no shit sherlock

Психологический анализ Чхве Ёнджуна: Отрицательные черты характера: Склонность к саморазрушению. (Пример.: депрессия, понимание тленности бытия). Стремление к риску как к форме самолечения. Сдержанность. Подозрительность. Склонность к иррациональному чувству вины. Придает первостепенное значение внешнему виду нормальности. Скрытая агрессивная жилка. (Пример: запеканка). Верит в лучшее в людях. (Пример.: Я). Защищает других, жертвуя собой. Плохо справляется с горем и потерей. Чуткий. (Пример.: слишком много заботится о других). Положительные черты: Трезво мыслит в чрезвычайных ситуациях. Верный. (См. примечание). Уровень интеллекта: Высокий. Сдерживает это из-за боязни выделиться. Первичный страх: привлечь к себе негативное внимание (побочный эффект известности о смерти брата). Предпочитает оставаться незамеченным. Не хочет, чтобы люди смотрели на него достаточно долго, чтобы увидеть шрамы. Вторичный страх: Показаться матери неуравновешенным. Для этой цели сохраняет видимость высокой функциональности во всех сферах. Недавнее примечание: Трудно завоевать доверие, но чрезвычайно лоялен, как только доверие завоевано. (То, что он нашел меня с мертвым телом, не оттолкнуло его от меня). Прежний вывод: Зацикленный на «нормальности», не будет контактировать со мной. Вывод неверен. Общается со мной. Аномалия. Возможные умственные недостатки? Опровергнуто. Вторичный вывод: использует меня как еще одну форму принятия риска. Я отвлекаю его (как и он отвлекает меня. Это было отвлекающим маневром. Да?). Находит ценность только в моем интеллекте. Вторичный вывод неверен. (Или, скорее, устарел). Защищал меня. Проявил заботу о моей безопасности. (Пример. Задействованы эмоции).

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Ёнджун поливает полотенце водой из бутылки и продолжает тереть. Краска только начинает размазываться, но слова все еще читаемы. УБИРАЙСЯ ИЗ НАШЕЙ ШКОЛЫ УБИЙЦА. У него болит рука. Он прижимается лбом к холодному металлу. — Ёнджун? Чхве подпрыгивает. Вода разливается по полу. — Кажется, у тебя сейчас математика, — шипит он. Субин выводит быструю математическую формулу. — Правильно. Но мне интересно, почему ты вытираешь мой шкафчик, — Субин засовывает руки в карманы, наклоняясь вперед. Ёнджун бросается прятать граффити и вместо этого ударяется локтем, прикусывая губу, чтобы глаза не слезились, но все равно это бесполезно. Субин это видел. — Я учусь на уборщика. А ты как думаешь? — «Убирайся из нашей школы убийца», — читает Субин через плечо. — Запятая здесь не помешала бы. Если только они не думают, что я занимаюсь сексом со школьным убийцей. Что значительно облегчило бы выяснение того, кто это. Субин никогда не перестает удивлять его. Ёнджун прыскает от смеха, но граффити маячит на периферии, и смех быстро затихает. Субин хмурится. — Если я собираюсь отпускать похабные шутки, я ожидаю, что смех продлится не менее десяти секунд. Еще раз, почему ты моешь мой шкафчик? Мне плевать, что на нем написано. — Я знаю, — Ёнджун откладывает пачку бумажных полотенец. Шкафчик в любом случае нуждается в новом слое краски. — Но мне не все равно. — Почему? — резко спрашивает Субин. — Почему ты не на занятиях? — Ёнджун мастерски переводит тему, игнорируя вопрос. — Потому что я сомневаюсь, что убийца, который в настоящее время разгуливает на свободе, и мы единственные, у кого хватает ума его поймать, занимается математическими расчетами. Ёнджун поворачивается обратно к шкафчику, поднимая свою бутылку, с которой капает вода. — Я уже говорил тебе, что, думаю, нам следует держаться в тени. Предоставь это полиции. — Я умнее полиции. Как и ты. Даже мои ботинки умнее полиции. — Хотя и в большей опасности быть разогретыми в микроволновой печи, — Ёнджун встает, морщась от боли в коленях. Он занимается этим дольше, чем думал. — Если ты все равно пропускаешь третий урок, почему бы тебе просто не пойти домой? — Потому что у меня четвертый урок с тобой, — Субин прислоняется к ряду шкафчиков. — И нам нужно расстаться. — Нет. Субин ухмыляется. — Ты не можешь помешать кому-то порвать с тобой. Разве не так устроены отношения?       Ёнджун изо всех сил старается подражать пронзительному взгляду Субина, глядя ему прямо в глаза, не колеблясь. — Если мы расстанемся, все подумают, что это потому, что я верю, что ты убил Кая. И если люди подумают, что даже твой парень думает, что ты убил Кая, это только еще больше убедит их в своей правоте. — Они будут продолжать думать все, что им заблагорассудится, независимо от того, что мы будем делать, — говорит Субин. — Если мы не расстанемся, они начнут верить, что ты причастен к убийству. — О, я понимаю, — Ёнджун игриво прислоняется к шкафчикам и складывает руки на груди, подстраиваясь под позу Субина. — Ты пытаешься защитить меня от этого. — Это практично. — Потому что тебе не все равно, — Ёнджун легонько толкает его в грудь, копируя ухмылку Субина, чтобы тепло в животе не отразилось на его лице. — Мне все равно. Меня абсолютно не волнует, что они думают, — Субин хмуро смотрит на него. — Тебе все равно, что они о тебе думают. Тебе не все равно, что они думают обо мне, — Чхве отталкивается от стены и закидывает рюкзак на плечи. — И ты хочешь знать, почему я чистил твой шкафчик. Субин ничего не говорит. Между его бровями пролегает морщинка. — Пойдем в класс, ты, глупый гений.       