The Longest One Night Stand

Каждое платье сдавливало ее грудную клетку. Со всеми двенадцатью из тех, что она выбрала, было что-то не так. Слишком пышное, слишком короткое, слишком узкое, слишком шелковистое, слишком много тюля, слишком готичное, слишком кружевное. Зрители, а именно лорд Камисато и леди Камисато, наблюдали, как она примеряет каждое из них. Аято потягивал свой чай боба и качал головой, глядя на них всех, в то время как Аяка пыталась сказать что-нибудь приятное, но часто терпела неудачу. — Это просто… что ж… никакое из них не подходит вам, миледи, — Аяка поджала губы. Аято кивнул. — Да, ты выглядишь ужасно, — он получил шлепок по руке от своей сестры. — Я серьезно! Смотри… — он встал с дивана и положил руку на плечо Яэ, когда она смотрела в зеркало на грани слез. — Дело не в тебе и не в платье. Все дело в сочетании. Ты горячая штучка, да, платье тоже, но оно как ананас на пицце. Ничто из них не должно никогда встречаться с другим. — Аято, свадьба завтра. Если я сегодня не найду платье, то я либо отменю все, либо просто появлюсь в нижнем белье и поясе с подвязками, — она обхватила голову руками. Аято похлопал ее по спине и вздохнул. — Здесь есть еще сотня нарядов, которые ты, наверное, сможешь примерить. Ты просто должна… Один из прислуг ворвался в комнату, неся в руках мешок, в котором что-то было. — Сегун Райден попросил, чтобы именно это платье было надето. Аяка вытаращила глаза на прислугу, а затем на Яэ. — Я думаю, у тебя есть ответ. Теперь действительно нет другого выхода. Платье было… нормальным. Примерно таким же, как и все остальные. Это был… безопасный выбор. Безобидный. Юбка была велика, но не слишком, ткань простая, но не невзрачная. Это было обычное свадебное платье. Аято не понравилось. Аяка сказала, что все было просто прекрасно. — Все равно это совсем не твое. На твоем месте я бы попросил их сделать юбку в стиле омбре от светло-розового до белого. Это очень в духе Гуджи Яэ. — Это приказ Сегун Райден. Она не может просто сказать: «Выкинь свое платье. Я сделаю лучше», — Аяка покачала головой и улыбнулась. — Я думаю, ты будешь выглядеть великолепно. И, кроме того, тебе нужно надеть его только один раз, и тогда тебе больше никогда не придется в него влезать. Надеюсь. Может быть. — Шестьдесят процентов браков заканчиваются разводом, — Аято поднял свой чай с шариками, улыбаясь. Однако у Яэ оставался еще один вопрос. — Как Сегун узнал, что я здесь? Аяка и Аято переглянулись и покашляли. Яэ прищурилась, глядя на них. Выбранный бутик был лучшим из того, что могла предложить Инадзума, и, не случайно, самым посещаемым в поместье Камисато. Поэтому есть смысл в том, что Яэ сейчас здесь, но это был не тот бутик, который она посещала чаще всего. — Ну, эм… этот бутик… э-э… на самом деле все магазины в этом ряду… — начала Аяка. Ее брат закончил за нее фразу. — Все они принадлежат Сегун Райден, — он снова отхлебнул свой чай «боба». — Мы получили сообщение от помощницы Сегун. Напомни, как она выглядит? — он посмотрел на свою сестру. — Кудзе Сара. — Да, да, она. Она сказала, что мы должны привезти тебя сюда. Теперь это имело смысл. Яэ недоумевала, почему Аяка ни с того ни с сего написала ей сообщение. Она дружила, вернее, дружи-ненавидела своего старшего брата, но у нее никогда не было ни времени, ни достаточно заботы для младшей сестры. Поэтому то, что Аяка внезапно обратилась к ней, заинтересовавшись свадьбой, было достаточно странным. Конечно, Аято увязался за ней, и это рассеяло ее подозрения, но теперь все встало на свои места. Это были ее подружка невесты и шафер. Яэ быстро выскользнула из платья, натянула на себя одежду и направилась к выходу, в то время как Аято погнался за ней, а Аяка