Октябрьские истории

Ловушка была до обидного примитивной, и ругать Хуай Сан мог только себя. А ведь он даже не любит сладкое… ну, не слишком сильно любит. Куда сильнее заинтересовали странные слухи об этом месте, а лунный пряник на фарфоровом блюде вызвал не аппетит, а любопытство. Тем более для лунных пряников был как бы не сезон. Однако сотворённые печати не увидели в еде ничего ядовитого, и он решил попробовать… ага. Стоило коснуться бумажной обертки, на которой лежало угощение, как сияющая серебром петля обхватила запястье. Дёрнуться он не успел ‒ вторая петля обвила плечи, прижимая руки к бокам. Дотянуться до меча удалось, а вот высвободить сталь ‒ уже не вышло. Похоже, противник с заклинателями встречался и бороться с ними умел. Дальний край пещеры замерцал ‒ точнее, замерцала серебристая, как и обхватившие Хуай Сана петли, паутина. Он присмотрелся, подумав, что где-то он эту дрянь встречал. Гусуланьские струны, ну разумеется. Модифицированные, правда, но их кто только не модифицировал, подстраивая под свою ци. Даже Вэй Ин в прошлом своём воплощении что-то такое делал. Увы, по сплетениям паутины сполз не Вэй Ин, хотя было бы неплохо, а громадный, с тигра размером, паук. Хитин паука отливал снежным шёлком, узоры на спинке казались золотыми, лишь голова была чёрной. Хуай Сан прищурился и шевельнул кистью, проверяя подвижность и собирая ци для одной очень секретной печати. Применять сразу не стал, оставив на крайний случай. Печать была мощной, но в данной конкретной ситуации имела веский недостаток ‒ подсмотрена она была в цзиньской библиотеке. ‒ Ты на меня ловушку ставил? ‒ спросил он, рассчитывая потянуть время. ‒ Не на тебя, ‒ возразил паук, изящно перетекая в человеческую форму. Очень знакомую форму, очень знакомо поправляющую складки одежды. ‒ Но некоторые… Цзинь Гуань Яо набрал в грудь воздуха, словно собираясь выругаться… громко выдохнул и пробормотал что-то неразборчивое. Вроде бы про аскетов, совершенствование и неуместную праведность. ‒ Ну… он всегда таким был, ‒ рискнул напомнить Хуай Сан. ‒ Был, ‒ согласился с ним бывший враг. ‒ Но от сладкого не всегда отказывался. Впрочем… нам с тобой тоже давно нужно поговорить.