Затерянные

      Дазай вколол себе ещё обезбола. А потом, подумав, удвоил дозу. Он чувствовал себя очень уставшим. Прошло пару часов с того, как они прибыли на очередную базу, но Чуя так и не появился. Как только они зашли сюда, то Юан сразу сползла по стенке от дикого, выматывающего напряжения.       Дазай пытался самостоятельно зашить рану. Он вытащил пулю — спасибо, что прошла она через мягкие ткани, а не кость. Небольшая вероятность, учитывая его кахексию. Боли не чувствовалось, но ощущение проходящей нити через кожу было неприятно. Надеялся, обойдётся без заражения. Будет неудивительно, если нет.       Юан молчала. Сначала покачивалась, а сейчас, может быть, задремала там же, где села. Закончив, Дазай потряс её за здоровое плечо. Она сразу же открыла глаза, смотря на него расфокусированным взглядом. Осознание — и промелькнувшая вина на лице поразила Дазая своей нелогичностью.       — Надо достать пулю, — сказал он.       — У вас нет никого, кто имеет в этом квалификацию? — даже не надеясь, спросила она. Дазай молчал. — Окей. Давай.       Она плакала и всхлипывала, пока Дазай старался как можно аккуратнее провести манипуляцию. Он тоже понимал, что руку вряд ли можно спасти, особенно без должного операционного вмешательства. А они сейчас были не в том положении, чтобы лечиться. Девчонка, вообще, достаточно хорошо держалась. Он уже давно понял, что не стоит слишком сильно рассчитывать на людей. Чуя был не в счёт. Дазай знал, что тот может выдержать столько, сколько и он, и воспринимал его как равноценного партнёра.       Чуя не возвращался. Много времени, когда он мог бы. Не может выбраться или не хочет рисковать? Наушник давно не работал на большом расстоянии. И все же Дазай нервничал. Его раздражала эта ситуация, раздражало надеяться не на себя. Было дикое чувство, что он что-то упустил из виду. Мелочь, способную помочь сложить картинку в который раз.       За чисткой оружия он размышлял о том, что не смог найти доказательства. Он оплошал там, где на него были все надежды. Он не узнал даже местоположение Агентства. Получается, миссия была провалена. Смысл того, что он знал об Оде и Кое, если это было на словах того, кому никто не поверит? Он поджал губы.       Когда вернётся Чуя, то разочаруется в нем. Он так полагался на Дазая. Рисковал собой, чтобы он выполнил свою часть миссии, а он даже не мог сделать элементарное, что от него ожидалось. Недочеловек.       Внезапно он вспомнил то, что упустил ввиду несвоевременности вопроса.       — О чем вы договорились с Чуей?       — Не твоё дело, — устало сказала Юан.       Странно. Дазай удобнее перехватил пистолет.       Картина вырисовывалась такая: Чуя спускался все ниже и ниже, как и советовал Дазай. Когда он прибыл на этаж с Агнцами, те, несомненно, его окружили. Осаму не сомневался в том, что Чуя сделает, что должен, — ликвидирует всех до единого. Он всегда выполнял то, что нужно было, даже если приходилось перешагивать через себя. Единственную оплошность он допустил и дальше допускал — это было с Дазаем.       «Я не могу тебя убить»       Несвоевременно вспомнилось. На сердце потеплело. И сразу же обрушило в мрачную реальность: он все ещё ничего не добился.       Юан. Как она осталась жива? Если девчонка не участвовала в схватке, то где она была и почему? Потом она находит Чую. Те о чем-то договариваются. Он не убивает её, спускается в лабораторию, но девчонка не знает, куда точно, и она… великодушно решает помочь Дазаю?       Бред. Как Чуя мог узнать местоположение, если не разговаривал до этажа Агнцев с людьми, а после этого уже узнал место. Единственный ответ: от Юан. Которая сейчас корчила из себя невинную простушку.       Он наставил на неё пистолет.       — Ты чего, провода замкнуло? — она опасливо посмотрела на оружие. Дазай снял предохранитель. — Эй, блять, что с тобой?!       — Рассказывай все, как есть, — монотонно приказал Дазай. — Иначе умрешь здесь.       — Я все сказала! — запротивилась та, снова повысив голос. По лбу — увидел Дазай — заструился пот.       — Если будешь и дальше притворяться идиоткой, я прострелю тебе колено, — предупредил он. — О чем. Был. Ваш. Договор?       Юан трясло, но главное — она заговорила.       — Чуя должен спасти мою сестру, участвующую в проекте Детских Активов.       — Ты сказала ему расположение лаборатории?       Она заплакала. Слезы снова полились градом по её щекам, и она всхлипнула, не в силах остановиться. Дазая это раздражало. Потерянное время. Сейчас ему очень хотелось повредить ей что-то, лишь бы та снова начала отвечать на вопросы. Вместо этого он пустил пулю в стену, рядом с головой. Юан взвизгнула и закрыла голову руками.       — Д-да!       — Откуда ты это знаешь? — она снова молчала и только тряслась, и он повторил свой метод кнута. Девчонка сжалась ещё сильнее, хотя было некуда. И это Агнец — элитный отряд бойцов против эсперов? — Отвечай.       — Мне приказали так сделать, — между всхлипами сложно было разобрать слова, но Дазай почувствовал такое тёмное бешенство, когда услышал: — Если… я направлю его в лаборатории, то… мою сестру освободят… и забудут, что она эспер…       Заикаясь, она продолжила:       — Н-но я сказала Чуе неверную локацию… он не найдёт на парковке н-настоящий вход… и у-уйдет ни с чем.       Он хотел разорвать голыми руками её за то, что она говорила. Убить особо кровавым способом. Дазай возненавидел эту мелкую дрянь. Он и не подозревал, что способен на такую дикую, животную ярость, которой нельзя было давать выхода.       — Кто приказал тебе?       — Б-босс.       — Кто должен встретить Чую в лабораториях?       — Я не знаю! — взорвалась она. — Я нихуя, блять, не знаю! Я просто пыталась быть хорошей сестрой! А потом я узнаю, что Рико уже давно ликвидировали, а меня просто использовали, как ебаную приманку, и чтобы хоть как-то искупить вину перед Чуей, рискуя своей задницей, спасаю тебя! Я, блять, не виновата!       Палец сам лёг на курок.       — Нет… — прошептала Юан, побледнев. — Пожалуйста, нет…       Дазай сквозь неизвестную силу опустил руку. Невыносимо хотелось её убить. Просто несоизмеримо, как сейчас он волновался за Чую.       — Зачем им Чуя?       — Я не знаю точно, — просипела она и сглотнула. — Но, говорят, на замену Дзено хотят сделать новую Ищейку…

***

      Чуя помнил, как его скрутили, а на глаза туго затянули непросвечивающую повязку. Он ничего не мог противопоставить физической чистой силе Теруко. Наверное, её способность заключалась либо в изменении возраста, либо в умении перевоплощаться. Он судорожно искал выход из ситуации, но, пока шёл куда-то, то ничего не придумал. Даже вырваться не пытался: без способности ему прострелят ноги, чтобы не рыпался, а с ранами убежать будет сложнее. Теруко отчиталась кому-то, и его закинули в комнату. Он не удержал равновесие, хлопнувшись на задницу, и прошипел что-то очевидно благочестивое.       Остался, кажется, один. Он знал, что каждое его движение наверняка фиксируется. Самое начало: пытка неизвестностью. Преступник начинает загоняться и думать о самом плохом. Может, надеется, что его спасут. Самые слабые ломаются здесь. Но Накахара не помнил, когда к спецам попадали настолько мягкотелые эксперы. А дальше — ликвидация.       Он не знал, сколько времени прошло. Тянулось медленно и мучительно, как жвачка. Болело тело, мышцы, голова. Пустота разрывала изнутри. Конечно, он пытался призвать Печаль — но было чувство, что её не было никогда. Где-то очень глубоко внутри теплилось что-то, но, возможно, это Накахара себе внушал. Не было никакой возможности вырваться.       Он старался не думать о будущем, о происходящем. Просто надеялся, что Дазай выбрался. Хотя как это сделать из закрытого архива? Чуя не знал обустройство внутри. Может, есть ещё какой-нибудь ход. Он просто верил, что его что-нибудь спасёт. Юан, может быть. Хотя как обычный человек может противостоять целой организации? Он не хотел, чтобы его дух сломался.       