заверила прислугу, что все в порядке. Выйдя на улицу, она пошла прямо к зданию в старинном стиле, окна которого выходили на Инадзуму. Дворец Сегун, построенный столетия назад, и никто не потрудился снести его. Теперь он был окружен всеми этими стеклянными конструкциями и блочными постройками, которые представляли собой современную Инадзуму. Почти никто никогда не заходил во дворец. Почти никто не выходил. Ни разу со времен Макото. Раньше здесь проводились фестивали, праздники с фонарями и торжества с фейерверками. Теперь фейерверки были запрещены законом, и архонты запрещают праздновать в центре города собраниями более восьми человек. В наши дни это можно было бы рассматривать, как появление банды. Макото бы рассмеялась. Аято схватил ее за запястье прежде, чем она успела остановить такси, и она вырвалась из его хватки. — Я встречусь с Сегуном. — Да, пожалуйста, просто… — начал он. — Нет. Я не могу сама выбрать себе платье. Я не могу выбирать, кого приглашать. Даже этот гребаный бутик выбрали за меня. Что касается этой свадьбы, не касается и меня, поэтому я даже не думаю, что мне нужно появляться на месте проведения. Сегун мог бы просто привязать меня и заставить подписать бумаги, и дело с концом! — она и не заметила, что у нее на глаза навернулись слезы. Возможно, она была скорее расстроена, чем рассержена, если уж на то пошло. Расстроена тем, что в очередной раз у нее действительно не было выбора в этом вопросе. Решение о ее муже было принято. Ее жизненный путь был предначертан. — Эй, эй. Я понял, — Аято вытащил носовой платок из внутреннего кармана и взял дрожащую руку Яэ. — Это жестоко, да, я знаю. Но обращение к Сегуну ничему не поможет. Ты действительно думаешь, что он хочет тебя увидеть? — Я… — она выхватила носовой платок и промокнула глаза, прежде чем решительно посмотреть на Аято: — Его невеста. Это должно что-то значить. Если они меня не впустят, технически это будет предательство. — Малышка, я не думаю, что это хорошая идея, — он наблюдал, как она повернулась к нему спиной и протянула руку, подзывая проезжающее такси. Он присоединился к ней в такси, все еще пытаясь отговорить. — Я полностью за независимость и выбор. Будь моя воля, я бы женился на своей экономке, но это всем не то, что жениться на Сегуне, — Аято помассировал виски. — Что ж, надеюсь, после сегодняшнего дня я не выйду замуж за Сегуна. Я точно скажу ему, куда засунуть его бутик и свадебное платье. У меня даже нет гребаного кольца! Как это абсурдно! Я выхожу замуж за Сегун Райден, а он даже не подарил мне кольцо! Аято отчаянно пытался утихомирить ее, когда таксист посмотрел на эту пару в зеркало заднего вида. — Пожалуйста, потише, Яэ, — он одарил водителя извиняющейся улыбкой. — Нет! Вся Инадзума должна знать, какой мудак их лидер! — она фыркнула и опустилась на сиденье. Это заявление, вероятно, могло бы привести к ее казни в эти мрачные времена, но казнь не так уж сильно отличалась бы от брака. К тому же, по крайней мере, она могла выбирать свои последние слова. Дворец маячил перед их взором, возвышаясь на вершине длинной лестницы, от одного взгляда на которую у Яэ заболели ноги, и охранялся людьми, одетыми в форму древних воинов. Аято поспешно расплатился за такси, в то время как Яэ выбралась из машины и направилась прямо к лестнице. Охранники внизу посмотрели на нее, вздрогнули, но расслабились, как только увидела Аято. Она поблагодарила архонтов за то, что взяла его с собой. Любой знал Аято как главу поместья Камисато, его появление во дворце ничего не значило. Но почему это ничего не значило Яэ не знала. Как он общался с Сегуном, ведь даже никогда его не видел. К тому времени, когда лестница закончилась, Яэ подумывала о