no shit sherlock

Субъект сказал: «Это не все доказательства». Явная попытка пошутить. Я не упускаю улик. Субъект не первый, кто называет меня бессердечным ублюдком. (И не последний.) Но первый, кто говорит, что это не так. Возможно, у него действительно травма головы, которую врачи не заметили. Предпринял попытку уберечь субъект от вреда. Если ему удастся умереть, он, несомненно, «почувствует» себя виноватым. Утомительно. Странная ситуация в целом. Ко мне раньше никогда не приходили добровольно. Никогда раньше мне никто не заказывал пиццу. Никогда раньше я не проводил время с кем-то без выгоды для обеих сторон. Субъект, казалось, был полон решимости «просто поболтать», несмотря на предупреждение, что я таким не занимаюсь. Странность: я не возражал. Я всегда был против. Почему я не возражаю сейчас? Следует прекратить эту привязанность до того, как она станет существенной. Но тогда ничего не произойдет. Не то чтобы я этого хотел. Я явно схожу с ума от скуки. Очевидно. Иначе с чего бы мне беспокоиться о том, захочет ли совершенно обычный парень пройти перед машиной? Хорошо. Необычный. Некоторые рождаются с высокой толерантностью к алкоголю, наркотикам. Возможно, субъект родился с высокой толерантностью ко мне. Но в конце концов он достигнет своего предела. (С людьми так и происходит). Только что получил письмо на почту. Интересно: имя Ёнджуна в заголовке темы. Надо проверить. … Просто прочел письмо. Важное замечание для себя: Ни при каких обстоятельствах не позволять Ёнджуну завтра идти в школу.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Ёнджун привык к своей утренней борьбе с самим собой. Вставай. Нет. Почему нет? Для этого нет причин. Ты пропустишь школу. Мне все равно. Тебе не все равно. Но сегодня утром этого не произошло. Он одевается и оказывается в ванной почти сразу же, как встает. Что изменилось в сегодняшнем дне? Он думает о Субине, но этого не может быть. Это было бы глупо. Он едва знает этого парня. Почему Субин — это первое, из-за чего ему захотелось встать с постели за последние месяцы? Ёнджун бросает взгляд на свой телефон. Вчера они обменялись номерами. Хорошо иметь номер своего соседа. На случай чрезвычайной ситуации. Да. Это практично. — Как твое запястье? — кричит мать снизу. — Сегодня хорошо, — кричит он в ответ. У них редко бывает разговор, который не происходил бы на противоположных концах лестницы. — Тогда ладно. Я собираюсь на работу. Завтрак на столе. Пять минут спустя он жует хлопья и думает о том, что ему известно о Чхве Субине: 1. Он и его брат не ладят. 2: Очевидно, он и вся его семья не ладят друг с другом. 3. Он ужасно заботится о себе. То курит, как не в себя, то забывает поесть. 4: На самом деле он не бессердечный ублюдок. 5: В теории. Он уже на полпути к двери — было бы вежливо спросить Субина, не хочет ли он пойти в школу вместе? — когда его телефон звенит от пришедшего уведомления. Субин: Ёнджун. Скорее иди сюда. Сообщение мигает на панели уведомлений. Должен ли он проигнорировать его? Если он сейчас не выйдет, то опоздает. Субин: Очень важно. Субин: Ты мне нужен.       Его сердце странно замирает. Субин, похоже, не из тех, кто просит о помощи. Что, если он в этот раз действительно поджег дом? Ёнджун привык к болезненным фантазиям в своей голове, но почему-то они становятся острее, реальнее, когда речь идет о Субине. Он бросает свой рюкзак на ступеньки крыльца и перебегает дорогу. Он подходит к дому и остервенено стучит. — Субин? Что случилось? Дверь открывается и перед ним появляется сосед, а вокруг нет ни одного намека на пожар или что-то в этом роде. Ёнджун пытается сдержать странный прилив беспокойства, которого он совсем не ожидал. — Ты в порядке? Ты написал мне сообщение. Субин протягивает руку