(не)святое семейство

Как только за нами закрылась дверь, Джинни вспыхнула: – Билл твой брат, Гарри! Ты не можешь! – Я не понимаю, что именно я не могу, но по жизненному опыту могу заверить тебя, что это неправда. – спокойно произнес я, снимая кроссовки. – Ты пытаешься отбить у него жениха? – Что?? Мы уставились друг на друга прямо в прихожей моего номера. Джинни сегодня была в боевом настроении, в котором ей всегда хотелось острых ощущений, а я был заряжен эмоциями от встречи с Биллом. Добром это не кончится. – С чего ты это взяла? – Я видела, как ты пялился на него! – Он тоже на меня пялился! – Он пялился в ответ на твои пялиния! – Да ничего подобного! Он пялился, так же, как и я! – Значит, все-таки, признаешь, что пялился? – Это новый человек, я просто изучал его. Вот и все. Что ты начинаешь истерить?! – Ты не изучал, ты залип. Просто признай! – Да ничего я не буду признавать. С какой это стати? Это неправда! – Я видела этими самыми глазами! – Вот с этими самыми глазами и иди в жопу, Уизли! Нужно выждать первые 15 минут, пока не придет Вальбурга. Она сможет угомонить нас одним лишь своим присутствием. Главное не начать драку. Ох, ненавижу ее хуки справа. Болезненные. – Это правило семьи, Гарри. Нельзя уводить вторые половинки. Нельзя. – уже спокойнее продолжила она. – Я никого не уводил. Ты строишь какие-то догадки на факте одного разглядывания человека. Что с тобой не так? – Это с тобой что-то не так. Он твой брат. – Ах вот как мы заговорили? – я снова начал повышать голос, хотя только успокоился. – Во-первых, он мне не брат. Он сам вычеркнул себя из семьи. Во-вторых, даже если бы и не вычеркнул, он лишь кузен. А они не такие близкие родственники. – Но я же тоже тебе двоюродная... я тоже не близкий получается? – Джинни, пораженная моими словами, сделала пару шагов назад и уперлась в стену спиной. – Не говори ерунды. Ты моя сестра. Я тебе об этом говорил миллионы раз. – Но я не родная. – Чтобы стать родной не нужна общая кровь. Ты и так знаешь, что дороже всех в этом мире. – я подошел к ней, обвил плечи руками и притянул к себе. – Это Билл двоюродный. А ты родная. Она обняла меня и уткнулась в подмышку лбом, часто дыша, после активного разговора. Мы простояли так несколько минут, выровняли дыхание и успокоили мысли, прежде чем она начала: – И все-таки. Почему ты так смотрел на него? – Я не знаю. Просто попал взгляд, и я не смог сдвинуть его дальше. Как в воронку затянуло. А потом вообще все вокруг померкло, только его глаза остались. Я поплыл, просто пиздец. – Это ненормально. – Согласен. Но ничего криминального не случилось же? Я взял себя в руки и все прекратилось. – Ты эти руки теперь не отпускай. Контролируй себя, ладно? – она подняла голову и требовательно посмотрела в глаза. – Джин, ты паникуешь на ровном месте. – Ты признал, что «залип» и «поплыл». – Он просто красивый. Я и на Синди Кроуфорд в молодости залипаю, и что? Она закатила глаза, и я понял, что сейчас начнется разгон мысли о том, что это не одно и то же. – Гарри, это не одно и то же… – только произнесла она, как я расплылся в улыбке. Мне очень нравилось читать ее. С каждым днем проведенным вместе мне удавалось это еще легче, чем вчера. Забавный факт. – …что ты веселишься? У нас серьезный разговор, между прочим. – Очень серьезный. – я покивал для солидности, но это подействовало на нее раздражающе. Сестра вперлась руками в бока и заняла боевую стойку. Ее словам не судьба было быть произнесенными, потому что в дверь постучали. Вероятно, прошло уже 15 минут и это бабушка. – Кто? – спросил я, подходя к двери ближе. – Это я. Абсолютно одна. Я открыл и пропустил Вальбургу вперед. Она держала в руках ту же самую газету, которую читала за завтраком, и футляр со своими очками. Джинни уже проскользнула в комнату и села на кресло, в ожидании качая ногой. Я подошел к шкафу и вытянулся во весь рост, шаря рукой по его верхушке. Перед уходом я положил туда планы отеля и все наши наметки, которые были сформулированы ночью. – Как мило и безрассудно. – оценила мои старания бабушка, явно недовольная тем, что документы остались без присмотра в такой доступности для любого. – Пока я был на завтраке, – все-таки пояснил я, – я попросил убраться в номере и забрать вещи в стирку. Не тащить же все это с собой. – Есть много других мест. Туда вполне могла влезть горничная. – отчитывала меня Вальбурга. – Туда