escalator.

«Словно в кошмаре, то же лихорадочное затмение и ускользающий окружающий мир, но в этот раз он все держал под контролем, в этот раз он сам был кошмаром…» — Патрик Несс

***

      Ноги иногда резко съезжали вниз по обледенелой крыше, вынуждая Иту всадить нож в щель между черепицами, чтобы замедлить падение. Но Уинтерс после этого продолжала, осторожно пробираясь по покатой, покрытой почерневшей крыше и отстреливаясь из пистолета от летающих тварей, сородичей тех мерзких порождений в подземельях, довольно быстро вышла к высоченной колокольне с канатной дорогой, ведущей к башне гнева, как было сказано в карте. Решение ухватиться за крюк стоило женщине нескольких минут размышлений и взвешивания рисков, за и против. Ей было нужно добраться до башни, где, вероятно, и хранится последняя маска… Вороны со смольным оперением и мерзкие существа с перепончатыми крыльями, важно восседающие на покрытых контрастным белым снегом, внимательно следили за Итой, что в конечном итоге, крепко схватившись за крюк, поехала по канатной дороге, поджав ноги и подавляя в себе желание крикнуть в приступе мимолетной радости от адреналина.       Добравшись до башни гнева, она осторожно спрыгнула с канатной дороги и приблизилась к изваянию. Огромная мраморная статуя цвета слоновой кости, как и предыдущие, возвышалась в открытой башне, окруженная массивными почерневшими колоннами, соединяемые каменными арками. Уинтерс сунула маску гнева в сумку и, осознав, что обратно по канатной дороге она не сможет добраться, начала искать новый способ спуститься вниз. Позади статуи обнаружилась длинная лестница вниз, состоящая из арматуры. Спустившись по ней, женщина оказалась прямо перед лифтом, который, на удивление, оказался рабочим. Единственный лифт, который Ита видела в замке был в подсобном помещении у вестибюля. «Может, это и есть он?» — Уинтерс потянулась к горящей бледным светом кнопке и нажала на нее. Послышались глухие звуки работающих механизмов.       Лифт со скрипом открыл чугунные решетчатые двери и закрылся, когда женщина нажала на нижнюю кнопку. И вновь приглушенные звуки щелкающих лифтовых механизмов и рычагов, спрятанных от обычного глаза. Кабина медленно опускается вниз, словно пережившие несколько десятков лет лебедка и ограничитель скорости были исправно смазаны и регулярно обследовались на случай неполадок. Перед глазами женщины была лишь голая каменная стена и ей казалось, что лифт просто завис на месте, однако спуск явно ощущался. Двери разошлись в стороны, когда кабина остановилась и Уинтерс сразу же выскочила из подсобного помещения, словно боясь случайно встретиться с леди Димитреску.       — Тупица … — почему все отрицательные представления о будущем всегда оказывались правдой? На встречу выскочившей из вестибюля Ите поднималась по лестнице разъяренная леди Димитреску, выпустившая длинные когти и быстро направляющаяся к женщине. — Что толку бегать, если тебе не выжить? Теперь ты поплатишься за смерть моих дочерей…       Уинтерс пришлось быстро сворачивать в коридор, через который можно было сразу попасть в главную залу. Находиться в узком коридоре с дворянкой было очень опасным, потому нужно спасаться бегством или отвлекать аристократку выстрелами, что были ей как слону дробина. Ита бросилась через главный зал к комнате Герцога.       — Благодаря вашей поддержке, я расширил… — улыбнулся торговец, когда женщина буквально влетала к нему в комнату, захлопывая дверь и прижимая палец к губам, призвав к тишине. Она прислушивалась к стуку каблуков и громкому голосу леди Димитреску снаружи:       — Вонючая крыса! Я поймаю тебя и тогда… Тогда ты ответишь за все сполна!       Дыхание Иты сбилось от бега, хотя она считала себя довольно выносливой, но перед неожиданными встречами никто не застрахован. Из передряги получилось хотя бы выбраться живой. Торговец в очередной раз пытался впарить Уинтерс какие-то модификации для оружия, но та лишь продала ему остатки последней дочери Димитреску и кристаллические крылья тварей с крыши. Как только звук каблуков стих в глубине замка, женщина, не попрощавшись с Герцогом, выскользнула из комнаты и поставила маски в пустые места на белоснежных статуях ангелов. Громкий щелчок очередного запутанного механизма и дверь, у которой три ведьмы схватили Иту, открылась. Женщина, осторожно оглядываясь по сторонам, побежала по коридору, а потом вышла к длинному каменному мосту, ведущему к гигантской мрачной башне, шпиль которой терялся в сероватом тумане, покрывающем сизое небо. Ветер со страшной силой забил в лицо, пробирая вымокшую от крови и пота одежду насквозь.       