Мои нежеланные -дере в мире шиноби.

Ни одна вещь не возникает без причины, но всё происходит из основания и в силу необходимости. —Леквипп—

990 год. 17 марта. День. Река возле границ территорий клана Учиха и клана Сенджу. 16:02 Три фразы, которые я никогда не произнесу вслух меняются в последствии извилистого течения моей жизни. Всё меняется, включая и взгляды на какие-то вещи и поступки, как свои так и чужие. Теперь, спустя произошедшее перемещение во времени, завоевание сердец без прямого влияния системы, обучения у призывных животных, смерть единственной подруги и рождение, воспитания дорогого маленького Хитоши – могу сказать, что те фразы проявления слабости стёрлись, уступив место фразам силы, которые будут произноситься из раза в раз. «Я могу. Я защищу. Я захвачу каждого» — то есть, я могу всё и могу всякую нечисть влюбить в себя. Могу всё, вся, всех. Ладони сжимаются и металлический обод толстых наручников впивается  в оголённую кожу рук, натирая до красна запястья. Передо мной сейчас стоит не совсем легкий выбор: плыть по течению и Хаширама с Мадарой сами попытаются договориться или же повлиять своим системным очарованием на их мозги, чтобы это всё закончилось как можно быстрее. Если выберу первое, то не факт отсутствия нападения со стороны Учих, а там меня априори упрячут в подвал. Второй вариант более надёжней, но имеет и свои малоприятные минусы – канон. Да, моё появление в этой эпохе и так сильно влияет на прописанный вселенной сюжет, только это тот самый минус, который влияет на сроки появления скрытых деревень, а там и рождение тела Харуно Сакуры. В таком ракурсе и подвал смотрится презентабельным выбором. Сколько я там пробуду? Учихи могут подстроить абсолютно всё, вплоть до моей физической смерти, подкопаться сможет только Тобирама. Альбинос попытается воскресить душу, конечно не уверена в таком действии из-за частично не читаемости настоящего гения. Сейчас в трезвом уме я могу разорвать ограничители с особым и тщательным усилием, но кто гарантирует трезвость ума? Никто, особенно не яндэрэ и уж точно не учиховские яндэрэ. А у меня иммунитет не на все препараты. Что же выбрать? Сделать выбор подгоняет мысль отсутствия Нобуюки в моих жадных руках. —...младший брат? — отрывок недовольного голоса вырывается слухом из льющегося разговора между двумя главами. Тобираме прильщала эта никчемная и ни о чём не информирующая болтовня, когда можно было бы уже забрать меня на безопасную территорию под наблюдение сотен доверенных глаз. Прислушиваюсь, хмуря брови и ловя звуковые волны чужого биения сердца. Изуну различить удивительно легко, его звук тонкий и сильный, как уверенный удар по струнам настроенной гитары. Странно, но более дальние звуки не доходят до меня. Наручники такие мощные? Я не заметила лишнюю завитушку фуин... «Ограничение» и «Слух», гадство! Они знали, что заказывать у красноволосых, эх. — Он скоро подойдёт, — рыкнув резко над моей головой, Мадара убрал широкую ладонь со спины и со скрежетом сжал её в кулак. Обоюдная ненависть. — Ну что, Мадара, начнём то, зачем мы здесь, — деловито-смешливо профырчал сквозь смешки обладатель интересной и чрезвычайно редкой древесной способности. Первой сделав большой шаг вперёд, мысленно приняла второй вариант своих решений. Вода приняла в холодные объятия, пробравшись в сандали. Чакра заблокирована, а значит хождение по поверхностям тоже. Разочарованно цокаю. Не то чтобы меня страшил мороз, нет. Меня бесит и в то же время восхищает предусмотрительность всех принятых мер, чтобы просто продержать в стенах допросной для обмена, надавив на слабое место Сенджу. Может ли быть такое, что в рядах пленных другой стороны есть кто-то значимый? Уж точно нет, только гражданские. Но кто говорил о бесполезности обычных людей? Сын старейшины? Может быть, не отрицаю. Уже на середине русла широкой водной полосы оборачиваюсь на того, кто должен по своей природе быть яндэрэ, на того, кто не должен был так легко отпустить меня. Его взгляд чёрных бездонных дыр не отрывался от моей спины и сейчас он так знакомо зябко остекленел, встретившись с моим. Гусиная кожа пупырками затесалась в воласах на затылке, шевеля их. Я успела отпрыгнуть на каменистый берег перед тем, как на то место жестко и с широкого размаху с плеском приземлился Изуна, воинственно обнаживший катану и гремя чем-то в другой руке. Брызги ледяной воды окропили лицо и одежду, отчего мне пришлось сожмурить широко распахнутые глаза