Затерянные

      В сущности, ничего не изменилось. Если бы Чуя не был непосредственным участником событий, то ни за что бы не догадался, что Капитан ему симпатизирует. Стоило покинуть апартаменты, он снова стал подчиненным Накахарой, и, в принципе, его это очень даже устраивало.       Работник не с привилегиями, а с дополнительными функциями. Когда пришла зарплата, хотелось истерически засмеяться: в сумме прибавилось два нуля. То ли эскортница из Чуи вышла хорошая, то ли помощники Исполнителей реально так получали — спрашивать было как-то невежливо.       Накахара с упрямством давил в себе мысль, что воспоминания для дрочки у него изменятся.       Как всегда бывает после хорошего секса, затянула работа. Их с Агнцами выпустили погулять. Чуя в последнее время контактировал только с Юан и новым командиром — призванным из другого отдела Ширасе. Последний был толковым, не особо фанатичным, но верным и трудолюбивым. То, что нужно, чтобы Агнцы не потеряли хватку. Правда, у Ширасе был один минус — как человек он оказался… немного навязчивым. Чуя вежливо отказал ему в близком знакомстве, оправдавшись служебной этикой. Пиздец он лицемер.       Агнцы приняли его напряжённо. Чуя не был близок с отрядом: понимал, что те стоят по другую сторону войны с одареными, но все же. Человеческая благодарность? Накахара много старался, чтобы сделать из них стоящую группу, всегда поддерживал и заступался. Но отныне его считали правой рукой Капитана и относились соответствующе: с недоверием. И Чуя понял, что ему не хочется снова зарабатывать авторитет, доказывать свою значимость и преданность. Те, кто поумнее, наоборот решат укрепить связь: та же Юан вряд ли собиралась отказываться от него, желая дружить с человеком, который теперь может без вопросов дать выходной.       Его отряд, его бойцы, его друзья — все это было за стенами Спец. отдела, поэтому Чуя воспринял отвержение Агнцами менее эмоционально.       Идя в кабинет Кэпа, он столкнулся с кем-то. Причём виноват был не Чуя: он на реакции, наверное, от пули может уклониться без Печали, человек в него будто намеревался врезаться.       — Аккуратнее, — грубо бросил он, а человек вдруг поднял лицо. И Накахара застыл, не веря. — Рампо?       — Да-да-да, пропускаем ту часть, когда ты удивляешься и задаёшь вопросы, — совсем не изменился. Любимый сынок Фукудзавы в самом сердце Спец. отдела — они там ебанулись? Рампо был обычным, осторожным и до раздражения умным, но какого хрена он тут забыл? — Переходим к той, где ты ведешь меня к Ликвидатору, потому что я уже час тут брожу. Серьёзно, все одинаковое, прямое и серое! Как вы тут разбираетесь?       Чуя двинулся в сторону лифтов. Он знал о способности Рампо теряться в прямом коридоре, так что привычно пару раз схватил за шкирку, поворачивая в нужном направлении. Одет тот был в рабочую униформу мелких сошек. Воспользовавшись новым уровнем допуска, он затянул Рампо в лифт, предназначенный для высоких шишек. Тот хмыкнул:       — Повышение?       — До личного помощника Капитана, — отозвался Чуя. Хороший способ передать информацию, если уж предоставилась такая возможность. — Ты тут зачем?       — Как обычно противный и скучный Чуя, — захныкал Рампо, засовывая в рот очередную сосульку. — Не ты один тут можешь работать. Я устроился в информационный комитет, так что все законно.       Только Рампо мог передавать важную информацию таким идиотским способом. Он фактически прямо сказал, что Фукудзаве необходим шпион поменьше калибром, чтобы мог чаще связываться; и Рампо, как не эспер, подходил на эту роль больше всего. И, вероятно, вопрос с легендой тоже был решён. Насколько Чуя знал, тот жил в Агентстве с самого рождения. Когда Накахара присоединился к ним, Рампо был первым, кого он увидел.       Для мира Рампо существовал постфактум, но не ходил ни в школы, ни в университет, ни на работу. У него были жуткие проблемы с социализацией и узкий круг тех, кого он мог выносить. Он был гением, который выковал себя сам. Неудивительно, учитывая, что Фукудзава вряд ли занимался ребёнком в детстве. Книги были единственными друзьями.       Но сейчас выводить из тени их главного стратега в качестве мелкой сошки казалось немного непродуманным решением. Впрочем, наверняка это был план Рампо. Чую на данный момент интересовал больше практичный вопрос: через какие источники Рампо создал биографию? Кто обладает настолько влиятельными связями, чтобы обдурить информационный комитет во главе с дотошным Сакагучи?       