Ничтожество. Не нужно, не нужно было помогать. Как он смог так расслабиться? Его голова была забита многим. Тем, что скоро прибудут спецы, как болит тело, как пронзительно ноет Порча, требуя выхода, как выбираться с бесполезной девчонкой и что происходит с Дазаем… он так обрадовался, что хоть что-то в его планах сработало так, что не обратил на мелкую внимания. Не ожидал подвоха: иначе бы успел среагировать. Так и попался.       Сучка Теруко. Подловила его. Знала, что если Накахара заметит, то у неё шансов намного меньше. Откуда Ищейка тут взялась, если Дазай прямо говорил, что они оба в другой части города? Чуя напряг память:       «Двое в форме Ищеек»       Ещё одна ошибка. Дазай изначально предполагал, что боевого Тётте могут отправить охранять Сакагучи, а Теруко, специализирующуюся на скрытых миссиях, оставят тут. Как же он виноват.       Одна надежда: что справился Дазай. Иначе он просто сойдёт с ума и не надо никаких пыток.       Чуя боялся боли. Он мог сколько угодно ершиться, мог игнорировать ранения, мог терпеть. Но это одно дело. Пытки — другое. Ему было не стыдно в этом признаться. Чем дольше он будет сопротивляться, тем… тем дольше будет жить. Хорошая мотивация. Главное её не терять, это он знал и по опыту, и по теории. Вздохнул, чувствуя себя лабораторной крысой: зато, блять, узнал, что раньше ей не был.       Больше всего его смущало досье Фукуздавы. Что значило «считается главой Агентства», если это точно было так? И ещё больше…       «Один из основателей Спец. отдела»       Он чувствовал огромное недоверие. И считал себя преданным. Не так должна узнаваться подобная информация. Почему, как, зачем? Он не хотел в это верить настолько, что создавал в голове немыслимые варианты, как все кто-то просчитал, зная, что он полезет в компьютеры с личными делами, и специально подсунет ложную информацию. Но это бред. Почему, почему его опоры всегда хотят разрушиться? Как только он находит какой-никакой баланс в жизни, та делает разворот на сто восемьдесят, оставляя Чую одного и без возможности войти в колею.       Он услышал, как кто-то заходит в комнату. Непроизвольно вскинулся. Способность обнулилась в зачатке. Он словно рукой онемевшей пытался что-то почувствовать, такие ощущения. Очень неприятно быть беспомощным.       — Ну, чего надумал? — поинтересовалась Теруко, чей голос он теперь различал очень хорошо. Накахара промолчал, крепко стивнув челюсть. — Ага, понятно. Мыслей в этой консервной банке не водится. Ну, на выход. Или помочь встать?       Вот и все. Неизвестно, что именно его ждёт — пытки или сразу смерть. Но точно ничего хорошего.       Он не ожидал, что его усадят за стул, приковав руки к столу, и снимут повязку. Яркий свет ослепил. Какие дешёвые трюки. Даже рефлекторно слезящиеся глаза не вытереть. Когда проморгался, то образ напротив сложился в Сакагучи.       «Не думайте, что подобное сойдёт вам с рук»       И правда. Получилось, что свою угрозу Сакагучи исполнил в полной мере. Это Накахара сейчас пленный и беспомощный перед мощной системой. Проигравший. У него осталась только гордость и злость. Плохой набор, чтобы Исполнителю вести допрос. Что же, Накахара не должен облегчать ему задачу.       Сзади стояла два солдата с автоматами. Трусы. Все с ними понятно.       Сакагучи молчал, вынуждая начать диалог. Вливаясь в игру, Чуя ухмыльнулся и, сколько мог, оперся на спинку стула. Он не собирался следовать чужим правилам. Они просидели в молчании около минуты, а потом Сакагучи кинул взгляд на солдата, и тот с размаху приложил лицо Накахары к столу.       — Полагаю, к сотрудничеству вы не предрасположены, — невозмутимо подвёл итог Исполнитель. — Что же. Печально.       