The Longest One Night Stand

Эи не думала, что когда-либо встречала такую выдающуюся женщину, как Е Лань. Она подъехала к самому входу в Нефритовый дворец на безумно дорогом хромированном синем автомобиле модели, которую Эи не смогла бы опознать, даже если бы попыталась, одетая в синий брючный костюм и синее пальто, подбитое белым мехом. Эи надела свое самое облегающее платье, темно-фиолетовое, с разрезом до бедра, и прихватила пару черных перчаток. Она собрала волосы в высокий пучок и сделала макияж, чтобы выглядеть как можно более эффектно: легкий, но с сильным выделением глаз. — Сегун Райден, я действительно не думала, что когда-нибудь встречу вас, особенно вот так, — Е Лань прислонилась к своей машине, наблюдая, как Эи спускается по лестнице, ее взгляд скользнул от ног к лицу, затем снова вниз, остановившись на декольте. Эи была благодарна Е Лань за то, что она, казалось, была с ней на одной волне. Их телефонный разговор хоть и не был флиртом, но Эи ясно дала понять, что выбрала именно ее в качестве гида и того, кто мог бы ее подвести. — Пожалуйста, зовите меня Эи, — она взяла Е Лань за руку и поцеловала костяшки пальцев, не отрывая взгляда от этих темно-синих глаз. Е Лань не осмелилась отвести взгляд, а только улыбнулась и обошла машину с другой стороны, чтобы открыть дверь для Эи и закрыть ее, прежде чем сесть на водительское сиденье. Она включила зажигание, и салон автомобиля осветился, на передней панели появился планшет, заиграла классическая мелодия. — Уверяю вас, Казино — восхитительное место. У нас меньше преступлений, чем в главном городе, и все настолько дружелюбны, насколько это вообще возможно в Ли Юэ, — как настоящий гид, Е Лань действительно хорошо подавала это место. Она и не подозревала, что Бэй Доу рассказала ей все о пороках Казино, наркотиках и убийствах в глухих переулках. — О, я здесь не для того, чтобы общаться с людьми, мисс Е Лань. Я здесь в поисках удовольствий, — Эи не видела необходимости говорить вежливо, не сейчас, когда было так поздно и все, у кого была дневная смена, крепко спали. Это время для завсегдатаев вечеринок, пьяниц, наркоманов и преступников. Е Лань взглянула на нее, когда поворачивала за угол, направляясь к живописной дороге, ведущей к границе Сумеру. — Серьезно? Я слышала, что вы поженились, даже видела это. Эи закатила глаза и громко усмехнулась. — Я бы хотела, чтобы все перестали говорить о моей свадьбе. — Прошу прощения, я не хотела вас обидеть, — Е Лань, казалось, ничуть не смутилась. — Все в порядке, я просто… я так устала быть привязанной к этому дурацкому кольцу. Я имею в виду, что это всего лишь кольцо, и все же все избегают меня, как чумы. Что же делать женщине? — Эи драматично вздохнула и посмотрела в окно на исчезающий главный город. — Вот почему я не жената. Тридцать четыре и по-прежнему куча рыбок рядом. Я так понимаю, ваш брак не такой, как вы ожидали? Еще раз прошу прощения, если это невежливый вопрос, я только предполагаю по тому, как вы говорите. — Возможно, это и грубо, но я не откажусь от ответа. Это, конечно, не то, чего я хотела. Я хотела чего-то более… веселого. Более привычного для меня темпа, — она оглянулась на нее, зная, что находится лишь на периферии внимания Е Лань. Е Лань усмехнулась и разогнала машину так, что желудок Эи подкатил к горлу, а затем успокоился, когда ее тело привыкло к такой скорости. — Это тебе больше подходит? Эи хмыкнула. — Уже близко. Е Лань еще больше увеличила скорость, огни смешались в желтые, красные и оранжевые полосы. — А так? — Это больше похоже на то. У нас в Инадзуме есть такие машины, но дороги слишком каменистые, чтобы так легко ехать, — Эи переключила музыку на что-то более медленное. Джаз. Конечно, Е Лань слушала джаз. Они ехали в напряженном молчании, как