Сегодня понедельник, и четвертый урок — единственное занятие, которое проводит с ним Ёнджун. Они пообедали в задней части библиотеки, где их никто не мог видеть. Тем не менее, невозможно избежать враждебности по отношению к Субину. Она распространяется по школе, как радиация. Только несколько друзей Кая, его тихий круг, больше печалятся о его смерти, чем злятся на Субина. Никого не волнует, что полиция отпустила его. Их волнует только то, что теперь у них есть более весомый повод ненавидеть его. Когда они входят в класс, в комнате воцаряется глубокая тишина. Каждая пара глаз устремлена на Субина. Страх и ненависть. Это на сто процентов хуже, чем все, что когда-либо испытывал Ёнджун, но Субин занимает свое место в конце класса, как будто все остальные невидимы для него. Ёнджун: Я думаю, все забыли о моем фотошопном члене. Субин: Не дуйся. Это был отличный фотошопный член. Ёнджун улыбается своему телефону и откидывается на спинку стула. Он ждет, что кто-нибудь шепнет Субину что-нибудь неприятное. Парень готов к этому. Субин защищал его раньше. Теперь его очередь. Но никто этого не делает. Эта ненависть не мелочная. Она холодная и твердая. Чхве чувствует, как внутри него закрадывается дурнота, и только вид Субина, праздно смотрящего в окно, как будто дерево за окном бесконечно интереснее для него, чем все, что могло бы произойти в этом классе, придает Ёнджуну сил. Учитель сегодня — заместитель. Она пишет свое имя на доске, — миссис Квон, — и начинает говорить о том, как убить Пересмешника, как будто на самом деле у всех на уме не то, как убить Чхве Субина. В середине урока Субин встает. Все замирают. Ёнджун почти слышит биение их сердец. — У нас ничего не получится, Ёнджун, — громко говорит он. — Боюсь, нам нужно расстаться. И снова садится. Как будто он так легко отделается от Ёнджуна. Поэтому парень так же встает, звук отодвигаемого стула почти оглушителен в тишине. — Черта с два ты бросаешь меня, Чхве Субин, — и снова садится, почти в точности копируя ранние действия соседа. — Эм… возможно, если бы мы могли оставить это на потом., — шепчет окаменевшая миссис Квон, застыв с маркером на полпути к доске. Класс представляет собой мертвенно-тихое море пристальных взглядов. Субин сердито смотрит на него. Ёнджун мило улыбается в ответ, и Субин снова встает. — Дело не в тебе, а во мне, — говорит он. Субин читал руководство о том, как порвать с кем-то? Возможно. Какой придурок. Ёнджун тоже снова встает. — Это тоже не так. Это касается нас обоих. Поэтому мы не расстаемся. — Ребята, можете личные вопросы решать вне класса? — пищит миссис Квон. Никто ее не слушает. Ёнджун думает, что класс вот-вот вспыхнет. Субин прищуривает глаза. — Мне нравятся девушки. Значит, пускаем в ход тяжелую артиллерию. — Судя по вчерашнему вечеру, нет, — парирует Чхве. Один испуганный смешок вырывается у кого-то в первом ряду. — Прекрати это, Ёнджун, — говорит Субин себе под нос, усиливая свой убийственный взгляд настолько, насколько это возможно. Парень ухмыляется. Он побеждает. Сегодня он не возражает против пристальных взглядов. Они для благого дела. — А как насчет вчерашнего, когда ты сказал, что не можешь жить без меня? — Ёнджун, — предупреждающе шипит Субин. — А за день до этого, когда ты сказал, что хочешь пожен… — Окей, я тебя понял, — рычит Субин, откидываясь на спинку стула, словно надеясь, что он сломается. — Я так и думал, — говорит Ёнджун, широко улыбаясь и садясь на свое место. — Проще простого. — Ну что ж, — говорит миссис Квон дрожащим голосом. — Если мы подумаем о том, что представляет собой пересмешник… Минуту спустя Ёнджун получает сообщение. Субин: Ты слишком наслаждался этим. Ёнджун: Хочешь обвинить меня в этом? Субин: Да.