том, чтобы спуститься обратно, возможно, просто покатиться, пока не достигнет земли и не сможет вызвать другое такси, чтобы отвезти ее домой, но блеск пота, выступивший на лбу Аято, придал ей решимости. Если бы только она могла заставить Аято страдать только из-за того, что он последовал за ней, она заставила бы Сегуна страдать из-за того, что он женится на ней. Передняя часть дворца охранялась более усиленно, чем нижняя, но было ясно, что основная охрана была внутри. На самом деле его не нужно было охранять, когда самая заносчивая, мелочная сука в стране стояла у входной двери. — Кудзе Сара, моя любимая ворона, — Яэ любила дразнить ее с того момента, как познакомилась с ней, когда ее впервые опубликовали в возрасте восемнадцати лет. Она была молоденькой девчонкой с отвратительным характером и кусалась так же хорошо, как и лаяла. Теперь иголки были опущены, оставляя ее тяжелой и неподвижной, как скала. — Яэ Мико, как неприятно тебя видеть, — в ее голосе послышалась хрипотца, как будто она слишком много кричала на прошлой неделе. — Ой-ой. Сегодня ты еще злее. Что случилось? Опять поссорилась со своей любимой рыбкой? Я слышала, переговоры с островом Ватацуми идут не так гладко, как ты… — Дела Сегуна не имеют к тебе никакого отношения, — это был укус, легкое рычание. Оскал. Яэ подумала, что это было восхитительно. Она была похожа на померанского шпица, маленькую собачку, которая все время тявкала. — О, но я думаю, ты поймешь, что имеют. В конце концов, завтра я стану женой Сегуна, — Яэ ухмыльнулась. На женщину это, казалось, никак не подействовало, она просто приподняла темную бровь. — Серьезно? Это первый раз, когда я слышу об этом. Яэ уставилась на нее в замешательстве. Даже во дворце не знали? Никто не знал, что Сегун женится? Никто?! — Что значит «впервые слышу»? — Яэ просто хотела услышать это снова. Чтобы подтвердить, что ни одна душа не знала об этом браке. Разве Сару не собирались назначить охранником на свадьбу? Будет ли это свадьба на самом деле? — Это значит, я думаю, что ты лжешь. Почему из всех подходящих именно тебя выбрали женой Сегуна? Из того, что я слышала, невеста иностранка, — Сара пожала плечами. — Значит… будет ли свадьба? — она напряглась. Сара вздрогнула, как будто она что-то раскрыла, и Яэ восприняла это как-то, что Сара подумала, что она допустила утечку информации, что Яэ сделала удачное предположение о предстоящей свадьбе. — Вовсе нет, Яэ Мико. Я бы посоветовала тебе уйти, — Сара заложила руки за спину. Было удивительно, как женщина, с настолько забитым прутом в задницу, могла стоять еще прямее. — Прости, милая ворона, но мне нужно увидеть Сегуна. Это заявление заставило Сару рассмеяться, но не по-настоящему, а просто так, как она смеялась всякий раз, когда считала кого-то глупым или видела, как ребенок спотыкается и падает. — Что ж, тогда действуй прямо сейчас. Я уверена, Сегун был бы рад тебя видеть, — она отступила в сторону и указала на дверной проем. Яэ прихорошилась и направилась к дверям, но путь ей преградила Сара. Ее лицо было смертельно серьезным. — Я шучу. Уходи, сейчас же. С такого близкого расстояния Яэ могла видеть пульс Сары, как бьется вена на ее челюсти и как она сжимается. Если бы Яэ не испытывала невероятной ненависти к Саре, она бы почти позавидовала тому, что жрица острова Ватацуми добралась до нее задолго до того, как это смогла сделать Яэ. Сара была по-своему красива, с ее довольно андрогинными чертами лица и идеальной подводкой для глаз. Неужели она действительно вставала утром только для того, чтобы подкрасить глаза, прежде чем начать свой день, испоганив его всем остальным? Это было почти восхитительно. — Увидимся на свадьбе, — Яэ наклонилась и чмокнула ее