Цзышутки

             День клонился к вечеру, Вэнь Кэсин суетился и перебирал с помощью Гу Сян вещи с места на место. Его А-Сюй в безопасности, а в руках Шамана быстро восстановит здоровье и силы. Это – главное, а с остальным он справится как-нибудь сам. Впереди столько всего, что требовало внимания, хитрости, жестокости и контроля. Пора было снова взять на себя роль Хозяина Долины. Но сейчас в памяти было только то, как чуткая рука касается его волос, пока он склоняется в поклоне перед Цзышу, на виду у всех призраков Долины и Тяньчуан в придачу.       Он отплатил той же монетой, с бескрайней нежностью расчесав волосы А-Сюя, но это было так мало, хотелось больше, но разве можно, учитывая его раны?.. Идея сумасшедшей искоркой блеснула в темных глазах. Вэнь Кэсин вышел из отведенных ему покоев, приведя себя в порядок, улыбаясь сам себе.       Внутренний двор меняльной лавки Седьмого Лорда уже погрузился в густую тень. Над головой расстилалось безоблачное небо, светлое и высокое, никак не соответствовавшее настроениям и желаниям Вэнь Кэсина. Он бы предпочел тьму и свечи, выхватывающие в полумраке желанный силуэт, предпочтительно, на шелковых простынях, ещё предпочтительнее – обнаженный. Мечты-мечты… Вэнь Кэсин обмахнулся веером пару раз, иначе красная подводка рисковала остаться незамеченной из-за стремительно розовеющих щёк, а ему так невероятно шло.       У входа в покои Цзышу, он столкнулся с Великим Шаманом. Кэсин не думал, что тот способен читать мысли, но сейчас эти мысли, видимо, были настолько красноречиво отображены на его лице, что У Си, легко кивнув в приветствии и одарив Кэсина острым изучающим взглядом, высказался со свойственной ему прямотой:       - Он был серьезно ранен, но сейчас это не несет угрозы жизни. Вы можете быть вместе, но соблюдайте осторожность, чтобы не потревожить плечи, - шаман сохранял такое же серьезное выражение лица, - Более того, я уверен, что в отношении травм меридиан, вызванных гвоздями, близость будет иметь явный положительный эффект, из-за движения энергии, - туманно пояснил он и откланялся, оставив обескураженного Кэсина на пороге.       Он приподнял брови, но быстро справился и вошел в покои. Цзышу сидел на кровати и медитировал.       - А-Сюй, как ты себя чувствуешь? – он начал почти невинно.       - Я всё слышал, - пробормотал Цзышу, не открывая глаз.       - О чем ты, мой дорогой А-Сюй? - протянул Кэсин, улыбаясь.       - Каждое слово, что сказал У Си.       Вэнь Кэсин подошел ближе, прямо к краю кровати, собираясь сцапать Цзышу прежде, чем он успеет из этой кровати сбежать, но только протянул руку к лицу, намереваясь огладить щеку, как его запястье перехватили.       - Я подумал, что раз ты всё слышал, то явно не против, - ответил Кэсин, встречая чуть резкий взгляд Цзышу, который только теперь соизволил открыть глаза.       - Я не против выгнать тебя отсюда, чтобы не болтал глупости, - фыркнул он.       - А-Сюй, как ты жесток, - вздохнул Кэсин, - Я преклонил колени перед тобой, можно сказать, присягнул и решил служить тебе, а ты так просто меня выгоняешь, куда же это годится?       - Лао Вэнь, так ты, значит, прислуживать пришел? – Цзышу поднял голову, с легкой усмешкой оглядывая Кэсина. От этого взгляда и тона голоса по спине бежали мурашки.       - Любой твой приказ, - нежно ответил Кэсин, - Кроме того, чтобы меня выгнать, - быстро перебил он, уже открывшего рот Цзышу, - Я – Хозяин Долины, в конце концов, у меня тоже есть самоуважение.       - Тогда, - Цзышу вздохнул и лениво оглядел комнату, - Принеси вина, я хочу выпить.       - Ты так банален, А-Сюй, - пожал плечами Кэсин, отходя на пару шагов к столу, на котором стоял кувшин, - Ты ведь мог приказать мне всё, что угодно, - он заискивающе улыбнулся, бесстыже проведя вдоль своей фигуры, от шеи, чуть откинув голову, вдоль груди, по бокам и бедрам, не отрывая темного с поволокой взгляда от Цзышу.       - Ты смеешь обсуждать мои приказы, Лао Вэнь? – тихо спросил Цзышу. У Кэсина чуть колени не подогнулись от этого тона, от стальных нот в голосе и черных глаз, направленных прямо на него.       - Ни в коем случае, - легко отозвался он, подхватывая кувшин и возвращаясь к кровати. Цзышу сел, опустив ноги на пол. Вэнь Кэсин стелящейся походкой подошел и, высоко подняв кувшин, налил вина себе в рот.       - Что ты делаешь? Я просил дать мне вина, а не самому его пить, - начал было Цзышу, но Кэсин быстро перехватил его руки, опустился ниже, отставляя кувшин, и припал губами ко рту Цзышу, размыкая его губы и передавая вино маленькими глотками.       - И в мыслях не было, А-Сюй, - прошептал Кэсин, отстраняясь, - Просто решил слегка подогреть, - он облизнул губы, взял кувшин и повторил свои действия, пользуясь замешательством Цзышу, а ещё его любовью к выпивке.       - Нравится? – он снова жарко зашептал, приподнимая голову, позволяя увидеть, как несколько капель вина прочертили влажные дорожки на его шее.       Кэсин резко застонал, не скрываясь, когда пальцы крепко ухватились за волосы на затылке. Он оказался грубо притянут на колени, а шею обожгло поцелуем, резким, почти болезненным.       - Раз уж ты хотел приказов... Лао Вэнь…       - Да-а, А-Сюй? - порывисто выдыхая поинтересовался Кэсин, чувствуя, как тяжело дышит Цзышу, как его голос восхитительно вкрадчивый произносит его имя.       - На колени, - прошептал он.       - Ох, как интересно становитс.. ах! – воротник ханьфу был отдернут в сторону, и оголенную кожу обожгло ещё одним укусом.       - Я разве разрешал тебе говорить?       Замерев на половине слова, Кэсин торопливо облизнул губы и окинул Цзышу таким темным, затянутым страстью взглядом, что впору под таким растаять, сгореть, но Цзышу только нажимает на плечи, подталкивает к действию.       Вэнь Кэсин опускается перед ним на колени, ни на миг не отрывая взора от А-Сюя, пытливо следя за каждой реакцией его тела, малейшим движением, но, кроме поблескивающих глаз и чуть ускоренного дыхания, не может ничего заметить.       - Разденься.       Кэсин ведет бровью и принимает правила игры. Развязывает пояс, откидывает его в сторону, тянет с себя одежду слой за слоем, устраивает из каждого движения представление, пока наконец не остается полностью обнаженным перед Цзышу, бесстыдно улыбаясь и гадая, что будет дальше.       - На тебя хочется любоваться, - отмечает Цзышу, - Покажи себя.       Кэсин выгибается, разводя ноги, и снова скользит руками по бокам и груди. Цзышу протянул руку и провел пальцем по нижней губе, слегка оттягивая. Кэсин тут же лизнул его палец, подаваясь вперед. Рука тут же снова переместилась на затылок, Цзышу поднялся, удерживая Кэсина на месте. Он был только в исподней рубахе и штанах. Кэсин тут же ухватился за его бедро и заскользил выше, испытующе глядя на Цзышу, провоцируя его, сжал ягодицу, провел ногтями и снова сжал, слушая, как отзывается тихими выдохами Цзышу, наблюдая, как сильно он уже возбужден. Кэсин тянется к завязкам на штанах А-Сюя, но его прерывают.       - Без рук, - такому Цзышу повиноваться – одно удовольствие, потому Кэсин только кивает с улыбкой и приоткрывает рот, собираясь расправиться с завязками зубами.       - Стой, - прерывает снова Цзышу, отходит, поднимает пояс Кэсина и завязывает им глаза, обходя со спины. Кэсин обращается в слух и ощущения, в висках стучит кровь, в паху ноет от возбуждения и желания, колени начинают немного болеть, но это именно то, что он хочет, хочет отдать весь контроль, хочет на миг отпустить всё.       - Свяжи мне руки, - шепчет он.       - Я же сказал тебе, не разговаривать, - звучит возле уха, а властная рука проходится по груди и сжимает сосок. Кэсин выгибается и стонет. Его просьбу выполняют, и длинный конец пояса, которым завязаны глаза, связывает и руки за спиной.       - Тебе так нравится? – звучит из-за спины, пока грубоватые ладони оказываются на боках, редкие поцелуи в шею и плечи, где волосы не закрывают сплошным водопадом. Кэсин в ответ только ещё больше подается ближе, льнет к рукам и тихо стонет. Он слышит, что Цзышу обходит его снова, придерживая за плечи, становится так близко, дышит глубоко.       - Теперь можешь, - он пододвигается совсем близко, так что можно ощутить тепло.       