будто каждой из них было что сказать, но ни одна не высказывала своего мнения. Впереди показалось Казино со всеми его сверкающими огнями и вывесками, такими яркими, что они сияли даже сквозь тонированные стекла. Как маяк в пустыне, подумала Эи. Построенный из песка, он опасно покачивался на краю утеса, уходя в пропасть кратера, образовавшегося тысячелетия назад в результате катаклизма. Е Лань осторожно вела машину по оживленным улицам, стараясь не врезаться в пьяных. Сам воздух, пропитанный ароматом вишни и ликера, ударил Эи в нос, и у нее закружилась голова, когда Е Лань опустила окна. Они выехали на подземную парковку, целый этаж которой был заполнен суперкарами и спрятан под каким-то магазинчиком. — На всякий случай, — Е Лань не стала вдаваться в дальнейшие объяснения, но Эи поняла, что это для отпугивания воров. В задней части стоянки находился лифт, причем с таким убогим интерьером, что Эи была почти уверена, что попала не туда, куда нужно. Когда они вошли, в лифте их встретила классическая музыка, и Е Лань крепко держала руки за спиной, глядя прямо перед собой. Эи наблюдала за ее лицом, спокойным и невозмутимым, но сосредоточенным на чем-то. — Видишь что-то, что тебе нравится? — Е Лань улыбнулась. Эи быстро посмотрела вперед, испытав облегчение, когда лифт, наконец, загудел. Она чуть не умерла, когда двери открылись, показывая, пожалуй, самое оживленное место в Тейвате. На украшенном потолке были подвешены сверкающие люстры, на одной из которых были вырезаны ангелы и расписаны вручную, что напоминало интерьер собора в Мондштадте. Архонты были вырезаны на колоннах, расположенных вдоль проходов, где рядами стояли машины, каждая из которых была упакована. В дальнем конце зала располагались столы для азартных игр, спиннеры, карточные столы, для рулетки и покера. Здесь был любой автомат, о котором только можно было мечтать. Каждая секция зала казино было оформлена в индивидуальном стиле — от будничного девяностых до футурустичного с его ослепительно яркими цветами. Официантки в ярких платьях разносили по залу бокалы, наполненные до краев. Должно быть, где-то кто-то выиграл пари, потому что раздались одобрительные возгласы. — Ошеломлена? — Е Лань обняла Эи за плечи и притянула ближе. — Все в порядке, ты привыкнешь к этому. Они шли по проходу, и все поворачивались, чтобы посмотреть на них двоих. Они были красивой парой, темно-синие и темно-фиолетовые, но Эи стеснялась такого количества внимания. Е Лань подвела ее к столу с рулеткой, где все, кроме четырех мужчин, разбежались. — Делаете ставки за столом, леди Е Лань? — крупье ухмыльнулся ей, его завитые усы были идеальны, а голова блестела лысиной. Е Лань подмигнула ему и достала из кармана фишку. — Тогда вперед. На кону одна тысяча. Сидевшие за столом, похоже, сочли, что это подходящая сумма, и поставили свои фишки. — Выбери цифру, — Е Лань наклонилась к ее уху, обдавая его горячим дыханием. Эи оглядела игровое поле. Вероятность выпадения всех этих чисел была одинаковой, так в чем же смысл? Все зависело исключительно от удачи. Шансов на то, что что-то выпадет, было меньше, чем на что-либо другое. — Четырнадцать. — Вы слышали, что сказала Сегун, мы ставим на четырнадцать, — Е Лань посмотрела на крупье. Остальные четверо сделали ставки на одиннадцать, четыре и двадцать два. Колесо завертелось так, что у Эи закружилась голова, размытое пятно из черного превратилось в красное, пока все не слилось воедино. Оно начало замедляться, все медленнее и медленнее, пока… — Одиннадцать! — один из мужчин хлопнул в ладоши и перетянул фишки на свою сторону, вызвав недовольное ворчание среди своих конкурентов. Е Лань улыбнулась и опустила голову. — Полагаю, нам просто нужно сыграть по-другому. Мы не можем позволить этим придуркам