Резонанс

– Аха-ха-ха-ха, боже, Малыш Бо, ты ужасен! Поверить не могу, так и сказал? – Ну не прям так, но смысл был такой... Хэндянь потихоньку одевался сумерками, где тенты укрывали декорации частично, валил некрупный, пушистый снег, мягко стелясь под ногами. Снежинки кружились в воздухе, словно серпантин, такими искусственными они казались. Комочек сбившихся снежинок упал на воротник толстовки Вана Ибо и Сяо Чжань, на минутку прервав громкий смех, легко тронул Малыша Бо за локоть. – Эй... – Чего? – обернулся на ходу Ибо, подняв брови вверх. – Смотри, какая красота. – Он оттянул худи немного на себя, чтобы Ван рассмотрел пышущий свежестью белый комочек. – Действительно, – сузив глаза вбок, сказал Ибо и горячо на него дыхнул. Снежинки растаяли. – Э-э-э-э, ты чего?! Так нечестно! – корявя обиженную гримаску, запротестовал Чжань. – Испортил такой момент! – Какой момент? – широко улыбаясь и поправляя толстовку, спросил Ибо. – Особенный, – буркнул Чжань и резко отвернулся, ускоряя шаг. – Ну-ну-ну, обожди. Ван побежал за другом и скоро поравнялся с ним. – Чжа-а-а-ань!!! Сяо делал вид, что ничего не слышит и не видит. – Чжа-а-а-а-а-нь, – протяжно, с мольбой в голосе крикнул Малыш Бо и, забегая перед Чжанем, буквально остановил его лбом, смотря прямо в глаза. Сяо поддался на провокацию и не думал проиграть. Уголки губ дёрнулись в лёгкой улыбке, но он тут же смял её, вспомнив, что должен быть сердитым. Сделав усилие, он надавил на лоб Вана своим чуть сильнее сверху, из–за роста ему это было нетрудно. Они смотрели друг на друга, не моргая. Ибо сжал крепко губы, пытаясь взять упорством, а Сяо просто стоял, напирая сверху, готовый вот-вот засмеяться снова – дай только повод: – Второму молодому господину Ланю не пристало касаться неблагородных, распутных и очень упрямых лбов. – Второму молодому господину Ланю сейчас очень хочется разбить один неблагородный, распутный и очень упрямый лоб. – Гра-а-а-а-а! – издал Сяо Чжань рык, переходящий в смех и навалился на Вана Ибо всем телом. И сразу они затряслись со смеху в объятьях друг друга. – Ну тебя! – обхватив друга за талию, зашагал Ибо. – Давай уже выбираться отсюда, а то околеем совсем. Мне кажется, что у меня нос покраснел и скоро отвалится, или я заболею. – Он у тебя красный потому, что ты врёшь, – парировал Чжань. – Это когда я врал? – пощекотал Ибо Чжаня за рёбра. – Аха-ха-ха, всегда, – выбился из рук Малыша Бо Сяо. – Что ты там насочинял про нашу гримёршу? – Я говорю тебе настоящую правду. – Ага, в жизни не поверю, что она могла такое спросить, а ты такое ответить. Ибо остановился и, как бы проигрывая состоявшийся двумя часами ранее разговор, прописклявил за гримёршу: – "Господин Ван, скажите, пожалуйста, а это не слухи, что господин Сяо живёт на съёмной квартире в двух километрах от съёмочной площадки?" "Откуда ты это знаешь?" – нормальным голосом ответил Ибо воображаемой гримёрше. – "Девочки из группы говорили, что, гуляя, видели его входящим в двор многоэтажки на улице Саньлитунь, это не бар или что-то подобное, а арендные кондоминиумы, почти как отели". – Да ладно! У неё не такой противный голос, – постучал по плечу Ибо Чжань. – "А вам какая разница, даже если это окажется правдой?" "Говорят, что он приглашал ребят из группы иногда к себе выпить, и я..." "Хотела тоже?" – Пф-ф-ф-ф-ф, я тебе не верю, говорю же! – "Господин Сяо такой энергичный" – максимально высоким голосом ответил Ибо, закатывая глаза, как, вероятно, делала та девица. – "Госпожа Цинь, вы всё же ослышались или вам нарочно сказали бессмыслицу. Где живёт господин Чжань, может знать только его менеджер и... – Малыш Бо с хитрецой посмотрел на Сяо и продолжил: – И я". – Ну нет! – "Господин Ван и господин Сяо действительно близки..." – Всё, прекрати, ты невыносим, – замахал руками Чжань. – Я не могу больше слышать твой трёп и голос у неё не такой, ты всё переврал. – Хочешь сказать, что я не знаю, где ты живёшь или что не был у тебя в гостях, и... – Ой-ой-ой... не перегибай, – уже серьёзно и тихо сказал Сяо, остановив Малыша Бо прямой рукой. – Я устал от этого. День был тяжёлый, завтра нам к 6-ти снова на съёмки, давай эту капельку оставшегося времени не будем говорить о работе. – Да, – коротко ответил Ибо и посмотрел на Чжаня. Снежинки летели так же тихо и плавно, кружась и опадая на чёлку Чжаня, выбившуюся из-под тонкой кашемировой шапки. Он был так трогателен и прекрасен в этот момент, что Ибо не смог удержаться, не ущипнув Чжаня за розовеющую щёчку. – Ай, руки! – Возьмём пшеничного пива, м? – выходя в темноту совсем настоящего, не бутафорского города со всеми его огнями, запахом жареного мяса на улицах, бесконечным потоком машин и людей, сказал Ибо. Города, знавшего этих двух в лицо, но предпочитавшего быть занятыми своими делами и жизнью. Здесь они были, как все. Незаметные, свободные – пусть всего на десяток часов от камер и ослепляющего света, от страховочных тросов и узких поясов, от сотен глаз, смотрящих на них, от ролей Вэй Усяня и Ланя Ванцзи, на характеры которых они совсем не были похожи в жизни. – По две банки каждому. – Минимум. – Идёт.