(не)святое семейство

Джин все спала, а я не переставал смотреть на телефон в ожидании ответа на мое глупое сообщение. Вероятнее всего он прочитал его и Аристократу сразу стало кристально ясно, что я совсем болван. Так и есть. Он понял, что не хочет тратить время на общение со мной, поэтому удалил мой номер или вообще сменил свой. Я в очередной раз глубоко вздохнул и успокоил отбивающие невнятный ритм по коленке пальцы. На самом деле, если в этом сообщении и правда было чересчур признания, то мне очень жаль. Очень сильно жаль, потому что я бы не хотел лишаться его в своей жизни. Да, мы не часто общаемся, постоянно бесим друг друга и вообще ни разу в жизни не виделись и не знаем голосов друг друга (тот раз в машине - исключение, потому что я не видел его из-за маски и мешковатой одежды, а голос просто не запомнил), но я чувствовал, как между нами с каждым сообщением крепнет какая-то родственная связь. Я бы никогда не смог объяснить постороннему человеку, что чувствую к нему, но Аристократ бы понял. Потому что у него внутри то же самое. В этом я ни капли не сомневался. Телефон издал долгожданную трель, и я рванул к нему, хватая двумя руками и судорожно разблокируя экран. Секунды хватило на то, чтобы с губ сорвалось разочарованное «блядь», а рука отбросила гаджет обратно на тумбу. Всего лишь спам-сообщение со скидками в каком-то магазине. – И что ты буянишь? – Разбудил тебя? Прости. – я потер лоб и отвернулся от проснувшейся Джинни к окну, облокотившись о подоконник. – Ничего. Все равно уже надо было вставать. Готовиться к обеду, а потом к ужину. – она ненадолго замолчала, но потом задумчиво продолжила. – Тебе не кажется, что вся наша жизнь - это времяпрепровождение между приемами пищи? Мы ведь только и делаем, что едим. И спим. А кому везет чуть больше, тот еще иногда и трахается. – Даже здесь мы неудачники, – я хмыкнул и повернул голову к сестре. – Может мы что-то делаем не так? Идем не по тому пути? – Поверь мне, умудренную жизненным опытом женщину, секс никогда не принесет столько же наслаждения, сколько хорошее дело. – она зевнула, прикрыв рот ладонью, и прикрыла глаза. Ей нужно еще немного времен, чтобы собраться с силами после сна. – А ты думаешь, я этого не знаю. – я улыбнулся и снова посмотрел в окно. Снег все не прекращался. Мне кажется, в этом месте он идет постоянно. Задний двор, на который и выходили мои окна, вновь заметало, несмотря на усилия двух человек с лопатами и снегоуборщиком. Там, где после машины оставалась чистая дорожка, через пару минут вновь лежал пласт свежевыпавшего снега. Я не слышал, о чем переговаривались эти люди, но гневные лица явно были обращены к погодным богам и их кАре. – Но я верю в то, что секс с правильным человеком может быть в сотни раз круче любого похищения, даже самого офигенного. – она встала с кровати и подошла ко мне, встав рядом. – Нужно пояснять, что такое «правильный» человек? – Нет. Я все детство слушал про вселенскую любовь, вторые половинки и смотрел мультики Disney. Между прочим, под давлением и с применением силы. – Я не виновата, что ты не хотел их смотреть. – почти обиженно проворчала Джинни. – Мне нужен был метод устрашения, чтобы усадить тебя за просмотр «Золушки», «Леди и бродяги» или «Короля льва». –Вот «Короля льва» я тебе никогда не прощу. – мой палец обвинительно ткнул в сестру. – Я так ревел, что лицо было опухшим еще несколько дней после. – Но ты стал хорошим человеком. Благодаря мне и мультикам. – она гордо приосанилась. – Они развивают эмпатию, чувственность, интеллект, заставляют распознавать эмоции и человеческие качества. Я хорошо потрудилась над твоим воспитанием. – Ох боже мой… – я тяжело вздохнул, продолжая наблюдать за борьбой Человека и Стихии. – Только при бабушке не говори о том, что, оказывается, ты меня вырастила. Не знаю, говорить ли «спасибо» Джинни или Вальбурге, но мне кажется, что они переборщили с прививанием мне излишней эмоциональности. Я не любил эту черту, но исправить себя не мог. Я слепо шел за всеми своими желаниями, которые могли бы вызвать во мне эмоции. Эмоциональный наркоман? Может быть. Я любил страдать, любил любить, любил ненавидеть, любил бояться, любил вселять страх. Поэтому моя работа приносила мне неимоверный кайф. Постоянный адреналин во время дела и эйфория после его завершения навсегда подсадили меня на иглу преступлений. Мозгу всегда нужно думать, а рукам записывать мысли. Так я и живу. Творю, придумываю, а затем реализую на практике. Я обожаю свою работу, поэтому я лучший. Поправочка. Один из лучших. – О, новые родственнички. – Джинни заинтересованно наклонилась ближе к окну, от чего ее дыхание паром оседало на поверхности стекла. – Что не думай, но здесь явно что-то не то, Гарри. – О чем ты? – я ближе прислонился к неширокому подоконнику бедром и тоже проследил за появившимися на заднем дворе Малфоями. Они шли вдвоем, Драко рядом не было, и супруги медленным прогулочным шагом ходили по очищенным тропинкам, о чем-то неспеша переговариваясь. На Нарциссе была