Они любили ночь…

Наён закатила глаза — папаша опять решил её поучить жизни. Теперь поводом стала дружба с Пак Роной. И вот сейчас, тыкая в экран телевизора, подвыпивший мужчина причитал, что всегда знал, что с этой гадиной что-то не так. Слишком правильная, слишком талантливая и от этого подозрительная. Она никогда не была не то, что ровней Сон Наён, она была другой. Спортсменка — такие на Отбор никогда не попадали, её бы перевели в другой район, и она бы стала жить лучше, но нет — девка всё испортила. Отец всегда откровенно принижал собственную дочь и возносил Рону, вечно капая на мозги, чтобы Наён не водилась с такой, чтобы за место неё на Отбор не попала. Конечно, Наён была обычной: не такой послушной, не такой красивой и не такой талантливой. Но одно девушка знала о себе точно — она бы никогда не смогла убить. Рона смогла и теперь в розыске, где-то спряталась. А район прочёсывали стражи, кошмаря местных. После восьмой бутылки соджу, которые господин Сон уже, как воду пил, мужчина понёс откровенную дичь. — Вся в папочку своего, — кое-как сидя на стуле и пошатываясь, бубнил отец Наён. — Вот бы у них там наверху пригорело, когда бы поняли, что в лужу сели. Да папочка её бы всю Корею с землёй сравнял… Хотя, жив ли он? Надеюсь, что сдох. Ик! Наён не верила в то, что родители Роны были преступниками, знала их всю жизнь и они были для неё примером. Такими должны быть родители, а не вот это вот, которое уже в собственном бреде живёт. — Надо было им рассказать… Точно, надо было, — хрюкал мужчина. — Жизнь бы изменилась. Считают себя умнее всех, а идиоты. И себя выше нас ставят — да их вокруг пальца обвили! И Паки эти знали… Точно знали. Интересно, они понимали, что маскарад не мог быть вечным — их бы поймали… Их и поймали! — Так, тебе хватит, — когда мужчина потянулся за девятой Наён не выдержала и отобрала бутылку. — Ещё день, а ты уже нажрался! — закричала на него дочь и тут же бросилась наутёк. Папаша решил, что словесно ей мозги ставить на место не дело и пора уму разуму учить с помощью кулака. — Отдай! С-стой! — собирая стены дома кинулся за ней отец. А может не столько поколотить решил, сколько отобрать заветную бутылку, которую девушка прихватила. Наён выбежала на улицу, а он за ней. — Вот же! — прыти не занимать, а соседи опять будут обсуждать семью Сон. Она побежала по улице иногда спотыкаясь. Сворачивая на другую улицу, она как раз заметила толпу у дома Пак, тут-то он её не тронет, резонно решила девушка, протискиваясь через зевак. Но не тут-то было! Расталкивая людей, мужчина подобрался к ней и начал отбирать бутылку. Народ расступился, а Наён упорно не отдавала соджу отцу. В один момент она утратила контроль над телом и, отшатнувшись от отца, начала падать. Уже неминуемо готовясь встретиться с не очень мягким асфальтом, Наён почувствовала чьи-то руки, которые придержали её и не допустили падения. Задрав голову, чтобы посмотреть на своего спасителя, девушка решила, что всё-таки стукнулась об асфальт, причём головой. Потому что хмурое и недовольное лицо её спасителя принадлежало… — Ай, да пустите вы меня, я ничего не делал! — Наён лишь краем уха слышала визги своего папаши. Не до него как-то ей стало. — Какая мерзость, — скривились губы на самом красивом лице, которое когда-либо видела девушка в своей жизни. Изображения не могли передать и толики того неземного образа, который предстал перед ней в реальности. — Простите! — спохватилась девушка, отодвигаясь и поворачиваясь с поклоном, а к ней уже тянулись, чтобы оттащить, но Ким Тэхён вскинул руку, останавливая стражей. — Достало всё, — самое важное лицо в Корее проходит мимо, и девушка вскрикнула, потому что её распущенные волосы умудрились зацепиться за пуговичку на манжете его рукава. Великая засада из всех возможных засад. — Да что ещё?! — рявкнул Тэхён, когда почувствовал, что в него вцепились и отпускать явно не собирались. — Простите! — отмотала волосы Наён и выпрямилась. Кланяться она более не решилась. А носители гена, которые были частью сопровождения, переглядывались между собой, будто бы искали подходящий пункт нарушения протокола, за который её на месте можно было прихлопнуть. Стражи уже были готовы схватить девчонку несмотря на ранее предупреждение не делать этого. Ким Тэхён осмотрел это природное недоразумение, сканируя невозможными глазами. «Мама, я влюбилась!» — про себя подумала Наён, отмечая всю нереальность главного монстра этой страны. Таких не бывает, она никогда и не видела таких, пусть её мир и был ограничен только районом проживания, но даже тут обитали вампиры и те в подмётки не годились главе Ким. Всю кровь готова ему хоть сейчас отдать. — Откуда это у тебя? — строгий взгляд тёмных глаз с тенью недоверия, но Наён готова чувств лишиться — боженька её сердечка с ней вновь заговорил. А глава всея кровососов Кореи тем временем уставился на её шею и совсем не думал о том, какой эффект произвёл на юную и впечатлительную особу. — Ч-что?.. — хлопала глазами девица, стараясь при этом выглядеть как можно серьёзнее. Да какое там? Глупее физиономии на её лице никогда ещё не было, а ведь считала себя