победить нас, — она совершенно невинно посмотрела на Эи, но ее выдавали кошачьи глаза, так и пылающие хаосом. Она поставила еще одну фишку, на этот раз другого цвета. — Пятьсот. Остальные мужчины тоже поставили по пятьсот, вместе с остальными ставками. Эи подумала, что это ошеломляющая сумма. В Инадзуме ей не нужны были деньги. Она никогда не тратила столько. В Инадзуме, конечно, были и свои прелести, но Эи предпочитала просто местные закусочные. — Давай, милая, — Е Лань указала на колесо. Еще одна попытка. Она должна подсчитать. Если уже выпадало одиннадцать, то, возможно, сейчас выпала бы восьмерка. Другой конец. Остальные ставки были на шестнадцать, пять и двадцать четыре. Крупье повернул колесо, и у Эи снова закружилась голова, но на этот раз Е Лань крепче сжала ее, удерживая на каблуках. Мяч попал на пятую позицию. Снова выиграл тот же игрок. Е Лань хмыкнула, признавая поражение. — Ну что ж, в следующий раз тебе повезет больше, милая… — Еще раз. Я хочу еще раз, — Эи уставилась в стол. На этот раз она словно чувствует, что должна выбрать. Ее партнерша издала тихий смешок и ласково положила руку ей на затылок. — Мы еще сделаем из тебя отличного игрока, Сегун, — она посмотрела на остальных и мотнула головой: — ты слышал, что сказала леди, продолжай. Е Лань поставила еще пятьсот фишек. Игрок, выигравший дважды, пошел ва-банк. В общей сложности на кону было около восьми тысяч. Эи не планировала забирать ничего из этого, а лишь хотела отыграть деньги Е Лань. — Хорошо, давайте послушаем ваши ставки, — объявил крупье. Она не отрывала взгляда от колеса. Число вертелось у нее на кончике языка, просачивалось в сознание. — Двадцать семь. — Двадцать три, — дважды выигравший мужчина кивнул. Остальные указали шесть, десять и двадцать четыре. Эи точно знала, что ни одно из этих трех не упадет. Это было просто невозможно. Колесо завертелось, но на этот раз она стояла, прислонившись к столу, и смотрела, как серебристо-белый шарик прыгает через каждую щель, дразня ее. Движение стало замедляться. Рука Е Лань медленно опускалась к пояснице. Шарик остановился. — Двадцать семь, все ставки переходят Сегун Райдэн, — крупье протянул руку, указывая на нее. Гости вокруг нее захлопали, однако другие игроки были не в восторге. Е Лань собрала все фишки в свою сторону и начала хлопать. — Хорошо сработано, мадам. Вот как нужно это делать. — Забери свои деньги, а остальное отдай. Они мне не нужны, — Эи наблюдала, как Е Лань собирает фишки, и ее губы дрогнули при этой фразе. — Если хотите, мадам. Вы и в самом деле добрая, — на нее этот поступок явно не произвел впечатление, но Эи не могла сказать, что хотела бы оставить деньги себе. Эи направилась к автоматам, медленно продвигаясь мимо игровых автоматов и кассиров, пока не добралась до секции с картами, которая была оформлена в стиле какого-то бандитского логова. Здесь разрешалось курить при условии, что окна были открыты. Там же она обнаружила Яэ, развалившуюся на подобии шезлонга и наблюдающую за одним из стриптиз-шоу, проходивших в самом темном углу. Стриптиз-клуб в казино! Только в Ли Юэ. Конечно, танцевала Шэнь Хэ. Эи встала позади своей жены и похлопала ее по плечу. Яэ склонила голову набок, увидев, кто это и сглотнула. — А-ах! Эи! — Наслаждаешься шоу, Гудзи? Я думала, ты должна быть святой? — она практически рычала. — Я просто восхищаюсь женской красотой, в этом нет ничего грязного, — Яэ выпрямилась на диване, ее взгляд скользнул за спину Эи. Теплая рука обвилась вокруг талии Эи, довольно властно удерживая ее. Эи прижалась к ней. Е Лань улыбнулась Гудзи. — Яэ Мико, рада с вами познакомиться, — она протянула другой руку. Эи чувствовала себя хорошим трофеем и на самом деле не собиралась жаловаться. Яэ несколько мгновений запиналась, даже