и по инерции отшагнуть назад, чуть не подскользнувшись на мокрых камнях и схватить чью-то руку в попытке сохранить попу в целости. — Что и требовалось ожидать от обладательницы призыва кролика, — удовлетворённо послышалось из-за ухоженной копны игольчатых волос и когда парень выпрямился во весь рост, уверенно держась на водной поверхности, я поняла что так знакомо звякало. Цепь. Открываю глаза не без помощи Хаширамы встав на ноги и оглядываю младшего Учиху. Да, с ладонь толстая и на вид крепкая длинная цепь, болтающаяся канатом и перекинутая через плечо. И меня хотели вот этим обвязать? Блядь, повезло ж как! — Я так и думала! — вскрикиваю возмущённо, с удушливым режущими лезвиями испуга вокруг горла. Звучало по-детски. Не успела сориентироваться или снять наконец-то это гениальное творение фуин со своих рук и ног, как ступленная сенсорика оглушила сознание сильнейшим всплеском множества очагов, превратив всё в неразборчиваю какафонию потоков. Со всех сторон полилось всё разнообразие стихийных техник и чьи-то тёплые руки подняли моё тело вверх, только искристая чакра дала понять, что не в тех объятиях я должна быть сейчас. — Нет, Изуна, пус-! Безжалостный удар по затылку и в глазах заплясали звёзды. *** Жгучий мороз опалил чувствительную кожу своим ледяным дыханием, пробираясь к костям колючей проволкой и обматывая их. Контрастно горячая кровь хлестала ручьем, стекая по ключицам, груди и животу, впитываясь в одежду коричневым пятном. Тьма вакуумом заглушила всё, всё кроме сбитого частого дыхания рывками. Снова здесь... Шевелю обожёнными пальцами с выглядывающими белёсыми костями. Уже и не больно как-то. Оглядываюсь назад, встречаясь всё с тем же бесконечно-чёрным пространством и гуляющим острым потоком воздуха, так ласково сдувающим подпаленные пряди розовых волос. Пустое окружение сдавливает невидимыми стенами, напрягая всё естественное во мне. — Ты здесь? — глухо, с натужным хрипом и новым неприятным кровавым бульканием в горле. Вместо ответа меня начало выталкивать, незримым крюком хватая за очаг и резким слитным движением дёрнув вперёд в засасывающую пустоту. *** 990 год. 24 сентября. Ночь. Клан Сенджу. 00:56 — Мамочка, ты опять уходишь? — сонно потирая зелёные глазки и стоя в одной пижаме с плюшевым кроликом в одной руке, Хитоши появился в тёмном коридоре дома. Вздыхаю. Если бы этот прелестный ни в чем не повинный маленький птенчик с честными светлыми зелёными глазками и тёмно-розовым вихрем на голове знал истинную причину моего частого отсутствия, то, наверное, не так сильно бы беспокоился об этом. Тяну покусанные губы в мягкой улыбке, натянув второй сандаль и с сердечным трепетом погладив по детской макушке. — Да, — слабо киваю, заспанные глазки наполняются тоской. — А когда ты вернёшься? — в прошлый раз наши поиски затянулись на два месяца, даже не знаю через сколько вернусь обратно в породнившейся, но всё же не мой клан. Качаю в стороны головой, не зная ответа. Плотные сёдзи хлопнули за спиной, ночной ветер обжёг осенним запахом сырости и камней. Шагнула в сторону леса, поправляя широкий ремень с подсумками на талии. Сегодня я с Даном обхватываем последнюю законно доступную территорию на востоке, надеюсь собственность наконец найдётся... *** 991 год. 1 августа. День. Клан Сенджу. 15:09 Вещи стервозно летели в стену, разлетаясь в щепки и мелкие осколки, оставляя после себя крупные вмятины. — Мне надо его найти! Ты не понимаешь, — с трудом увернувшись от глиняной пиалы, Тобирама с мирно поднятыми руками шагнул ближе. Утробно рычу и он вновь отступает на прежнее расстояние, завидев ещё одну часть из чайного сервиза в ладони. — Мы можем тебе помочь, если ты нам расскажешь наконец кого ты ищешь уже год, — спокойно, раздражая клокочущую усталость и переворачивая в натужную красную ярость. — Я помогу тебе. Просто скажи кого найти. — Нет! Я сама! — щелчок и выученная техника перемещения оставляет меня на пустыре поблизости. Нельзя. Нобуюки предатель. Нельзя. Нельзя... Шатаясь и идя к скрытому порталу в Хатешинаи мори, глотаю пилюлю для восстановления процессов организма. Ещё не просмотрена страна Ветра... *** 994 год. 15 декабря. Вечер. Клан Сенджу. 19:20 Отстранённо потираю немевшими ладонью лицо, фокусируя плавающий взгляд на свидетельстве о смерти. Иероглифы извилисто плясали чёрными змейками по желтоватой бумаге, вычурным почерком складываясь в середине причиной кончины. Сдвигаю бумажку и читаю её, замедленно моргая.