в щеку, прежде чем развернуться на каблуках. Она слышала, как у нее за спиной Сара заикалась и брызгалась слюной. Аято ухмыльнулся поверх своей соломинки. Они снова начали спускаться. — Я отправлю ему сообщение, — сказала Яэ. — Все сообщения поступают в его отдел по связям с общественностью. Я не думаю, что он когда-либо читал хоть одно электронное письмо, которое я отправлял. На обратном пути в Инадзуму Аято чувствовал себя намного лучше. В конце концов, это было менее энергозатратно. — Да, но я женщина, на которой он женится, так что он вроде как обязан меня выслушать. — Он выслушал, какое свадебное платье ты хочешь? Или какой торт? Или какую цветочную композицию? — Аято высказал хорошую мысль. Сегун уже давно дал понять, что его не волнует, чего она хочет, с какой стати его должно волновать, что Яэ хочет поговорить с ним, когда все и так идет по его плану? — Может быть, ты скажешь «я возражаю» на свадьбе? Аято подавился бобой и закашлялся, чтобы проглотить его обратно. — И рисковать тем, что мне отрубят голову? Определенно нет, — он достал свой телефон, чтобы позвонить своему личному шоферу. — Ты могла бы просто не прийти. Я имею в виду, совершенно очевидно, что никто не знает, кто невеста, даже Сара. Просто не приходи на свадьбу. Или приходи и не говори «я согласна», но я бы рекомендовал первый вариант. Идея была блестящей. Сара не знала, что она невеста, никто из охранников тоже. На самом деле, это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она была никем. Совершенно незнакомый человек во дворце. Несмотря на репутацию издательства, оно не имело никакого отношения ко дворцу, в отличие от Камисато, Т-комиссии и острова Ватацуми. Она была никем. — Аято, ты гений. Ты знаешь это? — она улыбнулась ему. Аято кивнул. — Я прекрасно осведомлен.

***

Утром в день свадьбы Яэ Мико проснулась в номере одного из лучших отелей Инадзумы просто для того, чтобы сбежать от обыденности пробуждения в своей спальне. Она поздно встала с постели, надела только рубашку, без штанов, и посмотрела две серии мыльной оперы, пока не решила заказать завтрак в номер. Вместо завтрака она получила корзину фруктов с воткнутой в середину фиолетовой розой и прикрепленной к ней запиской. Записка представляла собой расписание. Прическа и макияж — 8:30 Платье — 9:30 Прибытие во дворец — к 9:50 Дарение цветов — 10:00 Начало свадьбы — 10:05 Яэ посмотрела на часы на прикроватном столике. Восемь пятнадцать. Она схватила свои брюки, нырнула в них, а затем схватила свою дорожную сумку, набитую пижамой. Яэ выписалась из отеля и поймала попутку до поместья Камисато, когда уже было восемь тридцать. Она появилась на пороге дома Аято, и персонал разрешил ей войти. Они знали ее слишком хорошо, чтобы понять, что если бы она собиралась убить главу дома, то сделала бы это еще тогда, когда они были детьми. Яэ открыла дверь в комнату Аято и захлопнула ее в ту же секунду, когда увидела Аято с запрокинутой головой, совершенно голого, и его экономку… — Да, в один прекрасный день, я думаю, я действительно мог бы просто содрать с тебя шкуру живьем, — через несколько минут в дверях появился Аято, закутанный в синий халат. — Привет, Тома, — Яэ пошевелила пальцами в знак приветствия, глядя через плечо Аято на экономку, который застенчиво улыбнулся ей в ответ. Аято загородил ей обзор с раздраженным выражением лица. — Разве тебе не нужно попасть на свадьбу? Предполагается, что гости прибудут в девять тридцать. Ты даже не одета. — Я никуда не поеду, помнишь? Хотя произошла любопытная вещь. Сегун прислал мне в отель корзину с фруктами. Откуда он знает, в каком отеле я остановилась? Аято покачал головой и открыл дверь пошире, прежде чем сесть на край кровати. — Я