Из носа текла кровь, да и скулу неприятно стесало. Урод. Впрочем, Чуя тоже никогда не гнушался использованием физического преимущества на пленных: знал, что все способы унижения работают хорошо. Но, блять, не когда на этом месте ты. Накахара только злость чувствовал, страхом совершенно не пахло.       — Неоригинальный способ начать разговор, — ядовито прокомментировал Чуя.       — Классика никогда не устаревает, — блеснув очками, сказал Сакагучи. Какое все-таки мерзкое у него лицо. Хорька или крысы. Похоже.       — И о чем я должен знать? — издевательски поинтересовался Чуя.       Бред. Позлорадствовать было не в духе сухаря Сакагучи, хоть тот наверняка испытывал чувство торжества. Если бы от него хотели данных, то разговор бы был ещё менее приятным. Предложить сотрудничество? Не держите Накахару за идиота. Возможно, на миллион шагов он мыслить не умел, но уж точно понимал, что его, такого «идейного», на чужую сторону не склонить никак, и все это знают. Да и если он согласится, то доверия не будет. И правильно. Соответственно, нет смысла. А вопрос открытый.       Что от него хочет Сакагучи?       — Захват Агентства планируется через месяц, — негромко оповестил Исполнитель, следя, как змея, за его реакцией. Чуя не дал лицезреть ему такое удовольствие. — Мы решили ликвидировать всех взрослых эсперов, оставить только детей до 14 лет. Пойдут на разработки и тестовые модификации. Уже слишком большие, чтобы быть достойным материалом для чего-то более интересного. Кажется, ты был привязан там к некоторым мальчишкам? Как ощущаешь себя сейчас?       Это провокация. Одна сплошная провокация. Он не должен вестись на это. Если Сакагучи хочет от него эмоций, он их не получит. Неважно, зачем ему это. Чуя даже в гневе не говорит того, о чем нельзя. Глупо на это надеяться. Информацию он пропустил мимо мозга, но не ушей — потом, потом, потом.       — Удивительно, как проходили похороны, — словно невзначай сказал Сакагучи. — Совсем молодая была девочка. Её способность была бы незаменимой Спец. отделу. Жаль, что пришлось её ликвидировать. Так вот. Рампо на похоронах не давал её закапывать. Его пришлось держать Фукудзаве. Очень много всего он наговорил. Проклинал тебя и свою глупость за то, что они тебя приютили. Сказал, что ошибки больше в своей жизни не делал.       — Уже получше, — холодно улыбнулся Чуя. — Но все еще недостаточно, Сакагучи. Для Исполнителя твои манипуляции слишком очевидны и прямолинейны.       Анго откинулся назад.       — Кажется, в тебе есть зачатки интеллекта. Что же, это хорошо.       Уже второй человек за день говорил что-то про его мозги. Оценивали, как породистую собаку. Неприятно быть предметом, вещью. Зарождались подозрения, что пытать его не будут. Ещё хуже.       — Как ты думаешь, где Дазай? — снова начал Сакагучи. Чуя вскинул бровь, взглядом посылая нахуй с его дешевыми трюками. — В архиве его встретил Мори Огай. Предполагаешь, какая судьба его ждёт?       Чуя все еще молчал. Кровь, вроде бы, перестала течь, но его жутко раздражало, как начинает стягивать лицо.       — Не веришь, — подытожил Сакагучи. — Смотри.       На экране загорелось видео. Дазай, сидящий в форме, в которой был. Какой-то весь безжизненный и маленький. Сжавшийся в комок. Сердце заболело. Но нельзя показывать.       — Его ждёт ликвидация, — сообщил Анго. — Но ты можешь её предотвратить. Ты же столько сил вложил в него. Напрасно, конечно, но как факт.       — Как?       — Вступай в Ищейки.       Чуя рассмеялся.       — Тогда мы отпустим Дазая, — закончил Сакагучи, недоумевая, почему Накахаре смешно. А он не мог остановиться. Наверное, выходило нервное напряжение. Но его очень забавляло то, как мягко на него давили. Все отморозилось. Ему не было больно сейчас. Он сидел на вражеской территории, и уязвимость смертельно было показывать. Сквозь стену его нарощенной жёсткости пробиться невозможно, если Чуя этого сам не желал. Он прищурил глаза.       — Нет.       — Заканчивай, Анго, — внезапно раздался голос. Холодный, пробирающий до мурашек. — Он подходит.