Твое сердце будет разбито

— Что ты хочешь? — спросила Катя, восторженно глядя на сладости. «Шавуху», — хотела сказать Мага, но вместо этого сказала: — Ничего. — В смысле? Ты не любишь сладкое? — удивилась девушка. — Им сложно наестся, — усмехнулась она. — Сладкое — не чтобы наедаться, а для души, — наставительно сказала Катя, заказала у девушки-бармена какой-то кофе, десерты и, осторожно освободив свою ладонь из ее пальцев, убежала в туалет — сушиться. Маша сидела за окном и смотрела на то, как на круги в лужах, которые появлялись после капель дождя. Она никак не могла понять, что делает здесь, с синеглазкой, и почему так долго держала ее за руку. Может, он с ума сошел? «Мага, говорят, что у тебя подружка появилась» — пришло сообщение от Светы. «Кто говорит?» — лениво напечатала девушка. «Вал в чате одноклов прочитал. Все в шоке! Че, правда??» Вместо ответа Мага отправила стикер, который мотал головой и говорил «No». «Слышь, тебе нравится новенькая?» — не отставала Света. Еще один стикер — теперь со средним пальцем. «Да ладно, я же видела, как ты побежала ее спасать! Зай, если нравится — встречайся. Она же умная, матешу тебе будет делать, русский, физику», — никак не затыкалась Света. Представив, как синеглазка вместо неё решает уравнения, Маша засмеялась. А она ведь и правда, умная. «А ты мне что будешь делать?» «Я тебя только послать могу, сорян, брат». «Она не согласиться быть моей девушкой», — написала Мага. Эта Катя Николаева — она ведь действительно не такая, как все. Она — хорошая девочка, которой нужен хороший мальчик. У нее и есть такой. Тот, который ее провожает. Вспомнив о нем, Маша рассердилась. Бесячий тип. «Ахахах, заставь ее быть твоей, дуреха. Ты же можешь!», — написала Света. Издевается, что ли? Маша послала её и вышла из сети. Её вообще навряд ли девушки привлекают. В это время девушка-бармен сказала, что все готово, ей пришлось вставать, чтобы забрать заказ. Она хотела оплатить, но ей сказали, что Катя уже рассчиталась картой. Машу это задело. Она ненавидела быть должной. Она ведь не нищебродка, чтобы не смочь угостить девчонку кофе. Когда Катя пришла, Маша сидела, закинув ногу на ногу, и пила кофе. В её голове возник план. Тупой, конечно, но… Слишком ей понравилось держать ее за руку. *** В туалете кофейни я сняла свитер и подсушила его, хотя кофейные пятна все равно остались на нем — надеюсь, их можно будет вывести. Свитер ведь совсем новый, жалко, если испортится… Потом высушила волосы, завязала их в хвост, ополоснула водой горящее лицо. Тело все еще ныло после борьбы с девчонками, которые вели на меня охоту, разбитая губа саднила, но больше не кровила. Зато жгло царапины на руках и ноге — оказывается, я и джинсы умудрилась разодрать на коленке, когда меня повалили на землю. И болело бедро — кажется, на нем будет большой синяк. Однако серьезных повреждений мне нанести не успели. Благодаря ей. Маше Романовой. На душе было странно… Наверное, я должна была переживать из-за того, что со мной случилось, но я хотела улыбаться — а все потому, что была не одна. Самая опасная девушка в школе спасла меня от травли. Но не просто помогла, а еще и объявила своей девушкой! Зачем — не знаю. Может быть, я нравлюсь ей? Эта мысль грела так же, как и её толстовка, от которой вкусно пахло ментолом. Я не хотела ее снимать, но пришлось — увидела, как эта дура мерзнет на ветру в своей тонкой футболке. На мне-то еще был свитер, а на ней — ничего… Глядя в зеркало, я коснулась губы — вроде бы ранка небольшая. Надеюсь, не очень опухнет. Придется солгать маме, что я упала — рассказывать про травлю не хочу. Никому не хочу говорить об этом, будто я, а не они совершили что-то постыдное. «Крыса, крыса» — раздались в голове их мерзкие голоса, и я мотнула волосами. Не надо об этом думать! Все будет хорошо! Я вышла к Романовой — на столике перед ней уже стоял наш заказ. И улыбнулась, глядя на то, как она задумчиво пьет кофе. Будто не главная хулиганка района, а глава корпорации — такая важная, что сил нет. Ногу закинула на ногу, откинулась на спинку стула, лицо задумчиво, словно думает, как половчее получить сто миллионов долларов, минуя налоги. Толстовка висит рядом, и на ее руке видно татуировку — загадочные разноцветные узоры. Хочется коснуться их, провести пальцами по коже, почувствовать под ней мышцы… Не знаю, что было бы, если бы Маша не появилась. Я безумно ей благодарна. И рядом с ней не чувствую страха. — Спасибо, что помогла, — снова искренне сказала я, садясь рядом с ней и беря один из стаканчиков с кофе. Капучино с