Скрытая фигура

Два силуэта проскальзывают сквозь дюжины горящих домов. Лунный свет смотрит им в спины, провожая до далекого пути. Ветер разрезал воздух, ударяя в лицо. Бежать дальше. От места, где все началось. Можно было бежать очень долго и не заморачиваться над всеми проблемами, а просто двигаться вперед. Можно убежать от проблем, можно спрятаться далеко да так, что никто не сможет найти, но разве от себя также возможно? Голубоглазый остановился и повернулся в сторону брата. Тот жадно глотал воздух, грудная клетка поднималась и опускалась с каждым вздохом все быстрее и быстрее. -Микки куда ты так несешься? Я тебе уже раз пять кричал, чтобы ты остановился, — говорил гений, чувствуя как кислород медленно распространялся по легким. — Мы пробежали два квартала назад дом Эйприл. Младшая черепашка виновато отвела взгляд. Если припомнить, то брат ему что-то вроде кричал, но он так ушел в себя, что не услышал. Хотел побегать еще немного, чтобы почувствовать как все, что его гнетет — отпускает. Как становится легче дышать, как страх перестает терзать изнутри, а кошмары исчезают, будто их никогда не было. -Прости, — глаза заблестели под натиском лунного света. — Прости, Донни. Капельки попадали на бетонную крышу. Черепашка пыталась вытереть их, остановить этот буйный поток из нескончаемых горьких слез. Перестать всхлипывать и начать снова видеть жестокую ясность этого мира. Не прятаться под маской страха, не бояться того, что находится впереди. Но разве он сможет. Руки прекратили попытки вытереть реку из соленых слез, оставаясь в воздухе. Сильные руки прижали к себе. -Все хорошо, Микки, — тоненький тихий голос прозвучал над ухом. — Все будет хорошо. Несколько секунд младший брат стоял не понимая, что это было. Казалось, будто мозг отключился, сердце перестало биться. Слезы все также стекали по щеке, продолжая свой путь по руке брата. Пару судорожных вздохов и в голубоглазом что-то сломалось. Он смог дышать, смог вздохнуть этот горький воздух, от которого хочется взвыть, упасть от бессилия и заплакать. Руки сжали плечи брата, хватаясь как за спасательный круг. Ноги перестали чувствовать под собой опору и только благодаря гению он не упал на пыльную бетонную крышу. -Донни… Я не хотел… Он… А я… Мне стало… — судорожные вздохи прерывали слова из-за чего они стали не разборчивы. Нежное поглаживание по панцирю спровоцировала голубоглазого замолчать и уткнуться в изгиб локтя. -Молчи, — тихим спокойным голосом проговорил кареглазый. — Я и без слов знаю, как тебе плохо. Знаю, что тебе страшно. Я тоже боюсь — это нормально. Всем нам страшно. Но пожалуйста не держи все в себе. Иначе будет еще больнее. Микеланджело прикрыл глаза и вслушивался в этот голос. Все его чувства всегда выходили открыто. Он их никогда не скрывал и позволял им плыть потоком с водопадом. Но когда это произошло его душа закрылась. Отодвинула в сторону чувства, дав место пустоте властвовать над ним. Он перестал быть самим собой. Но наконец сдвинулся тот камень, что не давал течению двигаться и под водопадом полилась вода. Такая спокойная, умиротворённая и чистая. Когда младший наконец поуспокоился, а от слез остались только красные глаза, Донни улыбнулся брату. -Пока еще возможно, надо побыть рядом с ним. Увидеть тот момент, ведь если не увидишь, никогда не сможешь спать спокойно. Черепаха со страхом посмотрела в глаза старшему, но тот улыбнулся и кивнул. -Пора возвращаться домой. Лео будет волноваться, — сказал и немного помедлив встал и подал руку младшему. Шмыгнув носом, принял ее и попытался стереть рукой сопли, что нещадно потекли. Стало немного легче голубоглазому.