и втаскивает его внутрь так быстро, что у парня кружится голова. — Да, прекрасно. Я так рад, что ты смог прийти. Пожалуйста, входи. Это его воображение, или Субин действительно выглядит измотанным? Его волосы более взъерошенные, чем обычно. Предоставьте этому парню право выражать эмоции с помощью своих волос. — Что значит «входи»? Нам нужно идти в школу. — Разве ты не слышал? Занятия в школе отменили. Утечка газа, — Субин тянет его по своему странному пустынному коридору, пока он не вырывает руку. — Но это неправда. Они рассылают письма на почту всем ученикам, когда отменяют занятия, — Ёнджун открывает свою школьную электронную почту на телефоне и машет им перед лицом Субина. — Видишь? Ничего. Субин выхватывает телефон и изучает его. Вот оно что, — вспышка облегчения мелькает на его лице. Искать эмоции на лице Субина — все равно что наблюдать за птицами. За редким видом птицы-спасателя. — Ты прав. Ничего, — бормочет Субин. — Впрочем, на данный момент я все равно мог бы пропустить школу. Сохранить несколько дополнительных клеток мозга. У меня есть остатки пиццы? Предлагаю тебе перекусить. Ёнджун останавливается посреди коридора. — Ты нервничаешь из-за школы? — Что? — спрашивает Субин таким тоном, будто Ёнджун только что обвинил его в том, что он ударил кого-то ножом в грудь, и он нормальный человек, который был бы оскорблен этим. — Почему ты улыбаешься? — Обычно я тот, кто говорит «что». — Ты говоришь это, когда не понимаешь чего-то умного из того, что я сказал. Я говорю это, когда не понимаю, почему ты сказал что-то нелепое. Это огромная разница. — Я просто подумал, знаешь, может быть, ты не хочешь идти в школу, потому что беспокоишься об этом. Переход в другую школу это огромный стресс. Но не волнуйся, я… — Если бы я собирался тратить время на беспокойство о чем-то, это было бы что-то гораздо более важное, чем школа, — говорит Субин с таким отвращением в голосе, что Ёнджун отказывается от своей теории. — Тогда в чем же дело? — Они сейчас на кухне. Ёнджун выбирает пустую картонную коробку в качестве импровизированного мусорного бака и сметает в нее большую часть пустых сигаретных пачек. — Я не прогуливаю школу. У меня безупречная посещаемость. — Я вломлюсь в архив и исправлю прогул, — Субин расхаживает взад-вперед. — Никто никогда не узнает. Ёнджун ставит коробку на пол. — Субин, это странный вопрос, учитывая, что ты, очевидно, уже безумен, но ты сошел с ума? — Возможно, но это не имеет отношения к делу, — Субин берет одну из оставшихся пачек сигарет и бросает ее в коробку. — Я подумал, что мы могли бы провести сегодняшний день вместе и узнать друг друга получше. Соседи так и делают обычно, как ты и предлагал при нашей первой встрече. Мы могли бы., — Субин вздрагивает. — Поболтать. — Ты явно лжешь. Ты так скривился, говоря об этом. — Я кривлюсь всегда, говоря о глупостях, которыми занимаются обычные люди. — Туше, — говорит Ёнджун. — Но я не собираюсь опаздывать. До встречи. Субин хватает его за не болящее запястье. — Тебе не следует ходить туда сегодня. Среди студентов свирепствует новая разновидность птичьего гриппа… — Ты ужасный лжец. — Я превосходный лжец. Просто тебе трудно врать, — раздраженно говорит Субин. — Пойдем со мной, и я покажу тебе, почему ты не можешь пойти сегодня в школу.       