Десятка Жезлов

— Знаешь, иногда я жалею, что бросил курить. Сигарета всегда помогает заполнить паузы. Вик мог бы задуматься о том, как до комичного много времени заняла у него эта простая попытка пригласить Анджело к себе — и насколько проще это было бы сделать в Чикаго, но он заставил себя оторваться от этой мысли. В конце концов, сейчас Анджело был здесь, стоял, небрежно привалившись к открытой двери на задний двор, глядя на прислоненный к стене под навесом складной гриль. Накрапывающий дождь, наверное, не помешал бы разгореться углям, но, с другой стороны, ни один из них не спешил выходить на улицу. — У тебя славные соседи, Вик, и я не думаю, что они настолько старательно следят за окнами, — добавил Анджело. — Думаю, ты прав. Вик поддерживал в доме относительный порядок; когда живешь в одиночку это нетрудно, — но сейчас ему почему-то казалось, что он чувствует тянущийся из каждого угла запах прежних хозяев: отдающий кислятиной душок старческого пота и затхлая пыль. Часы на стене в гостиной тикали так же, как когда Вик впервые перешагнул порог, под рассказы молодой риэлторши о том, какой прекрасный здесь задний двор. Все вокруг продолжало то же существование, что до его появления. Как будто этот дом все еще был чужим для Вика, несмотря на то, что в шкафах лежала его одежда, а на столе на кухне стояла его старая чашка, привезенная из Чикаго. Наверное, давно пришла пора как-то изменить статус-кво и лучшее, что Вик мог для этого сделать — взять Анджело за руку и, медленно пятясь шаг за шагом, отвести в спальню. Шторы задернуты, никто ничего не увидит. А потом, когда дождь сойдет на нет — по радио обещали, что так и будет, чуть ближе к вечеру, — можно будет все-таки поставить гриль и вытащить из холодильника грубо нарубленное на стейки мясо. Весь этот детальный план разом всплыл у Вика в голове, а потом разом провалился на дно, став ненужным, потому что происходящее прямо сейчас было важнее любых планов, даже на самое ближайшее будущее. Будущее не имеет значения, когда настоящее становится настолько реальным. Вик толкнул спиной дверь в спальню, притягивая Анджело к себе за руку. Тот улыбнулся в ответ, и медленно начал расстегивать рубашку. Это было похоже на кадры из фильма и Вику даже на секунду показалось, что вместо обычной рекламной отбивки, доносящейся из включенного на кухне радио, он слышит романтичную музыку, в самый раз для идеального свидания. Ему нравились поездки на рыбалку и в неуклюжем, торопливом сексе тоже было свое очарование, но оно не могло сравниться с происходящим сейчас. С возможностью наконец-то увидеть Анджело полностью. Возможностью раздеться перед ним и прикоснуться к теплой голой коже. Не просто подцепить пальцами завиток темной пряди в расстегнутом вороте поло, а провести ладонью по груди, перебирая волосы, чувствуя под ними упругий слой жира и крепкие мышцы. Тело человека, который знает, что такое физическая работа и умеет получать от нее удовольствие. Анджело выглядел почти в точности так же, как Вик себе представлял; крепкое, сильное тело, чуть истончившаяся в возрастом молочно-белая кожа, под которой проступали голубые вены, похожие на реки, разрезающие на части выцветшую карту. И только шрам на руке был больше, чем Вик предполагал. Значительно больше. Неровное темное пятно, расплывавшееся, натекавшее волнами, тянулось почти от середины плеча. Оно было неровным, будто многослойным — не один ожог, а несколько, слившихся в один длинный бесформенный след. Вероятно, след того, что заставило Анджело бросить привычную жизнь в Италии и перебраться в Штаты — на секунду Вик почти готов был высказать свое предположение вслух, но в этот момент Анджело пропихнул ладонь за пояс его джинсов и подцепил пуговицу большим пальцем. Он наверняка почувствовал взгляд Вика на своей руке, но не сказал вслух ни слова, просто молча напомнил, что сейчас не самое подходящее время для разговоров. Им и так есть чем заняться. А все вопросы — если только хватит смелости — можно будет задать потом. Вик кивнул, скорее собственным мыслям, чем Анджело, и тоже начал расстегивать рубашку, позволяя тому продолжить с джинсами, перехватывая инициативу. Его собственное тело было гораздо зауряднее, никаких примечательных шрамов или других отметин, но это не значило, что Анджело не хотел бы его увидеть собственными глазами. Резко сдернув его джинсы до середины бедра, Анджело подался вперед и наконец-то прижался губами к губам Вика, обеими руками обхватывая его бедра, вдавливая его в себя, уже начиная плавно потираться о его пах полувставшим членом. Стараясь не разрывать этот контакт, подстраиваясь под темп движений Анджело, Вик попятился дальше и, скорее поучаствовав, чем услышав, привычный скрип половиц, упал на спину, увлекая Анджело за собой. Старая кровать, на которой годами ночевала супружеская пара, тихо заскрипела под тяжестью двух тел. На