Ты мне веришь?

Время уже далеко ушло за полночь. Многие, уже давно погрузившись в царство Морфея, дремали и лишь в каких-то редких квартирах горел свет. Никто не знал, кроме их хозяев, что происходит в них. Вот так стой хоть всю ночь и гадай, что же там происходит, может молодая мать старается уложить своего ребенка спать, а у кого-то просто бессонница или студент старается дописать курсовую за одну ночь, на которую давался месяц, а может... страшная поножовщина, где парень семнадцати лет сидит прижавшись, вспотевшей спиной к батарее и смотрит смерти в глаза. Да, только, смерть это была не костлявая и вовсе не в черном плаще с косой. Смерть была в облике пьяного отца, в окровавленных руках которого, блестел остро заточенный нож, а за ним в дверном проёме, в луже собственной крови лежала мать, делающая последние вздохи. Этим бедным мальчишкой оказался Иманов Эмильен, ученик одиннадцатого класса, у которого были большие надежды на эту жизнь. Было в планах поступить в престижный университет и стать инженером. К сожалению, видимо больше никогда не получится... Ведь сейчас парень дрожал от страха, как осиновый лист на холодном и обжигающем октябрьском ветре, по лицу стекали капельки испарины, а в глазах виднелся настоящий животный страх, глаза судорожно бегали от тела матери к отцу. С каждой секундой картина мира в глазах размывалась, как и силуэт отца, только безумные глаза и улыбка, шепчущая о том, что не стоило Эмилю кидать в него стул, оставалась чёткой, заставляя максимально сконцентрироваться только на ней, от чего становилось ещё страшнее. Секунды, что мужчина двигался в сторону сына, для парня длились невыносимо долго, давая максимально абстрагироваться от этого мира, маленькой квартирки в хрущевке. Он ждал удара ножом, но отец обхватил лицо парня своими грязными от родной крови руками, и зажимая в его руках окровавленный нож, начал шептать что-то. Что именно парень не мог понять уже начиная с самого начала, как бы сильно его не трясли и не кричали в самое ухо. Он был словно воде, что оглушила его полностью, лишь белый шум шумел где-то вдалеке. -Солнце моё, Эмиль. Не могу я себе позволить убить кровушку родную...убей себя сам, я смотреть не буду...- словно в унисон шептал отец в лицо сына, сильнее сжимая в горячих руках смуглые щёки. Белая горячка совсем его одалела. Да, только, его прервал звук полицейских сирен во дворе. Видимо кто-то из соседей что-то заподозрил из-за шума в квартире напротив. Мужчину это словно отрезвило и подорвавшись с места, он ринулся на выход, видимо начиная осознавать, что совершил и будет обязан понести наказание.

***

В квартиру ворвались сотрудники группы быстрого реагирования, видимо соседка все таки до них дозвонилась. Первое, что они увидели это не стены, не внутренний интерьер или Эмиля, а тело матери, лежащей в собственной крови. Лицо ее застыло в гримасе ужаса и страха, а живот был вспорот, изнутри уродливо торчали розовые кишки и желудок, залитые кровью. Оперативники ни секунды не медля подбежали к телу женщины, пытаясь хоть что-то сделать, но делать и предпринимать что либо было уже слишком поздно, женщина скончалась уже минут 10 назад... Лишь после нее взгляд упал, на подростка сидевшего под окном на кухне. Лицо его было залито кровью, а в руках он сжимал, несчастный нож, которым недавно отец вспорол живот матери. Каких либо раздумий с их стороны не было, по виду парня для многих все стало очевидно, он и есть убийца. Работники кричали ему уже заезженные фразы, что каждый мог видеть в очередной русской драме, но Эмиль их не слушал. Он находился в состоянии жесточайшего аффекта и даже, когда его скрутили и нацепили блестящие наручники, вернуться в реальность было практически невозможно для парня. Все быстро мелькало перед глазами, недавая и шанса уцепиться за себя, понять хоть немного от того, что происходит сейчас в отдаленном микрорайоне Москвы, среди серых многоэтажек, которые уже начали медленно заливать лучи теплого, рассветного солнца.

***

Осознание всего, что произошло пришло к подростку лишь в участке, когда тот уже сидел в комнате для допросов. Наконец то слух вернулся, а перед глазами больше ничего не плыло. Он вернулся в реальность, но слишком поздно, ведь сделать хоть что-то он уже не мог. Но ощутить комфорт и безопасность предстояло ещё не скоро. Яркий и белый свет лампы, освещал лицо, кровь на котором уже давно запеклась разводами и корками, как и на руках, которые неприятно натирали стальные наручники. Громко сглотнув, Эмиль поднял взгляд. Перед ним сидел участковый- Дмитрий Масленников. Он все это время пристально смотрел на "маленького преступника" так, что реакция на оживление парня не заставила себя ждать -ну, что, проснулся?