Притворство и последствия

— Матвиенко! К директору! Весь класс, включая учительницу математики, разом закатил глаза, и Сережа — дальше всех. Вздохнув, он последовал привычным маршрутом к кабинету директора, вполуха слушая вопли классухи и готовясь внимать очередным пустым угрозам «чтобы это было в последний раз, Матвиенко! А не то…». Антон гадал, за что же друга отчитают на сей раз. Узнали, что он поменял таблички на кабинетах английского и немецкого языков в крыле начальной школы? Ну это мелочь, подумаешь, всю неделю английская группа ходила на уроки немецкого, а немецкая группа — на уроки английского. Они все равно ни там, ни там ничего не понимают, а учителя до сих пор не запомнили лица учеников. А может, узнали, что он на уроке информатики сделал скриншот рабочего стола, установил этот скриншот как обои, а все ярлыки удалил, из-за чего информатик чуть не сошел с ума, пытаясь запустить программы, тыкая, как он думал, на ярлыки, а по факту — на некликабельные картинки? Или все-таки кто-то из восьмиклассников проболтался о курении кальяна на территории школы? — Шастун! — пощелкала пальцами перед ним математичка. — Ты чего в облаках витаешь? Завтра важная самостоятельная по тригонометрии, а послезавтра — административная контрольная! А ты сидишь мечтаешь вместо подготовки! Ты решил пример на понижение степени для котангенса? — Извините, Зинаида Степановна, — виновато сказал Антон, взяв ручку и начав решать пример. Матвиенко все не возвращался. Ближе к концу урока, когда мозги Антона, как и всех его одноклассников, уже подходили к точке кипения, в класс вошел злющий Сережа. На вопросительный взгляд Антона он только отмахнулся. Шастун ерзал на стуле в ожидании звонка, чтобы на перемене основательно расспросить Сережу о причинах его раздражения. Обычно после посещения кабинета директора он возвращался довольным. Как назло, время будто стало идти медленнее. Когда звонок наконец прозвенел, Антон покидал вещи в сумку и стремительно покинул кабинет, обогнав даже Сережу. Он дождался друга в коридоре. — Ну? — спросил он с тревогой в голосе. — Да че «ну»? — с досадой ответил Матвиенко. — Кто-то из восьмиклассников рассказал родителям, что их накурил десятиклассник за школой. Родители пришли с претензией к директору. Хорошо хоть мою фамилию этот шкет назвать не додумался. — Так, — задумался Антон. — И что? У них есть доказательства, что это ты? — А вот тут самое интересное, — усмехнулся Матвиенко. — Они сказали, что завтра мне предстоит тест на наркотики. И что мать уже дала согласие. — Что? — округлил глаза Антон. — То, — передразнил его Серега. — Так, — рассуждал Антон. — Но ты же не употребляешь? — Нет конечно! — возмутился Матвиенко такому вопросу. — Но я вчера кальян курил. Боюсь, обнаружат. — Ага, — кивнул Антон. — А если обнаружат, то что? — Сказали, что передадут меня комиссии по делам несовершеннолетних, — вздохнул Сережа. — Не знаю, что делать. — Так, спокойно, — прервал его Антон. — Говоришь, это завтра? Давай опять за больничным сходим? — Не знаю, Антон, — Матвиенко прислонил голову к стене и негромко проскулил от безвыходности ситуации. — Могут сразу догадаться и подумать, что я действительно употребляю, раз скрываюсь. — Как знаешь, — пожал плечами Шастун, сочувствующе смотря на друга. — Я думаю, все обойдется. — Надеюсь, — вздохнул Сергей. — Я подумаю насчет больничного. Вечером отпишусь, как решу.