***

На протяжении всей дороги до дома, шли молча. Гений сразу направился к себе в лабораторию и заперся, пожелав напоследок весельчаку спокойного сна. Микки повел плечом и пошел к комнате старшего. Несколько минут топтался около него, не зная входить или нет, ведь за дверью он отчетливо слышал голос Рафаэля. А вдруг он помешает им? Что если у них важный разговор? Но крик из двери заставил его вздрогнуть. -Эй, ты чего там стоишь, заходи, — кричал грубый голос, прекрасно слыша шорканье ног у двери. Робко владелец нунчак приоткрыл старую скрипучую дверь и глаза столкнулись с темнотой. В комнате горела тускло около кровати света. Запах роз окутывал каждый уголок комнаты. Брат всегда считал, что все негативные эмоции исчезают лишь вдохнув хоть немного этот запах… Гений техники водил мышкой по разным страничкам, ища то, что описывает старший брат по составленному списку. Каждый мог заказать, что им пригодится. Не на развлечения, а то что нужно каждому. В лабораторию зашел Рафаэль и подошел к братьям, что так увлеклись разговорами, что не заметили чужого присутствия. Заглядывая в небольшой старенький экран монитора, хватается за живот и смеется. -Лео, ты что… — недоговорил из-за прилива новой волны смеха — Ты хочешь купить свечи с розами. Ты же не девочка, зачем тебе душиться? Или на свидание собрался? Лидер непонимающе смотрел на брата и переглянулся с гением, все еще до сих пор не понимая, что в этом такого. Кареглазый вздохнул и посмотрел на монитор, решая не влезать в это представление. -Запах розы успокаивает разум, забирают всю агрессию и плохие эмоции. Это довольно полезно… -Ага, скажи это девочкам, что постоянно опрыскивают этой фигней. Меня не проведешь, я знаю, что ты для какой-то фуфлы муфлы это покупаешь. Микки скажу, будет по полу кататься, — сказал и вышел из лаборатории. Тогда они весь вечер смеялись, но лидер им лишь слабо улыбался до сих пор не понимая, что в этом такого. Микки пришел в себя, когда его несколько раз окликнул темперамент. Он опять ушел в себя и только сейчас обратил внимание, что он сидел на стуле около кровати лидера и, с немного грустным взглядом, смотря на него. Младший готов смотреть на него очень долго и куда угодно, только не на зеленую черепаху, что опирается о бортик кровати и слабо вдыхает воздух. В последний раз он был у лидера несколько дней назад. Тогда у старшего брата была кожа неестественно зеленого цвета. Бледная. Под глазами мешки огромных размеров, а на руках виднелись ярко синие вены. Исколотые руки от иголок капельниц и анализов. Смотреть было трудно особенно видя, как старший в муках лежал на кровати и тяжело дышал, видя страшный сон. Тогда Микки стало страшно. Он боялся увидеть, как дыхание замедлиться, грудная клетка перестанет подыматься и рука, сжимающая в тот момент одеяло, опустит его и никогда больше не двинется. Ему стало так страшно, что увидев взгляд направленный на него синих расфокусированных глаз, пытается смотреть на него. Как рука медленно тянется к нему, чтобы успокоить, дать понять, что нечего бояться. Но с дрожью во всем теле он не смог бороться. Видел как старшему плохо и больно, но он, пытался успокоить его, боролся с плохим самочувствием и делал вид, что все хорошо, но голубоглазый не сдержался и выбежал из комнаты. Эта картинка навсегда запечатлелась в его голове. Но сегодня он должен быть рядом. Послушать Донни, не пропустить тот самый момент. Убедиться, что сейчас с его старшим братом все хорошо. Проверить, дать понять себе, что он должен быть сейчас рядом, а не шарахаться от него. Леонардо посмотрел на Микки и сразу понял, что творится у того в голове. К счастью он не научился скрывать свои эмоции и понять, что да как не составило труда старшему брату. Медленно повернулся к темпераменту и сказал, чтобы он пошел отдохнуть. Но сорвиголова отказался и сказал, что если ему станет плохо и никто не сможет оказать ему помощь. Тогда лидер мысленно сравнил его с верным псом, но отбросил эти мысли и попросил оставить их вдвоем. Микки невольно поежился. -Будь на связи, — сказал и поправил одеяло, накрывая до уровня плеч. — Если что будет нужно используй рацию. Если станет плохо… -Использовать рацию, я понял, Раф, — сказал Леонардо и кивнул. Рафаэль немного потоптался, осматривая, все ли есть, что нужно и ушел, одарив мимолетным взглядом младшего. Микеланджело посмотрел на тумбочку, где лежала около края ближе к кровати рация, гора таблеток, стакан с водой и когда-то горячий суп, который уже не дает пара. Старший тяжело вздохнул и посмотрел на младшего. Когда-то весельчак постоянно улыбался, налетая на больного, тараторил на неизвестном языке без остановок, предлагал когда кто-то болел кусок своей пиццы. Но сейчас стоит ближе к порогу, молчит и даже почти не двигается. Тишина продолжалась долго, поэтому старший сделал первый шаг. Он раскрыл руки, призывая брата подойти и обнять его. Весельчак немного помедлил, но спустя пары секунд накинулся на брата, обвивая руки вокруг шеи и вновь ощущая непрерывный поток слез и всхлипов. Лидер улыбнулся и погладил по голове, произнося тихие «все хорошо, все в порядке», покачиваясь из стороны в сторону, как укачивают в колыбельках малышей. С каждым словом, Микеланджело хотелось просто завыть от бессилия, рассказать, что он не хотел его избегать, не хотел бояться своего старшего брата, но был не в силах, ведь вместо слов опять доносились только всхлипы. Старший чувствовал всю эту боль. Страх, что терзал его братишку, сдавливая со всех сторон и не давая нормально дышать. Как же ему хотелось все забрать себе, чтобы он остался таким каким был.

