Принц Мондштадта

Никто не говорил ему, что отношения с Дилюком будут лёгкими. Он ведь прожил с ним всё детство и юность, он должен был знать, как это — жить под одной крышей с мастером Рагнвиндром. Но тогда всё воспринималось совсем по-другому. Они сами тогда были другими. Теперь их связывало не только общее детство. Между ними были ещё и годы молчания, обиды, почти злобного шипения при каждой встрече. Бессчётное количество недовольных взглядов, сарказма и попыток выгнать перебравшего Кэйю из "Доли ангелов". Между ними было ещё много невысказанных слов. Но с тех пор, как они наконец выплеснули друг на друга свои чувства, как признали свою связь, благодаря одному страннику из Каэнри'ах, ситуация становилась лучше. Сначала Кэйа вернулся на винокурню со всеми своими пожитками. Не то что бы он напрашивался, его вполне устраивало жильё в черте города. Так что он был очень удивлён тому, что именно Дилюк настоял на переезде. — И ты совсем не против, что об этом будет судачить весь Монд? — Они и так уже судачат. — хмыкнул Дилюк. — Я пропах тобой с ног до головы. Когда я захожу в таверну, постояльцам чудится, что это ты. Спорить с Дилюком было бессмысленно. Да и Кэйа не собирался. Засыпать и просыпаться рядом со своим омегой — кто же от такого откажется? Кэйа уже и забыл, как выглядит Дилюк по утрам. А выглядел он просто очаровательно. Когда сонно хлопал глазами, чуть щурился от пробравшихся в спальню солнечных лучей и утыкался лицом в грудь Альбериха, пытаясь урвать ещё несколько минут блаженного покоя. Кэйа зарывался пальцами в мягкую шерсть у основания ушей, вызывая у омеги тихое мурчание. Это было волшебно. Но и без неприятных моментов не обходилось. Дилюк был милым и покладистым ребёнком в детстве. С ним было просто во всём — и в играх, и в учёбе, и в тренировках. Но всё случившиеся после смерти мастера Крепуса оставило на нём свой отпечаток. Его прошлое, омежья сущность, Пиро-элемент даже незнакомому с Рагнвиндром человеку давали понять — с ним непросто поладить. Дилюк мог быть ворчливым, вспыльчивым, как бы не старался держать себя в руках. Особенно это было видно в общении с Кэйей. Альберих тоже был не так прост. Для непосвящённых капитан кавалерии мог казаться открытым и компанейским человеком, который не всегда следит за языком, но всегда рад приятно провести время. О том, каким на самом деле был Кэйа, знали немногие. Что он достаточно много скрывает и копит в своей душе. Что на самом деле он довольно сдержанный, его крайне трудно вывести на настоящие эмоции. И если кому-то кажется, что он достаточно хорошо знает этого улыбчивого альфу, то поверьте, ему или ей просто кажется. Их характеры, их сущности нередко противостояли друг другу. Альфа и омега. Пиро и Крио. Искренность и притворство. Они были посланы друг другу Селестией, Бездной или другими высшими силами, но это не значило, что всё будет гладко. Даже крышесносный секс, удовлетворяющий их обоих до звёзд перед глазами, не был гарантией "долго и счастливо". Но они работали над этим, они очень старались. Страх потерять друг друга снова на долгие годы, если не навсегда, заставлял их обоих работать над собой. Заново изучать друг друга. Где-то промолчать, где-то высказаться, в чём-то уступить. Научиться понимать, когда твоему партнёру нужны ласковые слова и забота, а когда достаточно дать ему время побыть одному. Новость об их отношениях не давала мондштадтцам покоя ещё не один месяц. А как же? Негласный король Мондштадта, один из влиятельнейших людей региона, омега из тройки знатных кланов