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Субин не поднимал глаз уже десять минут. Он печатает почти столько же, сколько говорит, подтянув колени к груди на втором пластиковом шезлонге, подаренном Ёнджуном для его гостиной. Он по-прежнему отказывается покупать мебель. — Убийца — кто-то из клуба комиксов Кая. — Расскажи полиции, а не мне. — Кто-то, у кого зуб и на Кая, и на меня. — Так пойди и сообщи в полицию. — Кто-то физически сильнее Кая. Достаточно сильный, чтобы держать его, топить, а затем отнести тело в спортзал. Скорее всего, мужчина. — Субин, — с нажимом произносит Ёнджун. — Сообщи в полицию. — Убийца умен. Когда кто-то пытается поймать мышь возле ее собственной норы, он не прыгает за ней в синей униформе с протянутыми руками. Он расставляет ловушку. — Ты просто смешон. Держи, — Чхве протягивает ему кружку с чаем, но Субин все еще печатает. Ёнджун начинает ставить его на пол, но его пальцы соскальзывают, и внезапно «Эрл Грей» Бигелоу впитывается в ковер. — Полиция встала бы у меня на пути, — говорит Субин. Ёнджун пытается схватить кружку, но уже слишком поздно. — Ну, они проводят свое собственное расследование, не так ли? Может быть, они поймут это раньше тебя. Субин смеется. — Эта шутка была почти остроумной. Мои способности передаются тебе. Ёнджун массирует свой лоб пальцами, вздыхая. — Я собираюсь пойти дальше и предположить, что ты не купил бумажные полотенца. — В клубе комиксов есть пять парней и одна девушка, которые, я думаю, были бы достаточно сильны, чтобы одолеть Кая. Но мы также ищем человека, который связался с Аресом по поводу соблазнения Тэхена, а затем убедился, что Кай увидел твое фото. — Мы? — Я же говорил, что тебе следовало позволить мне продолжить расследование. Чхве ставит кружку на столик и встает. — Почти все, что ты говоришь, можно перевернуть так, будто это я говорил тебе это. Субин ухмыляется, полностью игнорируя лужицу чая, растекающуюся у его ног. — Маловероятно, что несколько человек одновременно захотят состоять в клубе комиксов Кая и будут иметь на него серьезную обиду. Достаточно сильную, чтобы разрушить его отношения, и достаточно серьезную, чтобы убить его. Ёнджуну следовало бы сбегать и найти что-нибудь, чтобы навести порядок в гостиной, но он шокирован, несмотря ни на что. — Это совершенно разные вещи. — Они, должно быть, решили, что первого раза было недостаточно, — Субин перестает печатать и откидывается назад. — Пак Сонхун, Ли Дживон, Джей Пак, Ян Доен и Ким Сыну. Один из них — убийца.       Десять минут за компьютером, и Субин сузил круг поиска до пяти человек, из всех, кто учился в их школе. — У кого из них зуб еще и на тебя? Субин прочищает горло. — У всех. — Серьезно, Суб? — Я сказал Сонхуну, что его сестра спит с его девушкой. Дживон пригласила меня на свидание, и я, возможно, отказал ей… невежливо. Я заметил в классе, что Доен и Джей обменивались ответами на экзамене. — А Сыну? — Сыну сказал кое-что неприятное о тебе, а я сказал кое-что неприятное, хотя и правдивое, о его матери. Кстати, это была одна из драк, в которых я победил. — Может быть, наверху есть какие-нибудь бумажные полотенца? — Ёнджун что-то тихо бормочет себе под нос. — Мне нужно понаблюдать за ними повнимательнее, — Субин выпрямляет ноги и протягивает руку, чтобы остановить его, когда парень начинает направляться в сторону лестницы. — Пять секунд в присутствии каждого из них, и я смогу сказать, кто из них убийца, гарантирую. Ёнджун стряхивает его руку. — Ты увидишь их всех завтра в школе. — Я не хочу ждать до завтра, — Субин откладывает свой ноутбук и встает, потирая спину, а затем и костяшки пальцев. — Давай сделаем несколько звонков. — Я воспринимаю все это как отказ от бумажных полотенец. Кстати, это также значит запрет на звонки на дом. — Только не говори мне, что ты больше интересуешься бумажными полотенцами, чем убийцами, — говорит Субин. Теперь, когда он встал, Ёнджуну приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. У него будут проблемы с шеей из-за Субина. — Разве ты не хочешь поймать его? — Конечно, хочу, — говорит Ёнджун резче, чем ему хотелось бы. — Но я не хочу, чтобы ты бегал вокруг и стучался в двери людей, которые думают, что ты убийца. Ты в опасности, Субин. — О, я тебя умоляю. Убийца не придет за мной. Тот, кто это сделал, определенно имеет на меня зуб, иначе они бы не подставили меня, но если бы они хотели убить меня так же сильно, как хотели убить Кая, они бы это сделали. Почему-то я сомневаюсь, что у нашего убийцы есть какие-либо сомнения по этому поводу. — Это не то, что я имел в виду, — Ёнджун снимает свою толстовку и вытирает ею пролитое. Толстовку можно закинуть в стиралку, а вот ковер нет. — Неподалеку ходят люди с дробовиками. — То есть, ты думаешь, что кто-то собирается убить меня, потому что они думают, что я убил кого-то. Вот тебе и круговая логика. — Они не обязательно хотят убить тебя, — натянуто говорит Ёнджун. — Но они могут причинить тебе вред. — Хотя мой интеллект намного превосходит мою физическую силу, моя физическая сила все еще выше среднего. Так случилось, что я привык к тому, что люди хотят причинить мне боль. И хорошо умею это предотвращать. Ёнджун хочет