белая шуба с широким капюшоном, а руки обтянуты черными перчатками. Она держалась за локоть Люциуса и постоянно смотрела на землю, избегая скользких участков. Судья же смотрел на открывающийся со смотровой площадки вид. И он, действительно, был великолепен. Отель стоял на краю скалы, поэтому его задний двор практически нависал над обрывом, представляя собой идеальное место для любования природой. В менее снежные дни, когда территория расчищалась от снега, здесь устанавливались столики и сцена с роялем, а богатые постояльцы могли проводить здесь великолепные вечера, наслаждаясь живой музыкой и крышесносными закатами, освещавшими соседние заснеженные вершины. Я бы мог поселиться здесь на всю жизнь только ради этих гребанных закатов. – Почему Билл выбрал именно этот момент, чтобы познакомить нас с женихом? И ладно бы это был обычный парень или сынок какого-нибудь банкира, все равно. Но он начал встречаться с сыном постоянного судьи Высокого суда Английского Суда корон! Черт бы его побрал, этого Билла! – в сердцах воскликнула Уизли и утробно зарычала. – Я ставлю свою долю на то, что он это не случайно сделал. – Зачем ему это? – положа руку на сердце - я подумал об этом же, как только понял, что за семья присоединилась к нашему отдыху. Но подтверждать панические мысли сестры я не собирался. – Не придумывай. У нас здесь есть задача, которую нам нужно выполнить, несмотря на всяких там судей. – Он ненавидит тебя и всю нашу семью так сильно, что я не удивлюсь, если это окажется подставой. – Билл не знает о том, что мы здесь не просто на семейном сборище. Никто не знал до тех пор, пока не состоялся наш первый ужин. Вальбурга была очень предусмотрительна. – этими же самыми словами я успокаивал себя, когда мысль о подставе впервые появилась в голове. – Тогда зачем он приехал? – Джинни повернула ко мне голову, ожидая ответа. Ей так же, как и мне, очень хотелось, чтобы я успокоил ее подозрения. – Помириться? – Смешно. – Почему бы и нет? – Он ненавидит нас. – Он мог повзрослеть и понять, что семью не выбирают. – Билл скорее пустит себе пулю в лоб, чем во всеуслышание скажет, что был не прав и скучает по родственникам. – она фыркнула. – А по поводу того, что никто не знает о нашем деле, то информация о пресс-конференции уже давно гуляет по Лондону. Срастить два факта - наше присутствие и бриллиант - не составляет труда. Он прекрасно осведомлен о нашей причине нахождения тут. Не пытайся меня обдурить. Черт. Еще и тревожности Джинни мне не хватало. И так все идет по одному месту… Она может накрутить себя до состояния паники. В такие моменты ее необходимо контролировать. – И еще один факт, доказывающий, что Билл копает под нас - ты слышал его разговор про Драко за столом? – она пристально смотрела на меня, и я помотал головой. – Не удивительно. Ведь чтобы внимать рассказу, нужно хоть на минуту прекратить пялиться на бойфренда своего брата. Я закатил глаза, но не стал переубеждать ее. А в чем, собственно, нужно переубеждать? Что у нее галлюцинации? – Билл сказал, что они знакомы около полугода. Полгода, Гарри! А мы все знаем дотошность брата, касаемо отношений. С Флер, его прошлой девушкой он сколько встречался? Шесть лет? И что? Ни кольца, даже ни одного обещания жениться. А тут… полгода и уже свадьба! И я еще не говорю о том, что к мужчинам он всегда был слегка холодноват. Он, черт возьми, чистый, натуральный гетеросексуал! – У него были отношения с парнями. – слабо возразил я. – Не смеши меня. Это было сделало тебе на зло. Это с твоими бывшими он развлекался, потому что ты скрежетал зубами от ревности, но сделать ничего не мог. Не любил я эти истории. Билл делал так дважды. И оба раза заканчивались переломами носа и отбитыми почками. Я не загремел в полицию лишь потому, что это внутренние разборки семьи. А еще потому, что Вальбруга перевела на счет Молли крупную сумму денег на лечение отпрыска. Он, и правда, делал это на зло мне. Потому что после каждого расставания нужно время, чтобы это пережить и переболеть чувствами. А Билл бил по еще живой ране. – Просто подумай, насколько это нелогично. Все то, что он делает сейчас. Неужели она права? Я перевел взгляд от глаз сестры к Малфоям, которые, обнявшись, стояли у парапета и смотрели на горы. Были ли они в курсе того, что задумал Билл или просто станут жертвой его детских обид? – Что ты предлагаешь? – спросил я. – Пока ничего. Будем наблюдать. Телефон завибрировал на тумбе и я, не дослушав Джинни, рванул к нему. «Я уже давно обратил. Иначе бы ты сейчас отбывал срок в Уандсворте» Твою мать. Такой честности я не ожидал. +++ Обед проходил именно по такому сценарию, который мы разработали. И пока я даже боялся радоваться этому, чтобы не спугнуть удачу. Точно в срок в отель приехал Дамблдор. Минута в минуту, как мы рассчитали. Мы с семьей обедали в полном молчании. Я был весь на иголках, нервничая и покусывая губы. Любой вялотекущий диалог за столом проплывал мимо меня, и я даже не пытался его поддержать. Джинни пыталась разгонять какие-то темы