не влезали со времен основания отеля. Там у пыли уже собственные города построены. И в доказательство собственных слов, я смахнул с папки всю грязь, которая некрасивыми серыми комками попадала на пол. – Мда…и это пятизвездочный отель. За что мы отдаем такие бешенные деньги? – разочарованно пробормотала бабушка, усаживаясь на диван у окна. – Я так понимаю, чертежи здания нам больше не нужны. У нас есть примерный план действий. – Да, есть, но, Джин, пусть они все же полежат у тебя. На всякий случай. Сестра кивнула, протягивая руку, и я отдал ей папку. Осталось разобраться со вторым моим предложением и определить лучшее для реализации. – Итак. Вторая мысль. – начал я. – В первой мы раскручивали Горация Слизнорта - владельца отеля. Теперь предлагаю заняться самим господином Дамблдором. И в этом плане также не обойдется без твоего участия, бабуль. – То есть во всех твоих планах меня должны посадить за организацию похищения, верно я понимаю? – она хмыкнула, но абсолютно не переживала о своем будущем. – Это будет недоказуемо ни в одном из них. – Утешил старушку. Продолжай. Я улыбнулся ей, поймав заинтересованный взгляд, и она, подгоняя меня, пару раз стукнула ногтем по циферблату наручных часиков. – Да, окей, ускоряюсь. – я заговорил быстрее, раздумывая, с чего лучше начать описание второго варианта. – Тебе, бабушка, нужно всего лишь упросить Дамблдора показать тебе бриллиант. Все безопасно – в комнате только вы вдвоем, ты не трогаешь камень руками, он лишь достанет его из сейфа, ты сыграешь на лице восторг, и он уберет его обратно. – Хороший план. А главное, за него никто не попадет в тюрьму. – саркастически протянула Джинни. – Да, я тоже не совсем поняла твою мысль, дорогой. – Вальбурга нахмурила лоб, но тут же, спохватившись, расслабила вновь. Лишние морщины никому не нужны. – Моя роль в том, чтобы просто посмотреть? – Я узнал, что у этого сейфа, в котором хранится камень, есть одна маленькая, но очень противная особенность - он не блокируется сразу после закрытия дверцы. В первые пять секунд его вновь можно открыть. Джинни подобралась на кресле и удивленными глазами уставилась на меня: – Дин нам не говорил об этом. – Зайка, Дин нам иногда много чего не говорит. Напоминаю тебе, он не работает лично на нас, он продает информацию всем нашим коллегам, за что имеет очень неплохой процент от всех удачных ограблений. Ему выгоднее растиражировать свои знания на всех, чтобы увеличить шансы на успех. По его логике, лучше сотрудничать с десятью грабителями и ждать, пока один из них завершит дело, чем с двумя. Шансы несоразмерно больше. – Но почему он не знал про пять секунд? – А вот это нужно спросить у него. Если похищение пройдет отлично, хрен он получит свою долю. – уперто сказал я. Если ты взялся за работу, то выполни ее максимально хорошо. А в этом деле Томас проштрафился. – Об этих пяти секундах мало кто знает. Лишь сама фирма производитель. Это не является чем-то из ряда вон выходящим. Просто их система внутренней зашиты требует небольшой перезагрузки при каждом открывании дверцы. Она длится пять секунд, после этого - он вновь защелкивается. – Салфетка подойдет? – задумчиво спросила Вальбурга. – Нет, нужна тонкая гибкая пластина, желательно прозрачная. – Где ее взять? – Я уже списался с одним другом. Он пообещал все сделать за сегодняшний день, чтобы ночью ее успели доставить. – Мой мальчик. – с гордостью произнесла бабушка и кивнула мне. План был простой - после того, как Дамблдор покажет камень, а затем уберет его обратно и закроет дверцу, бабушке нужно будет в течение пяти секунд незаметно открыть ее вновь, подложить на механизм закрытия пластину и прикрыть дверцу обратно. Сейф останется открытым до тех пор, пока мы не уберем помеху для срабатывания замка. – Хорошо, а как мы попадем внутрь? Мы вернулись к той проблеме, которую так и не смогли решить. – задала вопрос Джинни. – Мы начали думать, как проникнуть в кабинет с того момента, когда понимали, что он абсолютно непреступен снаружи. И это так и есть - камеры на первом этаже без слепых зон, круглосуточная охрана у входа, толстенная дверь, бронированные окна. Этот кабинет больше похож на бункер во время зомби-апокалипсиса. Но мы абсолютно не рассматривали тот факт, что проникновение можно организовать изнутри. Я прямо почувствовал, как по коже сестры бегут мурашки - она всегда забавно