привести в пример ту драку, в которой Субин проиграл, но он этого не делает. — Мне трудно причинить боль, — говорит Субин. — Никому не трудно причинить боль. На мгновение воцаряется тишина, нарушаемая звуком дверного звонка. Субин хмурится. — Это не Минхек. Он всегда держит его не менее четырех секунд. Он знает, что шум раздражает меня. Ёнджун оставляет свою толстовку промокать лужицу чая и идет открывать дверь. На переднем крыльце стоит девушка из клуба любителей комиксов. Одна из друзей Кая. Лия. Она крошечная и пытается стать еще меньше, горбится и смотрит на него снизу вверх, как кролик. — Эм, — говорит Чхве, держа ладонь на ручке на случай, если она попытается протиснуться мимо него в дом. — Привет, Лия. — Привет, Ёнджун, — ее голос тонкий и нервный. На улице достаточно холодно, и ему неловко не пригласить ее войти, но он все равно этого не делает. Причина, по которой она здесь, не может быть хорошей. — Это адрес Субина, верно? Он дома? — Я., — Ёнджун оглядывается через плечо. Субин исчез из гостиной. — Он, вроде как, занят. Лия делает глубокий, решительный вдох. — Хорошо, тогда, может, ты скажешь ему от меня… что я не думаю, что он это сделал. Я не думаю, что он убил Кая, — ее глаза наполняются слезами. — Он бы не хотел, чтобы люди верили во что-то, что не было правдой. — Спасибо, — поколебавшись, ответил парень. — Я ценю это. Я имею в виду, он это оценит. Но почему ты так уверена, что это не он? Это не так, — поспешно добавляет он, — но ты же знаешь, какой он. На самом деле я не могу винить людей за то, что они были убеждены в этом. — Все знают, какой он, — она кивает и застенчиво отводит взгляд, озадаченно глядя на почерневший ботинок на подъездной дорожке. — Мой двоюродный брат тоже такой. Груб с людьми, но это просто для того, чтобы скрыть тот факт, что он не знает, как с ними разговаривать. Субин всегда казался мне таким. Вообще-то, я хотела спросить, не захочет ли он прийти сегодня вечером. Ко мне домой. — Это мило с твоей стороны, но Субин на самом деле не увлекается свиданиями, — Ёнджун мягко улыбается. Румянец, подобный огню, заливает ее лицо. — Нет! Не так. Ты тоже приглашен. И что ты имеешь в виду, говоря, что ему не нравятся свидания? Он встречается с тобой. И я знаю, что он встречается с тобой. Я не пытаюсь… я имею в виду, я уже отказалась от.., — она делает еще один глубокий вдох. — Я хочу сказать, что я пригласила нескольких своих друзей, всего нескольких, которые не верят глупым слухам о нем, и я хотела… Я надеялась, что, может быть, вы с ним могли бы приехать, и они смогли бы немного узнать вас. Я имею в виду его. Я уверена, они поймут, что он не опасен, когда увидят, как он разговаривает с тобой. Это очевидно, когда он разговаривает с тобой, — она грустно смеется. — А потом, поверив в это, они могли бы убедить других в школе. Я не знаю. Извини, что я болтаю без умолку. Я просто чувствую себя неловко из-за этого. В любом случае, я жду вас сегодня в девять. — Спасибо, но я думаю, что от этого может быть только хуже, — Ёнджун откидывает челку с глаз и открывает дверь чуть шире. — Социальные навыки Субина — это катастрофа в трех действиях. — Каких? — Акт первый: он делает вдох. Акт второй: он открывает рот. Акт третий: он начинает говорить. Уголки ее рта приподнимаются. — Ты хотя бы попытаешься убедить его? — Он действительно не захочет прийти. Просто поверь мне. — Но… — Увидимся завтра, Лия, — он осторожно закрывает дверь, несмотря на ее протесты. Субин неторопливо выходит из кухни с рулоном бумажных полотенец под мышкой. Бумажные полотенца. Ёнджун ненавидит его. — Кто это был? — спрашивает Субин. — Просто девочка из школы, — Ёнджун выглядывает в окно. Лия возвращается к своей машине. — Не совсем та толпа линчевателей, которую ты себе представлял. — Это была одна из девушек из клуба комиксов, — Чхве выхватывает у него рулон бумажных полотенец и направляется обратно в гостиную. — Она хотела, чтобы ты пришел на вечеринку к ней домой… — Превосходно! — Субин произносит это так громко, что Ёнджун чуть не роняет бумажные полотенца. Сосед лучезарно улыбается ему, внезапно загораясь. — Где?! Когда?! Ёнджун пристально смотрит на него. — Ты же знаешь, что там будут другие люди? — Конечно! Именно те люди, которые нужны. Люди из клуба комиксов. — О Боже, ты хочешь пойти и сделать им всем рентген. В доме этой бедной девушки, где она пытается убедить их всех, что ты невиновен. — Если ты так заботишься об этой бедной девушке, я уверен, ты предпочел бы, чтобы она знала, кто из ее друзей убийца, — в его глазах вспыхивает огонь. — Мы должны предоставить это полиции, — твердо говорит Ёнджун. — И ты можешь ошибаться насчет людей из клуба комиксов. — Я никогда не ошибаюсь. — Все бывает в первый раз. — Я в любом случае пойду, с тобой, или без тебя, — он достает свой телефон и начинает показательно игнорировать Ёнджуна. Чхве стонет. — Субин, ты же знаешь, что я пойду с тобой. — Конечно. Видишь — я никогда не ошибаюсь. Да, Ёнджун определенно ненавидит его.