете лампы можно было разглядеть голубые, наполненные ненавистью, глаза инквизитора. — Сколько раз ты насылала хворь на мирных жителей? Сколько раз совокуплялась с дьяволом? — Н-ни разу. — пальцы сжались на подбородке, причиняя боль, а в глазах теперь читалось недоверие. — Да что ты с ней мямлишь! — девушка с ужасом посмотрела на второго. Теперь она могла рассмотреть его. Длинные рыжие волосы, темно-карие глаза, впалые щеки и лёгкая щетина. Тот самый инквизитор, от которого её спасла Азель. — Я лично видел, как она летала на метле. Она одна из тех нечистивых, которые возникли из ниоткуда на площади, и ты веришь, что она ни разу не бывала на шабаше?! Нам не стоит тратить время на разговоры, давай сразу на костёр. — мужчина сложил руки на груди и презрительно хмыкнул. — Хочешь развлечься? Пожалуйста! Но меня дома ждет жена, так что мне надо как можно скорее закончить. — Можешь быть свободен, — не поворачивая головы, кивнул первый. Его рука сместилась на горло Гермионы, а сам он слегка наклонился. — Я без тебя справлюсь с этой плутовкой. — Реально? Если тебя побьют, меня в этом не вини, Герасим, — усмехнулся второй и, кивнув в знак благодарности, удалился. — Ну так что? Будем отвечать или поиграем в молчанку? — пальцы сильнее сжались вокруг горла, перекрывая воздух к лёгким. Губы волшебницы слегка приоткрылись, в глазах потемнело. Она попыталась отстраниться, но тот лишь сильнее сдавил горло. — Я понял, молчанка так молчанка. Девушка забилась в оковах, пытаясь вырваться из хватки. После нескольких попыток пальцы наконец разжались, и Грейнджер закашлялась, спешно глотая воздух. — Лучше тебе сознаться, девочка, иначе будет очень-очень плохо. Так что давай по-хорошему. — Мне не в чем признаваться! — скрип дерева о каменный пол раздался где-то сбоку. Деревянная бочка с водой оказалась перед Гермионой. Она подняла взгляд на инквизитора, и с дрожью в голосе спросила: — Вы собираетесь меня т-топить? — Да, — было ей ответом. Её больно потянулись за волосы, заставляя подняться на колени и подползти к бочонку. Вода пахла так, как будто перед тем как её собрали из сточной канавы в ней искупались как минимум три дохлые кошки. В общем просто отвратительно. Раз. Она затаила дыхание, закрыла глаза и попыталась забыть обо всем. Воздух начал кончаться, но поднимать её никто не спешил. Она забила руками, причиняя себе боль, ведь руки были вывернуты назад, но ей было не важно. Важно было не задохнулся в этой сточной «канаве». Её подняли. Спасительный воздух. Ещё никогда вздох не был таким блаженным, а безвкусный воздух не казался таким сладким. Два. Снова эта вонь. Вода вливалась через ноздри, но не проходила дальше. Гермиона представила Хогвартс. Величественное здание, на фоне жуткого, но прекрасного Запретного леса. Здание со вкусом и богатой историей. Надо было отвлечься. Она вспоминала разные нелепые детские песенки, пытаясь не погрузиться в отчаяние, и не запаниковать. Спасительный воздух, когда в грудной клетке ничего не осталось, казался амброзией. Такой лёгкий и блаженный. — Ну, что скажем? — лицо мужчины было так близко, что Грейнджер могла рассмотреть мелкие морщинки у его губ. По лицу стекала вонючая вода, она задыхалась и толком не могла говорить, но инквизитора это не волновало. — М-мне не в чем сознаваться. Я... Я ничего плохого не д-делала. Три. Когда она говорила, что хочет пить, Гермиона не имела в виду большую бочку с водой, в которой её утопят. А если её убьют? Гарри, Рон, мама, папа... Северус... Перед глазами пробежали самые счастливые моменты в её жизни, потом самые несчастные, а потом и остальные, в числе которых были предостережения профессора. — Это плохая идея, мисс Грейнджер. Вас могут поймать. — Я запрещаю вам это делать. — Куда? Дура. Надо было послушаться. Но ведь маховик... Чем раньше мы его найдем, тем лучше, разве нет? Нельзя терять ни минуты. Топили её достаточно долго. Возможно, где-то около часа. Но девушка так и не созналась. Инквизитор плюнул напоследок, когда понял, что пытка водой бесполезна. Он ненадолго отлучился, пообещав, что вернется, грохот его сапог был слышен ещё