(Не)молчать

Соня не удивляется, когда третьи выходные на проекте начинаются с прихода Лауры Альбертовны и съёмочной группы из пяти человек со своими ебучими камерами. Уход Грац и перестановки в редакторстве не пройдут просто так, лишенные скандалов, интриг и расследований. Уворачивается от «Гриши», тычащего объективом в сонное ебло, полностью посвящает себя лепке пельменей и лыбе на все возможные камеры, чтобы не смотреть лишний раз по сторонам, на Веру, Лизу и всех остальных, которые, кажется знают абсолютно всё, абсолютно всё слышали. О том, что было вчера вечером, говорить не хотелось до почти панического ужаса. Было стыдно. Было странно. Было горячо и хотелось повторить как-нибудь потом, за пределами камер, с сигаретой и разбавленной виски колой. Было страшно. Но Вера смотрела тепло, а Лиза не смотрела вовсе, будто Соня перестала для неё существовать раз и навсегда. Как смытая струей душа грязь, исчезнувшая в сливной решетке. Соня чувствовала себя легко, потому что вопрос не стал темой для длительного, тяжелого обсуждения и повис в воздухе мускусным запахом возбуждения и порывом эмоций. Понимала — неправильно, но даже одна мысль… заговорить об этом… играла на внутренних струнах организма, вызывала отторжение и почти физическое чувство тошноты. Вера улыбалась, была рядом, Лиза делала вид, будто Соня всего лишь статист, и только задумчиво хмурилась. Лепка пельменей из занятия ради занятия превратилась в неплохое времяпровождение с последствием в виде вкусного обеда, весьма продолжительного из-за рассматривания экспонатов, и такого же ужина.

***

— Б2? — Ранила. — Б3? — Мимо. Вечер, они сидят в гостиной, обсуждают сегодняшний день и предстоящий спецвыпуск, про который им «по секрету» рассказала мама-Даша. Соня сидит на диване, играет с Машей Сёминой и Алиной в морской бой, и героически терпит эксперименты Дианы над своими волосами. Поцелуева верным рыцарем охраняет на подлокотнике, зависает то ли в нирване, то ли в прострации. Жуёт жвачку, картинно и немного тупо смотря в никуда. Ева читает книгу по психологии в дальнем кресле. Вера на другом конце диване расспрашивает Карину про… примерные размеры сада и возможные закладки с алкоголем и сижками. Карина отвечает, но что именно — Соня расслышать не может. Жмурится, когда Диана дёргает прядку. — Больно. — Прости-и, котё-енок. Плетет ей что-то грандиозное, судя по количеству манипуляций и почти полному отсутствию вовлеченности в происходящее. Соня героически терпит, чувствуя неясное волнение из-за жизнерадостной Карины и улыбки Веры, адресованной не ей.

***

— Давно общаетесь? Спрашивает Вера, когда остаются одни. Соня вызвалась хоть раз, но убрать дом добровольно, а Вера… Соня не знает, но улыбается от возможных догадок. Тепло. Приятно. — С кем? Вера трогает короткий колосок косички у самого уха, немного щекочет кожу. — С первого выпуска. Как-то так получилось, что она одна из первых, с кем нормально общаться стали. — С кем ещё? — С Юлианой, Машей Сёминой. В принципе, с Романовой тоже особо не срались. — А с Кариной как? — Да нормально, как с остальными участницами. Ни хорошо, ни плохо. Соня пожимает плечами, спрашивая себя, почему вдруг начались вопросы и акцентирования. Не думает об этом дольше нескольких секунд: Карина — человек общительный, Соня самолично видела, как, воодушевленная, показывала Вере дом снаружи и изнутри. Убирает книгу на место, замирает, когда чувствует чужое тепло позади. Разворачивается. — Ты красивая, куколка. — Спасибо. Губы у Веры приятные, поцелуи уверенные, спокойные. Соня позволяет проявить инициативу. Соня хочет, чтобы проявила инициативу. Вера отстраняется, целует её, как черного кота, в макушку. Щекотно.

***

В рекламную интеграцию её не зовут, но Соня не расстраивается — пробовала, знает, как и съёмочная группа, что если Соне и сниматься в рекламе, то только с максимально постным лицом и безразличным тоном, похожим на озвучку 90-х. Просто провожает самоуверенную Лизу безразличным «пока», когда та выходит из комнаты. Лиза в ответ не говорит ничего.

***

Когда им, сидящим в гостиной за партией в шахматы, сообщают про побег Евы и Лизы, хочется смеяться. Громко и немного истерично, потому что новость больше похожа на чистый фарс. Как и само шоу, направленное на изменение судеб и жизней. Но Соня только хмыкает, улыбаясь на брошенное Верой «Добби свободен».