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Время — 21:05, и это не маленькое сборище. Дом Лии огромен. И люди заполняют каждый его дюйм. Они высыпают на ухоженную лужайку хмурого вида, смеясь и небрежно сжимая банки с пивом. Кого-то рвет в розовые кусты, растущие вдоль подъездной дорожки. Музыка, густая, как кровь, разносящаяся по воздуху. — Будет непросто найти их здесь, — бормочет Субин, стоя рядом с ним на тротуаре. Ёнджун вздыхает с облегчением. — Ладно. Пошли. — Я не говорил, что нам нужно куда-то идти, — Субин уворачивается от летящего в его сторону красного стаканчика, который в итоге отскакивает от груди Ёнджуна. — На самом деле тебя это пугает, не так ли? Люди постоянно кажутся мне пьяными. Подумай, что я, должно быть, чувствую. — Я не напуган, — огрызается Ёнджун, пинком отбрасывая стаканчик с дороги. — Там слишком много людей из нашей школы, и все они ненавидят тебя прямо сейчас, и я не хочу, чтобы кто-нибудь из них видел тебя, когда их сдержанность ослабнет. Пьяный парень с бакенбардами, пошатываясь, проходит мимо Субина. Он мускулистый, но в мгновение ока Субин хватает его, отрывает от земли и переворачивает на спину. — Помогите, — еле слышно произносит парень. — Никто в этом доме не представляет для меня угрозы, Ёнджун. А теперь иди и помоги мне поймать убийцу.       А затем Субин уходит, растворяясь в шуме и толпе прежде, чем Чхве успевает схватить его за рукав. Он ругается и следует за ним, едва не получив по голове от двух парней, дерущихся клюшками для гольфа, считающих их мечами. Внутри дома люди превращаются в неясные фигуры, раскачивающиеся в тусклом свете. Едкий привкус выпивки такой же сильный, как и музыка. В гостиной диван и журнальный столик были отодвинуты в сторону, чтобы создать импровизированный танцпол. Кто-то вскрикивает, наступая на осколок разбитой рамы для картины. — Пак Сонхун! Голос Субина прорезается сквозь толпу. Ёнджун проталкивается мимо двух целующихся девушек и замечает его, стоящего там. Невероятно, но он уже нашел одного из своих подозреваемых — Сонхуна, долговязого старшеклассника, с которым Ён в прошлом году ходил на химию. Он застыл под пристальным взглядом Субина, держа по стакану крепкого сидра в каждой руке. Через несколько секунд Субин издает резкий звук отвращения и отталкивает его. — Только не ты. Сонхун сбегает. — Субин! — Ёнджуну приходится кричать, чтобы его услышали. — Это не займет много времени. Просто подожди меня здесь, Джун. Кто-то врезается в парня сзади, разворачивая его. Он натыкается на лестничные перила. Это Лия, смертельно бледная, с вазой в руках. Она чуть не роняет ее, но парень забирает вещь. — Ты сказала, что пригласишь всего несколько человек! — кричит Ёнджун, перекрывая грохот басов. — Так и было! — причитает она. — Но Доен спросил, может ли он привести кого-нибудь, и люди услышали, что мои родители в командировке, и тогда… это не баскетбол! Ёнджун вздрагивает, когда что-то разбивается у него за спиной. — Удачи, — говорит он, когда Лия пробегает мимо. Субин исчез. Его высокую темную фигуру не видно на фоне всех остальных. Ён остался совершенно один. Худшее, что может быть на вечеринке.       Прежде чем наступает неловкий паралич, рядом материализуется Черен, хватает его за запястье и тянет к стене, где ждет круг ее друзей. — Ёнджун! Я так рада, что ты здесь. И ты, конечно, ни во что не вмешиваешься. — Я ничего не делал, — отвечает парень, отступая назад. На него пристально смотрят пять пар подведенных тушью глаз. — О, конечно, — невнятно произносит Черен, тыча его в грудь так сильно, что становится немного больно. Сегодня ее волосы заплетены в беспорядочную косу. — Ты просто зависим от Чхве Субина. — Ёнджун, серьезно, — взрывается другая девушка. Ее зовут Йеджи или что-то в этом роде. — Все знают, что он сделал с Каем. Ты не можешь продолжать встречаться с ним после этого. — Это предательство всего вашего сообщества, — лукаво говорит одна из других девушек. Их лица плохо видно из-за темноты в помещении. — Ёнджун, — Черен обнимает его за плечи. Хочет ли она драматизировать или держать себя в руках, он не может сказать. — Он убийца. Кровожадный убийца. Он убил бедного милого Хюнин Кая. — Однажды я одолжила ему карандаш, — хнычет Йеджи, и другая девочка похлопывает ее по плечу. — Мы понимаем тебя, Ёнджун, правда. Он сексуален. Типа, дико горячий, поэтому не осуждаем. — Я действительно не думаю, что он сексуальный, — безуспешно пытается защититься парень. Две девушки совещаются, и Йеджи сует ему в руку пиво. — Тебе нужно выпить. — Я не могу пить. Я приехал сюда на машине. — Твой парень — убийца, милый, тебе нужно это пиво. — От одного пива ты не опьянеешь. Ты все еще сможешь водить машину. — Наука, — отмечает Черен.       