『』『』『』

Антон устало сидел за ноутбуком, заканчивая презентацию по информатике, а впереди еще домашнее задание по алгебре и геометрию, по которым еще стоит посмотреть видеоурок, потому что новые темы были не очень понятно объяснены математичкой. Шастун то и дело прерывается на очередную кружку кофе, которым он оригинально запивает чипсы. Подобной едой перебивается Антон часто, потому что не хочется надолго отрываться от уроков на полноценный прием пищи. Наконец закончив с презентацией, Антон закрывает «PowerPoint» и, поднявшись с кровати, убирает ноутбук на рабочий стол. Решив дать себе передышку, он снова улегся на постель, чтобы немного позависать в социальных сетях. В этот же момент приходит уведомление из мессенджера. Сергей Матвиенко 20:31 К черту все это. Придумывай себе болезнь. Завтра идем в поликлинику

Антон Шастун 20:32

Все-таки зассал идти проходить тест

Сергей Матвиенко 20:32 Да нафиг это все. Не хочу больше об этом думать и тратить свои нервы Хочу просто чиллить на больничном

Антон Шастун 20:34

Тогда я предлагаю встретиться в 8 и сразу пойти в поликлинику

Сергей Матвиенко 20:35 А что так рано?

Антон Шастун 20:36

Тот гастроэнтеролог принимает в обед. Не хочу, чтобы снова к нему отправили

Мало ли. Он слишком ответственный

Сергей Матвиенко 20:37 Ладно На этом переписка заканчивается, и Антон решает поскорее закончить с домашним заданием, поэтому лишает себя перерыва. Он хоть завтра и не идет в школу, но уроки считает нужным выполнить, потому что после больничного учителя могут проверить. А прощаться со званием отличника и очередным похвальным листом в конце учебного года не хочется.

