Десятка Жезлов

Страх — настоящий страх, не звериный испуг — Вик почувствовал только наблюдая за тем, как Марти заполняет бумажки, принимая Дилана. Анджело пришлось остаться в больнице, пуля хоть и прошла по касательной, рана оказалась серьезнее, чем предположил Вик, ее нужно было обработать и зашить. Анджело сказал, что придет в участок, как только его отпустят врачи, и Вик решил ему поверить, потому что в мысли о том, чтобы отправить с Анджело кого-нибудь из ребят, было что-то грязное. Душок предательства — хотя, видит бог, это был бы нормальный поступок для любого полицейского. Но, так или иначе, Вик мог позволить себе не сосредотачиваться на собственных ощущениях и мыслях по этому поводу, потому что Дилана надо было оттащить в участок до того, как он передумает и откажется идти на сотрудничество. И вот сейчас, выслушивая как Марти с издевательской усмешкой в третий раз заставляет Дилана повторять фамилию по буквам, Вик неожиданно почувствовал, как страх оборачивается вокруг горла холодной давящей петлей. Дело даже не в том, что он тоже мог поймать пулю — да и Анджело вполне мог не отделаться ранением по касательной. И не в том, что теперь весь Дир Крик неизбежно узнает всю правду об их встречах — этот страх тоже уже ползал где-то под кожей, но Вик прекрасно понимал: его время придет потом, через несколько часов, может быть даже дней. А сейчас его он гораздо острее ощущал гораздо более сложный, навязчивый, тянущий страх от мысли о том, что все это время он встречался с человеком, способным на что-то подобное. Если бы ружье было заряжено, то сейчас в городском морге было бы два трупа. Анджело не пытался защититься, он собирался убить как можно больше нападавших — Вик видел такое достаточно раз, чтобы не сомневаться в увиденном сегодня. Анджело не пытался разоружить противника, сбить его с ног или уйти с линии огня, как это сделал бы полицейский или профессиональный охранник. Нет, это была идеальная попытка убийства. Выверенная, элегантная как танец, в равной степени состоящий из заученных приемов и импровизации — так не получится если просто повторять движения, которые видел в кино. И даже без заряженного оружия как минимум одного из нападавших Анджело бы убил, если бы Вик не вмешался. А возможно и убил — если врачи не разберутся достаточно быстро, что к чему, или просто если бедному ублюдку Нельсону Кларку не повезет. Вик хорошо разбирался в таких вещах, потому что не раз и не два арестовывал людей, для которых далеко зашедшая пьяная драка заканчивалась обвинением в непредумышленном убийстве. Человеческие тела — хрупкие штуковины. Даже при самом лучшем для себя раскладе, Нельсон застрял в больнице надолго. Вик не видел, как с него снимали маску, каталка уехала слишком быстро, — но вполне мог себе представить, что там: вместо лица сплошное кровавое месиво, сотрясение мозга, наверняка сломаны лицевые кости. Семейная медицинская страховка точно не покроет все последствия. Бо Кокс — по словам Дилана, с пистолетом был именно он — случайно встретился с каким-то парнем в Браунсвилле и тот сказал, что если они докажут свою способность на "настоящую работу", как он это назвал, он возьмет их на какое-то прибыльное дело. Проще говоря, ребята решили, что лучший способ выбраться из Дир Крик и начать взрослую жизнь на высокой ноте — это связаться с какой-нибудь бандой из таких же недоумков. И чтобы их приняли к себе, нужно было сначала внести оплату — именно набирая деньги для этого они и начали воровать бумажники, но потом до Кокса дошло, что так они не успеют собрать нужную сумму до Волчьего Полнолуния, и ребята решили сыграть по-крупному. Глупая история. Именно от таких глупых историй глупых детей, пытавшихся стать крутыми, Вик и сбежал. Вероятно, разочарование придет вслед за последней волной страха. Вику казалось, что он видит их, стоит только закрыть глаза — огромные монстры, медленно вышагивающие из тумана, будто в дешевом фильме ужасов. Но пока что Вик был наедине с мыслями об Анджело: идеальный перехват оружия и выстрел в голову. Как полицейский, достаточно долго проработавший в Маленькой Италии и разбирающийся в этнической преступности, Вик старался не думать о самой очевидной ассоциации, вывести слона из комнаты и попытаться найти другие объяснения, но штука была в том, что они не особенно отличались от самого очевидного. Даже если Анджело — идеально обученные агент безопасности, ушедший в отставку с хорошей пенсией после спасения какого-нибудь исключительно святого человека, это никак не отменяло тот факт, что несколько минут назад он пытался убить двух несовершеннолетних придурков. Вик попытался мысленно вернуться к тому ощущению тепла, которое накрывало их обоих, оборачивало