Субин ведет себя настолько несвойственно его характеру, что любопытство Ёнджуна перевешивает его желание прийти в школу вовремя. Если ему понадобится, он может убежать. Он следует за Субином в гостиную, которая по-прежнему пуста, если не считать стопки картона в углу и несколько вещей, разбросанных по полу. — Присаживайся, — говорит Субин. — У тебя нет стульев. — Ты просто решил побыть душным, да? — Ноутбук Субина, «Делл», подключен к зарядке. Он тянется к нему, но что-то заставляет его колебаться. — Просто покажи мне уже, — Ёнджун садится на пол, скрестив ноги, и сам открывает крышку. Он не защищен паролем, и на экране мигает учетная запись электронной почты Субина. — Подожди, — говорит Ёнджун. — Тут мое имя. Он прокручивает страницу вниз. — Подожди-ка… О мой Бог. — Тебе лучше никуда не ходить, — Субин захлопывает ноутбук так быстро, что у Ёнджуна чуть не отлетают пальцы. Но он с радостью отдал бы их за то, чтобы стереть содержимое письма из памяти Субина. Возможно, всю его руку. Возможно, даже тело. — Я бы отпустил какую-нибудь шутку о том, что ты подрабатываешь порнозвездой в качестве еще одной причины твоего отказа от сна, но, судя по твоей бледности, смею предположить, что это был бы не лучший вариант. Ёнджун едва слушает его. Все, что занимает его голову сейчас, — это фото, выжженное под его веками. Его фото. То, которое он отправил анонимному любовнику Тэхена. На фотографии он практически ни во что не одет. За исключением того, что кто-то серьезно поработал с фотошопом, и теперь это он, на котором действительно ничего нет. — Это не., — пять минут назад ему было так же тяжело дышать? — Это не мое… — Я знаю, — быстро говорит Субин. — Судя по небольшому размытию по краям — очевидный фотошоп. — Неочевидно для того, кто не является тобой, — вздыхает Ёнджун. — Не так уж сильно очевидно для людей, которые не являются мной. — Как они узнали, что это был я? — Этого не может быть. Как это произошло? — Моего лица не видно, но в заголовке темы письма сказано, что это был я. — Кто бы это ни был, у него неплохая наблюдательность. Твои штаны. Он сравнил их с помощью фото с твоей страницы в Facebook. Святой младенец Иисус. — Да, давай похвалим его фантастическую наблюдательность. Слава богу, что это было отправлено только тебе. Теперь настала очередь Субина неловко переминаться с ноги на ногу. — Субин, скажи мне, что это было отправлено только тебе. — Только мне, — говорит он. — Ох, хорошо… — И остальной части учеников…       Это катастрофа. Именно так заканчивается существование мира. Не с треском, а с помощью фальшивого нюдса. Оцепенение охватывает Ёнджуна. Он знает, как это работает. Фото будет преследовать его до конца года. Это, наверное, уже есть в папках с порнографией у половины людей в школе. Это, вероятно, уже загружено на десять миллиардов жутких веб-сайтов. Его мать узнает. Каждый колледж, в который он подавал документы, узнает об этом. Его будущие внуки узнают об этом. Субин прочищает горло. — Этот парень очень талантливый фотошопер. Остальная часть тела, похоже, вообще не тронута. — О, пожалуйста, да, давай еще похвалим его потрясающие навыки работы с фотошопом. Почему бы тебе не нанять его в качестве своего личного помощника? — Возможно, было бы лучше иметь личного помощника, который уважает частную жизнь, — Субин отодвигает свой ноутбук от Ёнджуна по полу, как будто, если он будет дальше, тот почувствует себя лучше. — Должно быть, в какой-то момент у него был доступ к твоему телефону. — Нет, — Ёнджун утыкается лицом в колени. Он так космически облажался. — Это было ради дела Ареса. Парень Кан Тэхена хотел посмотреть, изменит ли он ему. Сюрприз — он бы так и сделал. — Ты действительно это сделал? Ёнджун просто пожимает плечами. Субин потирает затылок. — Нет, это хорошо. Мы знаем, кого ищем. Нам просто нужно выяснить, кто парень этого Тэхена — или был им, скорее всего, учитывая недавние события. Если он нам не скажет, у нас все еще есть над чем работать. Хорошие навыки работы с фотошопом, один из твоих друзей на Facebook… — У нас сейчас нет на это времени, — Ёнджун встает. — Разве? — Мне нужно идти в школу. Я не собираюсь позволять такой глупости, как эта, испортить мой рекорд., — яростно