Самому Чуе в этом плане было проще. Кое, когда они ещё жили вместе, озаботилась тем, чтобы у него не возникало вопросов с прошлым. Своих родителей он не помнил; сколько себя знал, жил с Кое. Сейчас, став взрослее, он находил множество несостыковок. Как четырнадцатилетняя девочка могла обеспечивать их, если сама являлась ребёнком? Но тогда десятилетнему Чуе было классно: он жил с самой лучшей в мире сестрой, которая не требовала ходить в занудную школу и не запрещала есть сладости. Сейчас он понимал, что Кое просто не справлялась с его воспитанием. Её вообще часто не бывало в их крохотной однокомнатной квартирке, нередко днями. Мелкий, Чуя не обращал на это внимания: он с детства был себе на уме, самостоятельно находя занятия по душе.       Все изменилось, когда Кое однажды не пришла. День, два, три, неделю. Кончилась еда, свет и вода в квартире. Вскоре пришла хозяйка. Увидев её в окне, Чуя быстро собрал свои пожитки и ушёл, никогда больше туда не возвращаясь. Так велела сделать Кое. «Смотри, — говорила она, показывая фотографию. — Если она узнает, что мы живём вдвоём, то вызовет органы опеки. Так что она не должна тебя видеть, а то сдаст в приют».       В приют не хотелось. Пару дней Чуя шлялся по городу, и на него никто не обращал внимания. Все места, которые могла посещать Кое, он проверил и не нашёл никаких зацепок. А потом, спустя пару суток бесцельного существования, наткнулся взглядом на заголовок в газете, выброшенной в мусорку.       «Золотой демон»       «Захвачен опасный эспер»       «Подробности не разглашаются»       «По предварительным данным, на её счету убийство девяноста шести человек»       На фотографии, размещеной в газете, была Кое. Черно-белое изображение не передавало её красоты. Лицо было изуродовано, а волосы, всегда убранные в аккуратную сложную причёску, растрепаны. Но Чуя все равно её узнал: это строгое, надменное выражение лица, скрытое величие не подделать. Сестрица была сталью, которую не погнуть и не сломать.       «Эспер успешно ликвидирован»       Накахара уже тогда знал значение этих страшных слов. Так говорят про тех, кого убили. «Никогда не показывай, что у тебя есть способность, — учила Кое, гладя его по голове. — Иначе тебя будут пытать, и только потом, может, подарят смерть. Это страшный конец, Чуя-кун».       …Он понял, что завис, вспоминая прошлое, и сердце сжалось от застаревшей боли. Он поглядел на мирно жующего очередную конфету Рампо, когда лифт поднимался на тридцать девятый этаж, и со скрипом переключился. Все это в прошлом. Он больше не безобидный мальчишка, и Кое, ставшая жертвой системы, будет отомщена.       — Спасибочки! — Рампо поклонился, когда Чуя кивком указал на кабинет Капитана. — Дальше я сам.       — Удачи, — безучастно согласился Накахара, дернув плечом.       Рампо зашёл, а Чуя, которому тоже нужно было отчитаться, оккупировал диванчик в зале ожидания. Настроение стало откровенно паршивым. Если Рампо здесь, то рискует собой значительно сильнее, чем контролируя все из Агентства. На себя, подвергающегося такой же опасности, было как-то плевать.       На столик перед ним поставили кофе. Причём его любимый. Чуя поднял глаза: рядом присел Сакуноске.       — Выглядишь задумавшимся, — пояснил он. — Кофе всегда помогает мне прояснить голову.       — Я не просил, — как слабомыслящему, сказал Чуя.       — Я знаю. Но все равно пей.       Чуя медленно начинал злиться. Какого черта калека Капитана лезет к нему с якобы добрыми намерениями? Ему не сдалась ничья помощь, а особенно — сочувствие. Но Сакуноске, походу, не понимал намёков или блестяще их игнорировал. Всё ещё сидел рядом, задумчиво рассматривая непримечательные картинки в журнале. Вздохнул, когда Чуя так и не притронулся к чужому жесту доброй воли, и сказал:       — Дазай сильно тебя достаёт?       Обращаться к Кэпу так — самоубийство, тем более находясь на его территории. Сакуноске бесил ещё тем, что не соблюдал иерархию. Если ему простят неуважение, то Чую за ведение таких диалогов по головке не погладят и могут поставить на карандаш как потенциально неблагонадежного. Накахара и так был слишком дерзким для своего положения; но, как говорится, хочешь затаиться — делай это на виду. Не желая тратить время на пустые объяснения, он просто оставил Сакуноске без ответа, откинувшись на спинку дивана. Хотелось скрестить руки на груди, но это был очевидно защитный жест, в котором он не нуждался.       — Ладно, — снова вздохнул Сакуноске, и Чуя молча забесился. Какого хера он говорит с ним, используя интонации терпеливого родителя перед роптающим дитем? — Упрямый, — не увидев реакции, Сакуноске окончательно сдался и выдал, вероятно, то, зачем подсел изначально. — Просто хотел сказать, что Дазай неспециально… такой. Он не понимает, что нормально, а что нет, в людских отношениях, и просто тащит понравившегося человека к себе. Он не желает тебе зла, Чуя. Просто добро в его понимании вещь очень неоднозначная.       