Картины преступлений

Уже пару дней подряд просыпаюсь в одной кровати с Малис. Это меня на самом деле радует. Теперь мы больше похожи на пару. Правда, есть все-таки некоторые детали, которые не дают мне забыть каким образом я попала в этот дом. Сегодня мне пришлось снова рисовать картину для хозяйки дома. Теперь на эти картины я не совсем полностью смотрю как на какой-то ужас, но не от того, что стала считать это нормальным, просто мне больше стало интересна тайна о их необходимости для Малис Эванс. Наверное, человек может привыкнуть ко всему, даже к самому ужасному. Идеальный пример как эти картины и моё отношение к ним. Ещё рано утром меня сильно поразила новость из телевизора. Константин отказался от своих слов по поводу моего якобы убийства и сказал, что на деле Малис Эванс не имеет никакого дела к криминалу, объясняясь, что был просто не прав и перепутал людей, а также сообщил, что переезжает в другую сторону. После услышанного я смотрела на девушку с прищуренными глазами, показывая ей, что я подозреваю, что это произошло не без её участия. Девушка же сделала вид, что она тут не причём. Отмахнулась, пожала плечами. Мол моя хата с краю, ничего не знаю. Почему она так любит от меня что-то скрывать? – Зай, — я подошла к ней, водя по её плечу своим пальчиком кокетливо. – Слушаю, — девушка же в этот момент смотрела в свои какие-то бумаги. – А почему ты старушку держишь одну на тертим этаже? Малис перестала смотреть в документы, а начала смотреть куда -то впереди себя: – Потому что так будет лучше. Мне она здесь, чтобы маячить перед моими глазами, не нужна. – Это потому что у вас разные взгляды на жизнь? – Уже разговаривала с ней, да? Небось наговорила тебе бред про меня? – Да нет, наверное. Так о детстве немного рассказала. – Слушай, я не хочу, чтобы ты к ней ходила. Надеюсь ты поймёшь мои слова с первого раза. – Я думаю, мы стали к друг другу ближе, чтобы ты прислушалась хоть чуть-чуть ко мне. – Ладно, говори. Что там у тебя? – Почему бы тебе не продолжить настоящее дело отца. Может это не так прибыльно, но зато человечно. Твоя ненависть к одиноким очень странная вещь, тебе не кажется так? – Ненависть? Ты про что? — у Малис и правда на лице было непонимание. – Ну ты разве не хотела убить ту одинокую женщину? – А, было дело. – Было? – теперь непонимающее лицо было у меня. Мотив не ненависть оказывается. Значит правда другая, и скорей всего самая неприятная для меня. Малис трусиха. А ведь правда! Если будет похищать не одиноких, у неё будет больше проблем. Одними зеками не наберёшься же, я думаю. Я ей ничего больше не сказала, лишь широко улыбнулась, хотя на деле внутри меня было разочарование. Лучше озлобленный человек, чем жалкий трус. – Слушай, хочешь в бассейне поплавать? — неожиданно она мне предложила. Я же рассматривала её. Странно, ну не похожа она на труса. Кто угодно, но не она. – Алло, я кого спрашиваю? — начала она махать мне рукой перед носом. – У меня нет купальника. – Серьёзно? Нашла проблему. Сейчас исправим, — Малис достала рацию и приказала добыть мне красивый купальник. Мне быстро его принесли. Элегантный черный купальник, слитный на бретелях,красивый и цельный. Такая вещь сразу запала мне в душу. Тут явно исключительно люди со вкусом. – Как мило! А ты со мной будешь купаться? — спросила у девушки. – Нет, я не особо люблю такого рода веселья, но я буду наблюдать за тобой, — тёплая улыбка. Я побежала быстрее переодеваться. Хотелось и правда какого-то веселья. И также бегом выбежала на улицу. Огромный бассейн, рядом возле него сидела Эванс и попивала какой‐ то коктейль. Увидев меня в купальнике, она улыбнулась задумчиво. Я закатила глаза, понимаю, что она уже подумала о