корицей без сахара — мой любимый. Я такой же и ей заказала и, кажется, угадала. По крайней мере, пьет. — Не благодари, — усмехнулась девушка, глядя на меня пронзительными глазами. — Теперь ты будешь моей собственностью, синеглазая. У меня из-за ее слов едва кофе носом не пошел. — Что?! В смысле? — не поняла я. — Будешь делать все, что я скажу. Весь год, — ошарашила она меня. Вот сучка! Это она на что намекает, а?! — А в табло тебе не заехать два раза? — вежливо поинтересовалась я. В ее опасных глазах заиграл огонь. Не нравится, как с ней разговариваю. Все боятся, а я отвечаю дерзко. Но она сама виновата! — Почему два? — спокойно спросила Мага, чуть подавшись вперед. — Для надежности. Потому что с первого ты, видимо, не понимаешь! — воскликнула я. — Твоей собственностью буду только у тебя во снах, дура! — Значит, отказываешься? — Её глаза прожигали меня насквозь. Но я не отводила свой взгляд. — Отказываюсь, — гордо вздернула я подбородок. Еще чего. Может быть, мне вокруг неё с поклонами ходить или вприсядку? — Окей. Тогда скажу всем, что пошутила. Ты не моя девушка, — выдал она. — Ты так не сделаешь, — тихо сказала я. На ее лице появилось веселое выражение. — Уверена? — Ты не такая. — Не такая — это какая? — Не полная дура. — Нет. Ты не поняла, с кем связалась, Николаева . Я именно такая. Полная дура.Ебнутая . — Она цедила каждое слово, будто повторяя за кем-то. — Я не спасительница. Не герой. И не такая хорошая , как твой дружок. — Какой дружок? — растерялась я. — Сама знаешь, какой. — Что ты несешь… — Значит, отказ, да? Окей, скажу, что мы не вместе. И пусть делают с тобой, что хотят. Мне плевать. Пока, детка. ⠀С этими словами Маша встала, надела толстовку и направилась к выходу — дождь, кажется, закончился. Я уставилась ей вслед. Независимый вид, широкие расправленные плечи, уверенная походка, аура человека, который знает, как поставить на место любого. Кроме меня, разумеется. У меня сердце ушло в пятки. Да неужели она сделает это?! Забыв о десертах и кофе, я схватила рюкзак и кинулась следом. Я догнала её прежде, чем она вышла из кофейни, и дернула за рукав толстовки. — Стой! Маша лениво обернулась. На ее красивом лице с правильными чертами заиграли отблески фонарей. От ресниц на скулы падала тень. — Что? — Я согласна, — торопливо сказала я. А что мне оставалось делать?!Поцелуева и ее компания не успокоятся, пока я не уйду из школы. Не дадут мне жизни. Ни мне, ни Диларе. Я должна защитить ее. И ее, и себя. — На что согласна? — спросила девушка. — На то, что ты предложила! — выкрикнула я. — А что я предложила? — продолжила она валять дурака. — Делать все, что ты хочешь, — сквозь зубы проговорила я. — Кому делать? — играла Романова. — Мне делать! — выкрикнула я, теряя терпение. — Ладно, принято, синеглазая, — кивнула она, наконец. — Идем. Хотя… Сначала надень кофту правильно. Я чертыхнулась — оказывается в туалете натянула свитер задом наперед. Молодец, Катюш! Опозорилась! Оскар за женственность! Золотой глобус за внимательность! — Это не кофта, а свитер, — поправила я Романову, стараясь делать вид, что не смущена. — Да мне по барабану. Хоть тулуп. — Сама ты… тулуп. — Что? — Да так, просто мыслю вслух. Пришлось снимать свитер — хорошо, что под ним была футболка с короткими рукавами. Увидев царапины, Рома нахмурилась, а я поспешила поскорее надеть свитер. — Надо забрать кофе и пирожные, — опомнилась я. Она пожала плечами — мол, делай, что хочешь. Я быстро купила контейнер, переложила сладкое в них, запихала в рюкзак и вернулась к Барсу. — Идем, — не глядя на меня, сказала она. — Куда? — Просто иди за мной. Без вопросов, синеглазая. — А почему ты меня так называешь? — удивилась я. — Констатирую факт, — ответила она. — А зачем… — Не беси меня своими вопросами, — попросила Маша . Вот зануда! Едва она отвернулась, я скорчила ей неприятную рожицу, а она, все так же не поворачиваясь ко мне, покачала головой, явно давая понять, что обо мне думает. Я не сразу сообразила, что Романова смотрела на мое отражение в стекле и все видела. Ну что за неудача за неудачей! Мы покинули кофейную и вышли на улицу. Дождь уже закончился, а воздух казался свежим, влажным и землистым, будто бы мы были в лесу. Я знала, что запах дождя вскоре угаснет, и с удовольствием втягивала его в легкие. И пока я наслаждалась им, Маша, скотина, ушла вперед. Пришлось догонять. Шла она уверенно, сунув руки в карманы, и быстро. — Эй, Романова! — Что еще? — Учти, спать с тобой не стану. Поняла? — на всякий случай сказала я. Она вдруг весело рассмеялась. И даже