『』『』『』

На удивление, у кабинета педиатра в этот раз почти никого не было. Перед Антоном и Сережей было только пару подростков, что, видимо, тоже пришли за больничным. Пока очередь потихоньку продвигалась Антон перекусывал пончиком, что купил по дороге в поликлинику в пекарне, потому что не успел позавтракать, а Сережа, устроившись рядом на скамейке с другом, листал социальные сети. — Как думаешь, если я в этот раз скажу, что у меня колет бок, прокатит? — спросил Шастун, когда в кабинет к врачу зашел последний парень, что стоял перед ними в очереди. — Да нормально. Мне кажется, нашему врачу нет никакого дела до нас. Ему абсолютно фиолетово, что с нами, — ответил Сергей, убирая телефон в карман. — Если хочешь, в этот раз ты можешь сказать, что болит голова. Там такая тетя-невролог милая сидит, просто душка. — О нет, спасибо. Я лучше скажу, что у меня бок колет. Гастроэнтеролога сейчас быть не должно, так что дальше педиатра я идти не планирую, — отказался Антон, покачав головой. — Такая душка-невролог один раз мне уколы выписала, когда я маленьким был. Больше я к ним не хожу. Сережа пожал плечами, мол, как хочешь, и в этот момент из кабинета вышел парень. — Пойдем, — Матвиенко потянул друга за руку, пока тот судорожно пытался запихнуть так и недоеденный пончик в карман джинсов. За месяц их отсутствия в поликлинике ничего не изменилось, включая уставшего и незаинтересованного абсолютно ни в чем педиатра. Врач, склонившись над карточками, что-то усердно писал, даже не обратив внимания на вошедших подростков. Сережа уверенно прошел ближе и снова занял место на стуле рядом со столом доктора. Антон также, как и в прошлый раз, сел на кушетку. Мужчина, наконец оторвавшись от заполнения документации, посмотрел на ребят и что-то невнятно пробубнил. — Что? — перепросил Сережа, чуть нахмурившись, когда не смог разобрать слов врача. — Говорю: здравствуйте, вы снова вдвоем? — повторил педиатр. — Здравствуйте. Мы всегда вдвоем, — ответил Сережа. — Что на этот раз? — спросил врач, выискивая на столе нужные карты. — Какие у вас фамилии, повторите? Антон уверен, что после приема у педиатра ему нужно будет посетить еще и ЛОРа. Либо врач говорил непонятно, все время что-то мямля себе под нос, либо это все-таки у него проблемы со слухом. — Повторите, пожалуйста, — попросил Шастун, когда увидел как замялся Сережа, которому было уже неловко переспрашивать второй раз. — Фамилии ваши назовите мне, — вздохнул врач. — Матвиенко и Шастун, — отозвался Сережа и чуть жалобнее продолжил: — У меня уже который день болит голова опять, даже таблетки не помогают. Вот сегодня утром перед приемом пришлось аж два разных обезболивающих пить. Вроде помогло, но, думаю, ненадолго. — Нельзя так бесконтрольно пить лекарства, — упрекнул его педиатр. — Почему сразу не обратился? — Думал само пройдет, — пожал он