не потрудившись протянуть руку, глядя на ладонь, обхватившую Эи за талию. — Мисс Е Лань… Я не ожидала вас увидеть. — В моем собственном казино? — Е Лань ухмыльнулась, показав Яэ, насколько глупым это показалось: — в любом случае, как тебе шоу? Я сказала Шэнь Хэ, что ей следует купить новые туфли на каблуках, но она настаивает на том, чтобы носить эти уродливые вещи. — Я думаю, они довольно симпатичные, — Яэ нахмурилась. — Конечно, ты думаешь, — пробормотала Е Лань, а затем повернула голову, чтобы посмотреть на сцену. Шэнь Хэ оказалась более гибкой, чем думала Эи. Она с такой легкостью взобралась на шест и развела ноги в шпагат, а затем еще сильнее, как будто ее кости были эластичными. Ее макияж был безупречен, а каблуки из хрусталя заоблачно высоки. У Шэнь Хэ были длинные ноги, торс и остальные конечности, как у какого-нибудь сексуального жирафа или, может быть, угря. Угорь подошел бы больше. Угорь-альбинос. — Ты можешь перестать смотреть на нее, как на какое-то создание? — Яэ закатила глаза. — Я бы не стала ее винить. Она действительно создание, — Е Лань усмехнулась. Эи приподняла бровь и придвинулась ближе к Е Лань, чтобы что-то сказать ей на ухо. Яэ, вероятно, смогла бы услышать. — А я-то думала, что Шэнь Хэ — твоя любимица, как все говорят. Е Лань поперхнулась. — Я бы не сказала, что она самая любимая. Самая сложная, раздражающая, нуждающаяся. Она никогда не бывает довольна, — она наклонилась к уху Эи: — я думаю, именно поэтому она использует вашу жену в качестве игрушки, лишь бы вы пришли. — О, поверьте мне, — Эи отстранилась и улыбнулась: — Яэ делает то же самое. — Я знала, именно поэтому вы мне позвонили. Ты пытаешься отомстить кому-то конкретному? Или это ревность? — рука Е Лань потянулась вниз, чтобы обхватить ее задницу. Эи положила ладонь на грудь Е Лань. — И то, и другое понемногу? В основном первое, — Эи почувствовала, как что-то ударило Е Лань по руке, и была удивлена, увидев, что рука Яэ заменила ее, ногти практически впились в плоть. Эи отталкивала Яэ, пока та не отпустила ее. — Отвратительный ход. — Отстань от моей жены. Эи немного отошла. — Отстань от моей девушки, — Е Лань положила руку на запястье Яэ, и в тот же миг Эи поняла, что это, вероятно, не про нее. И все же, она решила взять все на себя. — Значит, ты можешь спать с другими, а я нет? — Эи посмотрела на жрицу. Глаза Яэ загорелись, когда она вспомнила что-то, что вызвал этот вопрос. — Я не спала с Шэнь Хэ, Эи. Я просто побыла у нее, потому что… — Я говорю не о Шэнь Хэ. Понимание пришло к ней, этот взгляд, полный воспоминаний и вины. — Е Лань. Я хочу уйти, — Эи отошла от них обеих и направилась к дверям казино. Она знала это. На самом деле, она думала об этом все время, пока они были в Монштадте. Лиза Минчи, библиотекарь Фавониус, и Розария. Казалось, они всегда привлекали внимание Яэ раньше, чем она успевала что-либо предпринять. Особенно эта гребанная библиотекарша. Даже Джинн поняла это через несколько дней, когда несколько раз приходила в библиотеку и заставала Яэ за чтением на диване, спрашивая, куда именно ушла Лиза. Эта. Чертова. Библиотекарша. Эи почувствовала, как по ее позвоночнику пробежали электрические разряды. Лифт подъехал в тот же миг, и из него высыпалось девять человек с напитками в руках. Она протолкнулась мимо них и вошла в лифт, нажав кнопку закрытия дверей, когда в прямоугольной щели показались Е Лань и Яэ. Е Лань направилась к лестнице, а Яэ подумала, что успеет догнать ее до того, как двери закроются. Она не успела добежать до парковки за минуту до того, как появилась Е Лань и щелкнула ключами, чтобы открыть двери машины. Эи села сама и откинулась на сиденье, когда Е Лань заняла свое место за рулем. — Куда? — Е Лань откинула волосы и посмотрела на Эи. — Куда угодно.