кукожится, когда это происходит. Вот и сейчас она сжалась в кресле и повела плечами. – Мы опять что-то упустили? – Мы опять что-то упустили. – согласился я. – Дело в том, что с такими окнами, Джин, мы уже имели дело. – Ммм…погоди, – она нахмурилась, пытаясь вспомнить все наши ограбления, где были задействованы окна. – Статуэтка Ники Самофракийской в Риме, помнишь? – подсказал я. Сестра тут же ударила в ладоши и показала на меня пальцем: – Окна, которые открываются только изнутри! – Именно. Их прелесть заключалась в том, что снаружи окна, действительно, были неприступными: водо- и огнестойкие, ударопрочные стекла класса А3. Благодаря использованию нескольких слоев силикатного стекла с полиуретаном, метилметакрилатом и поликарбонатом они выдерживают свыше 70 ударов топором со скоростью удара от 11 метров в секунду. Бесшумно такое окно вскрыть не получится. Единственное слабое место этой конструкции - она открывается обычной оконной ручкой из помещения. Тогда пролезть в него может кто угодно. – Я должна открыть окно? – задала резонный вопрос Вальбурга. – Не обязательно ты. Не привлекай внимания. Намекни на духоту, например. Но следи за тем, чтобы перед вашим уходом окно продолжало оставаться открытым хотя бы не небольшую щелочку. Она понятливо кивнула, но продолжила пристально смотреть на меня. – Это все нужно обдумать и обсудить позднее. Мне нравятся оба варианта. – А нам и не обязательно останавливаться на одном. – сказала Джинни. – Мы можем их соединить. Если что-то пойдет не так в кабинете - закроется сейф или окно, то мы всегда можем выдвинуть Аберфорда на первый план. – Нужно иметь план «Б», я согласен. Наши шансы удвоятся, если мы перестрахуемся. Мы с сестрой замолчали и ждали вердикта от Вальбурги. Она покусывала губы, задумчиво прокручивая перстень на тонком пальце. Я был готов к тому, что, проанализировав все риски, бабушка откажется от обоих вариантов и скажет продумать третий. Это даже не были планы. Это задумки. До планов им как до Луны и обратно. Они сырые, непродуманные, с большим количеством темных пятен. Им только предстоит доработка, но это уже задача Джинни. В нашем дуэте я отвечаю за идеи, а она - за их практическую реализацию. – Мы возьмем за основу эти два варианта. – в конце концов кивнула бабушка, – Но нам нужно определиться по датам. – Сегодня Дамблдор прибудет в отель, а камень поместят в сейф. И уже сегодня за ужином тебе нужно очаровать Альбуса. Нам нельзя терять время, потому что уже завтра вечером премьера спектакля в театре. Ты должна успеть его захомутать за это время. – Это не проблема. – апатично ответила Вальбурга, явно пребывая в своих мыслях. – Сегодня ночью мне доставят пластину для сейфа и в отель приедет Аберфорд. Мне нужно с ним встретиться, рассказать о плане, а затем, я отправлю его в другой отель. Не хочется светить лицом практически двойника Дамблдора на глазах у его службы безопасности. – Но нам нужно выстроить себе алиби на завтра. – сказала Джинни. – Сегодняшний семейный ужин с новыми родственниками очень даже в тему. Можно уговорить их на время похищения отправиться кататься на лыжах. В разноцветных комбинезонах, масках и шлемах они не определят кто из нас кто. А мы, в свою очередь, подтвердим, что никто из семьи никуда не отлучался. – Тогда нам нужен похожий на Гарри парень. Если в этот момент он будет лезть через окно кабинета, то явно не с лыжными палками. – Этим может заняться мама или Лили. Я передам. – кивнула Джинни, набрасывая заметки на перевернутом листе чертежа отеля. – Только, умоляю вас, будьте осторожны с этой семьей. – встала бабушка и подошла ближе ко мне. – Они слишком не к месту появились здесь в это время. Спасибо Биллу. Я попытался понять, что именно в новых родственниках задело бабушку до такой степени, что она начала остерегаться каких-то проезжих людей, но, уловив мой вопрос в глазах, она пояснила: – Я, конечно, понимаю, что ты половину нашего чаепития был увлечен разглядыванием жениха Билла и не замечал, про происходит за столом, но это неправильно, дорогой. Ты упустил очень важную нить разговора. – О чем ты? – я старался не краснеть еще больше, чувствуя, что жар уже расползается по щекам. – Их фамилия - Малфои. Я думаю, ты сам понимаешь, почему они представляют опасность. Она мимолетно погладила меня по плечу и уже развернулась, чтобы пройти к двери, но остановилась, зацепившись за