замедлила шаг. — Я тебя так нравлюсь, синеглазая? Постоянно говоришь об этом. — Эй! — Да я и не планировала спать с тобой. Ты не в моем вкусе и все такое. Но если хочешь, могу порадовать. — Себя порадуй, козлина, — прошипела я. Опять ее пошлые намеки! — Как-то ты дерзко выражаешься для собственности, — ответила Мага. В ее глазах плясали знакомые дьяволята. — Будь скромнее. Не то придется сказать, что ты не моя девушка. Будет забавно, не находишь? — Нахожу, что ты ебанашка редкостная, — снова зашипела я, но тихо-тихо. — Что ты сказала? — сощурилась Маша. — О, мой повелитель, ваше величие пронзает небеса и достает до Юпитера, — издевательски пропела я и склонилась. — Не бросайте в беде, выручите меня! О, прекрасный из прекраснейших. И поклонилась еще дважды. Мы зашли под арку дома, и Маша вдруг схватила меня за предплечье и прижала к стене. Встала напротив, упираясь рукой о стену чуть выше моей головы, и склонился ко мне. Да так близко, что я почувствовала уже знакомый аромат ментола и кофе. Колени задрожали, сердце забилось испуганной птицей, но я отвернулась от неё . — Хватит валять дурака, синеглазая. Не провоцируй меня. Сказала же — я не пай-девочка, с которой можно развлекаться. Ты будешь делать все, что я скажу, — тихо сказала она мне на ухо. Я чувствовала ее дыхание на своей щеке, и по телу бежала дрожь. Моя ладонь уперлась в её грудь, так вышло случайно. — Мы же договорились. — Именно. Договорились. Видишь себя смирно. Помогаешь мне в учебе. И будешь наводить порядок у меня дома. В постель не потащу, и не надейся, — прошептала Мага. И все же случайно коснулась губами моей щеки. Она замерла, и я тоже замерла. Подумала вдруг — если сейчас повернусь, она точно меня поцелует. Хотела ли я этого? В тот странный миг хотела. Безумно! До дрожи. Хотела попробовать ее губы на вкус. Понять, какие они — мягкие или жесткие? Как она целуется? Нежно или с напором? Хотела обнять за плечи. Зарыться пальцами в волосы. Взять в ладони ее лицо. Хотела узнать, каково это — целовать девушку ? Ее сердце часто билось под моей ладонью — я чувствовала ее удары. И хотела, чтобы оно билось еще чаще — из-за меня. Я все-таки повернулась и смело заглянула в глаза Маши, не понимая, почему моя рука скользит по её груди вверх, к плечу. — Я согласна на эту сделку, — прошептала я, не отрывая взгляд от её лица. — Но пообещай, что защитишь меня ото всех. Меня и мою подругу. — Обещаю. Я буду рядом и никто не посмеет тронуть тебя. И ее — тоже. Где-то вдалеке раздался сильный гром. Словно снаряд разорвался. Я вздрогнула, и Маша инстинктивно прижала меня к себе, словно желая защитить от чего-то. А я прильнула к ней— такой горячей и сильной. — Обещай, что весь этот год будешь рядом. Что не бросишь и не предашь. Не знаю, откуда брались эти слова. И зачем я вообще говорила их. Но по-другому в тот момент не могла. Эти слова шли из души. — Обещаю. Я буду с тобой до конца, синеглазая, — хрипло сказала девушка, склонившись еще ближе и почти касаясь моего лица губами. И я поняла, что вдоль позвоночника бегут мурашки. Мага была слишком близко ко мне. Запретно близко. Но я хотела, чтобы была еще ближе. Еще бы мгновение, всего лишь одно крохотное мгновение, и поцелуй бы точно случился. Он скрепил бы наши обещания, вскружил бы головы, заставил бы забыть обо всем на свете, но… Маша резко отстранилась. — Идем за мной, синеглазая, дело есть, — бросила она через плечо и первым зашагал вперед, во двор. — Какое? — Большое. Идем. Я смотрела на ее спину и чувствовала, как мое собственное сердце стучит, как ненормальное. Так, сердце, что ты в ней нашло? Это просто всплеск адреналина, не иначе! — Стой! — крикнула я, видя, как Мага удаляется от меня быстрой походкой. И по лужам бросилась за ней. Схватила её под руку, заставив удивленно оглянуться, и улыбнулась. — Ты так быстро ходишь, что я не успеваю. Мага фыркнула, но шаг замедлила. А я, идя вместе с ней, вдруг почувствовала спокойную уверенность и силу. Рядом с ней мне было совсем не страшно. А сердце все еще колотилось, как бешенное. — Слушай, а ведь у тебя же есть девушка, — вдруг вспомнила я Диану. — Мы не встречались, — не оборачиваясь, ответила она. — Как это? — оторопела я, вспомнив, как они целовались на ее балконе. — Отношения без обязательств. Я ничего ей не обещала. И ничего не требую от нее. Я смерила ее спину недобрым взглядом. Продуманная какой, а! Словно прочтя мои мысли, Романова вдруг сказал: — Я всегда остаюсь честным с девушками. Не придумывай ерунды. В ответ я лишь вздохнула. Ди наверняка считает иначе.