разумной и рациональной, той, которая ни в какие сказочки не верит, а в судьбу тем более. Но судьба кинула её в руки Ким Тэхёна, и она уже согласна даже на Отбор, если он этого потребует. Хотя не хотелось даже участвовать, отдавая таким образом долг родине. — Подвеска, — вампир сглотнул, — откуда?.. Девушка машинально коснулась шеи, на которой было украшение доставшееся от матери. Точнее она нашла его в коробке среди вещей, которые когда-то принадлежали женщине. Ювелирное изделие было простым, но тронуло сердце девушки. Подвеска из белого металла, который Наён посчитала серебром, имела форму маленького котёнка, фигурка которого выглядела расслабленной и довольной, с прищуренными глазками. Искусная работа, отображающая каждую деталь существа. — Мамина, — ответила девушка и образ прекрасного мужчины разбился прямо на глазах являя миру красноглазого монстра, который обнажил клыки. — Лгунья! — рявкнул Тэхён и дёрнул с её шеи котёнка, царапнув при этом нежную кожу. — Что? Вы не можете! — попыталась забрать своё девушка, но её грубо подхватили под локоть и потащили за собой к машине представительского класса. Толкнули внутрь, прямо на заднее сиденье из дорогой кожи. Красноглазый монстр сел рядом, хлопнув громко дверью. Девушка вздрагнула — да что же это? Похитили средь бела дня! Когда машина тронулась, вампир выхватил из её рук соджу и, открутив крышку, приложился к горлышку бутылки. Часто глотал и даже проливал алкогольный напиток мимо. Он явно не в себе, а что ещё прикажите думать девушке? Она даже не знает, что случится через секунду. А в следующую секунду произошло то, что вампир схватил её за руку и прокусил запястье. Наён лишь вскрикнуть успела, а клыки уже погружены под кожу и резко дёргаться не стоило, только хуже будет. Отстранился, впрочем, он быстро, сплюнув попавшую в рот кровь. Теперь она чувствовала себя не только поруганной, но и оскорблённой — не понравилась её кровь. Прижав к себе раненное запястье, пыталась унять охватившую тело дрожь. Ненормальная сволочь… Глаза щиплет от подступивших слёз. Да лучше сотню Отборов пройти, чем такое унижение! Для жатвы все едины, нет такого, что покусают и выкинут, а ею побрезговали. И это оказалось неприятно. А вампир выжидающе смотрел, будто бы чего-то ждал. А чего? Её ругани? Но приключений на тушку больше как-то не хотелось. Ругаться на Ким Тэхёна? Да, в голове Наён всем его предкам досталось, особенно матери, родившей такую скотину. А в слух ничего, только губы кусала, чтобы не разреветься прямо при нём. Тэхён прищурился, а глаза уже обычные — карие. Вздохнул и чему-то усмехнулся грустно, что невольно даже жаль его стало. Как будто он ждал чего-то важного, но этого не случилось и теперь он расстроен. Но постойте, почему ей должно быть его жаль? Не должно! Подумаешь, красивый… Если повезёт ещё встретит своего красавчика, а этот — непонятный иной, не человек даже. Она для него игрушка, еда… Хотя какая еда? Как еду отверг. Сделал бракованной… ну вот… пошло развитие комплексов внутри. И ещё обидно, что половина района видели, как её забирали. И что, что практически не тронул её, народ кости перемоет, сделает такой шлюхой, что и возвращаться не хотелось. Конечно, будут судачить направо и налево, выдумывая своё. Никакого очарования вампиром больше не осталось. — Идиот, просто идиот, — засмеялись рядом. — Ведь даже не похожа. — Истереть я должна, а не вы, — фыркнула Наён, за что и получила убийственный взгляд. Иногда внутренний бунтарь просыпался очень не вовремя. — Да что ты понимаешь, — он вздохнул, отвернувшись от неё. — Ничего не понимаешь. Подвеска эта… Что за район у вас такой — поганый! Документы фальсифицируют, носителей убивают, человек пропадает, а теперь и подвеска, которой вообще не место здесь. И всё связанно с одним именем… — Сами создали, а ещё недовольны, — буркнула Наён. — Дура… — Верните мою вещь и давайте расстанемся. Отбор же скоро… — Как твоё имя? — Сон Наён, — ответила девушка. — Что ж, Сон Наён, эта вещь не твоя. А вот с твоей матери я бы спросил многое. — Удачи, — вздохнула девушка. — Только она попала на Отбор девятнадцать лет назад. — То есть опять концы в воду… — раздражённо играли желваки на лице вампира. — Да что происходит-то? — девушке стало любопытно, но надежды получить ответ особой не было. — Вот и я хочу знать, что происходит, — откинул голову вампир, вновь прикладываясь к бутылке с соджу. — Что мне делать с тем, что есть шанс того, что нас провели и мы ошиблись? Поверили… Но я хотя бы знаю, что ты не Мин Юна, вот только тогда где она?.. «Мин Юна? Кто это?» — девушка нахмурилась. Этого имени она вроде бы никогда не слышала. Но дурой не была и на историю в школе всё-таки ходила, пусть чаще и спала на уроках, но, тем не менее, в голове отложилось, что главенствующий клан Ким был тесно связан с кланом Мин. И если из уст вампира прозвучало упоминание рода Мин, то вероятно эта Мин Юна как-то с ними связана. Кулон матери принадлежал вампиру?.. Нет, какой-то бред. — А когда я смогу домой вернуться? Но ответа на свой вопрос она так и не услышала. Ким Тэхён полностью ушёл в свои мысли, отрешившись от мира.

