Спор на интерес

      – Ты как всегда опаздываешь, Скар, – вместо приветствия произнёс Тарталья, сразу расплываясь в улыбке, увидев друга.       Названный лишь недовольно поморщился, садясь за место рядом и стараясь привести дыхание в норму. Даже плотные тренировки не могут тебя уберечь от быстрого бега по лестнице до третьего этажа.       – Вообще-то я пришёл вовремя. Не гони на меня с утра пораньше вместо приветствия, – отдышавшись, Скарамучча начал готовиться к предстоящей паре по культурологии. Готовиться – громко сказано: скорее, достал лишь ручку.       – А писать ты где будешь? На руке? – Тарталья не смог сдержать смеха, при этом наблюдая за тщетными попытками друга найти хоть какой-то листок у себя в портфеле. – Ты так старательно роешься в своей сумке, словно там магическим образом появится то, что ты так усиленно ищешь.       – Либо ты даёшь мне листок, либо пишешь конспект за нас двоих: выбор за тобой, – парень запустил ладонь в волосы цвета ночного неба, стараясь привести в порядок выбившиеся пряди из-за бега.       Тарталья молча вырвал листок из собственной тетради, ибо писать конспект за двоих – слишком много чести.       Через некоторое время в аудиторию зашёл преподаватель, приветствуя студентов и сразу начиная вести нудную и скучную (по мнению Скарамуччи, конечно) лекцию.       Тарталья больше не разговаривал с другом, внимательно слушая преподавателя и записывая конспект о «каких-то великих художниках XX века». «Каких-то», потому что деятельность данных людей была совершенно неинтересна Скаре. Картины он оценивал по собственным критериям, и их у него было два: нравится и не нравится, третьего не дано. Хоть они с Тартальей и учились на историческом факультете, Скарамучча никогда не понимал картины художников. Если он и ходил в картинные галереи, то уж точно не по собственному желанию. Анализ картин, по его мнению – что-то столь нелогичное, ведь каждый видит то, что хочет. Порой, студенту казалось, что его окружают шизофреники, видящие на картине то, чего совершенно нет. Словно психиатрическую клинику посетил, а не картинную галерею.       В самом начале учебного занятия парень что-то записывал, но затем прекратил, ибо «преподаватель слишком быстро диктует, всё равно дашь списать», поэтому, в появившееся свободное время, можно и осмотреть, кто находится в лекционном зале. Заметив парня с факультета филологии, Скарамучча стал тщательно изучать других студентов данного факультета, стараясь найти того самого, кто ему нужен.       Вот уже довольно длительное количество времени Скара пытается найти взглядом причину своей головной боли, уже не скрывая своих поисков.       – Ищешь своего ненаглядного? – Не отрываясь от написания конспекта, спрашивает рядом сидящий.       – Мне тебя сразу послать или после того, как ты мне поможешь его найти? – Шепот из уст Скарамуччи был похож на шипение недовольной кошки, но говорить в полный голос нельзя, так как преподаватель довольно строг в плане сохранения дисциплины в аудитории.       – Он сидит на втором ряду слева.       Скарамучча сразу бросил свой взгляд в названное место и увидел его. Даже на душе стало как-то спокойно. Стоп, что? Спокойно? Совсем уже рехнулся.       – Теперь можешь идти нахуй, – спокойно ответил парень, после чего продолжил писать конспект, наплевав, что половину прослушал уже точно.       – Сегодня соревнования с филологами. В этот раз не будешь так откровенно пялиться на их капитана? – Всё же не сдержался от едкого комментария Тарталья.       – Я не пялюсь, а оцениваю его игру и способности, не зазнавайся, – сразу огрызнулся Скара. – Да, соревнования, которые мы обязаны выиграть, чтобы получить первое место среди всех команд университета. Только попробуйте меня подвести.       – Мы – команда, капитан. Всё будет отлично, – заверил Тарталья и ярко улыбнулся.       