не скрывал метку на шее и так отчётливо пах сильным альфой. За его рукой выстраивались очереди даже из других регионов Тейвата, а он взял и связал свою жизнь с тем, чей род уже несколько сотен лет как вымер. И, к тому же, они были сводными братьями. Просто непостижимо для умов обывателей. Дилюка это поначалу раздражало, а Кэйю — веселило. Вид капитана кавалерии, который по-собственнически клал руку на талию Рагнвиндра приковывал к себе десятки взглядов. Омега тихо шипел на него, но позже оттаивал и обвивал обнимающую его руку пушистым хвостом. Пусть судачат. В конце концов, все привыкли и перестали обращать на парочку внимание. Ровно до тех пор, пока у них не появилась новая жаркая тема для обсуждений. Изменения в поведении Дилюка Альберих начал замечать не сразу. Они уже больше полугода жили вместе, и за это время произошло множество изменений, так что на чём-то Кэйа уже не заострял внимания. Но Рагнвиндр стал довольно раздражительным. Он и раньше мог вспылить на Кэйю из-за беспорядка в спальне или очередной глупой шутки альфы, но в последнее время он ходил недовольным практически всегда. Конечно же, Кэйа поинтересовался причиной плохого настроения омеги. — Прости. — тихо пробормотал Дилюк, утыкаясь носом в плечо Кэйи и дыша его запахом, успокаивая расшалившиеся нервы. — Перед Луди Гарпастум полный завал, я очень устал. — Ничего. — ответил альфа, приобнимая его и поглаживая по алым волосам. — Я могу тебе с чем-то помочь? — Не нужно. — Дилюк отстранился, покачав головой. — У рыцарей тоже забот сейчас достаточно, лучше присмотри за Джинн, чтобы она не приросла к рабочему столу. — Уверен, с этим Лиза и без меня прекрасно справится. — усмехнулся Кэйа, взяв Дилюка за руку и подтягивая к кровати. — Пойдём спать, уже поздно. Другие изменения Кэйа заметил позже. Праздничный фестиваль уже закончился, а Дилюк всё равно выглядел очень уставшим. Он стал больше спать и просто проводить время в постели, саботируя службу Кэйи. Практически каждое утро, пытаясь встать с кровати, Альберих сталкивался с возмущением омеги и острыми коготками, впивающимися в кожу. Кэйа даже несколько раз слышал со стороны Дилюка недовольный мявк, который вызывал то ли глупую улыбку, то ли нервный смешок. Уж очень это было не в духе его омеги — мяукать. Шипеть, мурчать, рычать — да, мяукать как ребёнок — точно нет. — Милый, я не могу ещё раз в этом месяце опоздать на службу, — усмехнулся Кэйа, отцепляя от себя коготки и целуя омегу в макушку. На прошлой неделе он достаточно задержался. И не потому что проспал, а потому что Дилюку внезапно захотелось разнеженного утреннего секса на смятых, тёплых от их сна простынях. Ну как он мог ему отказать? Джинн опоздание и яркий след зубов на шее капитана не оценила. Зато Лиза подшучивала весь оставшийся день, а подчинённые завистливо таращились ему вслед. — Я направлю Джинн официальное письмо. — сонно пробурчал Дилюк, утыкаясь носом в шею альфы. — Что ты задержался, потому что охранял сон мастера Рагнвиндра. Беречь покой мондштадтцев — твой долг. Альберих сдержал смешок и прекратил попытки выбраться из постели. Полежит ещё десять минут, чтобы Дилюк уснул. Это ведь действительно его долг. Они забили тревогу, когда состояние омеги резко ухудшилось. Дилюк стал жаловаться на неприятные ощущения в теле. То спина начала болеть, то в животе что-то тянет. А однажды он просто побелел как скатерть посреди завтрака, вскочил из-за стола и стремительно скрылся в уборной, Кэйа только и видел кончик распушившегося хвоста. Альберих ни на шутку