говорит Ёнджун. — Да-да, твоя посещаемость. Я уверен, что вы двое будете очень счастливы вместе. Я с нетерпением жду возможности когда-нибудь побывать на вашей свадьбе. Ёнджун не может удержаться от улыбки. Часть напряжения уходит из него. — Если я спрячусь, будет только хуже. И вообще, какое это имеет значение? Я уже кто-то вроде изгоя. Я перестал поддерживать отношения с друзьями после смерти Бомгю. Может быть, никому даже не будет до этого дела. Может быть, это пройдет почти незаметно. Субин непроницаемо наблюдает за ним, его глаза полны того странного света, который появляется, когда он думает. — В любом случае, спасибо, что предупредил меня, — говорит Чхве. — Это было очень по-соседски. — Меня никогда раньше не обвиняли в добрососедстве. — Может быть, у тебя просто не было подходящего соседа. И когда он выходит через парадную дверь, Субин следует за ним.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

— Ты это видел? — Все это видели. — Ты думаешь, он знает? — Конечно, он знает. Посмотри на его лицо.       Ёнджун считает каждое пятно от маркера на доске — пока пятнадцать, четыре синих пятна и одиннадцать черных, — но это не мешает его ушам работать. Он должен был сидеть сзади, рядом с Субином. Переднее сиденье удобно для того, чтобы улавливать все, что говорит учитель. Это также хорошо для того, чтобы улавливать все, что говорят люди, сидящие позади него. Он пришел рано, несмотря на события сегодняшнего утра. К тому времени, как прозвенел звонок и все остальные вошли в класс, вокруг него образовался небольшой круг из пустых парт. Как будто фотографии обнаженных людей были заразительны. В середине урока, посвященного Гражданской войне, он получает сообщение: Субин: С тобой все в порядке? Ёнджун: Вопрос, который я никогда не думал услышать от тебя. Субин: Я веду себя по-соседски. И я спрашивал тебя об этом после инцидента с машиной. Ёнджун: Тогда я чувствовал себя немного лучше, чем сейчас. Субин: Скажи людям, что ты ушиб запястье, сражаясь с медведем. Субин: Может быть, тогда они будут слишком напуганы, чтобы доставать тебя. Ёнджун: Это была шутка? Субин: Если ты спрашиваешь, то, думаю, она была неэффективной.       Ёнджун улыбается. Однако эта улыбка длится недолго, потому что в следующую минуту Ли Джиу, типичный парень из богатой семьи с пирсингом в брови, который, по его мнению, делает его бунтарем, наклоняется вперед и шепчет: «Педик». Раздаются приглушенные смешки. Ёнджун наклоняется вперед, его лицо пылает. Ему все равно. Ему совершенно, абсолютно все равно. Его не так уж сильно это волнует, так что Ли Джиу может пойти нахуй. Но он этого не говорит. Сзади раздается звук отодвигаемого стула. Мистер Ким отрывается от своей обличительной речи о гражданской войне. — Тебе что-нибудь нужно, Субин? — Я почти не слышу материал, который, я уверен, просто потрясающий, так что мне бы не хотелось его пропустить. Ёнджун оглядывается через плечо. Субин встает. Кому-то такого роста правительство должно приказать все время оставаться сидящим. — Ну, ты можешь пройти вперед, если хочешь… Но Субин оказывается на другом конце комнаты еще до того, как мистер Ким заканчивает, и с ненужным шумом опускается на сиденье рядом с Ёнджуном. Он закидывает руку на спинку стула и говорит Джиу со своей самой смертоносной вампирской улыбкой: — Одолжишь ручку? Джиу протягивает ему одну, нахмурившись.       