Отсутствие желания подниматься в башню уже не компенсировалось буйной решимостью и страстью к убийству леди Димитреску. Это был последний выживший хозяин замка, точнее — хозяйка. Одинокая и злая. Очень злая… Если с ней придется сражаться здесь, то Уинтерс была готова, она недавно нашла пачку патронов для винтовки, чтобы чувствовать мизерную часть былой уверенности внутри. Честно, женщина даже не представляла себе, что будет делать… Надо найти кинжал. Поднявшись по невысокой массивной лестнице, Ита оказалась в заброшенном помещении церкви. На каменной плитке пола валялись разломанные деревянные стасидии, а у окна, прямо посередине, на сером бетонном столе лежал широкий пыльный черный гроб с позолоченным гербом Димитреску на нем. Уинтерс казалось, что в нем может быть что-то полезное, даже особо важное!       С трудом отодвинув крышку гроба, женщина поморщилась от трупного запаха. Внутри саркофага лежал почерневший, наверное, многовековой труп со скрещенными руками на груди. В руках он сжимал кривой длинный кинжал с расписной ручкой. Ита подняла руку с вытащенной вещицей вверх, чтобы получше рассмотреть, как вдруг ее схватили за руку и подняли вверх:       — Ты все испортила, мерзкая тварь! — кричала леди Димитреску, затем, выпустив когти, воткнула их в живот женщины, завопившей от боли. Сознание начало помаленьку ускользать из головы, а разум покрывался тоненьким полотном забвения. Уинтерс с размаху всадила лезвие кинжала под грудь аристократки. Теперь оглушительно взвыла леди Димитреску и со всей силы швырнула Иту, пробивая стекло ее телом. Выбеленное лицо дворянки покрылось длинными трещинами, как штукатурка на потолке трескается в старых зданиях.       Женщина с трудом приподнялась на локтях и пыталась разглядеть, что происходит за занавесом пыли, скрывающим трансформирующееся тело леди Димитреску, кричащей и корчащейся от боли. Пока было время, Уинтерс вскочила на ноги и вытащила дробовик, готовясь к битве, которую уже нельзя было оттягивать. «О сука…» — Ита заметила, что кинжал вылетел из руки при падении и теперь, вероятно, валялся где-то среди облезлых тонких деревьев у подножия замка. Сердце зашлось в лихорадочном беге.       Внезапно каменная стена разлетелись в стороны. А оттуда вылезло огромное сероватое нечто, напоминающее средневекового дракона, с длинными когтями и странным выростом на спине, между крыльев с двигающимися выростами-щупальцами. Пасть чудовища напоминала раскрывшийся бутон цветка, на каждом лепестке которого мостились острые, как бритва, клыки.       — Плоть, кровь — я сожру тебя целиком! — раздался раскатистый искаженный голос леди Димитреску. Женщина судорожно сглотнула ком в горле и сделала предупредительный выстрел, но огромной мутировавшей форме дворянке было наплевать на прикладываемые Итой усилия. Димитреску лишь дико и оглушительно смеялась, а потом, подхватив одной когтистой лапой сопротивляющуюся Уинтерс, поднялась к острым шпилям замка и зашвырнула ее туда.       — Ты решила впечатлить меня своим внутренним миром, больная ведьма? — заорала ей женщина и пальнула из дробовика в голову выроста на спине. За спиной только каменная перегородка, отделяющая Иту от падения с высоты более восьмидесяти футов. На самом деле, Уинтерс боялась ненароком упасть спиной вниз, потому держала с перегородкой расстояние в полтора метра, но все внимание было приковано к рычащей пасти дракона и смеющейся матроне на спине чудовища.       — Тебе конец! — взревела леди Димитреску после очередного попадания патрона в голову и взлетела ввысь. Женщина, оставшись в одиночестве, понеслась вверх по каменной лестнице, не выпуская из рук дробовик и нервно оглядываясь по сторонам, чтобы взглядом найти парящее чудище. Уинтерс спряталась под низким шпилем маленькой декоративной башенки. — Ита, тебе повезло! — сотряслась земля под ногами, когда дракон с грохотом приземлился на крышу. — Только ты и Матерь Миранда видели меня в этом обличье! Жаль, что ты заплатишь за это … жизнью! — мутировавшая дворянка даже не церемонилась и проламывала каменные стены заграждений и стен, лишь бы добраться остриями зубов до несчастной смертной.       Уинтерс, целясь в голову леди Димитреску, лишь успевала перезаряжать дробовик, тратить патроны винтовки пока не сильно хотелось, но было очень нужно. Хоть на улице и было холодно, по лицу стекал обжигающий пот. Сражалась женщина, лишь движимая страхом и сильной, но незаметной ненавистью.       — Ты заплатишь за все! Я раздавлю тебя, мразь! — громоподобно выражалась дворянка, разрывая когтями черепицу и вновь взлетая вверх. — Не стыдно говорить про спасение своей дочери, когда ты загубила моих?!       — Вы забрали ее у меня! — наконец-то подала голос Ита, кидая в раскрытую пасть дракона самодельную бомбу и быстро убегая, чтобы не быть задетой взрывной волной или когтями разъяренного чудовища. Сердце, кажется, билось на пике скорости, а изо рта вырывались клубы дыма. Громадное тело дракона дрогнуло, когда внутри взорвался снаряд — лапы подкосились. Уинтерс аж подпрыгнула от неожиданности, когда пол содрогнулся под рухнувшим чудищем.       — Несносная девка! — похоже, леди Димитреску теперь разозлилась не на шутку. До этого, казалось, что она лишь «заигрывает» с несчастной женщиной, но сейчас прелюдия закончились. Пора уже покончить с этой наглой смертной, да и поскорее! Раскрыв перепончатые крылья, дракон, издавая пронзительный рев, вновь поднялся в воздух и начал кружить вокруг башни, вводя Иту в заблуждение. Теперь Уинтерс в растерянности оглядывалась по сторонам и старалась убежать подальше от плесневелого мутанта. Мощным хвостом дворянка с легкостью снесла башню, послужившую женщине десятисекундным укрытием. С грохотом приземлившись прямо перед лицом Иты, леди Димитреску искаженным гомерическим голосом с вызовом заорала:       — Хочешь все у меня отнять?! Омерзительный мусор! Я сожру… Я сожру тебя!       Дракон с размаху ударил лапой Уинтерс, сбивая ее с башни, и сразу же бросился за ней вниз. Смерть от множественных переломов была слишком мягким наказанием для человека, посмевшего убить трех наследниц рода Димитреску. Женщина, падая спиной вниз с огромной высоты и крича от страха, чуть не выронила дробовик из рук. Хотя как он бы ей понадобился в загробном мире? Ита уже начала прощаться с жизнью и Розой, как вдруг ее подхватили когтистые лапы и закинули на очередную крышу:       — Роза — наш последний шанс! Мы не отдадим ее такой, как ты!       — Зачем она вам? — отойдя от шока, закричала в ответ Уинтерс, заряжая винтовку и наводя прицел на голову дворянки, вновь отлетевшей от башни.       — Маловато крови… Еще! Еще! — игнорируя вопрос, кричала леди Димитреску, приземляясь за убегающей Итой. — Больше крови! Мне нужна плоть!       В несколько прыжков достигнув уже ослабевающую женщину, дворянка лапой повалила ту на землю и, щелкнув пастью перед лицом, швырнула Уинтерс в окно высокой рядом стоящей башни. В нос ударил запах гнили и крови, как в подземельях. Шипя от вошедших в тело осколков, Ита начала отползать в сторону, а затем и вовсе вскочила на ноги, пустившись бежать по лестнице. Женщина поднялась наверх и начала высматривать кружащую вокруг башни леди Димитреску, разрушающую хвостом ближайшие постройки:       — Тебе больше некуда деваться, Ита! — и она разразилась смехом, приземляясь рядом с башней, под крышей которой спряталась Уинтерс. — Давай, не стесняйся! Покажи мне свой ужас!       — Пошла к черту! Где моя дочь?!       — Вот ты где! — услышав голос жертвы, дворянка буквально вырвала крышу, и огромная пасть дракона обдала женщину вонью. Это был шанс для Иты. Она, уже рыкнув от злости, начала палить в голову леди Димитреску, не жалея патронов и радуясь, когда матрона сотрясалась от выстрелов. — А теперь … ты умрешь! Я сожру тебя до последнего куска!       Это были последние слова дворянки перед тем, как огромный дракон рухнул на проломившимся под его весом пол. И дыры в голове дворянки лилась кровь, а чудовище ухватило вскрикнувшую женщину за ногу, утягивая за собой вниз:       — Ты опоздала! Ты никогда не увидишь Розу! Будешь вечность выть в отчаянии! — Полет длился десять секунд, а затем они с грохотом упали вниз. Ита постаралась, как можно скорее откатиться в сторону, хотя чувствовала дикую боль во всем теле, а на глаза выступили слезы. Признаков жизни дворянка не подавала, но грудная клетка чудища вздымалась. Та еще жива.       — Я повторяю в последний раз, где Роза? — Уинтерс, быстрым движением вытерла текущую из носа кровь и вытащила дробовик, целясь в голову Димитреску, которая начала покрываться кристаллической пылью.       — Будь ты проклята, тварь! — озлобленно выдохнула дворянка и застыла на месте, превращаясь в пыльную статую. — Т-ты никогда… н-не увидишь Розу! — от дуновения ветра пыль разлетелась в стороны, оголяя кристаллическую фигуру леди Димитреску. Ита отшатнулась назад, пытаясь найти опору, на которую можно облокотиться. Ноги будто состояли из ваты.       — Не я здесь проклята… — прислонившись к ближайшей стене, Уинтерс села на пол и безэмоционально вперила взгляд на кристальную статую, глубоко дыша. Сердце потихоньку успокаивалось, но кости выламывало, выкручивало от боли, возникшей после падения, а из носа продолжала течь алая струйка крови, которую приходилось утирать рукавом.       Она сделала это! Она убила их! Но почему-то победа не приносила радости, лишь разочарование. Пришлось вырезать целую семью, а ради чего? Розы тут нет! Так зачем? Можно же было просто уйти и оставить их в покое. Но нет… Похоже, внутренний кровожадный убийца не позволял отступления и требовал окончательной смерти каждого, кто хоть как-то угрожал близким.       Ита откинула голову к стене и прикрыла глаза, сглатывая попадающую в горло кровь. Дико хотелось курить. Пальцы сами вытащили из сумки сигареты и зажигалку. Тихий щелчок зажигалки и на кончике сигареты появляется ярко-рыжий огонек. После пары затяжек по телу начинает разливаться спокойствие, а мысли путались, словно запинались о друг друга из-за внезапной неуклюжести. К дырке в потолке поднимались сизые облачка дыма с кончика сигарет, а вкус табака приятной горчинкой ложился на язык.       Тишину, прерываемую дыханием женщины и завыванием ветра, нарушили медленные аплодисменты и звуки шагов тяжелой обуви, под которой хрустела кристаллическая пыль.       — Браво! Браво! Ты прикончила безразмерную суку и осталась жива… Мои поздравления! — констатировала вошедшая в башню владыка, склонив голову и глядя на Уинтерс. Ита сразу подскочила с места, выранив сигарету на пол, и вытащила пистолет, чтобы направить на улыбнувшуюся Гейзенберг. Та лишь хмыкнула и направилась к алтарю, на котором стояла желтая колба. Взяв в руки сосуд с гербом Димитреску на крышке, владыка придирчиво его осмотрела, а затем перевела скрытый за очками взгляд на женщину, не опускавшей пистолет. — Мне здесь нельзя появляться… И мы, по-моему, условились, что ты не будешь направлять на меня свои жалкие пукалки.       — Такого не было! — нахмурилась Уинтерс.       — Да, ты права, подловила меня! — благосклонно улыбнулась Гейзенберг и начала приближаться к Ите, сжимая в руках колбу. Женщина не могла понять, почему к ней сейчас так добры и даже пытаются рассмешить… Но она не чувствовала, как дрожит оружие в руках. Владыка даже не старалась с помощью своей силы опустить пистолет Уинтерс, словно доверяя ей. — Но условиться никогда не поздно, да, к тому же, тебе, явно, это будет выгодно! — Гейзенберг, оказавшись в паре метров от Иты, в последний раз взглянула на колбу и протянула ее женщине, самодовольно произнося. — Это поможет тебе найти Розу, — но Уинтерс не двигалась с места, владыка, прорычав, оскалилась. — Возьми!       — Что это вообще такое? — поспешно забрав колбу из рук, нахмурилась Ита.       — А сама-то как думаешь? — приподняла одну бровь Гейзенберг, вытаскивая портсигар, серебряную зажигалку из карманов плаща и закуривая, засунула руки в опустевшие карманы. Уинтерс предпочла не отвечать на риторический вопрос и изучала колбу в руках. Неопределённо хмыкнув, женщина убрала сосуд в сумку и, отойдя от владыки, забрала кристальную фигуру Димитреску. Между Итой и Гейзенберг возникла неловкая тишина, которую ни одна из них не стремилась разрушать. Женщине хотелось курить, потому что жалкие четыре затяжки не смогли бы снять эмоциональное напряжение, но ее потухшая сигарета валялась у ног.       Она потянулась к сумке, чтобы вновь вытащить пачку сигарет и зажигалку, но резко остановилась, когда владыка протянула ей свою сигарету. Уинтерс в недоумении склонила голову, глядя на Гейзенберг, ведущую себя, будто делает Ите какое-то одолжение:       — На, возьми… Я и сама сделать могу, а вот жирдяй-торгаш, наверняка, конскую цену на курево заломит. Бери, пока предлагают, — Женщине хотелось вежливо отказаться, но тратить собственные сигареты не хотелось, как и патроны винтовки на леди Димитреску. Ита осторожно вытащила сигарету из пальцев владыки, облаченных в черные кожаные перчатки. Сделала она это чисто из вежливости, да и нетрудно было догадаться о вспыльчивости владыки, которую на себе проверять не хотелось. Мало ли что. Гейзенберг сделала шаг назад, пряча руки в карманы и еле слышно произнося. — Хорошая девочка…