перепугался, стоя под запертой дверью и слушая не самые приятные звуки, которые издавал Рагнвиндр. Здорового молодого омегу явно не должно выворачивать наизнанку с утра пораньше. Чтобы выяснить, что происходит с Дилюком, Кэйа подключил самых подкованных в сфере здоровья людей, а именно Лизу, Барбару и Сахарозу с Альбедо до кучи. Они отложили свои дела и конечно же поспешили товарищам на помощь. Собравшись на винокурне, вся честная компания осмотрела отмахивающегося от них как от назойливых насекомых Дилюка и уставилась на Альбериха в четыре пар глаз. — Поздравляю, — хором вынесли диагноз друзья. Барбара и Сахароза вдруг заалели щеками, Лиза растянула в улыбке губы. Один только Альбедо и бровью не повёл. — С чем вы меня, хиличурл вас задери, поздравляете? — вопрошал уже ничего не соображающий от волнения Альберих. — Он болен? Что с ним? — Он не болен, глупый. — взялась ответить за всех Лиза. — Он беременный. Кэйа замер, стараясь переварить сказанные слова. Посмотрел сначала на такого же пришибленного новостью Дилюка, потом на друзей, потом снова на Дилюка. Аккуратно присел рядом с ним, стараясь унять дрожь в теле. Молчание затянулось, и слово взяла стоящая рядом Аделинда, привлекая внимание гостей и отводя их в сторону, чтобы угостить напитками и дать хозяевам дома побыть наедине. Только они скрылись за поворотом, Дилюк тут же прижался к Альбериху, снова издав тот жалобный звук. Они оба не были к этому готовы. Служба Кэйи, бизнес Дилюка, их только начавшие устаканиваться отношения — это не располагало к беременности. Но они люди взрослые, понимали, что любая сцепка могла закончиться вот этим. — Люк, — тихо позвал Кэйа, обнимая напряжённого Рагнвиндра. — Прости, это моя вина. — пробормотал Дилюк, прижимая уши к голове. — Я должен был начать пить зелья. — Зелья? — Альберих нахмурился, отстраняя омегу и глядя ему в глаза. — Что ты такое говоришь? Ты думаешь, что я не хочу этого ребёнка? — Мы никогда об этом не говорили... — Говорили. Примерно каждый раз, когда я в тебя кончал. Дилюк внезапно покраснел как пылающий цветок, пряча глаза от пытливого взгляда альфы. — Но мы ведь... Ребёнка не было в наших планах. — Ну, не в ближайших, конечно. Но я от своих слов не отказываюсь, Люк. Я счастлив, что мы станем родителями. — Кэйа постарался ободряюще улыбнуться и обнял Дилюка за плечи, крепко прижимая к себе. — Ты носишь моего ребёнка. Я так тебя люблю... Рагнвиндр тихо всхлипнул, прижавшись к Кэйе и уткнувшись лбом в его плечо. Спустя пару минут объятий и лёгких поглаживаний, всхлипы прекратились, оставив после себя только тихое мурчание. — Эльзер и Чарльз справятся и с винокурней, и с таверной. А я выпрошу у Джинн отпуск, как раз давно не отдыхал. Мы всё подготовим, Люк. И будем чудесными родителями, — заверил Альберих, целуя омегу в макушку. Сказать было проще, чем сделать. И дело было не в бизнесе Рагнвиндров, с ним всё было в полном порядке. Сама беременность проходила тяжело. Дилюка воротило от всего подряд, запахи и резкие звуки раздражали, постоянно хотелось либо плакать, либо спалить весь дом к чертям. Облегчали дело Аделинда, заботливо помогающая Дилюку во всём, и Лиза, которая вызвалась наблюдать за тем, как протекает беременность. Её академические познания очень пригодились молодым родителям. — Думаю, ему так тяжело из-за различий в ваших видах, — поделилась наблюдениями ведьма после очередного осмотра омеги. — Кого сейчас удивишь детьми смешанных видов? — с сомнением уточнил Кэйа. — А давно ты видел, чтобы жители Каэнри'ах с кем-то спаривались? — хмыкнула