***

Они катались несколько часов, вплоть до восхода солнца, направляясь к границе Сумеру, отделяющей Ли Юэ от леса Авидья. Когда показались деревья, освещенные восходящим солнцем, Эи снова могла дышать. Она не понимала, что с ней не так? Почему Яэ не хотела ее? Почему она сказала все это в спортзале в Мондштадте, если так легко могла от нее отказаться? Была ли она «сломанной»? Могла ли Яэ видеть то, чего не видит она сама? — Сегун, — голос Е Лань звучал приглушенно. Она действительно казалась очень далекой. Эи посмотрела на нее, но недолго, не тогда, когда вид был таким великолепным. Зеленый, желтый, оранжевый, ослепительно белый. — С тобой все в порядке? — спросила она. Как на это ответить? Эи задумалась. — Моя жена только что призналась, что изменяет мне, и это бы не было проблемой, если бы она, во-первых, не рассказала мне, а во-вторых не отдалилась от меня окончательно, а потом прибежала обратно, сказав, что я принадлежу ей, — Эи вышла из машины и встала на утесе, пытаясь разглядеть оранжевое Сумеру, но не могла. Не с такого расстояния. Е Лань положила руку ей на плечо и похлопала. Дружелюбно, без намека на ночную страсть. Эи посмотрела на кольцо на своем пальце, серебряное, обычное обручальное кольцо. Она сняла его и повертела в руке. Где оно вообще было сделано? Кто его сделал? Откуда оно взялось? Она взмахнула рукой со всей силой, на которую была способна, и наблюдала, как серебряное кольцо исчезает, мерцая. Ее рука теперь казалась намного легче. У нее перехватило дыхание и Е Лань притянула ее в объятия, прежде чем она смогла позволить себе заплакать. Она хотела, чтобы ее сестра вернулась, она хотела, нет, нуждалась в ком-то, кто сказал бы ей, куда идти, что делать, как со всем этим справиться. С тех пор, как она умерла, Эи делала только неправильные вещи, слушала лишь то, что, как говорили другие, является правильным путем. «Выйди замуж», говорили они. Найди помощника, сделай то, сделай это. Сегун Райдэн просто хотела, чтобы у нее был один хороший день. Единственный. Тот, когда ничего не пошло бы не так. Она хотела проснуться, заняться хорошим сексом, собраться, позавтракать, сходить куда-нибудь, вернуться к ужину, снова заняться хорошим сексом, посмотреть несколько серий чего-нибудь, еще больше хорошего секса, а затем лечь спать после еще одного раунда. Но нет. Вместо этого была лишь заурядная мастурбация вперемешку с любым перепихоном, который устраивала Яэ, а потом жаловалась, что это у нее палка с короткой стороной. Е Лань крепко обняла ее. Эи почувствовала, как ее сердце бьется в груди в мягком и ровном темпе. — Отвезешь меня домой? — Эи не могла смотреть на нее, когда была на грани срыва. Е Лань кивнула и повела ее обратно к машине. Она сдала назад и гнала машину все дальше и дальше, пока солнце не поднялось высоко в небо. Наступило утро. Эи не спала больше суток и просто хотела свернуться калачиком в постели и проспать еще сутки. Поездка в главный город Ли Юэ заняла у них около часа, и Е Лань высадила ее у Нефритового дворца. — Нам нужно сходить куда-нибудь перекусить. Конечно, я не давлю. Я уверена, что ты занятая женщина, — Е Лань проводила ее до двери. — Я бы с удовольствием. Честно говоря, я была бы рада чему угодно. Эи больше всего хотела спуститься в глубокий колодец. Одна из служанок провела ее в свою комнату. Сама Нин Гуан выходила из своего кабинета и увидела Эи. Она ничего не сказала, просто отошла в сторону и позволила пройти в свою комнату. Она так и не стерла макияж, просто быстро разделась. Когда она распустила волосы, и они рассыпались по плечам, то сразу рухнула в постель, как камень в воду, а затем натянула одеяло повыше на голову, чтобы закрыться от солнца. Она не знала, заснула ли сразу или через три часа. Она просто осознала, что отключилась, а потом снова проснулась. Макото что-то писала за своим столом, повернувшись спиной к Эи, которая скучала, сидя на кровати сестры. Сколько им было лет? Судя по простыням, им было по семнадцать, так как на них все еще был детский узор. — Что ты пишешь? — спросила Эи. — Письмо, — голос сестры был очень похож на голос Эи, но гораздо мягче. — Кому? — Тебе. — Просто скажи мне. Не пиши мне письма, когда я здесь, — Эи встала с кровати и подошла, чтобы взглянуть на страницу, но увидела, что Макото прикрывает ее рукавом. — Нет, это для будущей тебя. Однажды ты