для общения, но после очередной неудачи, замолкала, и погружалась в задумчивое щипание хлеба. Молли с Артуром взволнованно смотрели на вход в ресторан, ожидая прихода своих новых родственников и сына, который задерживался. Мои родители о чем-то тихо перешептывались, не обращая большого внимания на остальных. Гермиона с Роном были единственными, кто хоть как-то кушал - Рон за двоих, а Гермиона, соблюдая свою «зеленую» диету. В назначенное время в ресторан спустилась бабушка в своем полном великолепии. Она сменила светлый брючный костюм от Roland Mouret на ярко-красный от Alexander McQueen. Боже мой, как она была хороша! Строгий однобортный пиджак с приталенным силуэтом, широкими лацканами из мягкой шерсти, делили ее еще тоньше, а брюки с высокой посадкой и зауженным к низу кроем удлиняли ее ноги до космических масштабов. Хотя тонкие лодочки на изящном каблуке тоже делали свое дело. Вальбурга подошла к нашему столу и посмотрела на меня. Я кивнул, подтверждая строгое выполнение плана. – И так. – начала бабушка. – Кто в этом году составит мне компанию «Royal Ascot»? Я учла все прошлые ошибки в ставках и теперь точно знаю, как выбрать скакуна-победителя. По правде говоря, Вальбурга ненавидела скачки с детства. На одном из уроков верховой езды лошадь скинула ее с седла, и бабушка сломала ключицу. После этого она терпеть не может никого из парнокопытных. Но сейчас, за барной стойкой, к которой наш стоик был ближе всех, восседал давний покровитель любых видов скачек - Альбус Дамблдор, который трапезничал после приезда. Краем глаза я заметил, как заинтересованно поднялась его бровь на словах про «Royal Ascot» - его лошади в последние пять лет ни разу не отдали победу в этом соревновании никому другому. – Расскажешь нам? – спросила Джинни, откидываясь на спинку стула, чтобы не загораживать мне вид на Дамблдора. – Ох, нет. Не расскажу. Вы воспользуетесь моей добротой и приберете мою же методику к своим рукам. Не хочу делиться выигрышем. – В прошлый раз ты ставила по стандартной системе Датчи Шульца. Изменишь ей? – отец заинтересованно подался вперед. Он тоже ничего не смыслил в скачках, но отменно играл свою роль. – Она несовершенна. – махнула рукой бабушка и лишь сейчас бросила первый взгляд в сторону «добычи». – Но я знаю, как повысить её рискованность. Всего лишь нужно отбросить основного фаворита. Если лидер неявный или его результаты ухудшаются - такой ход оправдан. Он заинтересован. Это точно. Дамблдор обратил внимание на Вальбургу как только она ярким пятном вошла в помещение - единственная из всех присутствующих, кто предпочел черному, белому и скучно серому королевский красный. (Этот ход придумала Джинни пару часов назад. Яркие цвета всегда цепляют взгляд, особенно среди блёклой массы. С собой у Вальбурги не было ничего подобного, поэтому пришлось отправлять в город шофера бабушки, который забрал срочную доставку из аэропорта). Закрепили интерес Альбуса мы любимым детищем миллиардера - скачками. Когда внимание еще не рассеялось от цвета костюма, фраза про «Royal Ascot» подтолкнуло обратить на Вальбургу еще более пристальное внимание. Осталось шлифануть. – Но не будем о скачках. До них еще несколько месяцев. – бабушка поправила прическу, облизала губы и сложила руки домиком, блеснув камнями в перстнях. – Завтра в городе премьера «Леди Макбет»! Представляете, как нам повезло? Здесь не ставили этот спектакль уже более пяти лет, поэтому завтра ожидается аншлаг. Мы обязаны на нее попасть. – Мы с Роном пас. – мотнула головой в стороны Гермиона. – Хотели завтра отправиться покататься на лыжах. А вечером на склоне ожидается небольшой турнир свободным стилем. Давно хотели попробовать свои силы среди полупрофессионалов. – Прости, бабушка. – столько горя на лице Джинни я не видел давно. Когда она нервничает переигрывает просто смертельно. – Но я не большой любитель театра. Ты знаешь. – У нас планы с Люциусом и Нарциссой. – начала хлопотать Молли. – Хотели вечером обговорить с мальчиками организацию их свадьбы. Столько всего нужно предусмотреть. Нарцисса сказала мне, что они определились с местом, но этого же мало! Нужно продумать меню, рассадку гостей, расписание…. – Молли, для этого всего давно созданы свадебные агентства. – с явным подколом произнесла мама и насадила на вилку стручковую фасоль. – Расслабься и получай удовольствие. – Я посмотрю на тебя, если ты дождешься свадьбы сына. – зло сказала тетка, особо выделяя слово «если». Что за намеки, Молли? – Когда я дождусь, – с ударением на первое слово произнесла Лили, – я не буду в это влезать. У нас достаточно денег для того, чтобы не беспокоиться об этом. Тем более мы все знаем, что твоя хлопотность может превратить любое торжество в провал. – мама замолчала, стараясь не произносить следующие слова, но потерпела поражение. – Вот зачем ты на свадьбу Рона и Гермионы притащила 50 килограмм своих котлет для гостей? Они организовали такой чудесный праздник, а ты со своими котлетами… – Зато никто не остался голодным, Лили. – бросив