And it's evil

      — Спокойно. Тайлер, дыши, — сидит она передо мной в верхней одежде, и гладит мою грязную ногу. Я вдруг понимаю, что, раз она так реагирует, значит, то, что было между нами — правда. И хотя бы это меня радует. Но всё остальное…       — Что произошло, пока я спал? — спрашиваю я тревожно.       — Я была внизу. Не знаю, как, но они выбрались. И ты… В общем. Ты не дал им уйти, — говорит она с волнением, глядя на мою реакцию.       — Чт… Что произошло? — уточняю я, слезая с кровати. — Я весь в крови…       — Ты догнал их в лесу. Я услышала крики, ринулась туда. Но там было уже нечего смотреть, — говорит тонкий голос, пока я пытаюсь собраться с мыслями.       — Вообще ничего не понимаю. Почему я забываю происходящее? Ведь раньше я всё помнил. Я словно вернулся в самое начало, когда это существо только появилось во мне, — говорю я растерянно, рассматривая свои руки. — Нужно привести себя в порядок.       Я направляюсь в душ, а она завороженно смотрит на меня сумасшедшим взглядом.       — И я не тронул тебя? То есть… Хайд не тронул тебя? — спрашиваю я удивленно.       — Нет. Что самое странное, похоже, он совершенно нормально ко мне относится, — говорит она, пялясь на моё тело.       — Уэнс, будь добра, принеси полотенце, — залезаю я в душевую и встаю под воду, закрывая прямо перед её лицом стеклянную дверь. Я еще никогда не видел столько крови. Я пахну ею. Ощущаю на себе, словно кислоту. Как хорошо, что здесь есть вода. Иначе меня бы точно вырвало прямо сейчас.       Но, когда я полностью отмываюсь, она не приносит мне полотенце. Она приходит сама. Голая. Закрывая за собой дверь.       — Подвинешься? — спрашивает сосредоточенный голос, оставляя меня в растерянных чувствах.       Одно дело видеть её ночью полуголой через сумрак, а другое — стоять и смотреть на её совершенно голое тело при свете дня.       Она осторожно касается меня, и я не долго думая, прижимаю её спиной к черному кафелю.       — Ты что, решила окончательно меня добить? — спрашиваю я, поглаживая ее поясницу.       — Работает? — задает она вопрос в ответ, пока я убираю взмокшие волосы с её груди.       — Ты не представляешь, какая ты красивая, — говорю я, не в состоянии сдерживаться. Я теперь буду думать только о сексе?       — Галпин, ну, вот почему ты такой…? — спрашивает она меня, вгоняя в краску.       — М? Какой? — уточняю я, целуя ее шею, и она почти дрожащим голосом выдает слово «милый».       Милый. Мммм… как странно слышать это от нее. А еще более странно проснуться в крови каких-то людей, которых я, видимо, разодрал на части… А сейчас стоять голым в душе и слушать подобного рода комплименты…       — Это нормально? Что мы делаем это? — спрашивает она, касаясь моей груди ладонью, пока по нам обоим стекают капли теплой воды. Её пальцы что-то вырисовывают на моём теле. И я почти уверен, что это какие-то оккультные символы, но я не спрашиваю.       — Не знаю. Я вообще не ожидал подобного, — честно говорю я, прижимая ее к себе. — Всё ещё не знаю, как себя вести.       — Ночью тебе что-то снилось. Потому что ты кричал. А потом почуял что-то, проснулся и убежал… — задумчиво произносит она, вглядываясь в мои глаза. И почему-то я представляю её перед собой своей девушкой. Настоящей. Любимой. Девушкой.       — Ты рассказываешь об этом так, словно это в порядке вещей, — говорю я, нервно ухмыльнувшись. Я знаю, что мы с ней странные. И наши отношения никогда не станут обыкновенными, но всё же... Убийства – это не про меня.       — Я не собираюсь осуждать тебя за природу. Кроме того, ты предотвратил побег, — отвечает спокойный тон.       — Я убил их, Уэнс. Хладнокровно, блин, убил, и даже не помню этого, — талдычу я одно да потому, но она все время трогает меня, и я не могу отвлечься. Не могу сосредоточиться. Только плыву сознанием от движений её пальцев на своём теле.       — Зато теперь мы одни. Не надо переживать. Не надо беспокоиться, что кто-то сольет нас. Они были очень плохими людьми, Тайлер, — касается она меня внизу, заставив вздрогнуть и закрыть глаза. Даже прикосновение ее руки настолько приятно, что я не могу думать о другом.       — Может, нам не стоит этого сейчас делать? Я реально боюсь сделать тебе больно вновь, — сказал я, касаясь ее живота ладонью.       — Не думаешь, что уже поздно бояться? Я хочу продолжения, — говорит она в более грубой форме, начиная с напором целовать мои губы. — Это с целью полного ознакомления. Я никогда ничего не делаю наполовину.       — Естественно, — говорю я, опускаясь перед ней на колени прямо в душе.       И, вместо ответа, она громко вздыхает, когда ощущает мой язык между своих ног.       Наверное, я не успокоюсь, пока не заставлю её кончить. Она въедается пальцами в мои волосы, приподнимаясь на носочках, и запрокидывает голову назад. Почему-то целовать её там настолько приятно и невероятно, что мне кажется, будто она создана для меня. Может мы просто подходим друг другу? Есть ведь какие-то феромоны, флюиды и ещё какая-то хрень… Я ощущаю с ней это. Какую-то связь. Она подгоняет меня, двигаясь навстречу своими бедрами. От нее пахнет корицей и абрикосами. Чем-то похожим пахнет здешнее мыло, но ей определенно идет этот запах. Она с ним сочетается. Я обхватываю её за ягодицы и жестами прошу разрешения расставить ноги шире, чтобы протолкнуть в неё пальцы. И буквально после минуты этих манипуляций вкупе с моим языком, она вся съеживается, как маленький пушистый комочек, сжимая мои волосы и издав какой-то звук, от которого я моментально ощетиниваюсь. Зеркало запотевает и трескается. Мы с ней фактически стоим, вжавшись друг в друга, словно сиамские близнецы.       — Хорошо? — спрашиваю я, приподнимая взгляд.       Она судорожно кивает. И я не знаю, испытывала ли она оргазм раньше самостоятельно. Наверняка, да. Но выглядит она весьма удивленно. Словно для нее стало новинкой, что можно испытать такое с другим человеком. У меня между ног всё стоит, и мысли лишь об этом, но я боюсь, что во второй раз ей может быть больнее. Ведь там всё только-только… Черт. Я боюсь даже думать об этом.       Она смотрит на мой член и не отводит своего похотливого взгляда.       — Что? — спрашиваю я, глядя на её взволнованный вид.       — Я хочу тоже, но не знаю… Не знаю, как это делать, — говорит она совершенно естественно. И, наверняка, так и должно быть. Ведь мы друг у друга первые. — Поможешь?       — Эммм… По-мо-гу, — говорю я по слогам, пока она опускается на колени. Твою мать. Чертова фортуна. Если нужно было страдать всё то время, чтобы оно в итоге привело меня к этому, то так тому и быть. Я не жалею.       Она открывает рот и обхватывает мой член ладонью. Блядь.       — Ты вообще ничего подобного не видела? — спрашиваю я, кое-как промолвив это.       — Нет, но… — она меня целует. Целует мою головку. И двигает рукой. О, бл......... — Так хорошо?       Мне кажется, мои веки дёргаются, и я совершенно не здесь и не сейчас. Я где-то в другом месте, где все мои фантазии стали былью.       — Блядь… Прости… Да, — дрожащими губами молвлю я, запуская пятерню в роскошную черноволосую копну. Это просто невыносимо. Просто, вашу мать, невероятно. Я немного надавливаю на её затылок, показывая, как двигаться, и дотронувшись пальцами до кожи её лица. Наши взгляды встречаются. Она стоит передо мной на коленях и сосёт мой член. Господи. Сказал бы мне кто раньше, я бы никогда не поверил в то, что Аддамс можно руководить. Хоть чуть-чуть. Не знаю, почему ей это нравится. Не знаю, почему мы решились на это всё именно сейчас. Но и я не выдерживаю, останавливая её, и кончая в свою же ладонь, пока капли воды уносят всё в водосток, но она такая настырная, что доцеловывает меня, играя на нервах. Ведь каждое нервное окончание словно оголенный провод сейчас. Меня всего трясёт.       — Я хотела попробовать, — совершенно по-наивному произносит она в лоб, а я краснею, пока дышу перед ней, как загнанный в угол олень, оперевшись спиной о кафельную стену.       Дальше мы оба молчим. Я аккуратно мою её, а она меня. И я вообще не знал, что может быть так приятно. Просто чужие руки, которые водят по мне мылом и втирают шампунь в голову. Но это настолько необыкновенно… Настолько чисто и невинно, что от эмоций хочется кричать. Я бы никогда не думал, что она позволит мне это. Позволит нам обоим.       Я аккуратно беру её за подбородок и поднимаю голову вверх, чтобы она посмотрела на меня. Её огромные глаза западают в душу. Стоит один раз взглянуть в них, и можно потеряться навсегда. И дело даже не во внешности, дело не в фигуре, не в сексе и не в чём-то таком. Дело в ней самой. Её стержне, характере, в её тьме. Такой тьме, которая сливается с моей.       — Уэнсдей, я… Я влюблен в тебя, — заставляю я себя сказать правду. Даже если зря. Даже если это не вовремя. Но я должен. Я впервые в жизни должен сказать правду сразу, а не потом.       — Пойдем в комнату, — говорит она, касаясь ладонью моей щеки, и я подбрасываю её на руки, потащив в ту самую спальню. Наверное, со стороны мы выглядим как нормальная, влюбленная пара, если не заглядывать глубже.       — Стой, Тайлер, стой, — смеется она, когда мы заходим внутрь. Чёрт. Она реально умеет хихикать. — Белье всё в грязи. Нужно поменять.       Я смотрю на кровать, и выглядит она жутко. Словно здесь кого-то расчленили. Фу, какая мерзость.       — Блин, точно, — неловко ставлю я её на пол и открываю шкаф, чтобы достать оттуда новое постельное белье.       И внезапно оттуда же выпадает дневник с рисунками. Я морщу лицо и наклоняюсь, взяв его в руки.       — Нет, Тайлер, положи на место, — говорит её испуганный голос, но я не реагирую. Открываю его и вижу много рисунков. Она. Я. Хайд. Я совершенно точно видел этот сраный блокнот в клинике. Я видел его так же отчетливо, как сейчас.       — Какого хрена?! — разворачиваюсь я с глазами, полными ярости. Она, что… Врала мне? Всё это время врала? Зачем? Для чего? Что вообще, блядь, происходит. Я ощущаю, как бешено колотится моё сердце.       — Если ты не видела Ксавье, откуда тогда у тебя его ебанный блокнот??? — нервно спрашиваю я, и вижу, как её скулы дергаются от напряжения. — Отвечай мне!!!       Я перебираю рисунки. Так много знакомого. Я уже видел её глаза, нарисованные тысячу раз на гребанных листах этой его книжки.       Её растерянный вид говорит о том, что бежать некуда. Я просто не верю в то, что вижу. Ощущаю сильную боль в груди.       — То есть… Всё, что сейчас было? Это… Что? Фикция? Для чего это? — спрашиваю я с глазами, готовыми разреветься. Я просто поверил ей. Просто поверил. А теперь у меня чувство, будто она вытерла об меня ноги и вырвала сердце. Растоптала мою душу.       — Я не верю в смысл оправданий. Ты уже сделал логические умозаключения, — говорит она, глядя на меня.       — И тебе что, плевать на меня? На то, что я теперь думаю? — дрожащим голосом задаю я очередной вопрос, тянущий меня к самому дну моего существования.       — Если это всё ещё имеет какой-то смысл. Если ты до сих пор не жалеешь о том, что произошло между нами. То я скажу тебе правду. Но не факт, что ты не уйдешь отсюда. Не факт, что ты всё ещё захочешь видеть меня. И, раз уж это действительно так, то лучше я скажу сейчас, что тоже влюблена в тебя. Сейчас… Теперь…