По его коже бегут мурашки от дискомфорта, а Субина по-прежнему нет в поле зрения. Может быть, пиво заставит его меньше волноваться. Может быть, если он выпьет это, они все перестанут так на него смотреть. Он хватает стакан и выпивает залпом. Йеджи и другая девочка дают пять. Пять минут спора о том, сексуален ли британский акцент, а потом все закружилось. Ёнджун закрывает глаза. Когда он снова открывает их, то оказывается забившимся в угол кухни и бормочущим: «Он никого не убивал», — во второй или, может быть, в третий раз. Йеджи гладит его по волосам. — Все в порядке. Просто веди себя тихо. Он вырывается. Где Субин? Парень вскакивает на ноги и чуть не опрокидывает стоявшую на стойке бутылку виски. Кто-то ругается на него. Он едва слышит это. Звук просачивается сквозь что-то тяжелое и туманное в его ушах. Он выпил только одно пиво. Джун, спотыкаясь, пробирается сквозь людей. Каждый человек находится на разных стадиях спотыкания, поэтому никто не замечает, как сильно ему приходится концентрироваться, чтобы переставлять одну ногу перед другой. — Ёнджун? Это Субин. Чхве Субин. Глаза Ёнджуна на самом деле наполняются слезами, он так рад его видеть. Своего странного удивительного соседа. Друга. Своего странного удивительного друга. — Субин! — Ёнджун падает на него. — Ёнджун, — Субин словно врезается в него сзади. Он не такой, как обычно, жесткий. Он мягкий и раскрепощенный. Или, может быть, это просто Чхве чувствует себя мягким и раскрепощенным. — Не понимаю, — невнятно произносит Ён. — Я выпил только одно пиво. — Я тоже. Мощная… штука. Ёнджун хмурится, щурясь так сильно, что едва может видеть. — Ты… пил? — Отхлебнул немного. Для вида. Вероятно… очевидно, это., — Субин покачивается. — Субин, — бормочет Ён. Вслух. По крайней мере, он думает об этом вслух. — Ты мне нравишься. Ты со своими выводами и… бумажными полотенцами и… губами. Субин прислоняется к плечу парня, чтобы не упасть. — Тебе нравятся мои… губы? — Весь ты! Ты мне весь нравишься! Субин начинает хихикать. — А как насчет моего левого мизинца? — Он поддевает прядь волос. — А как насчет этого клочка? Ён дергает за него, случайно притягивая к себе, так что их головы соприкасаются. — Особенно эта часть. — А как насчет., — голос Субина затихает. — Грубого… и высокомерного поведения.? — Субин. Весь ты. Субин резко выпрямляется. — Ты мне тоже нравишься. Это очень странно. Очень, очень странно. Я не люблю людей. Я не нравлюсь людям. Четвертый закон… термодинамики. — Я не могу поверить, что ты можешь выговаривать термо… термо-динами-ровать., — хихикает Ёнджун. — Термодинамика. — Да, именно. Я не могу поверить, что ты можешь произнести это прямо сейчас. Субин ухмыляется. — Я вундеркинд даже когда пьян. Это наследственное. — Ты все испортил, — Ёнджун задыхается от смеха. Субин прижимается лбом к лбу парня на самую короткую секунду. Даже под дымкой он чувствует это. — Нет. Это ты все испортил. — Что именно? — Мою гипотезу, — бормочет Субин. Это совсем другой Субин. Ёнджун почти боится дышать. Боится, что разрушит чары. Но все рушится и без его помощи. Субин отстраняется. — Мне нужно найти еще двух человек. Вернусь через пять минут. — Не уходи, — зовет друга Чхве, но он не думает, что на этот раз произносит это вслух. Цвета смешиваются, и он снова закрывает глаза.       На этот раз, когда он открывает их, он оказывается снаружи, влажная трава пропитывает его рубашку. Небо бескрайнее, нарушаемое только Черен, которая смотрит на него сверху вниз большими встревоженными глазами. — Я выпил только одно пиво, — выдавливает из себя парень. — Я знаю… может быть, у тебя аллергия. Не волнуйся, я позабочусь о тебе. — Который сейчас час? — хочет спросить, но получается что-то вроде ктрйсчасчс — Не уверена. Я думаю, прошло около двух часов. Два часа? Это… неправильно. Почему это неправильно? Предполагалось, что прошло пять минут. Субин сказал, что вернется через пять минут. — Где… Субин? — Субин здесь? — глаза Черен становятся еще больше. — Я его вообще не видела. Ушел бы он без него? Ёнджун выворачивает шею, от этого движения тошнота подкатывает к горлу, и он думает, что его сейчас вывернет, но этого не происходит. И он видит то, что хочет. Машину его матери. Все еще припаркованную на другой стороне улицы. Да, ключи у него в кармане. Субин все еще на вечеринке. Он пробыл на вечеринке уже два часа. Что он мог делать в течение этого времени? — Может быть, он где-нибудь потерял сознание, — неуверенно говорит Черен. Ёнджун с трудом встает. Теперь его ноги работают немного