салфетку на стол, ответила Молли. – На твоем последнем дне рождении все гости сидели с крутящими животами, потому что еда практически отсутствовала. Пожалела денег, дорогая сестрица? Но на салют в свою честь зато не пожалела! Все наши семейные посиделки всегда превращались в фарс. Вот и сейчас мы не успели добиться основной цели нашего обеда, как все летело в пропасть со скоростью падающего поезда. – Гарри, дорогой, – Вальбурга тронула меня за ладонь, и я нагнулся к ней. – я отойду к бару. У меня разболелась голова от этого балагана. Я кивнул, мельком определяя, что Дамблдор продолжал сидеть за стойкой. Ладно, хорошо. Допустим. Мы обменялись с Джинни усталыми взглядами. То, что все пошло не так, как было рассчитано, – не удивляло. Удивляло лишь то, что так быстро. – Господи боже, Лили, можно подумать, что ты одна в нашем семействе святая! – не унималась Молли. – Да ты всех задолбала своей брезгливостью! Сколько уже можно? «Я сюда не сяду - здесь только что сидел мужчина в грязных джинсах», «Я это есть не буду - здесь подозрительные листья салата», «Я не хочу на это смотреть - у главной актрисы выбились волосы из прически. Я отвлекаюсь от постановки». Это все так глупо, дорогая сестра, что мне за тебя каждый раз стыдно! – Это ты за меня стыдишься? А я, думаешь нет? – прошипела в ответ мама. – Ты всех достала уже своей опекой. Ты отвратительная и надоедливая наседка, которая раздражает даже своим видом. Вы с Артуром зарабатываете большие деньги, сколько можно носить эту блузку, Молли? Она старше Гарри! Я даже отсюда вижу прошлогоднее пятно от пуддинга, которое не отстиралось. Ты позоришь нас. Мама на нервах вскочила из-за стола и цокая каблуками пошла к выходу. – Надеюсь, мы ничего не испортили настолько, что это было бы невозможно исправить, сын. – отец потрепал меня по голове и пошел успокаивать супругу. – Вариант с использованием семьи изначально был тухловат и казался довольно проблемным. – наклонилась ко мне Гермиона. – Даже ради общего дела они не могут перестать бесить друг друга. – Спасибо. Ты меня, как всегда, поддерживаешь. – в ответ на мои слова она саркастически улыбнулась, но потом, все же ее улыбка сменилась на милую. Джинни ткнула меня под ребра острым локтем, а сама смотрела назад, через плечо. Я тоже оглянулся. – Похоже, все идет хорошо. – сестра довольно кивнула сама себе, смотря на любезно общающихся Вальбургу и Альбуса. – Первый пункт плана успешно реализован, несмотря на трудности. – Куда же без них. – А вот и вы! – раздалось за столом раздражающе-веселым голосом Молли. Джинни рядом недовольно вздохнула, но, как послушная дочь, натянула улыбку. – Удалось отдохнуть после дороги? Я сел на стуле ровно и повернул голову ко входу, откуда неспешным шагом к нам шла чета Малфоев с Биллом. И Драко. Боковым зрением я увидел, что Джинни переводит настороженные глаза с него на меня. Так и подмывало сказать: «Я помню все твои напутствия, Джин. Я больше не буду пялиться на него». Я правда планировал больше этого не делать. Но, так как я не был уверен, что смогу прекратить, если хоть один взгляд запнется за него, то решил вообще не смотреть в сторону Драко. – Мы немного прошлись по территории отеля. – сказала Нарцисса, усаживаясь на заботливо отодвинутый супругом стул. – Здесь просто невероятно красиво. Потрясающее место. Наверняка по вечерам отсюда открывается волшебный вид на закат. – Если бы мы раньше знали про это место - провели бы здесь двадцатую годовщину свадьбы. – поддержал жену судья. – Раз вам здесь так понравилось, может и свадьбу здесь сыграем? – решила поддержать разговор Молли. – Мы здесь уже со всеми познакомились, договориться будет легко. – О, нет. Спасибо большое. – ответил Драко. Я обещал не смотреть на него? Я не смотрел. На лицо вообще ни разу. А руки и фигура не считаются ведь? Или считаются? – Тогда где? – растерянно произнесла тетя. Она как будто не ожидала отказа. – Пока нигде. – у него в голосе слышались немного извиняющиеся нотки. Как будто ему было стыдно, что это место не подошло. – Мы не торопимся с этим решением. Я смотрел на него (не выше плеч), слышал голос, но не мог понять, что в этой истории меня напрягает. Возможно то, что Билл не обращал на своего жениха никакого внимания, зависнув в телефоне и не помогая бороться в словесной дуэли с Молли. – Но все-таки нужно поторопиться. – настаивала на своем тетя. – Я надеюсь, в ближайшие дни вы определитесь. Времени и так на подготовку нет. – Дорогая тетушка, – не выдержал нападков я. – позволь им самим решать, что делать с собственной свадьбой. Если они захотят - то вообще не будут отмечать и кого-либо приглашать. Это их дело. – Дорогой братец, – с издевкой сказал Билл, наконец-то отлипнув от экрана. Хоть я смог заинтересовать его. – позволь нашей семье решать, что делать с праздником. Если мы захотим, мама будет помогать нам в организации. Это наше дело, как ты верно подметил. Мы сцепились взглядами, а он самодовольно взял пальцы Драко в плотный захват. В этот момент мне очень хотелось