каких-то пошлостях. Медленной и плавной походкой иду в её сторону. – Люди за здоровой образ жизни идут купаться, а алкаши коктейли рядом пьют? — моя усмешка. – Я алкаш? — удивилась девушка. – Ну а кто ещё, пф. Девушка как-то странно улыбнулась и сказала: – Ну раз люди за здоровый образ жизни купаются, то и купайся. Она неожиданно меня толкнула в бассейн. – Эй! — моему возмущенную не было предела. Я начала брызгаться на неё водой. Девушка смеялась и отходила от бассейна, чтобы брызги не попадали на неё. – Я все равно выйду из бассейна и ты у меня получишь! — посмела я ей угрожать. – Ой, ой, как страшно, — а ей все ещё было смешно. Мне было так здорово, словно я все таки на свободе. Я снова почувствовала себя свободным человеком как и раньше. Ещё теперь было легче избавляться от надоедливого Евгения. Стоило ему только появится, я начинала его брызгать его водой. Малис на удивления была не против, а даже смеялась. Несмотря на то, что иногда в руках мужчины были документы. В такие яркие и счастливые моменты я забываю все ужасные вещи, которые произошли со мной. Я не так страдаю по поводу моей семьи... От Юлии я узнала, что у моих родителей есть ребёнок , которого она взяли из детдома, о котором они заботиться. Главное, что они снова счастливы. Я надеялась, что наше счастье продлиться дальше, но... Юлия принесла нам ягоды и фрукты. Малис взяла одну вишенку, я открыла ротик , а она бережно поклала ягоду мне в туда. Я только-только хотела сказать ей, чтобы она ещё меня покормила, как раздался звонок. Девушка подняла трубку, а я начала прислушиваться к разговору. – Думаешь, если избавилась от Константина, то на этом твоя жизнь пройдёт спокойной? — голос из телефона с нотками настоящий злости. Эванс сильно изменилась в лице. Я знаю почему. Это был голос Мари. – Что тебе нужно от меня? — спросила девушка, смотря мне в глаза. – Справедливости, Эванс. Ничего более. Ты ужасный человек и должна ответить за это сполна. Ты зря перешла мне дорогу, тронув моего близкого человека. – Тебе не надоело страдать фигнёй? Тебе разве не сказали, что это был суицид, и я тут не причём. – В этот бред пускай верит кто угодно, но мы с тоюой прекрасно понимаем правду. Какой мотив был, сволочь? — последнее предложение она словно прошипела. – Воу, воу. Не надо так выражаться в мой адрес, Уварова. – Ты права. К чему слова, надо действовать. Я жду тебя через полчаса в одном месте, координаты вышлю по смс. Только давай без шуток. Я жду лишь тебя, без твоих дружков. Один на один, — и она завершила звонок. Я смотрела напугано на Малис. – И что это значит? — спросила я дрожащим голосом. – Это решающий момент между нами с ней. Если бы она хотела со мной просто поговорить, то пришла бы сюда, как и сделала в прошлый раз. А судя по координатам это какая та поляна возле лесов. – Зачем это всё? Малис не ответила мне ничего, она рванула в дом. А я вылезла из бассейна и мокрая пыталась поспеть за ней. Эванс надела на себя бронежилет и натянула перчатки, а после перезарядила пистолет и взяла с собой. Тогда мне стало все ясно. У меня началась паника. – Что это значит?! Ты едешь её убивать?! А если она правда хочет лишь поговорить с тобой? Не смей трогать мою подругу! — упала в ноги к девушке и не давала ей сделать ни шагу. Однако меня быстро отцепила Юлия, чем удивила. Женщина оказалась очень сильной, достав откуда-то у себя также пистолет: – Я с вами, хозяйка. Я в шоке уставилась на женщину. – Юлия?... – Я не держу слабаков возле себя. Юлия владеет ниндзюцу и отлично умеет пользоваться огнестрельными, — ответила мне Эванс. – И да, Юлия, ты не куда не едешь. Ты нужна в этом доме мне, — приказала она своей горничной. – Я еду одна, как