Кэп не идиот, чтобы не понимать простых истин, хотел огрызнуться Чуя. И поощрять его больное поведение, как, судя по всему, делал Сакуноске — затея заранее проигрышная. Если бы Накахара не был связан обстоятельствами так сильно, как сейчас, то просто ушёл бы из организации. Он не стал бы подставляться начальнику только потому, что тот счёл его «понравившимся человеком». Чуя не считал себя игрушкой, которую можно стащить, или вещью, которой распоряжаются взрослые дяди и тёти. Его бы, наверное, даже не осудили, если бы он вернулся в Агентство, отказав Кэпу в близости. Но Чуя сам выбрал пойти дальше. Он не мог предать Кое или ребят из-за того, что ему жалко задницу.       (Особенно когда после секса он чувствовал себя так, будто выиграл в лотерею, а не пожертвовал эфемерной невинностью)       Плюс ещё одна причина не любить Сакуноске: героическое беспричинное самопожертвование и ненужная никому доброта. К счастью, Рампо вышел, все так же вприпрыжку, как и до этого, и кивнул ему на прощание. Не думал Накахара, что будет радоваться, когда придёт время заходить к Кэпу, но что же. Все бывает впервые.       Быстро сдав оружие, спасибо за передышку, замолчавшему Сакуноске, он почти залетел к Кэпу, в последний миг попытавшись придать себе вид приличный и не взъерошенный.       Капитан выглядел как обычно, но удивление мельком отразилось на его лице. Красивом лице с красивыми губами, с которыми, Чуя помнил, было очень приятно целоваться—       Выкинь из головы глупости, Накахара! Он встряхнул головой, собираясь с мыслями, и начал докладывать:       — Агнцы проинструктированы и ждут дальнейших распоряжений.       Взгляд Капитана на мгновение метнулся на часы. Как нужно жить, чтобы не знать, который сейчас час? И если бы Чуя не наблюдал за ним так въедливо уже долгое время, то не заметил бы этой заминки. Кэп все ещё казался бездушным роботом, которому чужды мелкие недостатки, но этот жест, который заметить было очень сложно, внезапно сделал в глазах Чуи Капитана более человечным.       — Хорошо. Выдвигаемся через полчаса. Ожидайте на площадке А46.       — Есть, — откликнулся Чуя и вышел из кабинета.       Если раньше ему нужно было проверить команду и убрать мелкие шероховатости, подготовить машины к выезду и проверить, вся ли техника работает исправно, то теперь он был чуточку выше. Оказалось, надо рассчитать в принципе, сколько и чего им понадобится, заранее зарезервировать казенное имущество и предоставить отчёт до и после их использования. Скука смертная. Очень много бумажек, и за каждую царапину ответственен Чуя. Если раньше он этим не занимался, то, выходит, Капитан лично все просчитывал? Этому человеку нужно иногда отдыхать.       Он приплюсовал к этому координацию ещё четырёх отрядов, числившихся за Кэпом, пока тот не скинул их на Чую, и содрогнулся от ужаса и объёма работы. Ему-то, привыкшему к бумажкам, иногда хотелось взвыть, а как совмещал Капитан оставалось загадкой. То-то Чуя не видел, как он спит.       Сама миссия прошла без происшествий. Требовалось поймать эспера, которого сдали его же соседи. Так как вызов был неэкстренный, то время на подготовку было, и Агнцы рассредоточились по своим местам. Чуя же в этот раз сидел вместе с Кэпом в отдельной машине, координируя операцию издалека. Части его хотелось быть там. Глупая ломка адреналина; хватать своих было не очень приятным занятием. Агнцы оцепили территорию, и Чую передернуло от того, как много бумажек нужно было заполнить и скольких людей запрячь, чтобы согласовать это с полицией.       Капитан внезапно привлёк на себя внимание: повернулся корпусом, и Чуя, отслеживающий его перемещения краем глаза, сразу же развернулся, навострив уши.       — Агнцы справятся.       — На это и расчёт, — недоумевая, подозрительно согласился Чуя. Кэп отвернулся, словно это было все, что он хотел сказать, оставляя Накахару в размышлениях. Зачем это было?       Оказалось, Ширасе выдали антиэсперные наручники — новая разработка Спец. отдела, созданная в тандеме с Капитаном и поставленная на производство; это было очень херово. Так Агнцы, наловчившиеся на убийстве эсперов, становятся вообще непобедимыми. И — Чуя мельком взглянул на невозмутимого Капитана — Кэп, соответственно, тоже уже не обладает прежней значимостью. Интересно, изменится ли его положение? На взгляд обычного солдата, каким был Накахара, да. Но он также верил в изворотливость Кэпа. Знал, что если тот захочет, то выкрутится. Впрочем, Чуе было все равно на его судьбу.       Он слышал, как возбужденно обсуждают новую игрушку Ширасе и Агнцы, и в сердце немного кольнуло. Он старался не особо привязываться к команде, но все же… представлять, как они наденут наручники на него, было отдельным, любимым видом самоистязания.       — Отчёты завтра, — распорядился Кэп, заводя машину. За рулём он смотрелся очень органично.       — Завтра? — слабо удивившись, переспросил Чуя.       — Да, — подтвердил Капитан и объяснил. — Сегодня вы остаётесь у меня.       Ах, ну да. Как же Накахара мог подумать иное.