***

Он недовольно насупился, когда рядом с ним присели. Он что, непонятно выразился о том, что хочет побыть один? Почему-то уверен был, что это Хосок, но стоило повернуть голову, как разочаровался ещё больше. Девка. Но орать на неё смысла нет, она же не в курсе его желания одиночества. Молча отвернулся и отодвинулся. — Значит, Ким Тэхён и твоих родителей убил? — тихо спросила она, разглядывая окруженную деревьями подъездную дорогу к особняку. Слышала? Хотя если Хосок и пытался говорить тихо, то Чонгук разошёлся и не сдерживался, бранясь на старшего брата. Ему было ужасно паршиво узнать, что всё это время брат ему лгал. Даже женщина, которую он помнил, как свою мать таковой не являлась. Двадцать четыре года сокрытия правды. И Хосок внятного ничего не ответил по поводу того, чтобы он стал делать при пробуждении Чонгука. Брат же не думал, что он будет, как и он? Это Шуга — ископаемое — пресытилась ему эта кровь, вот и не бросается на всё подряд. А сможет ли сдерживать себя Чонгук? — Тебя совсем не злит то, что Ким Тэхён творит, что ему вздумается? — опять она! Не злит его ничего… Пока. Ему обидно. У него мир перевернулся с ног на голову. Он даже не человек, каким считал себя всегда. Ещё два сезона, и он станет таким же, как и Ким Тэхён, к которому эта девка прицепилась. — А… — надоела! Чонгук встал с каменной лестницы и направился подальше от дома. — Эй, нам нельзя уходить! — догнала и ухватила за плечо. — К тому же холодно… — Да что пристала-то? Хосок и то менее надоедливым бывает. Грубо оттолкнул от себя девчонку. Силу не рассчитал, и та шлепнулась на свой тощий зад. Да вампир её раздери! Хосок учил, что девочек обижать нельзя, ведь они слабее и ответить не могут, поэтому нечестно по отношению к ним силу применять. Стало совестно и он протянул ей руку, чтобы помочь встать, но она… Шлёпнулся рядом, больно стукнувшись локтем о щебёнку, которой была щедро усыпана территория перед особняком. Зло посмотрел, как она встала и теперь возвышалась над ним. Точно, он же слышал её признание в том, что она убила носителя гена «V», а потому не слабая и Хосок такой себе авторитет теперь, а значит все его учения можно послать к этому Ким Тэхёну, чтоб последнему икалось. Сбила его с ног с помощью подсечки — Шуга ж ржать будет. Он итак для него сплошное развлечение: кролик возомнивший, что может победить тигра! Таким всё нелепым вдруг стало. Назойливый комар, которого прихлопнуть без затрат энергии можно. Шуга же всегда над ним насмехался, да? — Эй, ты чего? — хлопала глазами девица, не понимая, чего он ржать-то начал. А он и сам не понимал. Ничего уже не понимал. В гетто проще было всё. Понятней. Пусть и не знал, что случится завтра, но он хотя бы знал кто он, а теперь у него отняли это знание. Кто такой Чон Чонгук? — Поднимайся, — девчонка протянула ему руку. Зря. Вскрикнула и упала на него сверху, когда он ухватил её руку и потянул на себя. Будет знать, как тревожить его. — Эй, пусти, — вырывалась девушка, но он держал. — Всё, всё, поняла, к тебе лучше не подходить, только отпусти, — елозить перестала и замерла, ожидая послаблений. Чонгук продолжал её удерживать. Она права — холодно, а она теплая. Он посмотрел на плывущие в вышине облака. Погожий день и тишина. Ни звука. Только упрямое дыхание девчонки на нём. — Что ты хотела? — сглотнув, спросил он. Что-то она уже не тёплая, а какая-то неудобная стала, вызывающая дискомфорт в его собственном теле. — Убей Ким Тэхёна, — девушка не стала юлить, а выдала то, о чем думала. Она не может убить, ведь человек, а Чон Чонгук, по её мнению, сможет.