Когда звенит звонок, Ёнджун быстро встает и уходит, прежде чем Субин или кто-либо еще успеет мельком увидеть его лицо. Ему не нужна жалость Субина. Ему не нужен Субин, и точка. Он на полпути к кафетерию, когда мимо пробегает Джиу, ругаясь и держа перед собой залитую чернилами рубашку. Хм. Пять минут спустя Ёнджун тянется за пиццей одновременно с Черен. — Ёнджун! — визжит она так, словно обожглась. — Ты слышал? Он кладет еще один ломтик пепперони на свой поднос. — Как ты думаешь, в какой вселенной я бы не услышал о своем собственном голом… — Да не об этом! — Она сильно трясет головой, так что ее конские хвостики разлетаются во все стороны. — Чхве Субин. Этот новый горячий парень. Очевидно, он позаимствовал ручку у Джиу на уроке, а затем щелкнул ею у него перед носом, когда отдавал ее обратно. У него вся рубашка в чернилах. Мы все знаем, как Джиу относится к своим поло. Джиу очень любит свои поло. Вероятно, он сделал что-то, что разозлило Субина. Скорее всего, сделал ошибку в какой-то надписи. Может быть, поло само по себе было достаточно. — Подожди, горячий? Ты не думаешь, что он странный? — Конечно, думаю, но он все еще горяч. Типа… чертовски горяч. Как парни из Су… — Не надо. — Сумер. — Не говори этого. — Как парни из Сумерек. — Никого больше не волнуют «Сумерки», Черен. Добро пожаловать в наши дни, — Ёнджун втыкает пластиковую вилку в салат. Увядающий салат-латук заслуживает этого. — В Интернете есть люди, которым не все равно, — фыркает она. — И в любом случае, не беспокойся о фотографии. Я бы не стала осуждать тебя за это. Некоторые мужчины такие дрянные. Ты отправляешь им один нюдс с членом, и вдруг… — Это не был нюдс с членом! — кричит Ёнджун. Головы поворачиваются. В основном головы мальчиков. Слово «член» для них все равно что собачий свисток. Он понижает голос. — Это не мое. Боже, это всего лишь фотошоп. Черен похлопывает его по руке. — Все в порядке, Ёнджун. Стыдиться нечего. Твой член выглядит великолепно. Ёнджун задыхается и решает навсегда расстаться с жизнью.       Когда он садится, Черен идет присоединиться к своим настоящим друзьям. Люди, с которыми он, возможно, попытался бы пообщаться, если бы ему было не все равно. Если бы его нюдсы не были разосланы по всем почтовым ящикам. Ёнджун почти доедает свой дерьмовый салат, когда Субин садится рядом с ним. Он слишком высок для стола в кафетерии. Это заставляет его выглядеть нелепо. Как взрослый, играющий с детской пластиковой игрушкой. И внезапно Ёнджун начинает раздражаться. Абсолютно без всякой причины. — Ты, наверное, не хочешь, чтобы тебя видели со мной, — замечает Чхве. — Скорее, наоборот. Я гарантирую, что к концу этого месяца люди здесь возненавидят меня больше, чем когда-либо могли тебя из-за того фото, — Субин незаинтересованно осматривает кафетерий. — Ты настроен оптимистично. — Это уже третий раз, когда ты говоришь обо мне то, чего никто не говорил раньше. Ёнджун смотрит в пространство перед Субином. Перед тем нет подноса. — Где твой ланч? — Еда в школьной столовой — самая близкая метафора смерти, которую я могу придумать. Внезапно Ёнджуну кажется, что он вот-вот закричит. Все ученики видели его голым, или они думают, что видели, и Субин отпускает язвительные комментарии по поводу еды в кафетерии, как будто… как будто это не заставило его думать о нем хуже. Но это так. Должно быть. Парень бросает пустой пакет из-под молока на поднос и встает. — Тебе не обязательно продолжать ошиваться рядом со мной, просто чтобы ты знал. Я больше не занимаюсь этим. Неинтересно. Я покончил с Аресом. — Ты расстаешься со своим вторым эго? — Субин прислоняется к столу, острый край которого упирается ему в ребра. — Мне следовало взять с собой скрипку. — Если парень Тэхена знает, что на фотографии был я, значит, он знает, что я Арес. Не думаю, что он будет держать эту информацию при себе. Держать все при себе, похоже, не входит в его привычку. — Неправильно, — Субин убирает волосы с глаз. Ему действительно нужно подстричься. Он похож на лохматого пса. Странная инопланетная модель лохматой собаки. — Людям в этой школе нравится Арес. Арес помогает