***

      Словно назло, перед такими важными для Скарамуччи соревнованиями, именно сегодня было четыре пары, после которых остаётся лишь время на тренировку, а не на такой желанный отдых. Уже уставший морально (ведь преподаватели, конечно, именно в этот день решили отыграться на прогулах Скарамуччи) волейболист первый среди команды пришёл в спортивный зал. Ему нравилось разминаться в одиночестве, ожидая остальных.       Разминка заключалась в пробежке, некоторых упражнениях на руки и ноги, на растяжку. Особое внимание Скарамучча всегда уделял своей гибкости, потому что в школьное время он занимался танцами, оттуда и растяжка отличная. Ему нравилось ощущение, как мышцы расслабляются, благодаря чему было проще принимать тот же мяч, где приходилось «летать» по полю.       Нагнувшись вперёд и обняв ноги руками, Скарамучча сконцентрировался на своих ощущениях и поэтому не заметил, как в зал зашёл ещё один человек, который сразу обратил на него своё внимание.       – Отличный вид, – Скарамучча услышал знакомый голос и слишком резко разогнулся, от чего почувствовал лёгкую боль в пояснице.       Собственной персоной перед волейболистом стояла его головная боль. По-другому и нельзя было сказать, ведь именно Кадзуха поселился в чужой голове глубоко и надолго. Не приходило и дня, ночи, чтобы Скарамучча не подумал об этом парне в абсолютно разных контекстах: зачастую, все мысли заканчивались красными щеками и громким матом на всю комнату вне зависимости от того, присутствует там кто-либо или нет.        Кадзуха облокотился о косяк двери, смотря точно в глаза (да, конечно, именно в глаза) Скарамуччи.       – Издеваешься, Каэдэхара? – Парень вспыхнул от того, каким видом только что предстал перед Кадзухой, хотя, казалось бы, обычная поза для растяжки, однако, услышанный комментарий говорил об обратном.       Теперь же была заметна лёгкая ухмылка на губах Кадзухи, и, боже, лучше бы Скарамучча её не видел.       – Почему ты пришёл? Сейчас наше время тренировки, – сразу сложил руки на груди Скарамучча, стараясь не показывать собственное смущение. – Только не говори, что договорился о совместной тренировке прямо перед соревнованиями.       – Всё верно, – без колебаний согласился Кадзуха. – Однако, не думаешь, что это не до конца справедливо, что перед нашими соревнованиями именно у вашей команды будет тренировка?        – Можно было и раньше об этом подумать, капитан. – Скарамучча чувствовал, что начинает внутри буквально закипать от таких замечаний. Не его проблема, что он, как капитан своей команды, думает больше о предстоящих соревнованиях, чем капитан команды соперников. Но теперь из-за того, что Кадзуха такой хороший и у него много нужных связей, они будут вынуждены тренироваться вместе.       – Да ладно, всё ведь не так плохо. Потренируемся вместе перед предстоящей игрой, – как всегда, Кадзуха пытался сгладить углы, но перед этим в них нагадить. Просто феноменально, ничего не скажешь.       Скарамучча решил ничего не отвечать, потому что иначе из его рта польются далеко не самые приятные слова, а ссора прямо перед игрой ему была совершенно не нужна.       Стараясь отвлечься от негативных эмоций, заполнивших всё тело и разум, Скарамучча чуть ли не начал уже медитировать и пытаться словить тот самый дзен, чтобы не реагировать так эмоционально на высказывания Каэдэхары. Почему он его так раздражает? Скарамучча и сам не мог толком ответить на этот вопрос, хотя не так давно сам себе признался, что, да, Кадзуха ему нравится и, порой, их перепалки его только больше заводят. Эмоционально, конечно. Именно поэтому он его так раздражает. Раздражает тем, что слишком сильно нравится.       Пока Скарамучча вновь погрузился в свои мысли о Кадзухе (о ком же ещё думать, верно?), тот самый объект мечтаний уже вышел на площадку и начал свою разминку.       