«Сенджу Итама... ...отсутствие сердца... Учиха Изуна...» «Сенджу Каварама... ...чакроистощение, заживо сожён... Учиха Изуна...»

Разные причины – один зачинщик. В лесном клане меня не было около пяти сраных месяцев, а тут без меня уже успели погибнуть два наследника и официально заключить контрактный брак с Узумаки, захватить несколько "нейтральных" деревень и увеличить свою территорию. Брак с красноволосыми и ещё земли это хорошо, очень хорошо. Смерть двух важных единиц Сенджу по-человечески грустно, просто грустно и так надо. Всего-лишь половина жалкого года! Агрессивно потираю ноющую переносицу и убераю последние прочитанные документы в высоко собравшуюся кривую стопку на раньше пустующем рабочем столе, открываю задвижку и выуживаю из дальних потёмок туго перевязанную пухлую связку писем, пришедших за время моего отсутствия. Закрываю шкаф коленом, развязывая лёгкий узелок. Перый конверт встретил печатью клана оленеводов, второй от клана акулоподобных, есть ещё Абураме, Яманака, Акимичи, Юки, Сарутоби, Хозуки, Фуума, Хьюга, Курама, Кагуя, Инузука... И много других малознакомых семей, хотя есть и Хатаке, нда в своих поисках мы дошли аж до зимней самурайской страны Железа. — Оп, — перехватываю объемный бежевый конвертик от Хошигаки, интересуясь делами акулы-шкафа Сэберо. — Вышел ли ты замуж?.. А, ой. Поженился ли этот настырный мужчина. Разворачиваю с детским любопытством, впиваясь взглядом в ровные-ровные столбики строго аккуратных иероглифов. Бегаю глазами, сразу же осекаясь и хмыкая.

«...я жду тебя, малышка Джинен-тян, в своём клане. Даже не в качестве своей невесты, а как уважаемую дорогую гостью. У первой наложницы сложно протекает беременность вторым ребёнком, ей нужна помощь хорошо квалифицированного ирьенина, а мне хотя-бы увидеть твоё милое личико... Я не женился в ожидании тебя.»

