Опять двадцать пять!

— Мам, я не хочу ехать в эту деревню! — Раньше надо было думать! Ты мне пообещал, что перестанешь бегать по ночам в бары. Ещё на тебя все учителя жалуются, совсем скатился по учебе! — Оценки не главное в этом мире… — Гриш! У тебя ОГЭ в следующем году!!! Ты же хотел поступить в хороший институт. И что я сейчас слышу? — Это ты всегда хотела! — он агрессивно стукнул по обеденному столу. — Ты всегда хотела, чтоб я был юристом, но меня это не интересует совсем. Мне нравится создавать креативные работы! Мать зарядила ему смачную пощечину. Весь дом впал в гробовую тишину, даже рыбки в аквариуме как будто перестали двигаться. Присев на дряхлый советский стул, она набрала по максимуму воздуха в лёгкие и глубоко выдохнула. Так проделала несколько раз подряд. Я, тем временем, осматривал старые кухонные шкафчики. На них давным давно облезла белая краска и были видны потёртости по углам. Обычная кухня после распада советского государства. Даже занавески ничем не отличались, всё те же кружевные и давно не стиранные, покрылись вековым жиром. Спустя долгое пятиминутное молчание мать всё же заговорила. Она прочистила горло и произнесла то, чего не ожидал: — Хорошо, ты можешь заниматься своими рисунками и дальше, я не буду тебя уговаривать, но ты всё равно поедешь к бабушке на год. — А как же мои друзья здесь?! — пытался возразить. — Да можешь с ними видеться на каникулах, если ты после этого захочешь конечно. — Окей. — успокоился и уселся на стуле по удобнее. — И когда мне к ней ехать? — Завтра. — ТАК РАНО??!! Я даже попрощаться не успею с друзьями! — Так надо. У твоей бабушке проблема со здоровьем. Я сама не могу туда поехать, у меня отпуск только зимой. Так что лучше иди собирай вещи. Поникший я отправился в свою комнату. Мама спрашивала что-то об ужине, но ничего уже не хотел, потерял аппетит. Включив свет за шкафом, я осмотрел свою родную помойку. Разбросанные вещи, завещанные вещи и едкий запах. Комната настоящего парня. Всё было таким родным. Проведя палец по пыльной полке с наградами на миг задумался. И что же мне с этим всё делать? Оставлять? Хотя всё это не перевести, большая часть останется, даже массивный компьютер. Грустно улыбнувшись, я залез за стеллаж и достал с оттуда огромную спортивную сумку. В неё полетела куча разной одежды, в основном только тёплая. Конечно, как же без школьной формы и всякое другое. По боковым карманам положил пару скетчбуков и материалы для рисования, а также для гигиены. Из своего рюкзака вытащил все учебники, оставил лишь тетради, пенал и положил туда свой айпад. Всё равно там другие нужно будет брать. Закончив, Гриша обессиленный упал на кровать. — Как же я вымотался… — он повернулся на бок и его глаза зацепились за фотографию. Там были изображена вся его компания: Макс, Бодя, Серый, Люда, Ксюша и… Егор. Они здесь все такие счастливые, если бы только не тот день… Я потянулся к фотографии и положил её вниз. — Почему не могу забыть тот день… Год назад… Стоял обычный майский день и в нашем городе устроили масштабный фестиваль. Всей нашей компании мы отправились веселиться. Тогда мне очень нравилась Люда, но всё никак не мог подобрать слов. Серый предложил всем вместе собраться на празднике и хорошенько повеселиться! Тогда проходило всё мирно. Мы катались на аттракционах, ели и пили. От всюду играла музыка и радовался народ, только лишь Егор был не сам собой. Каждый раз, когда общался с девочками, то и видел его раздражённое лицо, но не решался заговорить об этом. Наступил вечер, все были уже пьяны и ждали фейерверка. Я тоже был под градусом и набравшись сил хотел признаться ей, но вдруг почувствовал лёгкое постукивание по плечу и повернулся. Перед глазами плавал Егор — Слушай, Гриш. Нам надо поговорить. Отойдем? — Окей. Только ненадолго. Он взял его под локоть и потащил во мрачный переулок, где никого не было. — И о чём ты хотел поговорить? — не долго думая пробубнил Гришка. — Мне нужно признаться тебе, я… — Ты любишь кого-то из девчонок? Я весь день видел твой косой взгляд в нашу сторону. — Ты дебил? Никто мне не нравится из них! — А чего ты глазел, а? — Да ты мне нравишься, горшок! — истерически взвизгнул. — Ты наверное шутишь… Егор ухватился за его плечи и смотрел прямо в глаза. — Нет, это правда. — Прикращай свои эти гейские шутки! — он стал брикатся. — Да не вру я! Успокойся! — прижал ещё сильнее к стене. Егор испуганно осматривал переулок, но никого не было рядом. Он опять посмотрел на него. — Эй, а вдруг кто-то увидет? Пусти… — Мне всё равно, что скажут другие! Ты же знаешь… — он раздвинул коленом его ноги и придавил им пах. — Но мне не всё равно! Пусти! — он беспомощно стал вырываться, но выпятий алкоголь сделал его более безащиным. — Нет. — он припал к его губам. В глазах Гриши застыл животный страх. Кое как набравшись сил он выдал ему звонкой пощёчины. Тот отшагнул на пару метров. Гришка медленно скатился по стене, закрыв ладонью свои губы. По глазам побежали горячие слёзы. — Убирайся отсюда… — Гриш, я… — УБИРАЙСЯ! Я не хочу тебя больше видеть!!! — он сложился в три погибели и истошно плакал. — Как скажешь. Прощай… После этого никто из нас не вернулся к ребятам. Я вернулся домой поздно ночью в дрова и пролежал в кровати целую неделю. Мама и ребята очень волновались за меня, но я им ничего не говорил о том дне. Когда более менее пришёл в себя и явился в школу, то от ребят узнал, что Егор забрал свои документы и уехал неизвестно куда. Я пытался жить спокойно, как и раньше, но в мыслях всплывал этот момент. И даже сейчас, я лежал себе спокойно, пока не стал прокручивать всё опять в своей голове. Почему сейчас, спустя время, я лишь думаю о его мягких губах и запаха табака. Это противно, но также и приятно. Может, если бы это случилось по другим обстоятельствам, то может быть этого всего не случилось?