им. Ты помогаешь им. Если бы он раскрыл эту часть информации о тебе, люди были бы более склонны быть на твоей стороне. Эта фотография предназначена для того, чтобы наказать тебя, а не нажить врагов в виде твоих почитателей. — С чего бы ему хотеть наказать меня? — Ёнджун определенно звучит так жалко, как он сам думает. — Он попросил меня сделать это. — Может быть, он предполагал, что не доведет дело до конца, и в своем отчаянии счел, что легче обвинить тебя. Люди часто перекладывают вину на других, — говорит Субин. — Например, ты вряд ли мог бы винить меня за половину тех вещей, из-за которых люди на меня сердятся. — Я мог бы. Субин не слушает. Внезапно его взгляд становится острым, как нож, и впервые он выглядит почти счастливым. — Или, может быть… ооо. Это интересно. Даже умно. — Что? Ты о чем? — Сначала я должен провести расследование, чтобы убедиться, — говорит он, в основном самому себе. — Но в то же время у меня есть план, как помочь тебе справиться с негативной реакцией учеников. Ёнджун пристально смотрит на него. На этого абсолютно странного, бесчувственного гения, который предлагает ему помощь без всякой причины. Хуже всего то, что он рад этому. И он определенно этого не заслуживает. — Почему? — Что ты имеешь в виду? — Почему тебя это волнует? — Меня — нет, — автоматически отвечает Субин, но слегка хмурится. — Я думал, что был для тебя просто развлечением. Помнишь? — Голос Ёнджуна звучит глухо. — Тебе не нужно помогать мне чувствовать себя лучше из-за слухов или чего-то подобного. Это не похоже на тебя. Субин перестает опираться на стол, его спина выпрямляется. — И ты так хорошо меня знаешь, не так ли? — Ты делаешь свою индивидуальность довольно очевидной. Умный парень, которому плевать на все и всех. — Ты сам сказал, что я не бессердечный ублюдок, так что, возможно, ты меня не знаешь, — коротко говорит Субин. — Не знал, что ты уделяешь так много внимания тому, что слетает с моих губ. — Это самая приятная вещь, которую мне когда-либо говорили. Ёнджун останавливается. На лице Субина появляется странная ухмылка. Это что, сарказм? Он не может сказать. Он слишком устал, чтобы разбираться в этом. Сегодня не самый удачный день. На этот раз, когда он уходит, Субин не следует за ним.       Ёнджун хочет пойти на занятия, но он не может с этим смириться. Вместо этого он пропускает урок впервые в истории. Он почти выходит за дверь, но что, если люди в холле увидят его? Поэтому вместо этого он прячется в коридоре между художественным отделом и тренажерным залом. Один час, и он может идти домой. Вздремнуть. И повидаться со своей матерью. Если она узнает о фотографии… Неподалеку раздается щелчок открывающейся двери. Кто-то выходит из мужского туалета. Он замирает на полпути, когда видит, кто это. — Ёнджун! — заикается Кан Тэхен, вытирая все еще мокрые руки о штаны. — О… привет, Тэхен, — Оправдание. Быстро. — Эй, мне жаль, что я так супер внезапно ушел на днях. У меня дико разболелся живот. — Не беспокойся об этом. Я думал о чем-то таком. Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше, — он продолжает вытирать руки даже после того, как они высохли, не сводя глаз с Ёнджуна. Он в некотором роде симпатичный, в жутковатой манере висельника. Он невысокий, по крайней мере, ниже его самого. — Я хотел сказать тебе… это фото — я его не делал. В моей комнате нет никаких скрытых камер или… или чего-то еще. Я хотел, чтобы ты знал, — говорит Тэхен, почесывая затылок. — Нет. Я сделал его. Иногда желание сделать селфи возникает в самые странные моменты, — Ёнджун слабо смеется и быстро оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что Субина все еще нет поблизости. — Верно, — говорит Тэхен, явно сбитый с толку. В некотором роде это очень мило. Ёнджун