Скарамучча же может понаблюдать за ним, верно? Одним глазом если только. Потому что не смотреть на Кадзуху, когда он в длинных шортах, чёртовой майке и с высоко собранными светлыми волосами в хвост – выше его сил.       Наблюдать за тем, как мышцы на ногах напрягаются от бега, а на руках выступают вены – это, о, боже, он словно сам Аполлон. Скарамучча уже не одним глазом за ним следит, но, отнюдь, оторваться в этот момент кажется невозможным.       – Потренируем пасы друг другу? – Взгляды Скарамуччи не остались незамеченными, но, всё же, Кадзуха не стал акцентировать на них своё внимание, прекрасно зная реакцию, которая не заставит себя долго ждать.       – С тобой? Ни за что, – Скарамучча лишь недоуменно поднял бровь на услышанное предложение. Серьёзно, стоять с ним в паре, при этом изучая техники игры друг друга непосредственно? – Я – не твой союзник, чтобы тренироваться вместе.       – А ты меня только и воспринимаешь как соперника? – Уже без издёвки спросил Кадзуха, а, скорее, даже серьёзно, от чего Скарамучча на мгновение растерялся. Что он хочет от него услышать? «Нет, конечно, я воспринимаю тебя как объект воздыхания и хочу ощутить твои невероятные руки на своих бёдрах?» Да Скара в жизни ему этого не скажет.       – К чему такой вопрос? Только из-за того, что я не собираюсь с тобой стоять в паре? – Кадзуха нахмурился, но после слегка кивнул. – Не хочу, чтобы ты знал мои сильные и слабые стороны, – честно? Отчасти.       Кадзуха лишь сильнее нахмурился, но решил проигнорировать ответ, продолжая самостоятельно разминаться с мячом, уже не пытаясь завести диалог.       Скарамучча сказал что-то не так? Обидел его? Нет, он не будет об этом думать сейчас, хоть и неприятно что-то заскребло в груди от того, что Кадзуха перестал в принципе на него обращать внимание. А что, собственно, можно было ожидать? Сам этого добился, молодец, десять очков долбоёба присвоено.       И вот так всегда: видишь или, что ещё хуже, говоришь с Кадзухой, и без того нестабильное эмоциональное состояние, прощаясь, машет ручкой. Отвратительно и неприятно, от чего, из-за накопившихся эмоций, Скарамучча куда сильнее ударяет по мячу и тот с сильным грохотом отбивается от стены и отлетает чуть ли не в самого Кадзуху, который вовремя успевает увернуться.       Каэдэхара лишь недоуменно смотрит на того, кто чуть ли не зарядил ему мячом по голове, но затем расслабляется и мягко улыбается.       – Отличный удар и точно в цель, – Скарамучча на это вспыхнул теперь уже от стыда. Да уж, Кадзуха заставляет его испытать чуть ли не весь спектр эмоций за короткий промежуток времени.       От ответа, который лихорадочно придумывал Скарамучча (главное, чтобы он не содержал в себя извинения) спасли ребята из его команды, которые оживлённо что-то обсуждали, из-за чего в зале больше не было той любимой тишины, которой так довольствовался Скарамучча, даже находясь с Кадзухой в одном помещении.        – О, Кадзуха, а ты тут что делаешь? – Сразу спросил Хэйдзо, удивленно глядя на капитана соперников.       – Попросил о дополнительной тренировке перед соревнованиями. Поэтому получилось так, что мы будем тренироваться вместе с вами, – Кадзуха подхватил мяч и приветливо улыбнулся.       – Вау, тогда это очень здорово: потренироваться вместе! – Воскликнул Хэйдзо, но в тот же момент посмотрел на Скарамуччу, и его улыбка спала с лица. Тот же чуть ли не зубами скрипел от такой глупой наивности своего напарника. Откуда столько восторга, чтобы тренироваться вместе с соперниками? Скарамучча сам изучил слабые и сильные стороны команды Кадзухи. Изучить такие стороны своей команды – он не допустит.       – Нет, мы не будем тренироваться вместе. У вас своё поле, у нас своё. Каждый занимается со своей командой, – Кадзуха же вновь одарил Скарамуччу тем самым неприятным для него взглядом.       – Хорошо, как скажешь.       Ребята же как-то растерянно смотрели на капитанов двух команд, один Тарталья тяжело вздохнул и недовольно покачал головой. Впрочем, от Скарамуччи слышать подобное – вполне ожидаемо.