плечами. — Ага, вечно вы думаете, а в итоге все только хуже. Что в прошлый раз тебе невролог сказала? — спросил врач, расписывая все жалобы в карточке. — Сказала, что, наверное, сильная нагрузка по учебе и мне следует больше отдыхать, — рассказал Сережа, а затем тихо, почти виноватым голосом добавил: — Ну вы же понимаете десятый класс, в следующем году экзамены. Антон едва сдержался, подавляя смешок. Слышали бы учителя, как Матвиенко сейчас жалуется на нагрузку по учебе. Сережа, наверное, за все десять лет школы ни разу не сделал домашнего задания, не говоря уже о подготовке к каким-нибудь самостоятельным или контрольным. — Ну вот если ты врачей не слушаешься, то зачем тогда в больницу ходишь? Все равно же продолжаешь забывать об отдыхе, — снова промямлив, отчитал его врач. — Ладно, сейчас я дам тебе направление, снова сходишь к неврологу на повторную консультацию. — Ага, спасибо, — благодарно улыбнулся Сережа. Матвиенко забрал свое направление и отошел к кушетке, уступая свое место другу. Антон чуть поежился, но уселся на стул. Хоть педиатра он почти не боялся, но легкое волнение присутствовало, и желания так близко сидеть с врачом не было. — У тебя что? — сразу спросил мужчина и открыл уже антоновскую карточку, тут же начиная строчить что-то и в ней. — У меня, наверное, последнюю неделю ужасно колет бок. А вчера ночью стало еще хуже, дышать даже почти невозможно стало, — Шастун то и дело неуютно ерзал на стуле, пытаясь найти удобное положение. Руки почему-то начали потеть, а ноги подрагивать. Хотя вроде ничего ужасного не происходило, да и переживать не о чем, но отчего-то не хотело уходить плохое предчувствие. — Где болит? Можешь показать? — мужчина на секунду отвлекся от карточки и выжидающе посмотрел на парня. — Вот здесь, — Антон неуверенно ткнул в бок и чуть прижал ладонь к животу для правдоподобности. — Сейчас тоже болит. — Левое подреберье, значит, — задумчиво протянул врач. — В прошлый раз у тебя же тоже где-то в этой области болело? — вспомнил педиатр, на что Антон кивнул. Антон с удивлением заметил, что, кажется, стал понимать, что говорит врач. — Гастроэнтеролог сказал, что в эпигастральной области, — добавил Шастун, поражаясь самому себе. Обычно он всегда забывал какие-то медицинские термины — это всегда помнила его мама. — Ну молодец, что могу сказать. Я тебе и без исследования скажу, что у тебя проблемы с желудком, может, с поджелудочной железой, — хмыкнул врач, пока Антон старательно пытался понять, что в очередной раз мямлит себе под нос мужчина. — Значит, сейчас снова тоже идешь к гастроэнтерологу. Он тебе точнее расскажет, подробнее. Но, думаю, тут нужно делать ФГДС. — Угу, — кивнул Антон. На что он вообще кивает? Что такое ФГДС? Впервые он слышит про такое исследование. Шастун забрал свое направление, поблагодарил врача и они вместе с Сережей вышли из кабинета.