***

Прошло полчаса прежде чем прекратились всхлипы и стоны. Голубоглазый только вздрагивал, но уже не плакал. Старший посадил на колени и посмотрел в заплаканные глаза. Красные. Слезы размылись по всему лицу и шмыгание носа участились. Леонардо подарил ему легкую улыбку, достал из тумбочки платок и медленно водил по лицу, стирая дорожки из слез. -Ну вот так, — улыбнулся, когда работа была завершена. Микеланджело еще молчал и иногда смотрел в глаза напротив и сразу отводил. Мечник распахнул одеяло, укладывая на себя черепаху и закутал их обоих. Рука легла на плечо, придерживая, пока тело двинулась в сторону тумбочки. Микки лежал, прекрасно понимая, что сейчас он опустел. Поплакал в плечо старшему и немного успокоило его. Тяжесть, что раньше его угнетала испарилась и на удивление стало легче. Он прекрасно знает, что Лео никогда на него не сердился и он быстро выяснил причину его слез. Все было ясно без слов. Голубоглазый уткнулся в пластрон, вдыхая аромат старшего. Хоть комната и была пропитана запахом роз, но от старшего пахло медикаментами. В голову врезались воспоминания ранних лет, когда он также приходил к брату… Дверь отозвалась тихим туков и скрипнула, впуская ребенка внутрь. Владелец комнаты сидел на кровати и вырезал из дерева самодельные фигурки. Старший посмотрел в сторону шума и нежно улыбнулся, откладывая в сторону поделки. Младший знал, что старший ему не откажет, поэтому как только по ночам его пугали кошмары, брал свою подушку, любимого медвежонка, которого подарил ему отец на день рождения и шел к брату не важно в какое время: вечером или ночью. Старший же всегда встречал его с нежной чарующей улыбкой и теплыми объятиями. Он разрешал спать с ним, держаться за него и даже если приснится кошмар, успокоит и пообещает, что никто не навредит ему, когда он рядом. Читал сказки, пока он не уснет. Всегда улыбался тепло. Микеланджело улыбнулся, все еще шмыгая носом. Прошло много лет, когда они вот так лежали. Он перестал ходить, когда об этом узнал Рафаэль, что случайно зашел в комнату старшего и на следующий день смотрел на него так странно, что весельчаку хотелось провалиться сквозь землю. Он больше не заходил в комнату брата, зная, что даже если он и захочет, она для него всегда открыта. Владелец нунчак почувствовал мягкие поглаживания по плечу и вторая рука снова вернулась в поле зрения, а с ней книжка. Та самая книжка, которую Лео читал всегда, когда ему было страшно. Младший почувствовал усталость и прикрыл глаза, растворяясь в нежном голосе и тепле.