не знаю, да и мне на самом деле все равно. Что меня волнует, так это тот факт, что в моем поместье теперь находится будущая жена Сегуна Райден. — Мне просто нужно где-нибудь переночевать день или три, пока Сегун не найдет какую-нибудь другую девушку, чтобы заменить меня. Она вошла в комнату и раздвинула жалюзи, чтобы открыть вид из окна, выходящего на море. Тома сел и указал на нее пальцем. — Подожди, ты выходишь замуж за Сегуна, Гудзи Яэ? Яэ слегка наклонила голову. — Должна. Но я не собираюсь. Я бы предпочла сбежать. — Серьезно? Мистер Аято, вы никогда не говорили мне об этом. — Чем меньше людей будет знать, тем лучше, — Аято пожал плечами и махнул рукой, прогоняя Яэ прочь. — А теперь убирайся. Ты испортила мне утро и разрушишь мою жизнь, если останешься здесь. Спустись в чайную комнату, они тебя там спрячут. Это единственное место, где, я думаю, Сегун никогда не стал бы тебя искать. Яэ поблагодарила их обоих и извинилась конкретно перед Томой за то, что потревожила его утром, затем показала Аято средний палец, уходя, и направилась в чайную. Он принадлежал семье Камисато и был довольно причудливым маленьким заведением. Пес Таро убедился, что все его клиенты остались довольны, и повел Яэ по коридору в самую дальнюю комнату, где она растянулась на татами под солнцем. Для дня, который должен был стать для нее роковым, это был довольно приятный день. Тепло разлилось по ее лицу, не обжигая, просто нежное тепло, которое ощущалось как прикосновение руки. Она закрыла глаза, и перед глазами у нее все покраснело. В уголках она видела фиолетовые волосы и видела глаза, чувствовала прикосновение кончиков пальцев к переносице и глубокий, убаюкивающий голос, зовущий ее куда-то. Две буквы в единственные буквы, один японский иероглиф. Эи. Она могла бы попробовать слово на вкус, если бы по-настоящему постаралась, могла бы насладиться тем, как они помещаются у нее во рту. Ее разбудил стук в дверь. В комнате было все так же светло, но солнце поднялось еще выше по нему. Яэ приподнялась и открыла раздвижную дверь, с удивлением обнаружив Тому с подносом с чаем и двумя тарелками еды. — Тебе следовало бы увидеть дворец прямо сейчас. Это все равно что наблюдать за группой обезглавленных цыплят, пытающихся найти зернышко. Никто даже не знает, кого или что они ищут, — эта мальчишеская улыбка появилась на его лице, которое говорила о озорстве его юности, хотя этот огонь был укрощен, как только он переехал в Инадзуму. — Люди собираются на улицах в замешательстве. Им только что сказали, что идет королевская свадьба, и внезапно свадьба прекращается, — он сел за стол, подобрав под себя ноги, и поставил тарелки. Яэ присоединилась к нему и склонила голову в знак благодарности. — Ну, я могу себе представить. Только подумай, тебе вдруг сказали, что состоится свадьба, а потом ни с того ни с сего весь дворец перешептывается о пропавшей невесте, — Яэ подумала, что было глупо с самого начала не объявить о невесте. С другой стороны, это избавило ее от большой спешки. Тома принялся за свой ужин. — Точно. Это чертовски неловкий день для дворца. Первое публичное мероприятие за много лет, а потом все отменяется в один день. И все же мне жаль дворцовый персонал. Представьте себе, что вам придется иметь дело с последствиями. Ей и в голову не приходило, что есть подчиненные, которым придется иметь дело с вспыльчивостью Сегуна. Что были реальные люди, которые, вероятно, были вынуждены вложить свою душу в свадьбу только для того, чтобы узнать, что невеста даже не появилась. Яэ внезапно расхотелось есть. — Не могу себе представить, сколько еды в конечном итогу пропадет впустую. Как ты думаешь, Сегун будет раздавать бесплатный десерт? Я надеюсь, что