долго. Девушка, понурив голову слушала песнь ночи: шепот ветра, мяуканье кошек, вой собак, презрительные разговоры крыс, которые так и говорили, что она в полной жопе, а потом – скорбь гробовой тишины. На ресницах осталась вода, которая постепенно перемешивалась со слезами. Девушке было страшно. Страшно за будущее и прошлое. Настоящее и несбыточное. Она потеряла палочку, и сейчас Грейнджер очень жалела, что недостаточно обучилась беспалочковой магии. Возможно, было бы проще. Инквизитора не было долго. Достаточно долго. Но вот в коридоре, за массивной дверью вновь послышались шаги. Гермиона вздрогнула от мысли о том, что её ждет. Что он ещё может применить? Дыбу? Плеть? Иглоукалывание? Выворачивание суставов? Распятие на кресте? Мор голодом? Что угодно. И вот дверь открылась. Девушка смотрела в пол, закрывая себе обзор мокрыми волосами. Он подошёл к ней, погладил по волосам, посмотрел на оковы и вкрадчивым голосом произнёс: — Ну и как вам тут висится, мисс Грейнджер? Девушка не поверила ушам, посмотрела, и не поверила глазам. Перед ней стоял Снейп. Северус Тобиас, мать его, Снейп. Волосы слегка выбились из-за уха, когда он наклонил голову вниз и посмотрел на Гермиону. Рукава тёмно-зеленого дублета были загнуты по локоть. Тёмный джеркин на фоне ночи казался самой бездной, а юбочка в складку слегка задралась сзади. — Как? — только и смогла спросить Грейнджер. — Как я вас нашел? О, мисс Грейнджер, я думал, вы умная девочка. Поисковые чары, мисс. Поисковые чары. — он отстегнул её от цепей и помог подняться. — Когда спустя десять минут вы так и не пришли, я пошел вас искать, в тайне надеясь, что вас загрызли волки. — ложь, наглая ложь. — Но не увидев метлы, я всё сразу понял. Уж простите, добирался я пешком, сильно сожалея, что это всё же были не волки. Снейп оглянулся через плече. — Если хотите полную историю, я могу вам рассказать, но сейчас нам нужно выбираться. Но тут, как на зло, зазвонили колокола, закричали люди, загавкали собаки. Кто-то нашёл тело. Нужно было уходить. — Вы можете идти? — Палочка... Я не знаю, где она, — Гермиона судорожно оглядела помещение. — Черт с ней, не время, — он схватил Грейнджер за руку и они бросились прочь. На пути им попалась охрана. Двое крупных мужчины с серебряными мечами спускались в подвал, когда парочка приближалась к выходу. Один из них выкрикнул «стоять», но Снейп обездвижил их. — Остолбеней! — протискиваясь между замершими людьми, они двинулись дальше. По пути им встретились ещё охрана, но они смело отрывались от них. Отрывались, пока в один момент не поняли, что впереди бегут ещё. Колокола звенели вовсю, от одной башни к другой. Город постепенно оживал, люди выбегали на улицу, церковнослужители и стража обыскивали улицы, а за волшебниками бежала целая когорта. В один момент их окружили, загнали в тупик, спасения не было. — Надо трансгресировать! — со всех сторон наступали, морозный ветер щекотал лёгкие, адреналин смешивался вместе со страхом, образовывая специфический смузи. — Если бы я смог вспомнить хоть одно место! — стражи было слишком много, один он бы мог пробратся между ними, но Грейнджер... Без палочки она была уязвима. Они не справятся. Их слишком много. — Если нас убьют, знайте, что вы мне нравитесь. Я вас люблю, — Гермиона вцепилась в спину профессора, пока тот закрывая её, отмахиваясь от настигающей стражи. — Что это? — в лужице грязи в которой она стояла светились какая-то побрякушка. Рука потянулась вниз. Вытерев её от грязи подолом своей рубахи, она пронзительно заверещала. — Вот он, вот! Маховик! Северус не поверил своим ушам, посмотрел, и не поверил глазам. В руках Грейнджер светился запачканный землёй маховик. В сердце затрепетало, он скорей протянул к нему руки. — Скорей, скорей! Надо выбираться отсюда! Обороты закрутили. Время замедлилось, а после разогналась с бешеной скоростью. Кадры мелькали как фейерверки тёмной ночью. Сменялись люди, дни, месяца, года. Они держались за руки, ожидая, когда маховик перенесет их обратно, сердца обоих были готовы вырваться из груди. Каждый вдох был адом, а выдох раем. И вот наконец-то они... Вернулись.