Физика тел

      Учебный день проходит спокойно. Ни разу не встретившись с Максимом Дмитриевичем, я могу полностью погрузиться в учёбу, не отвлекаясь на мысли о будущем стриме. Вспоминаю о преподавателе только к концу последней пары, будучи потной и запыхавшейся после сдачи двух нормативов.       Как я и думала, Георгич, пожилой тренер с мерзким характером, держит группу до последнего, не отпуская даже тех, кто уже пробежал стометровку и сдал прыжки в длину, заставляя пробежать ещё два круга. В унисон с одногруппниками прощаюсь с тренером и плетусь в раздевалку, пытаясь прикинуть сколько времени мне потребуется на все приготовления и дорогу до дома Максима Дмитриевича.       Естественно ничего не успеваю из-за длиннющей очереди в гардеробе и несусь домой в надежде закончить с необходимыми манипуляциями как можно скорее. Тася отправилась на работу сразу после физкультуры, поэтому спокойно запираюсь в ванной, приступая к водным процедурам.       Застреваю ещё на полчаса под теплыми струями воды, медитируя над спринцовкой и пытаясь перебороть свое смущение. Моя нервозность растёт с каждой минутой и перебивает чувство голода. Перед выходом из дома открываю в телефоне файл со списком процедур для подготовки к стриму и ещё раз прохожусь по каждому пункту, проверяя себя.       — Плотный завтрак до двенадцати часов, но никакого обеда — выполнено. 1,5-2 литра воды за сутки, — проверяю в рюкзаке поллитровую бутылку воды, которую собираюсь выпить по пути. — Выполнено. Гигиенический душ и… в общем, вымылась везде. Пластыри… — ощупываю маленький карман рюкзака и сжимаю сквозь ткань купленную коробку пластырей телесного цвета. — Взяла.       Чтобы успеть к оговоренному времени приходится бежать до его дома от метро. Запыхавшаяся, звоню в домофон, облокотившись на железную подъездную дверь плечом. Через три гудка из динамика слышится продолжительный писк и я дергаю дверь, распахивая ее.       Отдышаться получается лишь в лифте, который размеренно поднимает меня на тринадцатый этаж. Прижимая к животу рюкзак, я делаю глубокие вдохи и считаю до двадцати, успокаивая себя.       Кабина останавливается и металлические двери разъезжаются в стороны, позволяя мне оказаться в длинном коридоре. Дрожа как осиновый лист, я останавливаюсь у третьей двери справа и уже тянусь, чтобы нажать круглую кнопку дверного звонка. Замки массивной двери щелкают несколько раз, напугав меня до полусмерти и заставляя отступить на шаг назад. Максим открывает дверь и молча кивает в сторону, приглашая зайти. Сжав лямку рюкзака, выпрямляю спину, храбрясь, и переступаю порог, не в силах отвести от него взгляда.       — Раздевайся.       Стоит замкам за моей спиной защелкнуться, как низкий, слегка с хрипотцой голос окатывает меня, словно ведро ледяной воды. Смотря ему в глаза, опускаю рюкзак на пуфик и снимаю верхнюю одежду. Не осмеливаюсь тратить время на поиски вешалки и просто кидаю кожанку на рюкзак. Переступая, скидываю с ног кроссовки, оставляя их на коврике и уже хочу двинуться в сторону комнаты, но мужчина преграждает мне путь.       Он выглядит холодным и строгим в белоснежной рубашке и строгих брюках, таким, каким я представляла его сидя на парах. Нервно закусываю нижнюю губу изнутри, смотря на преподавателя. Мужчина молчит, внимательно смотря на меня, будто чего-то ожидая, но видя мою нерасторопность, буквально сверлит меня взглядом.       Смысл фразы все же доходит до меня, хоть и с небольшой задержкой, и я тянусь к боковой молнии своего сарафана. Через минуту на пуфике оказывается целая груда неаккуратно брошенных вещей. Кожа покрывается мурашками, пока я стою совершенно голая в коридоре его квартиры. Мужчина молча осматривает мое тело, проходясь цепким взглядом по напрягшимся соскам, по животу, который я усердно втягиваю, по гладкому лобку.       