посмотреть на лицо Малфоя. На его реакцию. Потому что его кисть, зажатая в тиски, никак не отреагировала на прикосновение. – Не подумай, что я настаиваю, но это день для двоих. В первую очередь вы с Драко сами должны решить, что вы хотите. Не Молли здесь устанавливает правила. – Очень разумные слова, Гарри. – похвалил меня Люциус, авторитетно покивав головой. – Я тоже придерживаюсь мнения, что родителям вмешиваться в это дело не нужно. Я благодарно улыбнулся главе семейства и мой взор соскочил с него на Нарциссу. Она задумчиво смотрела на меня, расплываясь в еле заметной улыбке. Я судорожно поднял руку, проводя по губам пальцами. Я испачкался? Быстро посмотрев на чистые руки, я вновь взглянул на миссис Малфой, которая, сдерживая смешок, замотала головой, давая понять, что все с моим видом в порядке. Я опустил голову, пряча ответную улыбку. – Гарри, а чем вы занимаетесь? – спросила она, укладывая на колени белоснежную салфетку. Я автоматически взглянул за спину, отмечая, что у бабушки все идет превосходно, и с растерянным видом повернулся обратно. – У нас с Джинни совместный бизнес. – зря я приплел сестру к этому разговору, потому что она этого явно не ожидала и подавилась, прикладывая руку ко рту. – Мы... эээ… – Занимаемся перепродажей антиквариата и предметов искусства. – откашлявшись выручила Джинни. – Как интересно! – Нарцисса подалась веред, укладывая запястья на стол. Все в рамках этикета. – У вас есть какое-то определенное направление работы? – Нет. Мы работаем по заказам. – взяв себя в руки, ответил я. Из-за неожиданности я совершенно непрофессионально выпал из разговора. – Да, да. Они неплохо зарабатывают на этом. – хмыкнул Билл, и я подумал, что он явно хочет нас закапать этим разговором. И как оказалось уже через секунду, моя интуиция была права. – Одна беда - проблемы с полицией довольно часты. Рядом напряглась Джинни, а напротив окаменели лица Гермионы и Рона, которые тактично не вмешивались в разговор. – Издержки профессии. – улыбнулся я, расплываясь в самой дружелюбной улыбке. – А Гермиона, например, у нас работает с госструктурах. – перевела тему Джинни. И если бы она не проглатывала окончания слов от нервов и скорости, никто бы и не заметил поспешности ее действия. – Она входит в какой-то там комитет по закупкам. Расскажи, Герм! Гермиона предупреждающе посмотрела на Джинни, но с тактичным молчанием повернулась к Малфоям и стала рассказывать про свою работу. В отличии от нас Гермионе скрывать было нечего. Но вы ведь помните, что я говорил в начале? Вся наша семья связана с криминалом. А умница Гермиона занималась переводом государственных денег на офшорные фонды благотворительных фондов, которыми владела сама. Через подставных лиц, конечно. Большую работу в этом проделывал верный Рон - гений компьютерных технологий. Хакер и взломщик всех электронных систем от бога. Мозги Гермионы позволяли проводить все операции абсолютно незаметно, в том числе и по бумагам, а способности Рона - растворяли деньги через интернет-паутину со скоростью 100 тысяч в минуту. Я был очень далек от всего этого, поэтому объяснить подробнее никак не могу. В те моменты, когда Гермиона все же позволяла себе заниматься работой, а не личным обогащением, она осуществляла регулирование контрактной системы в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных нужд Великобритании. Что значила эта загадочная фраза я не понимал, и думал, что это очень скучно. Вот про контрактную систему и рассказывала сейчас Гермиона, пока Джинни зло сверлила взглядом Билла. – Рон, а вы чем занимаетесь? – заинтересованно спросила Нарцисса. –Я…– бедный Рон сглотнул, смотря на Гермиону в поиске психологической поддержки. Для него общение с железяками было намного предпочтительнее общения с живыми людьми, поэтому чаще всего он молчал. – Я компьютеры чиню. Мы с Джинни одновременно прыснули в кулаки, не сдержавшись. На вопросительные взгляды Малфоев сестра пояснила: – Он прибедняется. Рон у нас компьютерный гений. – с гордостью сказала она, и наш «компьютерный гений» зарделся в смущении. – Это так здорово. Вы очень дружная семья, прекрасно ладите друг с другом. Это сразу видно. – довольно произнесла Нарцисса и склонилась над тарелкой салата, услужливо принесенной официантом. Я держал мышцы лица в каменном состоянии всеми моральными силами. Главное не засмеяться и не выдать настоящего мнения о том, как сильно мы «ладим». Буквально десять минут назад моя мама с тетей готовы были вырвать друг другу волосы. А вчера Рон дрался с моим отцом, Джинни зашивала мне ножевое на плече, а я ей утирал кровь с разбитой губы. Мы, несомненно, семья года по версии Netflix. – А вы знаете, – разбил долгожданную тишину голос Драко. – В конце недели в нашем отеле состоится пресс-конференция, где публике представят знаменитый бриллиант «Lesedi La Rona». Джинни второй раз за вечер подавилась, а я впервые поднял на него глаза. Драко смотрел в тарелку, не обращая внимания на взгляды, устремленные к нему всем столом. Его челка мило падала