что-то на кресле взглядом. – Семейное лото? – я услышал в ее голосе улыбку и расплылся сам. – Да, развлекаемся, как можем. Она подняла наши карточки, с интересом рассматривая. Пока Джинни вела - она зачеркнула уже две ячейки «Артур пять раз поцелует руку жены» и «Гермиона затеет спор с Джеймсом о судебной политике», тогда как я только «Лили схватится за нож». Но впереди еще девять дней. Я отыграюсь. – Интересно. А еще два? Рандомные? – бабушка перевернула карточки и хмыкнула, прочитав наши десятые ставки. – «Кто-то влюбится»? – Джинни решила, что ей хочется стать свидетелем какой-то романтической истории. – А ты пошел по противоположному пути? «Кого-то арестует полиция». – она покачала головой. – Вся драма жизни в этих двух вариантах - либо любишь, либо сидишь в тюрьме. А особо везучие успевают попробовать и то, и другое. Она немного помолчала, вновь цепляясь глазами за написанное на оборотных сторонах. – По завершению вчерашнего дня я зачеркнула уже пять окошечек из девяти. – Вальбурга хмыкнула, положила карточки обратно и пошла в прихожую. – Я не сомневался в твоей интуиции. Она вышла, напоследок бросив на меня хитрый взгляд, и закрыла дверь. Бабуля всегда играла в Семейное лото лучше всех. +++ А вот то, что Билл связался с Малфоями - это в высшей степени неожиданный и неприятный поворот. На этой неделе мы должны провернуть одно из крупнейших ограблений десятилетия, а у нас под боком господин Люциус Малфой - один из двух постоянных судей Высокого суда Английского Суда короны. На понимание - Суд короны рассматривает наиболее серьезные уголовные дела, которые требуют соблюдения процедуры вынесения обвинительного акта. Наш братик привез нам самую большую подставу со времен предательства Цезаря Марком Брутом. – Но с другой стороны, – пыталась найти положительные стороны в этой трагедии Джинни, – Если нам удастся все провернуть с катанием на лыжах, то целый судья Высокого суда даст нам алиби. – А если нет, то, не отходя далеко от горнолыжного спуска, вынесет нам обвинительный приговор на пожизненное. Спасибо, Джин, за поддержку. Мы валялись на моей заправленной кровати, рассматривая белый потолок, и изредка перебрасывались какими-то мыслями по делу. У нас появилась интересная идея использовать помощь моей матушки для завтрашнего ослабления контроля охраны Дамблдора на первом этаже отеля. Ее прибыльный бизнес вполне может помочь нам в этом. Как я уже рассказывал, Лили Блэк-Поттер была известной бизнес-леди. Ее французские и итальянские виноградники были известны во всех странах Европы, а превосходное вино закупалось в большое количество лакшери-заведений мира. Но была у моей матери одна грязная тайна, которая и приносила ей выручки намного больше, чем производство вина. Я ведь говорил, что все в нашей семье отличались неповиновению закону и имели прибыльный нелегальный бизнес? Так вот мама фасовала по бутылкам не только вино. У нее был целый наркокартель с налаженными поставками в Южную Америку и Восточную Азию. Под предлогом переправки высокосортного вина в рестораны и отели, она поставляла заказчикам по 100-150 бутылок, до краев забитых кокаином. Моя матушка очень находчивая женщина, ведь транспортировка дорогого вина проходит в максимально строгом порядке - с соблюдением температурного режима, в специализированном изотермическом фургоне, который запрещено открывать из-за попадания солнечного света, потому что он может угробить вино. И, поверьте мне, ни один сотрудник таможенной службы, не хочет проверять ящики, набитые бутылками за 4,5 тысячи евро каждая, рискуя испортить качество напитка. Так вот. Возвращаясь к нашему разговору с сестрой. Мы подумали, что было бы неплохо подмешать службе охране небольшое количество психотропных веществ. Тогда мы на 35% сократим вероятность завалить операцию. – А как ты хочешь провернуть историю со службой безопасности? – я немного повернул голову с ней, не отводя взгляда от потолка. – Они же люди. Пьют воду. – Но они не обычные люди и пьют воду только из закрытых бутылок, которые привозят с собой. – Давай перехватим на дороге эту машину с водой. – Какая глупость, – засмеялся я. – Согласна. – раздался смешок сестры рядом. – Это слишком проблемный план. Хрен с ним. Я резко подскочил на кровати и схватился за телефон, который лежал на прикроватной тумбе. – Что случилось? – всполошилась Джинни и села. – Нет, ничего. Я