Вэнь Кэсин решил не размениваться на какие-то чертовы завязки и прильнул лицом, осторожно, находя сквозь шершавую ткань средоточие желания его А-Сюя и провел губами и языком прямо так, сквозь тонкую ткань, снизу-вверх. Он слышит стон, чувствует дрожь, и то как обхватывает его щеку теплая ладонь.       - Лао Вэнь, - рваный выдох, - Ты умеешь удивить.       Ткань шуршит совсем рядом, а затем штаны падают к босым ногам. Кэсин тут же припадает к тонкой разгоряченной коже, выцеловывает бедро и низ живота, скользит, согревая дыханием, и, наконец, находит губами член. Вбирает до конца и сосет, не стесняясь никаких звуков, всхлипывая и причмокивая. Без рук неудобно, ритм сбивается, поэтому Кэсин довольно урчит, когда Цзышу ведет его, придерживая за плечо и за затылок. Он надеется, что А-Сюй позволит ему довести себя, но этого не происходит.       Цзышу отстраняется и отходит. Кэсин готов упасть, потому что ноги уже не держат, но тут же его тянут наверх, он поднимается, только чтобы развернуться и опуститься на кровать, на спину. Руки по-прежнему связаны, неудобно, но захватывающе.       Кэсин вертится, пока пытается понять, что происходит. На мысли не остается места, потому что поверх него опускается Цзышу, тоже полностью обнаженный, только бинты чуть трут чувствительную кожу.       А-Сюй, его А-Сюй совсем близко, такой открытый и возбужденный. Воображение будоражат предположения, как он сейчас смотрит на него, так ли прекрасны его губы сейчас, наверняка раскрасневшиеся, смотрит ли он на него черными расширенными от удовольствия зрачками с таким же желанием?       Все мысли уходят, когда Цзышу берет в руку оба их естества и грубо ведет, сразу беря быстрый темп. Его рука чем-то смазана, по запаху цветов и трав, похоже на масло для тела. Скользко и жарко.       Кэсин стонет, не сдерживаясь, вертится, пытаясь высвободить руки, ослабляя узел. Ему удается, и Цзышу не успевает его перехватить, потому что сам весь дрожит и стонет в такт движениям. Кэсин двигает бедрами, поддаваясь инстинкту. Он срывает пелену с глаз, и картина оказывается ещё более восхитительной: Цзышу прямо над ним, глаза прикрыты, брови сведены, сам он такой открытый и возбужденный с раскрасневшимися щеками и алеющими губами.       Кэсин притягивает его к себе руками и накрывает приоткрытые губы поцелуем, сам стонет, в ответ на особенно сильное движение рукой. Они оба так близко, что ещё несколько мгновений, и хватит одного только присутствия, одного запаха чистых волос, тепла любимого человека, а дикое желание горит по всему телу, необузданное и первобытное, наконец перехлестывает через край и они кончают с разницей в несколько секунд.       Кэсин тут же бережно подхватывает А-Сюя и укладывает рядом, так, чтобы тот не потревожил ранения, а потом падает рядом без сил. Колени горят, грудь ходит ходуном, прогоняя воздух через легкие.       - Ну что, теперь тебе жить легче? – спрашивает Цзышу через пару минут.       - Я люблю тебя, - шепчет в ответ Кэсин. Ему не важно, что именно его спросили. Он знает, что чувствует его А-Сюй, а ещё просто не может сдержаться и не сказать ему это сейчас.       - И я тебя, Лао Вэнь, - Кэсин расплывается в улыбке и перекатывается как кот поближе к Цзышу, осторожно обнимая, - Ты не поранился, нигде не болит?       - Это я должен был тебя спрашивать, - смеется Кэсин.       - Я в порядке, - он порывается встать, но Лао Вэнь его удерживает и поднимается сам, нетвердой походкой доходит до кувшина с вином и возвращается, прихватив ещё и полотенце с ширмы.       - Я угадал? – спрашивает он с улыбкой, подавая кувшин.       - Читаешь мысли, - Цзышу принял кувшин и отпил глоток прямо из носика, пока Кэсин плавными движениями вытер их обоих.       Они полулежат рядом, изучая друг друга и остывая. Кувшин пуст, полотенце отброшено в угол. В комнате почти полностью стемнело. Вэнь Кэсин озяб, потому выпростал из-под них одеяло и укрыл себя и Цзышу, пристраиваясь близко-близко.       - Ты же знаешь, что я отсюда никуда не пойду?       - Как будто я бы позволил тебе это сделать.