Развернувшись на пятках, он кивает в сторону двери в конце коридора, молча приглашая проследовать за ним. За торчащую лямку сдергиваю с пуфика рюкзак, совершенно не заботясь об упавших вещах и быстро нагоняю мужчину, который распахивает передо мной дверь.       Следуя его указаниям, я залезаю на кровать и сажусь на колени, спиной к мужчине. Слышу, как он бесцеремонно поочередно открывает карманы моего рюкзака и находит картонную коробку пластырей, которую тут же вскрывает. Преподаватель скрупулезно закрывает каждую подозрительную деталь на моем теле: маленький шрам на спине, скопление родинок на правом плече, еще одну крупную родинку на пояснице. Он, как художник, убирает изъяны со своего творения, только вместо кисти орудует квадратиками лейкопластыря.       — Зоя, повернись. — от волнения задерживаю дыхание и медленно поворачиваюсь к нему лицом. — Положи руки на затылок.       Сцепляю руки в замок и чуть поворачиваю голову, стараясь не смотреть на мужчину и не думать о том, что я сижу перед ним голая. Еще два кусочка пластыря приклеиваются к нижней части живота, скрывая шрамы после давней операции. Его пальцы впиваются в нежную кожу моих боков и я выгибаюсь, переводя взгляд с аппаратуры на мужчину.       — Готова?       Пока Барн настраивал камеры и формировал приглашения на стрим, я обработала принесенным из дома антисептиком маску, которую не раз видела на партнершах стримера и вынесла в коридор все принадлежащие мне вещи.       До начала трансляции осталось пять минут и мужчина отошел от компьютера, проверяя фокусировку камер. В руке он сжимал небольшой пульт, который магическим образом управлял его аппаратурой. Сев рядом, он нажал на одну из кнопок небольшого пульта и повернулся ко мне.       — Действуем по сценарию. Донаты озвучиваются, поэтому пожелания наших зрителей не станут для тебя сюрпризом. Если что-то пойдет не по плану, я всеми силами постараюсь вернуться к нашему изначальному сценарию. И на всякий случай, если вдруг тебе станет нехорошо — подними два пальца вверх и дважды ударь по кровати.       — Обычно ты выполняешь все пожелания. Есть ли…исключения? — сжимая в руках золотую маску, я смотрела на мужчину, сидевшего напротив.       — Тебя волнуют какие-то конкретные пожелания? — посмотрев на монитор компьютера, мужчина дотянулся до подставки и взял свою маску. — Полторы минуты. Прижав к лицу маску и тем самым превращаясь из студентки в безликую партнершу, я лишь пожала плечами, так и не осмелившись ответить ему.       — В таком случае, внимательно слушай то, что я говорю и озвучиваемые донаты.       Показав идеальную улыбку, он прижал золотую маску к лицу и похлопал по коленям, предлагая расположиться так, как мы расписали в сценарии. Смотря на него через прорези, я театрально закатила глаза, что мужчине явно не понравилось, и вытянулась вперед, словно кошка, расположившись на коленях хозяина. Рука мужчины легла на мое бедро и с силой сжало его, хотя трансляция еще не началась.       Из динамиков послышалась уже знакомая музыка — началась пятнадцатисекундная приветственная заставка. Воспользовавшись случаем, я пихнула Барна бедром, тем самым выражая недовольство за грубо сжатую ягодицу. Парировать мой выпад он не успел. Заставка подошла к концу и мужчина выпрямился, поглаживая рукой мой зад.       — Добрый вечер, дамы и господа. Я Барн и у нас будет насыщенный вечер. Сегодня необычная трансляция. Как вы знаете, я устраивал конкурс и победительница получила возможность принять участие в шоу в качестве моей новой партнерши. — его рука заскользила выше, по моей пояснице, спине, шее, заставляя выгибаться под ласками. — Вы можете знать эту подписчицу по нику LittleZorya. Но я предлагаю дать более подходящее под ее упрямый характер имя. Встречайте, Черри.       