просто вспомнил, что не ответил на сообщение. Аристократ, наверное, уже весь извелся - я не отвечаю больше трех часов. – А чего это ты так подорвался, а? От кого сообщение? – с намеком спросила она. – От коллеги. – Чудачка сейчас в Малайзии, где-то там, где очищают какую-то чакру, Итальянец вне зоны - он в Венгрии обчищает по заказу какую-то тетушку с миллионным состоянием… а больше ни с кем так плотно ты не общаешься. – сестра повернулась на бок, подперла голову рукой и максимально пристально уставилась на меня. – Неужели это тот, о ком я думаю? Пока она размышляла, я прочитал сообщения. В первом он отвечал про свой охеренный мозг, а во втором спрашивал, не вышли ли меня копы, потому что я подозрительно молчалив. «Полиции пока далеко до моей поимки. – написал я. – А ты можешь не переживать, мое отсутствие связано исключительно со сложностью сегодняшнего дня. Если честно, я так задолбался, что готов сам сдаться копам» После отправки, я повернулся с Джинни, которая все еще ждала ответа. – Да. Это он. – И вы до сих пор общаетесь? – Периодически перебрасываемся сообщениями по работе. – Вот прямо только по работе? – подозрительно проговорила она. – Исключительно. – «Не считая той личной информации, которая иногда проскакивает в разговорах», добавил про себя я. На самом деле этого «нерабочего» в нашем общении был минимум. Чаще всего мы хвастались удачными делами или просто нервировали друг друга подколами и ругательствами. После того, как он выручил меня во время ограбления дома Макса Фейвекса, мы вновь, но уже словесно, договорились не раскрывать свои личности. Мы и так слишком многое знали друг о друге с точки зрения профессионализма - я мог определить его ли рук похищение лишь прочитав полицейскую сводку, а он с точностью угадывал, за чем я охочусь сейчас - поэтому не хотелось вскрывать перед противником все карты. Нам казалось, что это будет слишком интимный жест доверия - показать свою внешность и назвать собственные имена. – А что ты думаешь про него? Я пока не мог ответить на этот вопрос. Я знал, каким он хочет казаться, я знал, кого он из себя строит, чтобы не выдавать свою настоящую личность, но я не знал, что я сам думал про него. – У него две личины. – начал я. – Одна - публичная, которую видят все. Это сам Аристократ. Эгоистичный, ловкий, целеустремленный, продуманный. Удача любит его за бесстрашие, а он отвечает ей невероятными по сложности и опасности планами. Полное взаимопонимание. Он прекрасен в своей недосягаемости. Мне нравится, что мы сохраняем дистанцию, не пытаемся вскрыть настоящего человека внутри. Потому что… – я замолчал, подбирая слова. – …я чувствую с ним родство. Эфемерное, но одновременно очень прочное. Он, как будто, второй я. У нас сходятся мысли, настроения. Доходит до абсурда: он каким-то шестым чувством определяет, когда мне надо написать. Иногда я очень загоняюсь в раздумьях, или выдается трудный день, или я просто в прострации после тяжелого дня. Он пишет именно в такие моменты. Не знаю, как это объяснить, но у меня мурашки от понимания, насколько мы близки. – Ты никогда не говорил такого. – она с улыбкой водила пальцем по моему плечу, все еще скрытому под розовой тканью толстовки. – А вторая личина? Ты говорил их две. – Вторая пока скрыта от меня. Я лишь интуитивно понимаю, что за человек прячется за Аристократом. Он часто волнуется за меня, скрывая это в грубости своих сообщений. Я читаю его: «ты молчишь, потому что тебе, наконец-то, впаяли пожизненное, да? Я могу забрать твою преступную империю себе?», а между строк сквозит: «надеюсь у тебя все хорошо, я переживаю». Я это вижу в каждом сообщении. При этом он неуверен в себе и восхищается мной. Он тянется за Избранным, хотя Избранный все бы отдал, чтобы оказаться хотя бы на толику таким же потрясающим, как Аристократ. – Мне кажется, что вы бы составили великолепную пару преступного мира. – захихикала Джинни, упираясь лбом в мое плечо. – П-пару? – немного неуверенно и оттого сбившись переспросил я. Признаться честно, я думал об этом практически постоянно. Но сейчас был тот момент, когда я услышал эти слова от постороннего человека. Я старался отдергивать себя от этих мыслей. Я ведь даже не знаю, как он выглядит! Вдруг он отвратительный, тощий зануда, от которого пахнет рыбой и девственностью? Скажем откровенно - с его характером отсутствие партнера в жизни