『』『』『』

— Слышь, ты знаешь, что такое ФГДС? — спросил Антон у Матвиенко, пока они шли по коридору. — Ага, я до сих пор не знаю, что такое гипотенуза и катет, а вот твои всякие эти термины знаю, — рассмеялся Сережа и по-дружески похлопал друга по плечу. — Ладно, мне в другую сторону. Не парься, все норм будет. — Ага, все норм ему будет, — проворчал Антон, уже в одиночестве шагая к кабинету гастроэнтеролога. Шастун сунул руки в карманы джинсов, чтобы как-то успокоиться, и неожиданно для себя нащупал свой недоеденный пончик. Что же, пока он идет до нужного кабинета, он наверняка успеет доесть, а заодно и чуть успокоиться. Еда хорошо отвлекает. Стоило сделать только первый укус, как вкусная шоколадная глазурь тут же начала приятно таять во рту. В этот момент он почувствовал несильный толчок и уже готов был возмутиться, но посмотрев на того наглого человека, он узнал в нем того самого гастроэнтеролога, к которому он вообще-то сейчас идет. — Здравствуйте, — промямлил Шастун с набитым ртом и поскорее убрал пончик, который ему, видимо, не судьба сегодня съесть. — Здравствуй, извини, не заметил тебя, — улыбнулся врач. — Балуешься перекусами полезными? — хмыкнув, спросил он. — Не успел позавтракать, — стал виновато оправдываться Антон, спешно дожевывая булочку. — Я снова к вам, — наконец осмелился добавить он, спустя долгие секунды молчания. — Вот как, — чуть удивленно проговорил Арсений Сергеевич, что уже собирался уходить. — Ну, пойдем тогда. — Ага, — кивнул парень, несмело идя за врачом. — Вот еще больше подобных перекусов, Антон, и будешь ко мне как на работу ходить, — упрекнул мужчина. Арсений остановился напротив своего кабинета и, открыв дверь ключом, пропустил Антона первым. — Что в этот раз? На что жалуешься? — Живот болит, — дожевывая, ответил Шастун. — Живот у него болит, — проворчал врач, натягивая перчатки. — С таким питанием немудрено. Снимай футболку и ложись на кушетку. Антон бросил опасливый взгляд на уже знакомую голубую кушетку, но, вспомнив, что в прошлый раз доктор не делал ничего страшного, немного успокоился, снял футболку и лег. Движения Арсения Сергеевича были мягкими, почти ласковыми. Антону вдруг стало стыдно, что он этого доброго и человечного врача сейчас нагло обманывает. Но надежда на халявный больничный заглушила голос совести. Чем дальше заходил осмотр, тем более хмурым и задумчивым становился Арсений Сергеевич. — А как болит? — уточнил он. — Ну… Колет в боку, — вспомнил Антон свою легенду. — Так. Что-то еще беспокоит? Изжога? Рефлюкс? Колики? Диарея? — Колики, — подхватил Антон, припомнив, что в детстве у него такое было. Арсений еще немного помял живот пациента, провел перкуссию и послушал желудок стетоскопом. — Так, Антон, вставай, — врач стянул перчатки и сел к столу. Пока Антон одевался, гастроэнтеролог залогинился в свой компьютер. — Шастун, верно? — уточнил он, открывая нужную карточку. — Угу, — Антон сел на стул для пациентов. — Я давал тебе направление на анализ крови, — Арсений внимательно просматривал карточку, ища в ней результаты анализа. — Ты его делал? — Да, — соврал Антон, не задумываясь. — Так. А почему тогда нет результатов? — не понял Арсений. — Ты в какой процедурной их делал? Картина Репина «Приплыли». Процедурных еще и несколько. Неудобненько. — В первой? — наугад ответил Антон и скривился, услышав в своем собственном голосе вопросительные нотки. — В смысле «в первой»? — нахмурился врач. — В детской или во взрослой? — В детской, — придав голосу уверенности, ответил Антон, понимая, что он по возрасту не проходит во взрослую. — Хм, странно, — с сомнением хмыкнул врач. — Еще ни разу на моей памяти не было такого, чтобы результаты анализов не вернули врачу. Бывало, что задерживали, но чтобы не отправить вообще… Антон, а ты меня не обманываешь? Шастун вздрогнул от вопроса. — Нет, — он округлил глаза, пытаясь выглядеть честно, но явно переигрывал. — Точно? — сощурился врач. — Точно, — слишком наигранно подтвердил Антон. Арсений Сергеевич постучал пальцами по столу, раздумывая, что делать дальше. — Значит так, Антон, это в любом случае было месяц назад, поэтому анализ крови придется сдать еще раз. И еще нужно будет сделать ФГДС. Ты знаешь, что это такое? — Нет, — Антон сглотнул, чувствуя, как по его спине побежали мурашки. — Это исследование, — объяснил врач. — Тебе через пищевод введут камеру для визуального осмотра его слизистой оболочки, желудка и