Лиза, делая глоток чая из чашки. — Найди мне хоть одного омегу, родившего от твоего сородича, мне очень интересно посмотреть. С этим было сложно спорить. Но раз они никак не могли на это повлиять, пришлось сцепить зубы и продолжать делать всё, чтобы беременность Дилюка проходила как можно спокойнее. Благо, токсикоз был не вечным, и омега наконец перестал обниматься с тазом для белья большую часть дня. Но, к его несчастью, трудности на этом не закончились. Омега начал прибавлять в весе, что его совсем не радовало. Живот, понятное дело, рос. Более округлыми становились бока, бёдра и, естественно, грудь. Дилюку это всё не нравилось категорически. У него и без этого постоянно скакало настроение, и то, что он перестал влезать в любимые брюки, чуть не довело омегу до истерики. Кэйа успокаивал его как мог. Целовал, обнимал и заверял Дилюка, что он у него самый лучший и прекрасный омега. Особенно Альбериху нравилось прикасаться к тёплому животу. Дилюка эти тисканья больше раздражали, чем успокаивали, но у Кэйи был такой восторженно-влюблённый вид, когда он прижимался губами к животу омеги, что сердце сдавливало от нежности, а глаза вмиг становились влажными. Когда Кэйа был рядом, становилось легче. Лиза объясняла это гормонами. Запах альфы успокаивал Дилюка, помогал отвлечься и почувствовать, что он и ребёнок в безопасности. К сожалению, Кэйа не всегда мог быть рядом. Службу никто не отменял, заявление на отпуск он уже написал, но начаться он должен был только на последнем месяце беременности омеги. Поэтому Альберих всё ещё исправно работал, иногда пропадая в вылазках по окрестностям Мондштадта по нескольку дней. После очередного такого патруля, уставший Кэйа вернулся на винокурню, желая только поскорее принять ванну и забраться в постель к любимому омеге, но застал в спальне удивительную картину. Дилюк свернулся на постели клубком, насколько позволял ему уже заметно выросший живот. Вокруг спящего омеги были разбросаны вещи. И не просто какие-то тряпки или одеяла, а его, Кэйи, одежда. Штаны альфы, несколько рубашек, парадный камзол, который он надевал на недавнюю церемонию принятия новобранцев, и его меховая накидка окружали Дилюка. Кэйа подошёл поближе и даже заметил, что в расположении его одежды была какая-то закономерность. То, что он надевал незадолго до отъезда, лежало ближе всего к Рагнвиндру. — Ну хоть бельё из корзины не достал... — тихо пробормотал Альберих себе под нос, усмехнувшись. Дилюк, услышав его голос, дёрнул пушистым ухом и тут же проснулся. Он сонно завозился и перевернулся на спину, протянув руки к альфе. — Привет. — Кэйа ласково улыбнулся, потянулся к Дилюку, чтобы поцеловать, и тут же оказался в цепком захвате. — Ну тише, тише. Я только с дороги. Быстро вымоюсь и вернусь. Ответом послужило недовольное ворчание и более крепкая хватка. Рагнвиндр потянул его на себя, заставляя забраться на кровать. — Утром ругаться будешь, что я грязный в постель залез. — Не буду, — заверил его Дилюк, прижимаясь обнажённым телом к альфе. Лето было жарким, а беременность и энергия Пиро ситуацию не улучшали, поэтому Рагнвиндр взял за привычку спать без ночной рубашки и даже без белья. Его альфа был совершено не против. — Посмотрим, — усмехнулся Кэйа, приобнимая Дилюка и позволяя закидывать на себя конечности. Альфа постарался улечься поудобнее и не потревожить уже вновь засопевшего Дилюка. Обнимая своего беременного омегу, Альберих уже не чувствовал такую усталость. Только бесконечную любовь и покой, которых не чувствовал уже очень давно.