лучше. Он даже умудряется перешагнуть через кого-то на обратном пути к дому, не споткнувшись. Вечеринка все еще продолжаешься. Только сейчас все так же пьяны, как и он, или почти так же. Давайте, глазки. Сосредоточьтесь. Он проталкивается сквозь толпу и оказывается на кухне, наедине с тремя людьми, наливающими из разных бутылок ликер в чашу для пунша. Никакого Субина. — Ёнджун, -это Йеджи, протягивающая ему руку. — Ты в порядке? — Конечно, я в порядке, — бормочет парень в ответ. — Где Субин? Это из-за тумана, или она действительно напряглась? — Не беспокойся о нем. Эй, я подвезу тебя домой. Это пройдет к завтрашнему утру. — Что это? Пиво? Она краснеет, слишком пьяная, чтобы взять себя в руки. — Да… оно. — Ты подмешала что-то в мой стакан, — Ёнджун замолкает, переходя на шепот. — Нет. С чего бы мне… Да ладно. Давай найдем Черен. Ён отшатывается, спотыкаясь, пока снова не ударяется о лестничные перила. — Я собираюсь найти своего друга. Он поднимается по лестнице, прежде чем она или кто-либо другой успевает остановить его, хватаясь за перила, чтобы не соскользнуть назад. Он проверяет ванную. Какой-то парень справляет нужду. Он проверяет первую спальню, — там целуется парочка, — и тянется ко второй, но парень, привалившийся к стене, говорит: «Не ходи туда. У них секс втроем». Он не останавливается, чтобы спросить, у кого «у них». Он слышит ворчание и отворачивается. Никто внизу не видел Субина. Никто снаружи не видел Субина. Джун проверяет заднее крыльцо, когда снова появляется Черен, ее лицо бледное. Она хватает его за руку. — Ёнджун, ты в порядке? — Она накачала меня наркотиками, — говорит он. Под крыльцом люди курят косяк, и от запаха у него кружится голова. — Твоя подруга. По причинам, которые он не может понять, Черен, кажется, вот-вот расплачется. — Я не знала, Ёнджун. Клянусь, я не знала, что они делали. В его желудке нарастает тошнотворное чувство, которое не имеет никакого отношения к тому, какой наркотик находится в его организме. — Где Субин, Черен? — Они сказали, что хотят преподать ему урок. Поскольку копы этого не сделали бы. Ёнджун хватает ее за рубашку. — Где он? — не сдерживая раздраженного тона, требовательно спрашивает парень. — Я не знаю, — всхлипывает она. Он отпускает ее. Если бы они отвезли его куда-нибудь в другое место, все было бы кончено. Ёнджун должен молиться, чтобы он все еще был здесь. И единственное место, которое он не проверил…       Он снова заставляет себя подниматься по лестнице, какими бы слабыми ни были его колени. Парень, который охранял третью спальню, стоит в очереди в ванную. Он что-то бормочет ему, проходя мимо, но Ёнджун слишком быстр. Он добегает до двери первым. Он открывает ее, и там светло. Светлее, чем внизу. Свет ослепляет его, и в первый раз, когда он, спотыкаясь, входит в комнату, он слепнет. В следующую секунду он видит все. Двое старшеклассников, чьих имен он не знает, удерживают Субина. Еще двое стоят у окна и курят. Джиу. Он здесь, у него кровоточат костяшки пальцев. Он делает шаг к Ёнджуну и говорит что-то, что ему не настолько важно слышать. Субин без сознания, его голова наклонена вперед, так что Ёнджун не может видеть его лица, но он видит кровь, которая стекает по его шее на рубашку. Бомгю висит на ремне безопасности, кровь, которая должна была быть внутри него, стекает по его лицу струйками, превращаясь в реки… — Пятеро на одного, — хрипит Енджун. Как быстро вращается комната? — Пятеро на одного. И тебе пришлось сначала накачать его наркотиками. — Успокойся, Ёнджун, — говорит Джиу. — Мы почти закончили. Все цвета, которые были размытыми, внезапно сливаются в один чистый красный. Разум Чхве функционирует по частям. Какой-то частью себя парень замечает большой металлический футбольный трофей на прикроватном столике у двери. Другая его часть побуждает Ёна схватить его. — Убирайся, — он едва слышит свой голос. — На чем он сидит? — смеясь, спрашивает один из парней, держащих Субина. — Я хочу немного. Красный цвет пересекается с белыми линиями. Ёнджун моргает, — он держит трофей перед собой, стоп-кадр, — и он моргает снова, а затем Джиу оказывается на земле, вопя во всю глотку и хватаясь за плечо. — Черт, — вскрикивает один из парней у окна и отпрыгивает назад. Ёнджун швыряет в него вещь. Трофей отскакивает от его плеча и разбивает вдребезги окно. — Отведите меня вниз, у меня, блять, сломана рука, — кричит Джиу. — Давайте найдем его друзей и заставим их разобраться с этим, — говорит один из парней, который держал Субина, направляясь к двери. Друзья. У него есть только один такой. И он лежит без сознания. Джиу, пошатываясь, следует за остальными, и затем комната пустеет, если не считать Субина и его самого. Ёнджун запирает дверь, возится с механизмом, пока тот не щелкает, и