почти сочувствует ему, прежде чем вспоминает, что он почти изменил своему парню. Парню, который распространял фото Чхве в обнаженном виде по всей школе. Кстати, о… — Эй, Тэхен, как зовут твоего парня? — Парня? - Кан бледнеет и начинает теребить петлю на поясе, его пальцы скользят внутрь и наружу. — Какого парня? У меня нет парня. — Я слышал, ты с кем-то встречаешься, — осторожно говорит Ёнджун. — Или, по крайней мере, встречался. — Я? Только не я. Как ты думаешь, я пригласил бы тебя к себе, если бы… — Он замолкает, колеблясь, как главный герой романтической комедии. — Вообще-то, мне было интересно, не хотел бы ты снова встретиться? С тех пор, как тебе пришлось уйти раньше. Я подумал, что на этот раз мы могли бы не торопиться, поужинать у Адольфо, посмотреть… — Я не могу. — Ты уверен? Потому что… — Нет, спасибо, Тэхен. Он опускает голову. Ёнджун снова почти чувствует себя плохо, но его генератор негативных эмоций за день выработал себя. — Ну что ж… Тогда увидимся, — говорит Тэхен и уходит, все еще опустив голову. Прошла целая вечность с тех пор, как кто-то приглашал его на свидание. Раньше это случалось достаточно часто. Бомгю всегда говорил… Сейчас не самое подходящее время думать об этом. Итак, Ёнджун полон решимости притвориться, что парня Тэхена не существует. Это прекрасно. Единственной реальной причиной заполучить его имя была бы месть, а это его не интересует. Это никого не заставило бы забыть о фото.       Он только начинает чувствовать себя виноватым из-за того, что набросился на Субина, когда раздается звонок. Он морщится. Надо было уйти пораньше. Теперь ему придется пробиваться сквозь дневную суету, чтобы добраться до дверей. Может быть, он просто останется здесь, пока все не уйдут. Но и это не срабатывает, потому что все, кто был на уроке физкультуры, выбегают в коридор, некоторые все еще в шортах. Он вжимается в стену. Большинство проходит мимо, не замечая его, но Джиу и его друзья этого не делают. — Эй! — Джиу каркает, когда замечает его. На нем другое поло. Вероятно, он всегда носит с собой запасной. — Это Дикпик. Эй, Дикпик, почему бы тебе не устроить нам шоу? Я слышал, это бесплатно. Субин сказал бы что-нибудь о нехватке креативных прозвищ в мире. Но Ёнджун не Субин. Он ссутуливает плечи и пытается уйти, но кто-то хватает его за запястье. Не то. Ауч. — Давай, — воркует Джиу. Ёнджун в нескольких дюймах от его уродливого лица богатого мальчика. Он хотел бы оказаться за много миль отсюда. На целые эпохи. — Вот и ты, Ёнджун. Субин. Конечно, это он. Субин заворачивает за угол коридора, и их взгляды встречаются. В следующую секунду он оказывается рядом с Ёнджуном. Одной рукой он прижимает его к груди, а другой выворачивает руку Джиу вверх. Что происходит? — Что за чертовщина? — Голос Джиу становится пронзительным, когда Субин сильнее выкручивает его руку. Лицо Субина — ледяной гранит. Бесчеловечно. Его глаза блестят. Однажды Ёнджун прошел личностный тест в журнале, в котором его спрашивали, захотел бы он когда-нибудь убить кого-нибудь, если бы знал, что его не поймают. Глядя на его лицо, он знает, что выбрал бы Субин. — Это тот псих, — говорит кто-то позади них, и в Ёнджуне вспыхивает гнев. Кто тут псих? Субин не ослабляет хватки. — Скажи мне, Джиу, потому что мне любопытно — эта неправильно направленная агрессия проистекает из того факта, что твою любимую собаку детства Ринго сбила машина? Или дело в том, что ты зависим от онлайн-порно и привык воспринимать людей как объект? Или, возможно, дело в том, что твои родители разошлись и ты редко видишь свою мать. Ты поэтому пристаешь к моему парню? Подождите. Что? — Откуда, черт возьми, ты это узнал? — Джиу почти пищит. — Парню? — встревает Ёнджун. — Я знаю много вещей, — хрипло