как плотное одеяло, сближая, создавая тот уют, по которому он так скучал, оставшись в одиночестве. И это ощущение все еще было таким же ярким, таким же настоящим, как в секунды, когда он переживал его наяву. И это беспокоило Вика не меньше, чем все, что случилось. Потому что человеческие души — тоже те еще хрупкие штуковины. И слишком непредсказуемые, чтобы можно было на них положиться. Как полицейский и как человек, построивший всю свою жизнь вокруг подчинения законам, правилам, порядкам, не важно — гласным или негласным, Вик должен был испытывать отвращение при одной только мысли о том, чтобы снова оказаться с Анджело рядом. Он знал себя достаточно хорошо, чтобы это понимать. Но он не чувствовал ничего, кроме страха потерять Анджело и снова остаться в одиночестве. И этот диссонанс между ожидаемым и реальным, добавлялся к страху, смешиваясь с ним в единое целое. Тот самый туман, из которого только предстояло выйти другим монстрам. У Вика было много, слишком много времени, чтобы все обдумать. На допросе он не присутствовал — хотя Марти, как всегда мало беспокоившийся насчет соблюдения формальностей, предложил присоединиться, — но Дилан рассказал по пути в Дир Крик достаточно, чтобы можно было соединить все точки. Дело будет закрыто в крайнем случае за несколько дней, если Кокс успеет сбежать из города. Дело Анджело обещало быть совершенно другим: человек, приехавший в город бог знает откуда, пытался забить до смерти парня, которого знает половина Дир Крик, чьего-то непутевого, но любимого сына. Это намного хуже, намного сложнее, чем превышение мер самообороны в Чикаго, где никому нет дела до других. И то, что Анджело был на свидании с Виком в тот момент, когда на них напали, закручивало ситуацию только сильнее, свивало ее в точку, окончательнее некуда. Сидя на старом пластиковом стуле, по подлокотнику которого расходилась паутина серых трещин, глядя на серый пол, Вик почти физически ощущал, как точно такой же серый цвет стирает все то будущее, в которое он так вкладывался: даже если большинству горожан и не будет дела до того, что шерифом хочет стать гей, но вряд ли местным понравится, что он спит с тем, из-за кого Нельсон Кларк больше никогда не будет выглядеть так хорошо, как на фотографии из выпускного альбома. В прошлый раз такое же болезненное ощущение неопределенности накатывало на него почти пять лет назад, когда по его вине тяжело ранили напарника, и отдел внутренних расследований бесконечно долго проверял, не было ли у Вика повода сговориться с преступником. А настоящая причина была намного проще: Вик просто не смог заставить себя выстрелить в парня, выглядящего как старшеклассник, пусть даже у того в руках тоже была пушка. Наверное, то, что в тот раз дело тоже было в глупых детях с оружием, можно было назвать ироничным. Выйдля из комнаты для допросов, Марти походя бросил Вику, что тот может идти домой, но он даже не ответил. Нужно было остаться здесь, дождаться появления Анджело, убежиться, что он не солгал. Если он солглал и попытается сбежать или как-то иначе уйти от ответственности, эта ложь все изменит, все исправит, — и мысль об этом ощущалась почти физически болезненно. Потому что какая-то часть Вика действительно надеялась, что так и будет. Это поставит точку во всех его сомнениях. И, возможно, разобьет ему сердце. Время тянулось медленно. Будто все звуки, обычно наполнявшие участок, даже игравшая по радио музыка, один за другим тонули в мучительном ожидании, и Вику казалось, что он тоже все глубже проваливается в никуда. А потом он услышал шаги Анджело — и ожидание закончилось. Туман стал плотнее, но по крайней мере его неотвратимость перестала пугать. Вик медленно поднялся с места. Ему понадобилось время, чтобы заставить себя посмотреть на Анджело, хотя теперь уже бояться было нечего. Еще много впросов ждали своего ответа, но главное из сомнений рассеялось. — Ты можешь объяснить, мне, что произошло? Анджело обренулся и посмотрел ему прямо в глаза, но на этот раз в его взгляде не было ничего, кроме усталости. Он неуклюже прижимал к телу перевязанную руку и выглядел сейчас совершенно иначе, почти уязвимо. — Я пришел сюда как Анджело Кавалли, а Анджело Кавалли, как ты знаешь, обычный человек и он ответит на все вопросы как обычный человек. — Он быстро облизнул губы, на секунду прикрыв глаза. — Но я не всегда был Анджело Кавалли. Вик почувствовал, как страх снова становится гуще и напряженнее, стискивая его со всех сторон. — Ты хочешь сказать… — В городской библиотеке же есть компьютер с интернетом? Попробуй поискать банду Dieci di Bastoni. Десятка Жезлов. Уверен, что ты найдешь все ответы, детектив, — Анджело усмехнулся и, резко развернувшись зашагал к столу Марти.