двенадцатиперстной кишки. Волосы на голове Антона зашевелились от переваривания этой информации. — Все это нужно делать на голодный желудок, поэтому сегодня не кушай, а завтра с утра приезжай на анализ крови и ФГДС, — Арсений написал направление. — И тогда по результатам я назначу лечение и выдам больничный, хорошо? Антон сглотнул. Это сегодня он останется без больничного и без справки? А завтра еще и на анализ приходить? И на ФГДС? — Нехорошо, — тихо сказал он, не глядя в глаза врача. — Почему? — не понял Арсений Сергеевич. — Мне нужен больничный, — объяснил Антон. — И ты его получишь, — кивнул Арсений. — Завтра, после исследований. А сегодня могу тебе дать справку, что ты у меня был. Антон задумался. Перспектива глотать камеру его совершенно не прельщала. И ладно бы он действительно болел. А так… — Я не хочу делать ФГДС, — сказал он врачу, надеясь на понимание. — И сдавать кровь тоже. Мне просто нужен больничный. В глазах Арсения Сергеевича появилось осознание. На его лице отразилось возмущение. — Но тебе нужно обследовать желудок, — твердо сказал он. — Не нужно, — возразил Антон. — Может, мне лучше знать? — в голосе Арсения Сергеевича послышались нотки раздражения. — Он не болит, — проболтался Антон. Арсений смерил его строгим взглядом, после чего вздохнул. — Стало быть, это все было спектаклем ради больничного? Антон вздохнул и опустил голову. — Понятно, — сухо, без каких-либо эмоций или осуждения ответил врач. — Но я проводил осмотр, Антон. И мне не понравился твой желудок. Даже если у тебя нет никаких симптомов, я бы рекомендовал тебе пройти это исследование, потому что оно тебе объективно нужно. А учитывая твои вкусовые пристрастия, тем более. Шастун заметно напрягся и нахмурился. Он же уже сознался. К чему ему тогда проходить все эти обследования? — Да не надо мне ничего. У меня ничего не болит, — возмутился Антон. — А потом может заболеть. Лучше не доводить до крайностей, а разобраться сейчас, — строго заметил врач. — Я никогда на желудок не жаловался. У меня все в порядке, — постарался уверить парень. Антон уже подумывал над тем, чтобы просто встать и уйти. Но посчитал, что это будет слишком невежливо по отношению к Арсению Сергеевичу, которого он и так обманул, за что сейчас было еще стыдно. — Антон, я врач, — строго осадил Арсений, деловито аккуратно поправив свой бейджик. — Как ты думаешь, кому виднее: мне или тебе? Я, хочу заметить, потратил на свое образование восемь лет и плюсом к этому проходил курсы повышения квалификации. — Ну у меня же ничего не болит. Честное слово, — ругаться пока Шастун не собирался, но его порядком раздражала такая настойчивость гастроэнтеролога. Он терпел только потому, что провинился перед Арсением. — Антон, — еще строже позвал врач. — Давай ты не будешь со мной спорить, хорошо? А лучше без лишних претензий пройдешь все обследования, что я тебе назначу, — мужчина вытащил пару листочков из стопки и принялся писать. — Я тебе напишу направление, и ты сходишь пройдешь все исследования, договорились? Шастун неплохо так взбесился из-за слов врача. Он же сказал, что не будет ничего проходить! Антон встал со стула и направился к выходу. — Не договорились. Я не буду ничего проходить, — твердо заключил Антон. — Извините, до свидания, — напоследок сказал парень, прежде чем выйти из кабинета. В коридоре его уже ждал довольный Сережа, покручивая небольшую бумажку в руках. — Ну что, как все прошло? — спросил друг, встав со скамейки. — Мне вот, — он указал на справку, — больничный обеспечила тетя-невролог. — А мне нет, — проворчал Антон. — Мало того, что мне пришлось во всем сознаться, так он еще начал мне исследования свои впихивать, — громко возмущался он, потому все мимо проходившие врачи и пациенты оборачивались на него, когда они шли к кабинету педиатра. — Говорит: не спорь со мной, я больше знаю. Тебе надо пройти обязательно обследования. Договорились? — кривляясь, пародировал интонацию Арсения парень. Сергей же на весь рассказ просто рассмеялся и после поддерживающе заключил: — Ну ты ебать лох, конечно. Хорошо тебя врач побрил, — улыбнувшись, Матвиенко похлопал хмурого друга по плечу. — Еще и без справки оставил. — Спасибо за поддержку, Сереж, — недовольно пробурчал Шастун. — А мне пофиг вообще, сейчас пойду и буду у педиатра справку клянчить. Пусть этот Арсений Сергеевич обломается. — Молодец, одобряю. Вижу цель — не вижу препятствий, — шутливо отозвался Сергей.