неудивительно. Но, с другой стороны, есть ли разница, как он выглядит? Я часто представлял его рядом с собой. Он полная задница, это уже не сюрприз, но очень захватывающая задница. Мне нравятся его мысли, отношение к работе, мы сходимся во многих аспектах жизни. А еще я просто обожаю его сучную натуру и подъебы в мою сторону. – Да. Очень хотела бы посмотреть, как вы работаете вместе. Мне кажется это что-то удивительно прекрасное. А. Она про работу говорила. Вот я тормоз. – Было бы интересно. – ответил я на автомате, потому что полностью зависнул на мысли, что мы могли бы быть парой в прямом смысле слова. Сотый раз за эту неделю. Блядский боже, пощади мои нервы. Если отринуть все сложности с тем, что мы можем вообще не понравиться друг другу внешне или он уже может быть давно женат/замужем, то это крайне интересно представлять. Мне кажется, что у него тонкие музыкальные пальцы. Он ведь Аристократ. Эти пальцы могут аккуратно стучать по клавиатуре, отключая сигнализацию или систему видеонаблюдения, пока я дожидаюсь расчистки пути, чтобы ограбить Музей современного искусства на Манхэттене. Он нажмет enter, завершая набор кода, поправит наушник изящными большим и указательным пальцами, и даст мне команду начинать работу. Я улыбнусь и вылезу из укрытия, уже не боясь остаться в памяти видеосистемы, и пошлю ему один видимый поцелуй в камеру. Он обзовет меня романтичным дебилом, но я услышу тихое фыркание и точно пойму, что ему приятно. Мне кажется, что у него атлетичная фигура. Он ведь Аристократ. Ему идут все костюмы, а увидев его в классике - вообще можно отдать концы, потому что в мире нет ни одного человека, которому бы также охуенно шли тройки, как ему. На любом званном ужине он лишь пройдя мимо знатной дамы обольстит ее своими длинными ногами, крепким торсом и широкими плечами. А я в это время, не привлекая лишнего внимания, стащу из ее сумочки ключ-карту от номера, где она так нерадиво оставила документы о своих офшорных кипрских счетах. Мне кажется, у него приятный голос с бархатными нотками. Он ведь Аристократ. И у меня точно будут идти мурашки по всему телу, когда, в быстром темпе покидая страну на условном Honda CBR, он будет прижиматься ко мне со спины и, перекрикивая встречные потоки ветра, кричать, насколько он рад быть со мной в эту минуту. В минуту полной свободы и безграничного счастья. – …ты сегодня очень рассеянный. – уловил я последние слова Джинни, которая все также упиралась лбом в мое плечо. – Прости. Я задумался. Точнее не «задумался», а «замечтался». – Не переживай, я подчищу план и все будет хорошо. У нас еще сутки на подготовку. А завтра вечером бриллиант будет уже у нас. – А если Дамблдор не клюнет? – задал я мучающий вопрос. – Вдруг бабушка не произведет на него впечатления? Или он просто нелюдим? Или гей? Много вариантов, что может пойти не так на самом первом этапе плана. – Не верю, что ты не изучил про него всю имеющуюся информацию. А если так, то точно знаешь, что все получится. Ты бы не предложил два варианта действий, начинающихся с сомнительного захода. Я лишь кивнул, понимая, что она чувствует всю глубину моих сомнений из-за нашей близости. Телефон рядом с ухом вновь издал еле слышную трель, а я чуть глаза не вывихнул, насколько сильно завел их в бок, чтобы посмотреть на имя абонента. Рука потянулась к устройству, пальцы цепко схватили корпус. Да. Сообщение от него. «Да, соглашусь. У меня тоже денек не из легких» Мои романтичные мысли, которые появились в голове благодаря Джинни, теперь не хотели пропадать из головы, а нежность, поднимающаяся откуда-то из груди, заставляла сердце щемиться и приятно вибрировать.

«А ты чем таким занят? Неужели налаживанием личной жизни?»

Мой мозг решил, что проверить наши шансы на реализацию всех промелькнувших ранее фантазий, нужно прямо сейчас. Не сказать, что я был против, но это сообщение было изрядно прямолинейным. И абсолютно точно уже отправленным. Черт. Но ответ пришел мгновенно. «Хотя бы раз в день включай мозги. Какая личная жизнь? С нашей-то работой?» Я хмыкнул, мысленно соглашаясь. Довольно сложно объяснить девушке, почему ты не можешь появляться в центре Лондона в светлую половину суток, а если и рискнешь выйти, то привлечешь своей персоной копов всех мастей, что стайками будут следовать за мной на протяжении всего пути.

«И что, ты планируешь всю жизнь прожить холостяком?»