и было договоренно. Мы спустились на первый этаж. Моему шоку не было предела. Весь первый этаж был в людях с разным видом оружия. Некоторые были в деловых костюмах, а с одной стороны была какая- та группа, что была в спортивных вещах, и тела их были в странных тутаировках, словно эти люди вышли из 90-тых. Было очевидно, что это всё люди Эванс... – Мы слышали, что вам угражает опасность. Мы не можем стоять в стороне, поэтому мы все с вами. Обычные повара, горничные, даже личная медсестра... Люди, что казались обычными прислугами и рабочими хозяйки, оказались волками в овечьих шкурах. – А я разве давала вам какие-то команды?! Вы чего не на своих местах?! А ну марш за работу! — перешла девушка на крик. Но никто не сдвинулся с места. – Хозяйка, возьмите хотя-бы двух своих людей. Не стоит доверять этой девушке. Не факт, что она сама приедет на встречу одна. Вы должны это учесть, — предложил Евгений. Эванс тяжело вздохнула и показала пальцем на двух мужчин из группы в спортивных вещах: – Тогда вы вдвоём со мной, остальные за работу, марш! — наконец девушку все послушали. – А вы двое, слушайте меня внимательно. Не вмешиваться ни при каких условиях, если она и правда приедет одна. У меня же от нервов сильно заболела голова. Я присела и начала массировать виски. Пришла более менее в себя, когда услышала как звук заведённый машину отдалился. Юлия села рядом со мной. – На кого ставки делаешь? — грустный голос женщины. – Какие ещё, блять, ставки?! — моя нервная система не выдерживала. – Это перестрелка закончится чей-то смертью. Как думаешь, кто сегодня перестанет видеть этот мир? Хозяйка или твоя близкая подруга? В ушах сильно зазвенело. Мари, зачем? Месть никогда ни к чему хорошему не доводила. А Малис... Зачем она туда поехала. Она же могла не ехать никуда! Страх и понимание, что одна из них сегодня потеряет самое важное – свою жизнь, рос и не давал даже нормально дышать. Слезы боли потекли из моих глаз. В салоне машины была напряжённая тишина. Каждый понимал, что несла в себе это поездка. Всё были наготове, держа крепко в руках свое оружие. Малис думала о чем-то своём, пока из своих раздумий её не вывел один из мужчин: – Эванс, у меня плохие предчувствия. Знаешь, я ведь себя до сих пор виню за ту ситуацию, что изменила всю мою жизнь. – Прекрати, в этом нет твоей вины, такое бывает, Колян, — успокаивала его Малис. – Нет, послушай. Мне кажется, что если со мной сегодня что-то случится, то я это заслужил. Ты только проследи, чтобы я со своей дочей и со своей Галей был бы рядышком, хорошо? Позаботься о них за меня, если что. – Прекрати. – Нет, пообещай! – Да ладно тебе, Колян. Ты что? Мы кого угодно угандошим, а не нас. Правда, Малис? — с бодрым настроем вмешался второй мужчина. – Пообещай! — уже агрессировал мужчина. – Обещаю, — проговорила девушка. Теперь напряжение было с нотками отчаяния. Малис впервые почувствовала страх, но не за себя, а за своих людей. Каждый был для неё важен. Каждый был для неё большой семьёй. Вскоре машина остановилась и мужчина, что был бодро настроен, сообщил: – Прибыли. Никто не выходил из машины. Они ждали виновника этого события. Долго ждать не пришлось, напротив в 50- ти метров остановилась машина. Малис уже приготовилась выйти, как вдруг... Из машины напротив вышло пятеро здоровых мужчин с оружием, что начали обстрел машины. Обманула. Малис и её ребята пригнулись, закрывая руками лицо, чтобы осколки от лобового сильно не порезали их. В голове Малис было одно:" Говорила про честность, а сама поступила как последняя подлая шавка". – Нет, я так не могу! — крикнул один из мужчин Эванс, что был <i>всегда на позитиве, и открыл дверь машины. Колян и Малис сделали также, выходя