секунду отдушка привычного кондиционера для белья перекрыла запах Анджело, но Вик, приподнявшись, прижавшись лицом к густым черным волосам, там, где на виске поблескивали первые нити седины, сделал глубокий вдох — и все остальные запахи исчезли. Сейчас существовал только Анджело, важен был только Анджело и разгорающееся тепло в их телах и собирающееся между ними. Чуть накренившись влево, Вик протянул руку к тумбе, вытаскивая из верхнего ящика презерватив, и Анджело приподнялся, позволяя Вику завести руку между их телами, чтобы, наконец, расстегнуть и его штаны. Вик провел ладонью по бедру Анджело, прежде чем, откинувшись назад, раскатать по члену презерватив. Перешагнув лежащие на полу штаны, Анджело обоими коленями уперся в матрас и, приподнявшись, Вик снова уткнулся лицом в темные волосы, жадно вдыхая запах. Его сердце билось все чаще, Вику казалось, что этот нарастающий звук внутри подхватывает его, толкая Анджело навстречу, пока рука неуклюже шарила в ящике, пытаясь найти тюбик со смазкой, потому что той, которая на презервативе наверняка будет недостаточно. Точно прочитав мысли Вика, Анджело подался вбок, выдвинул ящик дальше, тоже засунул туда руку и Вика прошила мучительная электрическая волна, когда на секунду их шарящие пальцы соприкоснулись. — Надеюсь, я тебя правильно понял, — усмехнулся Анджело, вытаскивая тюбик. — Не хотелось бы обмануть ожидания. Вик пристроил руку у него на бедре и только кивнул, чувствуя, как тепло внутри постепенно сменяется жаром. Анджело раздвинул ноги шире, устраиваясь удобнее и чуть откинулся назад, прежде чем, выдавив на пальцы немного смазки, затолкнуть их в себя. Насаживаясь на собственные пальцы, он продолжал плотно стискивать коленями бедра Вика, то наклоняясь ему навстречу, то снова откидывясь назад, не пытаясь выдерживать единый ритм, но ни на секунду не останавливаясь. Вик полуобнял его одной рукой, пристроив ладонь на пояснице, не притягивая к себе слишком плотно, но не давая и отклониться слишком далеко, не давая разрушить тепло, собравшееся между их телами, точно физическое воплощение любви. Любовь — громкое слово, может быть даже слишком многозначительное для такой простой связи, но сейчас оно казалось Вику невероятно уместным. Невероятно правильным. И он позволил себе ухватиться за это ощущение изо всех сил. Закончив с подготовкой, Анджело медленно опустился сверху, одним плавным движением принимая в себя его член полностью. Смазки все равно оказалось маловато, двигаться приходилось медленно, но это будто притягивало их друг к другу сильнее, и Вик не смог сдержать шумный вздох, когда Анджело, опустившись до конца, прижался обеими руками к его плечам и на пару секунд замер, внимательно вглядываясь в лицо, будто пытаясь запомнить как можно лучше — или сравнить с кем-то, кого давно не видел. А потом он начал двигаться снова, все так же плавно — вверх, перенося вес на руки, плотнее вжимая Вика в постель, и вниз — стискивая его бедра коленями. Вик подавался ему навстречу, стараясь выровнять темп, но не пытаясь вести. Они оба принимали правила друг друга и эти правила их устраивали. Анджело убыстрял движения, запрокидывая голову с короткими, отрывистыми стонами, жадно насаживаясь на член Вика, вжимая Вика в постель все сильнее, — а Вик, схватив его за запястье, чувствуя под пальцами грубость шрама, тянул его на себя все сильнее. Анджело накатывал на него как прибой — и Вик сдался первым, кончив с шумным вздохом, сжав руку Анджело так сильно, что эхо его пульса прошлось по руке Вика вверх, отдаваясь эхом во всех костях. Приподнявшись, Анджело выпустил его из себя, и резко подавшись вперед, прижался влажным от предэякулята членом к его груди, чтобы продолжить такие же отрывистые движения, потираясь об Вика. И тот обнял его за бедра, наслаждаясь этим неверотяно близким прикосновением, — и, спустя пару десятков секунд, Анджело тоже кончил. Тяжелые теплые капли спермы упали на шею и грудь Вика, — и тот сделал еще один глубокий вдох, чтобы почувствовать запах Анджело еще острее, заполнить им свои легкие. С тихим смешком, Анджело перекатился на бок и устроился на кровати рядом с Виком, нежно взяв его за руку, так, что пальцы переплелись. Мир постепенно становился все более отчетливым: Вик чувствовал, как пояс спущенных, но так и не снятых полностью штанов, вжимается в лодыжки, слышал радио и стук капель усилившегося дождя. Но привычный запах дома так и остался где-то далеко на заднем плане, заслоненный запахом Анджело, острым и плотным. — Да, сигарета бы сейчас не помешала, — в голос Анджело вернулась насмешливость. — Но, думаю, мы найдем, как еще скоротать время. Повернувшись, Вик прижался губами к его влажному от испарины лбу. В ответ Анджело тихо не то вздохнул, не то усмехнулся, и щекотно провел большим пальцем по запястью Вика, будто считывая постепенно замедляющийся в спокойствии пульс.