С одной стороны, было бы кайфово услышать категоричное «да» - это бы означало, что я был бы единственным важным человеком в его жизни. Это пиздец как приятно. Я даже чаще задышал, потому что в груди запекло. И это не я определил собственную значимость для него. Это слова самого Аристократа, которые он сказал после пьянки с Итальянцем. Они провернули какое-то крутое совместное дельце, сулившее им неплохой гонорар, и так напились, что он начал мне звонить. Я, ясное дело, скидывал, - у нас ведь договор: он остановил меня, когда я хотел снять перед ним маску в машине, а я не взял трубку в тот вечер. Нам нравится то, что происходит между нами сейчас. Именно в том формате, в котором оно есть. Тогда он не смог мне дозвониться и написал это небольшое признание. А я сделал вид, что не увидел его сообщения, хотя до сих пор перечитывал его каждую неделю. Больше эта тема не поднималась в наших разговорах. А с другой стороны - «нет» точно бы поставило крест на всех моих мыслях и фантазиях о нашем будущем. Эфемерном, несуществующем ни при каких обстоятельствах. Умом я это понимал, но сердце иногда заставляло мозг прокручивать различные вариации нашей возможной совместной жизни. Я уже говорил, что в последние годы стал ненормально сентиментальным и романтично настроенным? «А ты как представляешь себе мою семейную жизнь? Вечные погони, смены адресов и стран, ежесекундный страх за свою шкуру. А если рядом будет близкий мне человек, то волнение удвоится. Тогда вообще все пропадет. Я не смогу работать, а полностью погружусь в панику. Я не хочу терять то, что мне дал Аристократ. Я ценю свой труд и не брошу это» Пальцы тут же бросились писать ответ, боясь, что у него снова появятся дела и он пропадет. В последнее время нам никогда не получается пообщаться вот так, практически мгновенно отвечая друг другу. Чаще всего приходится ждать по несколько часов и запал на общение пропадает сам собой.

«А что тебе мешает найти девушку среди нас? В смысле, есть ведь девушки среди коллег. В какой-то степени это даже романтично - притворить в жизнь фильм «Мистер и миссис Смит». Не находишь?»

Джинни под боком тихонько сопела, восполняя нехватку сна после нашей бессонной прошлой ночи. Я аккуратно погладим ее по волосам свободной рукой, проверяя, насколько крепко она спит. После прикосновения она даже не дернулась, и я осторожно, придерживая ее голову, отъехал по покрывалу вбок, укладывая ее обратно. «Девушку? Ты слишком узко мыслишь. Я не зацикливаюсь на девушках. Мне важен сам человек, а не вид его репродуктивной системы» Я хмыкнул.

«Тогда обрати внимание на меня, мы бы могли стать отличной парой»

Я написал это абсолютно серьезно, но из-за неуверенности в себе все-таки поставил в конце предложения три смеющихся смайлика, намекая на шутливый тон. Пока Джинни спала, я тихо встал с кровати, попутно набросив ей на плечи плед, и решил приготовиться к ужину. Плевать, что на часах еще даже не время обеда. Я должен быть уверен, что произведу нужное впечатление на Малфоев, полностью затмив в их воспоминаниях себя же в розовом девчачьем костюме. Я приехал на воссоединение семьи с одним рюкзаком. В нем, как легко понять, никаких костюмов не было. Я вообще не планировал щеголять франтом на этой неделе, но, смотрите, прошло всего два дня, а у меня пока ни один вечер без классического костюма не проходит. Спасибо умнице Джинни, которая привезла с собой пару комплектов. Я взял со стола карту-ключ от номера сестры, чтобы забрать у нее еще один свой костюм, и незаметно выскользнул в коридор. Осторожно прикрывая за собой дверь, я совсем не заметил шагов за спиной. – Гарри! – Аа! – слегка повысив голос, я подпрыгнул на месте. Выдохнул, но повернулся на звук. – Что, Молли? – Хотела тебе представить наших гостей. Рядом с теткой стояли Малфои, две трети которых смотрели на меня с воспитанным дружелюбием, а оставшаяся часть с веселящимися искрами в глазах. Я же все еще в розовом. – Я очень рад встретить вас снова, даже несмотря на то, что мы виделись во время чаепития. – я посмотрел на тетку, давая понять, что это ни к чему, но она лишь насмешливо обвела глазами мою фигуру. И я понял, что она просто хотела поиздеваться, снова демонстрируя гостям, что я местный дурачок со странными предпочтениями в одежде. – Однако, нас должным образом не представили. Меня зовут Гарри Блэк-Поттер. Я кузен Билла. Мою протянутую руку крепко пожал Люциус. И я очень надеялся, что он приехал сюда с семьей на отдых, что будет открыт к общению, полюбит своих будущих родственников, что, в конце концов, даст нам алиби на момент похищения. Я максимально располагающе улыбнулся главе семейства. – Люциус Малфой - отец Драко. Драко? Это его имя? Я в первый раз слышал подобное звучание. Д-р-а-к-о. Драко. Др-аа-ко. Дррракококо.. Поднимите руки, кто от собственных шуток в голове может выпасть в осадок? Я! На мой неуместный смешок отреагировали все, подняв