на глаза, а тонкие пальцы так изящно обхватывали вилку с ножом, что больше походили на руки художника, державшего кисти. – Правда? Откуда вам об этом известно? – спросила Гермиона. В такие моменты она собиралась с мыслями быстрее всех. – Рассказала девушка на ресепшн. Сегодня его доставят и камень всю неделю будет лежать в отеле в сейфе, а потом его выставят для сотен людей. – он отвлекся от рассматривания своего обеда и поднял голову. Упираясь внимательным взглядом в меня. – Правда интересно, Гарри? И меня окатило холодной водой понимания. Он знает. Он все знает. Драко чертов Малфой прекрасно осведомлен о том, что мы задумали. Его подослал Шеклбот? Это операция спецслужб? Они привлекли семью судьи чтобы мы не заметили слежки? А может камень вообще не настоящий. Или его вообще нет. Нас ловили на живца и вот мы здесь. История с делом Фейвекса повторяется? Паника накрыла меня с головой. А я все цеплялся за его взгляд, стараясь найти в их глубине успокаивающее: «нет, все в порядке, я просто рассказал этот факт. Без последствий». В какой-то момент мне показалось, что в серых радужках вновь плеснулась знакомая и приятная для меня теплота, и я перевел взгляд, уткнувшись в руки Рона, который сидел напротив. Нужно взять под контроль эмоции. Но не здесь, не на виду у десятков чужих людей. – Простите, мне нужно отойти. – произнес я и еле различил свой голос. Салфетка с колен полетела на пол, но я не заметил и пошел в сторону туалетов. Я старался держать спину прямой, а ноги передвигать без приседаний из-за трясущихся коленей, и вроде это удалось. Я закрыл за собой дверь, приваливаясь к ней спиной, и выдохнул. Сердце в груди гулко колотилось, а воздуха перестало хватать. Я сделал глубокий вдох и закатал рукав рубашки, прислонив пару пальцев к вене. Нужно считать пульс. Джинни всегда говорила, что нужно считать пульс. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Тошнота не давала сосредоточиться, отвлекая мозг от секунд, а пальцы начали онемевать с самых кончиков. «Главное не допустить гипервентиляции легких», – вспоминал я слова Джинни, когда у меня в очередной раз накрыл панический приступ, и я осел на кафель. Укоротить вдох, удлинить выдох. Сделать паузу. Четыре секунды вдох. Шесть секунд выдох. Две секунды пауза. Четыре секунды вдох. Семь - выдох. Две - пауза. Четыре. Восемь. Две. Пять. Десять. Две. Шесть. Десять. Три. Нужна лента. Я встал с пола. Сначала на колени, потом, хватаясь за стену, на ноги. Она лежала в кармане. Всегда лежит. Джинни заставляет носить ее на руке. Но сегодня я положил ее в карман. Трясущейся рукой я залез в брюки, судорожно прощупывая каждый миллиметр ткани. Есть! Нашел. Я надел ее на руку и тут же оттянул. Она с силой щелкнула по коже. «Резкое болезненное ощущение отвлечет внимание от паники. Не забывай дышать, постоянно дыши, Гарри». Я оттягивал резинку с такой силой, что на запястье уже оставались красные полосы. Но я все бил и бил. Бил и дышал, пока лоб не пробил холодный пот, означающий завершение атаки. Тело сразу стало ватным и ноги вновь начали разъезжаться. Я понемногу начал возвращать себе контроль над организмом и сделал пару шагов к кабинкам. Открыв дверь, я прошел внутрь, прикрыв створку обратно и защелкивая замок. Опустил крышку на стульчак и сел сверху, упираясь локтями в колени и обхватывая голову руками. Вся мокрая. Волосы были в поту, как будто я только что вышел из душа. Я заозирался по сторонам и, увидев рулон туалетной бумаги, схватил за его край и дернул. На пол тут же один за одним стали опускаться слои, которые я скомкал и приложил ко лбу, промакивая влажность. – Дыши. – послышалось по соседству. В соседней кабинке кто-то был. – Выровняй дыхание. Все уже проходит. С облегчением я узнал голос бабушки и от благодарности глаза защипало. – Все в порядке, дорогой. Все идет по плану. Никто ничего не знает. Чтобы ни произошло за столом - тебе показалось. – успокаивала она меня через тонкую стенку туалетной кабинки. – И, кстати, Дамблдор пригласил меня на завтрашнюю премьеру «Леди Макбет». – Я очень рад. – заскрипел мой голос. Звук не хотел покидать сухое горло и застревал где-то в гландах. – Ты молодец. Не сомневался в тебе. – А я в тебе. – близость родного человека до конца помогла прийти в норму, и я сделал завершающий глубокий вдох. – Заканчивай. Все ждут тебя снаружи. Каблуки задорно звучали по кафелю, в конце концов скрывшись в приятном мерном гуле переполненного ресторана. Я охватил ворох туалетной бумаги и протер им мокрые пряди. Рубашка была безнадежно испорчена - она покрылась влажными пятнами и помялась. Ну что ж. Я все равно не хотел никого соблазнять. Выбросив бумагу в мусорку, я открыл дверь кабинки и вышел, смотря на свое отражение в зеркале напротив. Меня как будто хвостами били русалки. Мокрый, взъерошенный, помятый. Я до сих пор кривовато ходил, от чего пришлось упереться руками в раковину. Но с каждой секундой я чувствовал себя лучше. Причина панической атаки понятна. Но абсолютно глупа. Он не мог знать о