из машины. Направляя свое оружие на них и стреляя на полную. Каждая их пуля поразила врагов, поэтому их было уже не пятеро, а трое. Однако девушка </i>чувствовала, что надо отступать. Она быстро спряталась за свою машину, увидев по пути как пуля попала прямо в лоб Коляна. Тот упал замертво с сильно широко раскрытыми глазами, в которых читался ужас перед смертью, который испытал мужчина. Девушка успела захватить его оружие, поэтому в каждой руке был пистолет, но она не могла выйти из своего укрытия в виде машины. А после услышала очередной выстрел, который убил и второго мужчину. Девушка слышала шаги приближающие к ней. В голове вертелись страшные мысли:" Неужели они зря умерли за меня? Неужели я умру как тупое животное на охоте? Я и проиграть? Прости, мам и пап, я так мало была на вашей могиле..." Девушка уже потеряла какую-либо надежду, пока вдруг не вспомнила Воспоминания: " Две женщины спокойно сидели за столом и пили чай, пока к ним не подбежала маленькая девочка вся в слезах. – Мама! А Малис меня обижает! — начала она жаловаться одной из женщин." – Что такое, Кристиночка моя? — обеспокоино задала вопрос её мать. – Малис уже 12-тый раз выиграла меня, а я ниразу! — девочка начала ещё сильнее плакать. Вторая женщина встала и подала девочке шоколадку: – Ты на неё не обижайся, она у меня просто очень вязучая, — и улыбнулась. – Ладно, нам уже пора с Кристиночкой, — начала собираться гостья. – Приходите ещё. – Обязательно! Женщины попрощались, а после мать Малис зашла к ней в комнату. Девочка играла в шахматы сама с собой. – Малис, родная моя, ты почему хотя бы один раз не поддалась Кристине? Девочка удивлённо посмотрела на мать: – А зачем? И почему мой мыслительный труд ты выставила лишь как везение? – Доча, пойми, иногда нужно уступить для счастья других, особенно, если тебе это никак не вредит. Это же просто игра. – Ну так пускай она сама не расстраивается. Это же просто игра. – Послушай, а вот если ты вечно проигровала бы? – Нужно уметь проигрывать, но специально сдаваться я не буду. – Что даст тебе твоя победа, если это сделало несчастным человеком другого? – Я буду одной из первых. – Важно не быть первым, а быть душевно наполненым. Наша жизнь это душевное развитие. – Наша жизнь это конкуренция и борьба. – И что тебе даст эта конкуренция и борьба? – Знания своих сил и возможностей. Собственный статус среди других. Индивидуальность. – Индивидуальность нам уже дана от рождения. К чему борьба? Найди покой свой внутренний, дитя, — мать обняла своего ребёнка. – Ты права, — Малис обняла мать в ответ и широко улыбнулась. – Но... – Но? – Намерено сдаваться я не буду, даже если понимаю, что шансов нет, все равно буду идти до конца с высоко поднятой головой. Клянусь своей жизнью! – Ты ж моя упертая девочка, — мать погладила свою дочь по голове. " Именно эти воспоминания почему то сейчас возникли в голове у Эванс. Теплая улыбка на лице. Мама... И вдруг девушке послышалось что как будто голос её матери кто-то сказал: " Уже отказываешься от своих слов, доча?" Девушка сильно удивилась и дала самой себе пощёчину. Первая мысль была : " Галлюцинации." А вторую мысль она озвучила вслух: – Ни за что не откажусь от своих слов, мам, — ухмылка на лица, и девушка перезарядила оружие. – Даже если проигрываю, то с честью и до конца. Мужчины приближались к Эванс, делая свои шаги уверенно. Ещё пару шагов и девушки не быть в живых. Каждый из них уже знал исход событий. Скоро в новостях будет новость о смерть Малис. Мужчины резко выскочили к укрытию девушки и отпустили курок. Выстрелы. А после мужчины опустили свои оружия от удивления, что девушки там и не было. – Не понял, а где она? – Так тут же должна