Заправляю пшеничную прядь за ухо, когда-то оно будет проколото. Скольжу взглядом по открытым запястьям со старыми побледневшими шрамами рваными от когда-то натёрших кандалов. Ощупывая затылок между первым и вторым позвонком, натыкаясь на непривычно-гладкую кожу от фуин-татуировки. Совсем недавно техника удалённой связи была успешно доработана мной и Тобирамой, выручая на расстоянии. Я, Тобирама и Хаширама владеем ею и, как странно, она идеальна. Соберись, Джинен, мысли уже совсем не в то русло ушли. Отпиваю остывшего чая, создав возле себя улучшенного водяного клона, что будет заниматься не очень важными бумажками, пока я буду занята найденой зацепкой в стране Льда. Слухи говорили о том, что в маленьком поселении появляются и бесследно исчезают пара сражающихся между собой шиноби. Один темнокожий с жёлтыми, как золото, глазами и второй с ядрённо-красными волосами. Где-то рядом есть кроличья нора. Тоесть я в любой момент могу прыгнуть туда. Есть один весомый нюанс – за четыре года пропажи моей собственности в реальный мир он попадал раза семь на три-пять минут. Нобуюки и смертник в любую секунду могут выпрыгнуть из чьего-то призывного мира и на этот случай там присутствует дежурный зимний кролик. Конечно на этом кролике особенного фуин нет, но связаться возможно. Нужно поспать, слишком уж долго была на ногах. *** 995 год. 1 января. Утро. Неизвестная деревня в стране Льда. 05:41 Крупицы жёсткого снега летали в воздухе с сильными порывами пурги, врезаясь в оголённую кожу ног и лица, мешая зрительному обзору. В таких случаях спасают сенсорные способности или очки, которых у меня нет. Запахиваю тёплый плащ посильнее, наблюдая за открывшейся на снежном пустыре битвой. Да, слухи не соврали и это мой Нобуюки! Собственный, личный, только мой. А напротив женщина-Узумаки с ярким, обжигающим, резким очагом, пышущим силой и алым цветом. Неужели наёмником оказался кто-то из благородного клана мастеров печати? Задаётся вопрос, чего же я жду? Выжидаю хорошего момента для запечатывания сталкера в свиток, а потом разобраться с той, кто видно равна ему по силе. Открывшаяся спина сталкера дала повод пульнуть в него огромнейших размеров свиток. Он не успел среагировать, как попался, и моя персона быстро переместилась к упавшей в снег печати. — Так стоп, а где она? — только что стоявшая на коленях женщина исчезла, видимо, в мире призыва. *** 995 год. 3 марта. Утро. Клан Сенджу. 07:50 Ненормальное чувство прицепившейся тревоги стучало в грудной клетке большим валуном и глухо вибрировало с самого раннего утра, не позволяя спокойно поработать над документами из госпиталя и подгоняя что-то делать, что-то успеть. Сидя не могу что-либо делать и приходится всё время шататься по кабинету или коридорам почти пустым. Беспокоит, что уже с две недели раненые не поступали в клан в руки ирьенинов, как и свежие новости с фронта. Тобирама и Хаши не отзывались на отклики моей чакры, а отправлят призыв на, должно быть, исторически решающее между двумя враждующими кланами сражение – не рационально, глупо в общем. Жаль, что этот параграф в академии я проспала, – как и Шикамару – но точно помню что это весна 995 года. Зецу уже не выходит на контакт. Есть вариант отправить хрустальных бабочек, как камеры слежения, но нечто отдёргивает от таких действий, словно каждая крупица чакры сейчас крайне важна. — Нобуюки, — зовут тихо, и высокая безмолвная тень возникает за тонкими бежевыми сёдзи. — Что делает мой сын? Он должен сейчас мирно спать в своей комнате, мой одиннадцатилетний сыночек. — Сушит лечебные травы в домашней мастерской, — ровно и спокойно, параллель мне. Облегчённо выдыхаю до скручивающих спазмов под легкими, не скрывая настоящих эмоций и чувств по поводу Хитоши. Эта сомнительная личность слишком приближена ко мне, чтобы не знать такого. Вспоминается тот случай, когда он пропал. Нобуюки не помнит лица той с кем сражался, кто она и какие техники использует, в каком призывном мире побывал и что именно там делал, но знает лишь то, что время там шло в разы медленнее и теперь мы с ним одногодки. Обнимаю себя за плечи в попытке остановить накатывающие волны морозящих кожу мурашек. Стало холодно. — Я зайду, — сёдзи легко скользнули, впуская в личное помещение больницы парня. Руки безвольно опустились вдоль тела, боковым зрением наблюдаю за уверенными тихими движениями желтоглазого: как берёт в руки сложенный квадрат шерстяного пледа, как подхватывает ещё не остывшую кружку чая, как подкрадывается с боку. В ту же секунду на голые плечи опускается слегка колючий, но всё так же мягкий кусок ткани. Безмолвно протягивает по-европейски большую чашку с ароматным содержимым. Хмыкаю, взяв её в руки. Обычная ли это забота или простой факт одержимости? Скорее второе, чем первое. — Почему они не отвечают? — вопрос в никуда. Немеющие от переживания пальцы медленно согревались, пока я смотрела в распахнутое окно, сквозь всё там находившееся. На улице слабо капает, пасмурная погода стучит немой азбукой по черепице и энгаве снаружи, нагоняя тоску. Весна началась дождливой осенью с выглядывающей из-под земли травой, унылостью. — Мне проверить общее состояние дел? — глубоким, хриплым голосом проговорил над головой, встав по левую руку. Качаю головой, кусая губы. Плохое предчувствие. Кажется, вот-вот и лишние крепкие руки будут экстренно нужны, как и запас чакры. Последний разговор-послание Тоби гласило:

«Медиков и лекарств достаточно... М? Да, тебя здесь сильно не хватает, как Джинен и как опытного ирьенина... Нет, Хаширама помогает лечить сильно раненных... С тобой всё хорошо?.. Молодец... Восстанавливаю чакру, прислушавшись твоему совету... Хорошо, постараюсь поспать. Ещё свяжемся...»

Он скучал по мне. На поле боя всего хватало, как и клановых единиц. Альбинос согласился со мной и присел отдохнуть. Что могло пойти не так? Заключение мира. Может быть, может быть... Хотя о смерти Изуны мне не докладывали. Что же могло произойти за две недели? Да хоть конец мира! Вселенной! Почему же всё это происходит??? Слишком странно, слишком не связанно, слишком слишком! События странно водят меня за нос...