говорит Субин, и от его голоса даже у Джиу, Чхве уверен, бегут мурашки, — включая тот факт, что ты никогда, ни за что больше не побеспокоишь Ёнджуна. — Парню? — повторяет Ёнджун, словно его заклинило. Субин притягивает его ближе. Так близко, что он слышит биение его сердца. Еще одно свидетельство против бессердечной теории. Хотя вопрос о мерзавце все еще остается открытым. — Да, парню. Чхве Ёнджун — мой парень. И если ты не удалишь это его фото со своего компьютера… — Субин сверкает зловещей улыбкой. — Я об этом узнаю. — Да. Да, хорошо, — Джиу потирает руку, возможно, вспоминая, что Субин — три в одном, когда дело доходит до драк. — Ребят, уходим. — Я не твой парень, — говорит Ёнджун, когда они уходят. — Я в курсе. — Хорошо, потому что я бы хотел прояснить момент, что это не так. Что я не твой парень. — Я в курсе. Мне казалось, я говорил тебе, что ненавижу повторения, — Субин хмурится. — Позволь мне объяснить, потому что я не из тех людей, которые делают что-то просто так. Я помогаю тебе. — Притворяясь моим парнем? Которым ты не являешься? — Ёнджун потирает запястье. — Возможный парень Тэхена подал мне идею. Он не хочет, чтобы люди знали, что ты Арес, потому что это было бы так интересно, что затмило бы фото. Поэтому я придумал еще кое-что интересное. Поздравляю, Ёнджун, теперь ты встречаешься с человеком, которого все не любят, но который, очевидно, привлекателен, — людям действительно нужно усовершенствовать свои стандарты красоты, — новым студентом-вампиром, — пока Субин говорит это, он осматривает запястье Ёнджуна на наличие новых повреждений, а затем отпускает его. Это настолько незаметно, что парень почти не замечает, как это происходит. — Ты думаешь, все забудут о фотографии, если будут убеждены, что я твой парень? — Верно. — Но я не твой парень. — Может, мне написать это у себя на лбу, чтобы тебе не пришлось беспокоиться, что я забуду? Или напечатать на футболке? Меньше шансов, что оно смоется, пока я буду принимать душ. Ёнджун растягивает губы в улыбке. Его сердце все еще быстро бьется, но уже медленнее, чем раньше. — Так откуда ты узнал все это о Джиу? — О, это просто, — говорит Субин, явно довольный тем, что он спросил. — На нем было одно из тех ожерелий в стиле милитари с жетоном, но при ближайшем рассмотрении я увидел, что на самом деле это был собачий жетон. Ринго. Бирка была погнута и помята, как будто по ней проехались чем-то тяжелым. С порно всегда все просто, просто посмотри, какое из предплечий более мускулисто. Последнее было очевидно по часам. — Часы? — Он даже не заметил, что на Джиу они были. — Да, часы, что же еще? Дорогие часы, очень дорогие. Очевидно, это подарок. Надпись — для Джиу, дата и поцелуи. Очевидно, что его мать — они слишком дорогие для тети или подруги, а отец не стал бы посылать воздушные поцелуи. Но она неправильно назвала дату его дня рождения. Она написала Июль, но он носит классовое кольцо со своим камнем рождения, и это не рубин. Это аметист. Январь. — Это невероятно, — Ёнджун качает головой. — Ты действительно настоящий гений. — Ты только сейчас заметил? — Очень скромный гений. — У нас нет времени обсуждать тонкости моей скромности. А теперь пойдем со мной, — Субин на предельной скорости удаляется по коридору.       Ёнджун хочет остановить его. Спросить, почему кто-то вроде него стал бы утруждать себя тем, чтобы помогать кому-то вроде Чхве. Сказать ему, что ему нужно время, чтобы свыкнутся с новой ролью. Но дела с Субином всегда развиваются слишком быстро. — Куда мы так спешим? — Мы должны начать расследование, — говорит Субин в ответ. — Мы собираемся выяснить, кто такой парень Тэхена. Теперь, скорее всего, бывший парень. — Зачем? Субин оборачивается и приподнимает бровь. — Чтобы отомстить, конечно же.