опускается на колени перед Субином. — Субин, — шепчет Чхве и касается его неподвижного лица. Его пальцы снова становятся мокрыми от крови. — Как долго они тебя били? Он не может паниковать. Определенно, паниковать нельзя. Он тянется к телефону, чтобы позвонить в 911, когда понимает, что тот уже звонит. — А-алло? — Чхве Ёнджун, — раздается смутно знакомый протяжный голос. — Я пытался дозвониться до своего брата, но он отказывается мне отвечать. Скажи ему, что я почти вернулся из своей деловой поездки. И что до моих ушей дошла весьма тревожная информация. — Минхек, извини, я должен повесить трубку, мне нужно позвонить в 911. На миллисекунду воцаряется тишина. — Музыка на фоне подсказывает мне, что ты на вечеринке. По твоему голосу я понимаю, что ты пьян. Ты с моим братом? — Да, — Ёнджун пристально смотрит на лицо Субина. — Он не просыпается. — Он дышит? — интересуется старший. Ёнджун кладет руку на грудь Субина. Она легко поднимается и опускается. — Он… да. — Адрес? — Понятия не имею, разве ты не можешь отследить мое местоположение? — Я сейчас приеду. Не звони в полицию. Щелчок. А потом он остается наедине с Чхве Субином. Ёнджун шепчет его имя еще дважды. Он убирает волосы друга со лба. Сколько людей убирали ему волосы со лба? Это как маленький подарок, только для него. Ему кажется, что он немного плачет. — Я говорил тебе, что эта вечеринка была плохой идеей. Теперь моя очередь сказать, что я тебе об этом говорил. Просыпайся, чтобы настала моя очередь. Субин не просыпается. Ёнджун наклоняется, прижимаясь своим лбом к его, как Субин делал с ним ранее. Все как в тумане. — Пожалуйста, не умирай, ладно? Ты не понимаешь, что случилось бы со мной, если бы ты умер. Ты не понимаешь, кем я был до того, как ты переехал в соседний дом. Ты все изменил, Субин.       Джун не уверен, что из этого получается связно или получается ли вообще. Дверная ручка дергается, и из-за двери доносится пьяное приглушенное ругательство. Ёнджун берет его за руку. — Не меняй это обратно, — шепчет он. — Ёнджун, пожалуйста, открой дверь, — раздается опустошенный голос Черен. Чхве игнорирует ее и продолжает говорить бесконечным потоком, как будто Субин исчезнет, если он остановится. Он приклеен к месту теплым пятнышком, соединяющим их лбы. В конце концов, кто-то придумывает, как вскрыть замок. Он слышит, как это происходит, крошечные щелчки. Он крепче сжимает руку Субина. Они не тронут его больше. Но это не Джиу со своей шайкой. Минхек заходит в спальню, с презрением стряхивая что-то с края своей рубашки. — Все еще жив? — его голос звучит более напыщенно и отчетливо, словно… более старая версия голоса Субина. — Да, — шепчет Ёнджун. — Хорошо. Отойди. — Нет. — Если ты думаешь, что сможешь его нести, то прошу. Ёнджун отрывает свой лоб от лба Субина. Минхек опускается на колени, кладет руку Субина себе на плечо и поднимает его с пола. Чхве, спотыкаясь, идет за ним по коридору и спускается по лестнице. Дом совершенно пуст. Повсюду следы вечеринки — пустые бутылки, пятна на полу, битое стекло. — Ты ранен? — резко спрашивает Минхек. Его одежда выглядит дорогой. Они будут разорены. — У тебя на лбу кровь. — Это Субина, — Ёнджун спотыкается о порванную подушку. — Где все? — Ты был бы удивлен, как быстро можно заставить группу старшеклассников разбежаться, когда вы в костюме и кричите «ФБР». Гнев нарастает в груди парня. Брат этого человека, лежащий без сознания, перекинут через его плечо, а его тон такой же холодный и бесстрастный, как если бы он выписывал рецепт в аптеке. — Они избили его. Мы должны отвезти его в больницу. — Если мы отвезем его в больницу, возникнут вопросы, — Минхек ногой отбрасывает в сторону ящик с пустыми пивными бутылками и открывает дверь. В комнату врывается прохладный ночной воздух. — Если у нас с Субином и есть что-то общее, так это ненависть к глупым вопросам. Он не сильно пострадал. Скорее всего, он потерял сознание, потому что ему дали более сильную дозу того, что дали тебе. — Как ты узнал? — Мой брат не употребляет алкоголь. Если бы он что-нибудь выпил, то это было бы небольшое количество, которое могло бы так подействовать на него только в том случае, если бы было подмешано снотворное. Судя по недавней информации, которую я получил, большинство людей в вашей школе теперь убеждены, что он убийца. Я предполагаю, что это была какая-то детская форма мести. И, конечно, им пришлось бы накачать его наркотиками. Его нелегко одолеть. — Ты как… второй Субин, — Ёнджун не собирается произносить это вслух, но он все еще плохо контролирует то, что стоит говорить, а что нет. Минхек улыбается, когда они подходят к его машине, такой же гладкой черной. Он открывает дверь, кладет Субина на заднее сиденье и поворачивается к Ёнджуну. — Я лучший Субин.