да… — Яэ встала из-за стола, напугав Тому так сильно, что он заметно подпрыгнул. — Гуджи Яэ? — он поднял на нее глаза. Ее решимость была такой слабой. Или, возможно, это было потому, что в глубине души она была жрицей. Несмотря на всю свою нечестивость, Яэ по праву рождения была главой Храма. Несмотря на то, что Сегун закрыл храм Наруками после смерти Макото, Яэ посещала священное дерево каждые выходные. И храм, и жрица, стоявшая перед ней, и все ее сестры научили ее быть доброй и великодушной. Чтобы все не пропало даром. Делать добро на благо людей. Яэ утратила часть той доброты и невинности, которые были в ней с юности. Сколько людей пострадало бы только из-за того, что она не сдержалась и не вышла замуж? Сколько еды будет выброшено, сколько людей умрет с голоду, сколько столкнется с неумолимой рукой Сегуна только потому, что она сможем добраться на такси до дворца? — Тома, «Огура Текстиль» все еще открыта, не так ли? — спросила она. — Да, мэм. — Тогда нам нужно купить свадебное платье. Огура Мио была рада помочь, но было очевидно ее раздражение. Конечно, все текстильщики были в ярости из-за того, сколько ткани было потрачено впустую для этой свадьбы, которая, похоже, не состоится в ближайшее время. Яэ съежилась, слушая, как снимали мерки с ее тела, а мисс Огура что-то искала на своих вешалках. — Вы хотите что-то на заказ? — спросила она. — Сколько времени это займет? — Яэ определенно надеялась на индивидуальное платье. — День или два, в зависимости от дизайна. — Не могли бы вы, возможно, сшить один из нарядов служительницы храма Наруками, чтобы он был немного… моднее? Мисс Огура оглядела ее с ног до головы и приподняла бровь. — Зачем вам наряд служительницы храма? — Потому что я иду в храм… — Он закрыт. — Официально нет, — Яэ ухмыльнулась. Мисс Огура закатила глаза и исчезла в гардеробной. Здесь было намного темнее, чем в предыдущем шкафу, который видела Яэ. Вскоре мисс Огура вышла с белым кимоно, расшитым красными кружевами и украшенным цветочным узором. — Это были старые одежды, которые носили предыдущие Гуджи давным-давно. Они очень красивые, жаль, что служительницы храма больше не носят ничего подобного. — Я возьму его, — тут же сказала Яэ. Наряд выглядел точь-в-точь как тот, который раньше носила ее сестра. Сестра была из далекого прошлого, слишком давнего, чтобы помнить, и слишком недавнего, чтобы забыть. Это было не свадебное платье, но оно было великолепным. Мисс Огура надела на нее кимоно и удовлетворенно улыбнулась. — Идеально сидит. Вы хотите, чтобы вам его отправили? — Вообще-то я оставлю его на себе и надену прямо сейчас. Вы можете записать его на счет? Я могу заплатить вам позже, просто сейчас у меня нет собой наличных, — ее встретили свирепым взглядом, но мисс Огура в конце концов кивнула. Яэ почти забыла, что Тома все еще был там, сгорая от страсти примерить одежду тех цветов, которые хотел бы попробовать. Такси, как оказалось, ехало медленнее, чем если бы они шли пешком. Из-за свадьбы образовался поток машин, и они все время сигналили, требуя проехать, несмотря на то, что для этого не было места. Яэ застонала, выходя из машины, и решила прогуляться пешком, Тома плелся за ней, как потерявшийся щенок. Ей нужно было привести в порядок волосы, по крайней мере, как-то уложить их, вместо того чтобы распускать, как сейчас. Они лавировали между очередями и людскими потоками, проталкиваясь все дальше, пока не достигли главной дороги, ведущей к дворцу. В Селестии не было ни малейшего шанса, что они смогут пробиться сквозь колышущую массу Инадзумы. Тома бросил на нее усталый взгляд. — Гуджи Яэ, как ты собираешься добраться отсюда, снизу, туда? — он задрал голову, чтобы посмотреть, есть ли другой