брови в удивлении (Малфои) и зло прищурившись (Молли). – Простите, я просто вас знаю, мистер Малфой, я был вместе с вами в прошлом месяце на дне рождения лорда Принца. И почему-то сейчас в голове пронесся ваш диалог на балконе, во время перекура. Я тогда как раз обчищал кабинет лорда (на массовых мероприятиях легче затеряться в толпе и уйти незамеченным), когда на смежный балкон вышли человек десять мужчин во главе с самим Принцем и мистером Малфоем. Они что-то обсуждали, я не мог расслышать что именно, потому что был занят поиском шкатулки для заказчика, но в один момент, после какой-то из фраз Люциуса на балконе послышался такой оглушительный хохот, что я дернулся от неожиданности, и выронил на пол инструменты. И сейчас я молился всем богам, чтобы он понял, о чем я говорю и не переспросил, что я имею ввиду. А еще было бы неплохо не придавать внимания тому факту, что я физически отсутствовал в той компании и не мог слышать разговора на балконе. – Аа, – понятливо протянул судья, хлопая второй рукой по нашему все еще не прекращающемуся рукопожатию. – Про рынок ценных бумаг? Да, хорошая была шутка. Спасибо, мистер Поттер, что оценили. Я улыбнулся и кивнул. Неужели сработало? Молли затравленно смотрела на меня. Она прекрасно понимала, что никакой шутки я услышать не мог, и сейчас от провала меня отделяет тонкая ниточка подозрительности мистера Малфоя. Но мы уже завели вежливый диалог с его супругой, а судья так и не предал значения моим словам. Какое облегчение. – Я все-таки позволю себе заметить, Гарри, – сказала миссис Малфой, – что розовый вам очень к лицу. И она даже не издевалась. Она просто сказала, что он мне идет. – Благодарю вас. И, надеюсь, что мой внешний вид не даст вам поводов сомневаться в моей адекватности. – я склонился к ее руке, поцеловал костяшки, и она в ответ благосклонно кивнула. – Не переживайте об этом. Я сделал шаг к Драко, протянул ему руку. Он продолжал смотреть на меня с тем же весельем, с которым следил за моим испугом пару минут назад. – Драко Малфой. С вами мы точно не могли нигде пересечься. – он обхватил мою ладонь. Его рука была прохладной, но длинные пальцы крепко сжимали мои. – Я рассчитываю это изменить. Нам ведь нужно наводить мосты, как будущим родственникам. Не так ли? – Согласен с вами. И за эти десять дней совместного пребывания здесь, я не сомневаюсь, что нам удастся переговорить с вами неоднократно. – Кстати, вы определились с датой бракосочетания? – я перевел тему, потому что какое-то волнение внутри не давало мне спокойно говорить о нашей с ним вероятной встрече в будущем. Я почему-то надеялся, что ее вообще не произойдет. – Пока нет. У нас есть некоторые… – он сделал паузу, подбирая слово. – …разногласия. – Разногласия в парах не являются большой проблемой. Если вы уважаете друг друга, то решение придет само собой, не ущемляя желаний никого из вас. Краем глаза я уловил, как Нарцисса согласно кивнула мне и посмотрела на супруга. Но они не были мне интересны. Мы с Драко все еще стояли, не разжимая рук, и смотрели друг на друга. Я снова почувствовал непонятный толчок под ребрами и заметил, как окружающее нас пространство вновь начало размываться, оставляя в фокусе лишь его лицо. Как при первой встрече. Только в этот раз рядом нет верной сестры, которая может ущипнуть или тряхнуть меня за руку, обрывая на корню это наваждение. – Хорошее замечание. Спасибо, я его учту. – произнес он, и я резко разжал его руку. Та безвольно упала вдоль тела, и Малфой-младший с удивлением посмотрел на нее. Как будто сам не ожидал этого. – Пожалуй мы пойдем. – заторопилась тетка. – Наши гости еще не были в своих комнатах после дороги. Им необходимо отдохнуть. Тихо переговариваясь, Молли с родителями Драко обогнули нас и пошли вперед. Мы остались стоять, глядя друг на друга. – Приятного вам отдыха. – произнес я, пытаясь шагнуть назад. Но в этот раз ноги были абсолютно бесполезны. – Благодарю. Мы замолчали. В коридоре продолжали раздаваться звуки восторженного теткиного голоса, которая что-то рассказывала старшим Малфоям. Я чувствовал сквозь тонкую подошву тапок мягкость ковра. За стеклами окон ветер сметал снежинки на выступах и скручивал их в незамысловатый танец. В носу до сих пор стоял легкий цветочный запах духов Нарциссы, который приятным шлейфом тянулся за ней. А на языке чувствовался вкус мятного леденца, который я сгрыз после завтрака…. По неясной причине во мне активизировались все органы чувств и меня распирало от того, насколько много я ощущаю сейчас. Слух. Осязание. Зрение. Обоняние. Вкус. Может я становлюсь человеком-пауком? – Драко, дорогой, нам нужно идти. – донесся до меня женский голос и лицо напротив приобрело осмысленный вид. Мы расплылись в безвольные лужи вместе. Какая романтика. – До встречи, Гарри. – он развернулся и пошел к семье. А я вновь открыл дверь в свой номер и решил, что все оставшееся время до ужина проведу в кровати.