была быть. Девушка словно испарилась. Такой исход сильно удивил мужчин, что они растерялись. Начали рассматривать салон машины. Ведь вроде как убегающего силуэта куда то в лес не было. Мужчины не нашли Малис в машине, поэтому они повернулись в сторону машины, на которой приехали, и кому то жестом, развяденными руками, дали понять, что не знают, где находится девушка. Пока оба жестами показывали свою проблему, каждый почувствовал у затылка пистолет. – Идиоты, везде посмотрели, но забыли посмотреть под машиной. У меня же она не заниженная. Две пули, два новых трупа, что упали возле ног Эванс. Значит в машине кто-то остался. Девушка устремилась к новой цели. Цель же испытывала сейчас дикий страх, пытаясь понять, что же ей теперь делать. Выхода нет, нужно постараться бежать куда-то в лес. Как только могла, она выскочила из машины и зигзагом рванула в сторону густых лесов. Её задача была выжить. Спешила как могла, адреналин давал силы, пока цель Малис не упала лицом в грязь и не схватился за ногу. Адская боль и громкий крик. Метко. Пока раненая корячилась от боли, Эванс уже пришла к ней. Перевернула свою цель на спину. – Ну как пробежка, Мари? – Как видишь неудачная, — она терпела боль и пыталась отдышаться. – Чтож ты оружие себе не взяла? – Не планировала участвовать в перестрелке. – А как же справедливость, Уварова? Говоришь одно, а поступаешь как трусиха. – Да пошла ты. Ты не заслужила настоящий справедливости. – А знаешь почему всё вышло именно так? – Удиви. – Ты не достойна быть даже моим врагом. Ты без своих людей никто, а я без своих смогу. А теперь вставай, — Малис подняла грубо девушку. – Именно ты, пускай не своими руками, убила моих людей. За такое я не прощаю. Ты правша или левша? – Что? — растерялась Мари. — Правша. Малис приставила пистолет к правому виску. Вдруг Мари сильно изменилась. – Стой! Ну не надо, прошу. Ну сглупила сильно. Месть затуманила голову мне. Ну пойми ты меня. Я так и не купила новую сумочку из коллекции, — это было уже рыдание. Девушка несла полный бред. Говорила о чем только можно. О том что ей жаль, о своих мечтах, об незаконченных делах, о своём желании жить. – Давай я тебе секретик один расскажу, — странно как-то улыбнулась девушка с пистолетом. Она приблизилась близко к лицо Мари и прошептала на ушко: – Виктория Романова жива. Глаза Мари сильно раскрылись, а рот открылся в немом удивление. Долго оно не потянуло. Пуля снова забрала ещё одну жизнь в этот день. Цель была побеждена. Малис сложила в правую руку пистолет, которым застрелила своего врага, а второй забрала себе. Она задрала голову, смотря на ясное небо. – Мда. Девушка медленно опустила голову и повернулась в сторону трупов своих людей. Она подошла сперва к одному. – Чтож, ты Миша... Разве этому я вас учила? Зачем надо было напролом лезть к пулям? Иногда надо сдать свои позиции и отступить, чтобы победить. Потом она подошла ко второму мужчине. – Колян... , — девушка присела накорточки, а после заметила что-то торчащее из кармана мужчины. Это была фотография, на которую упала одинокая, но искренняя слеза Малис. На фотографии была счастливая семья. Маленькая радостная девочка , что держала за руку мужчину и женщину. Эванс знала их. Это был Коля с Галей и их славная дочь. Девушка провела рукой по лицу, закрывая глаза бездыханному телу. А после она поднялась на ноги и достала из кармана телефон. – Виктор Николаевич, я скину вам координаты. Произошла перестрелка. Убито 8 человек. – Я на это не подписывался. Я не думал, что будут такие проблемы. – Слушай сюда меня внимательно. Ты поднимешь свой зад, иначе я и тебя заложу. Расскажу как ты мне помогал за деньги. – Ладно, понял, — мужчина положил трубку.