путь. Нет. Яэ, однако, была артисткой. Она была писательницей и читателем, ученой и святой женщиной. Если и было что-то, что она могла сделать, так это стать центром внимания. Яэ подняла руки и начала совершать ритуал храма Наруками. — Узрите ритуал очищения! — она закричала, заставив окружающих немного подвинуться, чтобы посмотреть, о чем она кричит. — Взгляните на меня и помолитесь высшим архонтам, молитесь, чтобы все опасения и вред, причиненный вами, были оправданы, чтобы ваше имущество и ваши демоны были стерты, а вы оставались чистым. Новыми. Одиночество приходит с отпущением грехов, потому что в тебе ничего не остается. Никаких демонов, которые преследовали бы вас в ночных кошмарах, никаких монстров под кроватью. Но в этом одиночестве приходит покой! В нем рождается свет! Толпа начала расступаться перед ней, когда она протолкнулась вперед. Кто-то подбежал к ней сзади и прикрепил вуаль к ее волосам, закутав ее лицо в белое. Она почувствовала присутствие Томы в пяти шагах от себя, когда он уступил ей немного места. Именно тогда люди начали шептаться о «невесте». Ее движения стали более плавными, больше походили на танец, чем на что-либо другое, и Инадзума никогда не была тише. — В наш век мир — это то, что нам нужно, чего мы жаждем. И пока те, кто желает насилия, ведут войну, никогда не забывайте, что каждый заслужил свой шанс на мир. Поскольку есть две стороны войны и две стороны мира. Две стороны. Зачем нужны две стороны? Какая необходимость в «нас» и «них»? Где это «мы»? Где это «наше»? В этот день единения давайте вспомним о наших собственных союзах. Наши свадьбы и рождения, первые дни в школе или первые дни обучения. Всегда есть только «наше». Всегда должно быть только «наше». Дворцовые ступени были перед ней. Близко. Прямо здесь. — Отдай своих демонов архонтам, и пусть твой дух отдохнет. Позволь мертвым присоединиться к тебе в этот день, а затем отпусти их, — Яэ раскинула руки, начиная исполнять ритуал, который знала наизусть, для которого она была рождена. Она практиковала этот ритуал во сне, дома, в те дни, когда не могла посетить святилище. Гудзи Яэ была жрицей храма Наруками и жертвоприношением для Сегун Райден. Она хлопнула над головой, звук разнеся по краю дворцовой стены, над каждой ступенькой и толпой людей. Над кем-то в свадебном платье и фате. Ее хлопок прозвучал громовым раскатом — ужасающим звуком в гробовой тишине. — Гудзи! Как благородно с вашей стороны присоединиться к нам, учитывая, что это все же ваша свадьба. Что-то застряло у Яэ в горле, что-то слишком большое, чтобы просто проглотить это. Поэтому ей пришлось говорить со скованным горлом. — Разве ты не знаешь, что прерывать ритуал очищения — ужасная примета? Ты будешь проклята, — прохрипела она. — Демоны не посмеют прикоснуться ко мне, уверяю вас. А теперь, не могли бы мы свести эту театральность к минимуму? Я жду здесь уже шесть часов, — Сегун была не только женщиной, но и личностью весьма фамильярной. Казалось, все остальные так же были удивлены. Поднялся тихий ропот. Тома проводил Яэ вверх по дворцовой лестнице, чтобы она увидела, как выглядит традиционная свадьба. Проход, служитель в конце и два ряда кресел, где сидели члены комиссий, Камисато, Кудзе и несколько знаменитых персон с острова Ватацуми. Тома повел ее по дорожке к самой Сегун Райден. К женщине. Сегуном была женщина, и никто об этом не знал. Сара даже не смотрела на нее. Сегун с рождения оставалась взаперти, и все свелось к тому, что даже ее верный телохранитель не знал, кто она такая. Яэ заняла свое место перед Сегуном, и они обе протянули руки, чтобы убрать вуали с лиц друг друга. Желудок Яэ совершил кульбит, и все его содержимое вдруг подкатило к горлу.