Вместо того, чтобы сжать мою шею, мужчина поднял руку выше, ощутимо сжимая в руках мои волосы и потянул вверх, заставляя повернуться в камеру и показать свою маску. Тихо зашипев, я прижималась к его руке, стараясь облегчить неприятные ощущения. В сценарии этого точно не было, а значит, так Максим решил отомстить мне за выходку перед началом шоу.       Ослабив хватку, мужчина положил руку на мою грудь, заставляя прижаться к нему спиной и ощутимо ущипнул за и так стоячий сосок. Хотя перед нами и была только аппаратура, я буквально чувствовала на себе тысячи взглядов.       После непродолжительного вступления и общения со зрителями, Барн грубо спихнул меня со своих колен на подушки — игра началась. Хотя мужчина и действовал по сценарию, меня обуревало ощущение, что он жульничает и все еще наказывает меня за вольности.       Замерев на четвереньках и выпятив зад перед камерами, я положила голову на подушку, заставляя себя равномерно дышать. Забыть о том, что сейчас на меня смотрит несколько десятков, а то и сотен тысяч людей было тяжело. Расслабиться не получалось, а тянувший время Барн все никак не начинал ко мне прикасаться.       — У Черри достаточно игривый характер, она может быть покладистой, а может и нарушать наши правила игры. Поэтому я придумал кое-что для этой трансляции. — почувствовав, как мужчина сел сбоку от меня, я напряглась всем телом, предвкушая обозначенный в сценарии «разогрев». Что под ним подразумевалось я не знала, а значит Макс мог придумать все, что его душе угодно.       — Как вы знаете, я учу своих партнерш сдержанности и разрешаю подавать голос только во время оргазма. И, для того, чтобы сделать наше сегодняшнее обучение максимально продуктивным, я решил добавить парочку наказаний. Сейчас над чатом появится шкала. За каждое непослушаение Черри будет наказана. Как? Зависит от вас. Шкала заполняется посредством донатов, так что именно вы можете влиять на нашу сегодняшнюю сессию. Если всем все понятно, предлагаю начать!       Игра началась ровно в тот момент, когда Барн сказал последнюю фразу. На мою оголенную ягодицу обрушивается ощутимый шлепок ладони и я закусываю наволочку, заглушая вскрик, который вырывается от неожиданности. Следом за первым шлепком следует еще пять, практически в одно и то же место, заставляя кожу ягодицы гореть.       «Разогрев», по-ощущениям, длится около получаса, хотя мое чувство времени никогда не было идеальным. Этого хватило, чтобы привыкнуть к хлестким ударам и даже начать получать от них подобие удовольствия. Время от времени мужчина наклонялся к моему уху, шепча будоражащие кровь слова своим низким раскатистым голосом и удостовериваясь, что все в порядке и он может продолжать.       В последний раз хлестнув по ягодице, Барн повел рукой все ниже, нещадно сжимая саднящую кожу. Осознав, что если расслабить ягодицы, удары не будут казаться настолько болезненными, я с силой сжимала пальцы рук, одновременно расслабляя нижнюю часть тела. Вжимаясь в подушку, я чувствовала как его пальцы обхватывают ягодицы, сжимая и разводя их в стороны, выдавливая из меня тихий стон и давая зрителям насладиться моей раскрытой промежностью.       Рука заскользила еще ниже, касаясь нежной кожи складки бедра, а затем еще ниже, касаясь влажной слизистой. Тело, через которое словно пропустили электрический ток, вздрагивает от неожиданной ласки. Нежные поглаживания контрастируют с горящими от «разогрева» ягодицами, вынуждая кусать губы и глубоко дышать, перебарывая желание застонать. Непроизвольно виляя бедрами и подставляясь под ласку, я рвано выдыхаю, приходя в себя.        — Пока что наша дорогая Черри прекрасно справляется. Но мы только начали. Тем временем, шкала наказания уже заполнена на треть и первые два пункта не будут выполнены, а мы сразу перейдем к третьему, если наша девочка не сможет держать себя в руках.        Еще один удар обрушивается на саднящую кожу ягодицы, заставляя меня жмуриться и рефлекторно уводить ягодицы в сторону, от чего второй удар приходится на нежную кожу внутренней части бедра и мокрую от выделившейся смазки половую губу. Даже зажатая в зубах подушка не заглушает моего вскрика, а костяшки пальцев белеют от силы, с которой я сжимаю в руках простынь.       — Тц-тц-тц, — слышу как мужчина цыкает за моей спиной и отходит назад, к компьютеру. — Следовало оставаться в той же позе, а не избегать возможных ударов. Что ж, посмотрим.       Пользуясь возможностью, перевожу дыхание и заставляю себя вернуться в нужную позу. Из-за легкого жжения и покалывания в месте, куда пришелся последний удар, приходится чуть шире раздвинуть ноги. От длительного стояния на четвереньках руки занемели и, чтобы в самый ненужный момент локти не подогнулись, я решила немного нарушить наш сценарий.       Чуть повернув голову назад, я через прорезь разглядела Барна, стоящего у стола и беседующего с чатом. Наполовину закрывая обзор камеры своим телом, он, скорее всего, все равно заметит как я двигаюсь на заднем фоне. Решив быть самой непослушной из его партнерш, я медленно повернула голову, глядя перед собой и сантиметр за сантиметром начала вытягивать руки вперед.       Голос Барна стих ровно в тот момент, когда я коснулась грудью кровати. Некоторое время я слышала только громкий бой своего сердца, а затем послышались шаги.       — Так-так, ты уже заслужила наказание отведя в сторону свои прелестные ягодицы, получив удар по тем участкам куда я не целился, а теперь еще решила ослушаться моего приказа сохранять позу. Учитывая, что происходящее здесь ново для тебя, я не хотел быть слишком грубым, но такое поведение…       Каждое слово заставляло мурашки проходить волной от крестца до загривка. Тембр голоса был именно таким, который всегда возбуждал меня и тело непроизвольно реагировало, однако в голосе слышалось что-то еще. Что-то, что не сулило ничего хорошего ни на время сегодняшней трансляции, ни после.       — Упрись лбом в подушку. — холодный приказ, который я моментально выполняю.       Тело словно сковывает цепями и даже дышать становится трудно от изменившейся атмосферы в комнате. Зажмурившись, я вжимаюсь головой в подушку, проклиная себя и свои мысли у которых я пошла на поводу, нарушив его приказ.       Матрас на кровати продавливается прямо рядом с моими вытянутыми руками, а затем вокруг запястий что-то щелкает и их стягивает друг к другу. Чувствую как Барн наклоняется ближе, чтобы застегнуть на моей шее, как несложно догадаться по ощущениям, ошейник.       — Ты сама напросилась, помни об этом. — его шепот врывается в мои уши, вызывая новую волну оцепенения.       — Изначально я не планировал использовать такие методы, но, как видите, с Черри нужна жесткая рука. С вашего позволения я перешагну на четвертую ступень по шкале наказаний.       Что-то металлическое цепляется за ошейник, а затем под нажимом Барна сжимаю руки в локтях, чтобы жесткий металлический шест зафиксировал позу. Терзаю нижнюю губу, чувствуя как внизу живота предательски сворачивается клубок напряжения.       Барн поднимается с моего края кровати и вновь уходит куда-то к компьютеру, оставляя меня лежать в неудобной позе. Металлический шест неприятно давит на голову, но я не нахожу в себе смелости, чтобы повернуть ее. Наконец чувствую прикосновение к лопаткам и пальцы скользят все выше, вырисовывая замысловатый узор. Нежно пройдясь по шее, Барн перешел на голову и с силой сжал волосы, заставляя меня шипеть от резкой боли и послушно выгибаться.       Следуя за его рукой, я медленно поворачиваюсь на спину. От боли я жмурюсь и это единственное, что не дает яркому свету лампы ослепить меня. Мужчина активно общается со зрителями, отвечая на очередной донат, который я даже не расслышала, и не спешит отпускать меня.       Наконец, получив разрешение опустить голову, я стараюсь лечь поудобнее, однако с металлическим шестом, который упирается в затылок, сделать это не так просто. Даже сквозь закрытые веки чувствуя яркий свет, я остаюсь лежать с закрытыми глазами, приняв более-менее удобную позу.       — Согни ноги в коленях. — еще один приказ, прозвучавший его раскатистым низким голосом и я, словно в тумане, выполняю его.       Холодные пальцы касаются щиколотки и начинают скользить выше, посылая новую волну мурашек по моему телу. Пощекотав нежную кожу колена, пальцы останавливаются на середине бедра и отстраняются на мгновение, лишь для того, чтобы заковать ногу в новый мягкий ремешок.       Вторая нога тоже оказывается в плену мягкой кожи и я послушно раздвигаю ноги сильнее, когда Барн закрепляет между ними еще одну распорку. Проверяя крепления, мужчина давит на шест, заставляя меня прижать разведенные колени к животу.       «Привет Барн, смотрю тебя уже давно и сегодня у меня день рождения. Если есть возможность, то в честь этого я хотел бы увидеть сквирт от нашей непослушной Черри. И, если можно, поставь камеру поближе.»       Слушая донат, я поворачиваю голову в сторону компьютера и открываю глаза, смотря прямо в камеру, видя себя в отражении объектива. Сквирт — что-то невыполнимое, во всяком случае я ни разу не смогла довести себя до «брызг» сколько бы ни старалась, поэтому перевожу удивленный взгляд на довольного Барна, который так же внимательно, как и я вслушивался в роботизированный голос, прочитавший текст.       — С днем рождения, мистер Вистер и спасибо за донат. Сквирт, значит? Посмотрим, что я могу сделать. — в его глазах пляшут нехорошие огоньки и я больно кусаю свою нижнюю губу, готовясь неизвестно к чему.       Мое «наказание» начиналось мучительно медленно. Сначала мужчине пришлось пододвинуть штатив и наклонить камеру вниз, давая зрителям увидеть все от первого лица. Руки скользили вдоль бедер, изредка касаясь влажных половых губ, чуть отводя в сторону, завлекая все новых и новых зрителей на столь откровенный контент, однако переходить к самому интересному он не спешил.       Зрители не могли видеть Барна за камерой, а вот я не могла отвести от него взгляда. Хоть маска и закрывала его лицо, я видела горящие похотью глаза, в которых так и хотелось утонуть.       — Не смей отворачиваться или закрывать глаза. — еще один приказ и прежде, чем я успела кивнуть, два пальца погружаются глубоко внутрь, выбивая из груди стон, который я успеваю прервать, что отражается довольной ухмылкой у Барна.       Дыхание перехватывает от заданного темпа и от ласк, что дарят его руки. Клубок напряжения внизу живота закручивается все сильнее, отражаясь пульсацией в клиторе и легкими спазмами, возникающими внутри при каждом погружении пальцев. Ощущения слишком интенсивные, учитывая, что последний оргазм я получила три дня назад и первые волны подступающего удовольствия я начинаю ощущать всего через несколько минут.       Когда клитор начинает пульсировать все чаще, а стенки все плотнее сжимаются, беря в плен длинные фаланги, стимуляция заканчивается и пальцы покидают мое тело, оставляя лишь мерзкое ощущение разочарования. Выпуская из легких накопленный воздух, недовольно смотрю на Барна, а затем в камеру, зная, какую конкретно пытку он выбрал для меня.       Еще два таких же подхода полностью тратят мои силы и выдержку, оставляя меня лежать на кровати словно куклу. Сначала мне показалось, что со временем ощущения немного подзатупятся и выносить пытку станет легче. Но в реальности все оказалось менее радужным. Барн подводил меня к самому краю, давая почувствовать предоргазменную негу, а затем отступал, забирая меня с собой.       Почувствовав руку на половых губах, я приготовилась к новому заходу, однако мужчина не спешил вновь погружаться внутрь и лишь скользил вокруг, подливая масла в огонь моего желания.       — Ты прекрасно держишься, Черри. Оргазм — награда, которую ты получишь только если постараешься. — снова его низкий чарующий голос, отзывающийся пульсацией в клиторе. — Готова к еще одному заходу?