『』『』『』

— Хорошо, Сергей, с тобой все понятно, — кивнул педиатр, выдавая парню справку. — А с тобой как быть, Антон? Ты точно был у гастроэнтеролога? Просто у тебя даже ничего не написано о приеме, — мужчина внимательно раз за разом пролистывает карту Антона, пытаясь найти запись от Арсения. Антон переспрашивает еще раз, у вновь бубнящего под нос врача, а затем на секунду задумывается, поджав губы, думая над ответом: — Он электронный бланк только заполнил. А про карточку совсем забыл, — врет он. — Странно, конечно, — мужчина смотрит на Шастуна пристально с минуту, отчего тот ежится. — Забыть сделать в карточке запись — равносильно тому, что забыть про осмотр, — хмыкает педиатр, но, на радость Антона, все же берет бумажку, принимаясь строчить больничный. Сережа с Антоном пытаются скрыть довольную улыбку. А Шастун и вовсе радуется тому, что ему удалось выбить справку и без помощи Арсения Сергеевича. Мог бы вообще к нему не ходить, зря только свои и нервы врача потратил. Антон что-то счастливо шепчет Матвиенко на ухо, когда они слышат легкий стук в дверь, а затем в кабинет заходит еще один врач. Арсений Сергеевич. Антон тут же замолкает и опускает голову, боясь пересечься с осуждающим взглядом Арсения, но тот просто как-то отстраненно посмотрел на мальчишку, промолчав. — Константин Геннадьевич, я вам забыл вчера передать несколько карт ваших пациентов, — вежливо говорит Попов, протягивая небольшую стопку документов педиатру. — Вот они. Прошу прощения. — Я уж думал не увижу их, — по-доброму улыбается Константин. — И раз уж вы здесь, Арсений Сергеевич, то, что вы мне скажете вот про этого гражданина? — педиатр указывает кивком голову на Антона, что стоял ни жив ни мертв. — А то он говорит мне, что вы в карточке запись ему сделать забыли. Шастун замирает. Все, приплыли — сушите весла. Кажется, сейчас все вскроется и теперь ему по-настоящему влетит. И, как показалось Антону, именно эту фразу педиатр произнес четко, что было редкостью. Либо просто он настолько зациклился на всей ситуации, что теперь мерещится, что врач впервые начал говорить нормально Матвиенко же ничуть не испугался такому ходу событй, он, наоборот, вальяжно стоял, перекатываясь с одной ноги на другую. — У меня нет сомнений даже малейших, — тихонько на ухо другу говорит Сергей, когда понимает, что ситуация стремительно накаляется. — Я сейчас получу пиздюлей самых мощнейших. — Да тихо ты блин, — шикает Антон, пихая Сережу локтем в бок. — Да ладно тебе, — посмеивается друг, потирая ушибленное место. — Больно вообще-то. Арсений Сергеевич в это время поворачивается и строго смотрит на ребят, что устроили небольшую перепалку. — Вот как, — задумчиво говорит Попов, поправляя свои строгие очки. — А со мной же Антон начал ругаться и спорить, когда я ему написал направление на обследование. И, знаете, что самое интересное? Позже выяснилось, что у него и ничего не болело и все это время он нас с вами, Константин Геннадьевич, разводил как маленьких мальчиков. Педиатр тут же нахмурился, строго оглядев ребят. — И не стыдно тебе, Антон? — сурово промямлил Константин, но Шастун в этот раз вполне себе четко понял, что ему сказали. Внезапно Антона посетила интересная мысль: оказывается, в стрессовых случаях слух становится острее. — И не стыдно тебе? Вот так вот взрослых людей обманывать? — начал ругаться Арсений, прожигая мальчишку своим взглядом голубых глаз, что через линзы очков выглядели еще более пугающими. — Ни стыда ни совести у человека! Это же надо, — разочарованно вздохнул врач, желая застыдить мальчишку еще больше. Шастун опустил голову еще ниже, как же ему было сейчас некомфортно и стыдно. Он пытался зацепиться взглядом хоть за какую-то мелочь на полу, но, как назло, зрение не желало фокусироваться. Постепенно в глазах начали собираться слезы, которые Антон усиленно пытался подавить. Сережа сначала молча слушал, как два взрослых мужчины наезжали на его друга, а потом заметив состояния Антона, не сдержался: — А вам не стыдно? А у вас совесть есть? — теперь все внимание переключилось на него. Арсений пристально посмотрел на него с неким удивлением, ожидая, что тот скажет дальше. — Может быть дело в том, что вы сами позволяли себя надувать так легко? По-вашему все школьники такие правильные, все поголовно в школу ходят каждый день? Вы и сами ведь такими были. — Молодой человек, а вы не считаете нужным замолчать? Сейчас Антон должен отвечать за свой поступок, а не вы, — спокойно заметил Арсений Сергеевич. — Не считаю нужным, — ответил Сережа. — Он ведь не прав! — уже открыто возмутился Попов. — Меня это мало волнует, — Матвиенко положил руку на плечо Антона. — Он мой друг и мне этого достаточно. Сам Шастун продолжал молча стоять, не собираясь влезать в споры. — Сергей, Антон действительно ведет себя неподобающе. И то, что он ваш друг, не дает ему право нас обманывать и хамить, — влез Константин Геннадьевич. — Я думаю, нам стоит разойтись, — сменил тему Сергей. Такой вариант показался сейчас самым оптимальным. — Я вас попрошу дать Антону справку только за сегодняшний день хотя бы, чтобы ему завтра не влетело в школе, — уже вежливее попросил он. — Вот и пусть влетит, — тут же недовольно высказался Арсений. — Будет уроком. — Антон — отличник, который десять лет уже исправно учится, даже переучивается, — рассказал Сережа. — И не стоит портить ему репутацию под конец школы, даже если он один раз оступился. Арсений Сергеевич продолжал ворчать, однако педиатр согласился с Сергеем, поэтому написал справку. — На этом, я надеюсь, ваша ложь закончится, — снова невнятно пробубнил Константин Геннадьевич, но его все прекрасно поняли. Педиатр передал Антону справку и ребята вышли из кабинета. Антон был благодарен Сергею за помощь, но тем не менее, он сам виноват. Это действительно было некрасиво с его стороны. День однозначно испорчен.