станешь Сегун Райдэн, и ты будешь невежественной. — Макото, это ты. Ты будешь сегуном, ты старше. — Это на всякий случай. — Не говори так. Ты не умрешь. Я тебе этого не позволю, — Эи развернула сестру и увидела в зеркале отражение своего лица. — Ты грозный противник, Эи. Но тебе не победить смерть. Ты и твой большой мозг можете попытаться, но рано или поздно она придет за нами, сестра. Эи не понравилась та уверенность, с которой она говорила, но все же она отпустила ее и села обратно на кровать. — Тогда сначала смерти придется прийти за мной. В ее ушах раздался чужой голос. Голоса. Шепот. Заговоры об убийстве, она могла слышать их все. Она огляделась и никого не обнаружила. Снаружи что-то грохнуло, и обе девочки подбежали к окну. Она уже знала, что произошло, и закричала, но ее рот не открывался. — Оставайся здесь. Я посмотрю. Макото побежала вниз по лестнице. Эи могла даже вспомнить, о чем она думала в тот момент. Макото была общительной девушкой. На самом деле, никто вообще не знал о существовании Эи. Они знали только свою очаровательную молодую Сегун Райдэн, воплощение совершенства. Она была восхитительной правительницей и хорошим человеком, несмотря на свой юный возраст. Поэтому, если что-то случалось, Макото была на месте, успокаивала людей, оценивала ситуацию. Эи заставила свое тело побежать за ней, чтобы сказать Макото, что пойдет вместо нее. Вместо этого, ее тело стояло у окна и наблюдало, как чей-то дом превратился в огненный шар. С этой высоты Эи могла их видеть. Те, у кого была Темная болезнь. Разразившийся Катаклизм потряс весь Тейват. Больные и умирающие выбегали из больниц, словно одержимые. Эи бродила по ночным улицам с мечом в руке, убивая всех, кто осмеливался сбежать из построенных для них больниц. Даже охранники Инадзумы начинали кашлять сажей, а их мозги расплавлялись до такой степени, что они накидывались друг на друга. Но ничто не ускользало от клинка Эи. Она искала Макото днем и ночью, целую неделю искала, искала и дралась, пока ее руки не покрылись мозолями и волдырями. Тем временем остров Ватацуми становился все опаснее, из его недр выползла огромная змея. Местные жители называли ее Оробаси. На пляжах Тэнгу Сасаюри командовала армией, направлявшейся к нему. Эи наблюдала, как его убили, а затем увидела, как ее клинок разрубил змею на три части. Она исчезла прежде, чем кто-либо успел заметить ее появление. Конечно, новость о втором сегуне распространилась со скоростью лесного пожара, но к тому моменту Эи была так залита кровью, что никто не осмеливался приблизиться к ней. В какой бы деревне она ни останавливалась, кого бы ни расспрашивала, люди дрожали от страха. Грозы становились все сильнее. Дождь не прекращался несколько месяцев. Следующей была Чио. Бедная, милая Чио. К тому времени, как Эи добралась до нее, она уже брызгала темной слюной и даже узнала, что Чио проглотил другой могучий зверь. Ее лицо было сильно содрано сбоку, и она смотрела на Эи как на незнакомку, как будто вообще никогда ее не знала. Эи пыталась напомнить ей о сыновьях, о детях, которых она оставила, но Чио набросилась на нее, как бешеная собака. И Эи зарезала ее, прямо по горлу. Из вены брызнула кровь. Эи позволила дождю смыть ее. Наконец, кицунэ Сайгу. Как и Макото, она словно растворилась в воздухе, в последний раз ее видели где-то в лесу, но она не вернулась. У Эи не было ни времени, не желания искать ее, когда прошел слух, что Макото нашли где-то на побережье. Эи летела со скоростью, которая заставила бы Анемо архонта задохнуться от пыли. Макото лежала на песке, выпотрошенная, как свинья. Милая сестренка, ее миролюбивая сестра. Она даже не потрудилась наточить свой меч, потому что не видела для этого причин. Он никогда не будет использован. И все же она здесь, с выпущенными кишками, тупо уставилась на свое отражение. Теперь Эи могла слышать это, шепот. — Макото… помоги, — Эи стояла лицом к нему, а ее кишки вываливались на пляж, и она не совсем понимала, что произошло. Где ее сестра? Почему ее до сих пор здесь нет? Разве они не должны были встретить на холме? Зеркальное отражение. Разве они не должны были определить, где находится другая, просто телепатически? Люди верили в это. Но Макото здесь не было. Ее выбросило на берег, как наполовину съеденную рыбу. Кто-то говорил с ней, перекрывая звук ее собственных криков. Эи закрыла глаза.