том, что мы готовимся к похищению. Даже если бы и знал - мы еще ничего не сделали. Никто не в силах доказать причастность к преступлению, без совершения этого преступления. Даже если у Шеклболта есть подозрения - доказательств все равно нет. Весь план только в наших головах. На бумагах ничего не осталось, ведь Джинни вчера сожгла все записи, которые остались после мозгового штурма. А за подозрения не сажают. Я включил холодную воду, опустив под струю ладони и пробежался мокрыми пальцами по лицу. Все в порядке. Теперь все в порядке. +++ – … а потом она ударила меня. И, стоит отметить, у нее прекрасный хук справа. – завершал какой-то рассказ Драко, пока все за столом с тихим смехом внимательно слушали. – В конце концов, это было оправдано - в школе я был просто невыносимо мерзким. – Я пропустил какую-то интересную историю. – я подошел к столу, и все взгляды тут же переместились на меня. Я вполне неплохо выглядел после приступа. Только внимательные взгляды Джинни и Гермионы усмотрели покрасневшие глаза, до сих пор мелко трясущиеся руки и общую усталость. Я сел на свое место и наткнулся на взволнованный взгляд Драко. Он быстро проскользил по моему лицу, заметил тремор рук, взъерошенные волосы и отвернулся, едва заметно напрягаясь. Я постарался не придавать этому значения и отвлекся на то, что Билла за столом к моему приходу уже не оказалось. – Драко рассказывал про то, как его ударила сокурсница в старших классах. Занятная история. Никогда не устану ее слушать. – с улыбкой ответила Нарцисса. – Девочки не бьют просто так. Значит ты это заслужил. – я улыбнулся, вновь встречаясь с его глазами. – Не скрываю. Она была права, ударив меня. Хотя в тот момент было очень обидно. Почему его глаза наливались теплотой, глядя на меня? Я не мог понять причину, но и без причины этот факт мог снести мне крышу. Вообще я очень странно реагировал на человека, которого знал меньше суток. Но от него постоянно исходила какая-то знакомая теплота. Как будто я знал его раньше. Хотя, я был уверен, что сегодня мы впервые встретились. Я не взаимодействовал ни с одним человеком семейства Малфоев, но он ощущался каким-то родным и близким. Я почувствовал слабую щекотку между лопатками и неловко повел спиной. Когда она не прошла, я повернулся. Вальбурга смотрела на меня, проверяя состояние и я кивнул ей, развеивая ее волнения. – У кого какие планы на завтрашний вечер? – спросила Молли. Я был уверен, что она соблюдает все договоренности, которые были донесены до нее пару часов назад, поэтому ожидал дальнейшего приглашение всех на горнолыжный склон. – В большом зале отеля пройдет концерт живой музыки. Может кто-то захочет сходить? – Здесь есть концертный зал? – удивился Люциус, но заинтересовался предложением. – А что в программе? Я замер, страшными глазами уставившись на тетку. – Выступают лауреаты Международного конкурса Осеннего музыкального фестиваля молодых исполнителей. – уверенно продолжила тетя, но я-то знал, как далека она была от классической музыки (на таких концертах она засыпала первой). Это один из методов заигрывания с будущими родственниками. Всем ведь хочется выставить себя в выгодном свете. – Я стараюсь ходить на их концерты минимум раз в год. Джинни потрясенными глазами уставилась на меня, не понимая, как нам после этого вырулить на тему с выездом в горы, а Гермиона кашлянула в кулак и уставилась в чашку, понимая, что в эту секунду наш план проваливается в пропасть. В очередной раз. Блядь. – Прелестная традиция. Я знаю некоторых лауреатов лично. – поделилась Нарцисса. – Мы периодически сталкиваемся на музыкальных вечерах или благотворительных балах, где они выступают. Очень талантливые ребята. Молли скупо кивнула, явно не найдя ничего, чем можно дополнить слова миссис Малфой. – Нам это не особо интересно, так что мы с Гарри, Роном и Гермионой пропустим вечер. – сказала Джинни. – Тем более завтра мы собираемся на горнолыжную трассу. Гермиона хочет вечером принять участие в соревнованиях. Ей нужны силы. – Я буду рада, если вы все придете поболеть за меня. – смущенно произнесла Герм, стараясь перетянуть одеяло с концерта на склон. – Знакомые лица всегда придают уверенность, а я очень волнуюсь. Это первые мои соревнования после смерти родителей… и я была бы вам очень благодарна. Она опустила глаза, тихо всхлипнув. Ну вот какая она умница! Вырулила эту тупейшую ситуацию в верное русло. Перед обедом мы ведь договаривались, что во время похищения нам нужны свидетели того, что мы всей семьей были далеко от отеля. Я сам говорил тетке, что завтра вечером мы идем на соревнования. Мы даже нашли парня, который очень похож на меня. В горнолыжных очках на пол лица, шапке и высоким шарфом - один в один я. Главное моему двойнику завтра не подходить близко к Малфоям и общаться исключительно с членами семьи, которые прикроют. А во время сбора свидетельских показаний судья Высокого суда лично подтвердит мое постоянное нахождение в радиусе 10 метров от него. Но Молли чуть не запорола эту идеальную комбинацию, увлекшись обольщением мистера и миссис Малфой. На Гермиону всегда можно положиться. Придумала же? Она была сиротой, поэтому могла себе позволить использовать эти жуткие отмазки про смерть родителей, которых в ее жизни даже не было. Особенно в такие важные моменты. – О, дорогая. – брови Нарциссы горестно сошлись на переносице и она, наплевав на этикет, перегнулась через стол, обхватывая ладонь Гермионы в жесте поддержки. – Конечно мы придем. Всей семьей будем болеть за тебя. – Спасибо. – моя-любимая-актриса-достойная-оскара благодарно посмотрела в глаза миссис Малфой, и под тихое слезливое «простите», вышла из ресторана. Вслед ей уставились жалостливые (всех трех Малфоев), восхищенные (наши с Джинни), влюбленные (Рона), напряженные (Молли) и безразличные (Артура) взгляды. Кстати, Артур был сегодня немногословен. В прочем, как и всегда. Он боялся нашу семью с самого первого дня знакомства. Как рассказывала мама, он был беспамятно влюблен в Молли, но даже это светлое сильное чувство не могло удержать его от срыва помолвки. Первые два раза он пугался того, что придется всю жизнь видеть в своей жизни кошмарных и отвратительных Блэков-Поттеров (уже тогда у нашей семьи был непередаваемый мрачный флёр), а в третий раз он рухнул без чувств прямо перед входом в церковь. Бедняга. Казалось бы, с годами он должен был поднатореть в терпении и перебороть страхи, но все лишь усугубилось. Легче не стало, а проблемы лишь прибавлялись - родились Билл, близнецы, Рон, Джинни и в завершение пиздеца - я. Нервы бедного Артура совсем истощились, и он начал пытаться игнорировать наши детские, но передавшиеся с генами, семейные черты характера - жесткость, эгоизм, манипулятивность, упертость, излишнюю самоуверенность и любовь к криминалу. Единственной радостью в нашем ненормальном и преступном мирке для Артура был Билл, который выглядел на нашем фоне словно белая ворона. Чтобы вы понимали, он до сих пор ни разу не держал в руках оружие, не умел пользоваться отмычками, не мог отличить драгоценный камень от подделки и никогда не был под подозрением у полиции. Мы с Джинни до сих пор думаем, что он приемный. Раннее детство было просто прекрасным – мы ни минуты не могли провести друг без друга, но потом все изменилось. Билл, не скрываясь, говорил нам о своей ненависти, и мы платили ему тем же. В период взросления отношения с ним переросли в безразличие и апатичность у всех, кроме меня. Я единственный, кому он не давал спуску все детство. И я даже мог понять причины этого. Все-таки он рос в семье, где родственные связи ставятся на первое место, поэтому не мог позволить себе срываться на кровных родственниках. А я - всего лишь кузен. Вот мне и доставалось. Но я благодарен ему за непрекращающийся долгие годы конфликт. Это научило меня упорству, здоровому соперничеству и уважению оппонента, который не особо уважает меня. Теперь я был готов к подставам, умел быстро соображать и давать отпор абсолютно при любых условиях. Он закалил меня, и я очень ценю это. Из воспоминаний о детстве меня вывел смех бабушки, которая в этот момент собиралась уходить. Дамблдор галантно взял ее под руку и они, тихо переговариваясь, направились к выходу из зала. Мы с Джинни засуетились и поднялись. – Спасибо за чудесный обед, но нам пора идти. – произнесла сестра с улыбкой. – Куда вы постоянно торопитесь, молодые люди? – спросил мистер Малфой. Это второй раз за день, когда мы с Джинни резко подрываемся и оставляем семью в одиночестве. Появление вопросов было оправдано. – Мы не прекращаем работу даже во время отпуска. – начал объяснение я с максимально расслабленным лицом. – Заказы приходят постоянно, и мы не имеем права предать доверие клиентов. – Какой прекрасный подход к делу. – Люциус покровительственно кивнул, одобряя наше рвение к труду, а я подумал, что если бы он знал правду, то мне в лицо сейчас бы прилетела его тарелка с говядиной и зеленым горошком. – Я симпатизирую преданным своей работе людям. Похвально. – Благодарю. Мы пожали руки друг друга, и я перевел взгляд на Драко, который с хитрой ухмылкой смотрел на меня. Я приподнял одну бровь в молчаливом вопросе, но он лишь покачал головой. – Продуктивного вам дня. Надеюсь, что все ваши запланированные идеи будут успешно воплощены в жизнь. – пожелал он и отвернулся от меня, завязывая разговор с Роном. Это было очень подозрительно. Я вновь глубоко вздохнул, отгоняя недавние воспоминания о приступе, и развернулся, встречаясь с настороженными глазами Джинни. Ей тоже не понравился его тон и двоякость фразы в купе с хитрым выражением лица? Мы сделали несколько шагов к дверям, когда я просил: – Мне показалось или… – начал я, но она схватила меня за локоть, сжимая. – Мне все больше кажется, что это подстава. – О, чудесно. Моя паническая атака была ненапрасной. – У тебя всегда был необъяснимый радар на пришествие пиздеца. – Его я определяю профессионально. – хмуро произнес я и обернулся через плечо. Из зала нас провожал внимательный взгляд серых глаз. – Блядь. Похоже, мы попали.