Цзышутки

      Е Байи только было уютно уместился в библиотечном закоулке, чтобы провести приятный во всех отношениях теплый вечер в компании книги и тщательно скрываемой от персонала фляги с раздобытым местным вином, но сегодня судьба была к нему неблагосклонна. Видимо, он не обратил внимание, что был объявлен творческий вечер, а потому тишины сегодня не дождаться. На данный момент, какой-то не в меру пылкий к поэзии работник со всей страстью и силой гнусавого голоса декламировал стихотворение. Байи не представлял, какое именно, он бросил любовь к стихам ещё в школьные годы, а теперь и вовсе позабыл то немногое, что знал с тех времен.       Будучи заслуженным врачом СССР, он почти не читал иной литературы, кроме толстых медицинских журналов, сообщавших о последних достижениях в области хирургии. Исключение составляли книги о природе и животных.       Оставив надежду на спокойный вечер в библиотеке, Байи решил сменить дислокацию. Возвращаться в номер не хотелось, пусть в этот раз путевка была по большому блату от директора больницы, а потому номер был отдельный, да ещё и с приличной мебелью и хорошим бельем. Ужин был только через полтора часа, а на море идти далеко, да и колени от бесконечных лестниц спасибо не скажут. Потому выбор пал на небольшой парк аккурат между корпусом и зданием библиотеки.       Вдоль вымощенной плиткой главной аллеи выстроились в ряд стройные кипарисы. От аллеи отходили небольшие дорожки, уходящие вглубь парка, засаженного многочисленными широколиственными деревьями. Кое-где по бокам были установлены немногочисленные скамейки. Большинство из них были заняты, да и по мнению Байи, не подходили для комфортного отдыха, кроме одной: на которой уместился стройный молодой человек. Прогнать бы его…       Байи подошел и уселся на скамейку, полностью игнорируя мальчишку. Тот, видимо, тоже не собирался проявлять никакой активности, он по-прежнему невозмутимо сидел, разложив перед собой шахматную доску и играл в шашки сам с собой. Вот глупость! Это раздражало.       - Эй, молодой человек, Вас старших уважать не учили? – не выдержал наконец Байи и повернулся, - Что Вы всё гремите своими шашками?       - Я всего лишь пытаюсь скрасить свой вечер, - равнодушно ответил он, на мгновение подняв красивые темные глаза, - Если Вы хотели присоединиться, могли бы сами попросить.       - Что за молодежь пошла! В наше время такого не было, - заворчал Байи, - Мне просто не нравится шум, вот и всё.       - В таком случае прошу простить, - вежливо улыбнулся парень, - Но это общественное место, к тому же, я пришел сюда первым.       - Ни стыда, ни совести! – Байи почти что опешил, но потом подумал, что впервые за день ему не скучно, - Я старше тебя, молодой человек, так что прояви уважение и уступи мне.       - Хм… - глаза парнишки блеснули, - У меня есть идея получше. Сыграем? Кто выиграет, тому достается скамейка.       Е Байи внутренне ликовал – хоть что-то разгонит скуку этим вечером, к тому же раздражать этого мальчишку казалось сплошным удовольствием.       Первую партию Байи проиграл, незаметно поддавшись. На красноречивый взгляд парня он только усмехнулся и сказал, что ничего тому не обещал и никуда не пойдет, а затем наслаждался тем, как гневно дышит этот юнец.       - Сыграем ещё раз? – с улыбкой предложил Е Байи, - На этот раз обещаю, что буду играть по правилам.       - Сыграем, - ядовито ответил парень.       В этот раз Байи не стал поддаваться и выиграл.       - Что же, молодой человек, извольте проваливать, - заявил он.       - Ну уж нет, я согласился дать Вам ещё одну попытку, теперь позвольте и мне отыграться!       - Хорошо, - легко согласился Байи.       Только они разложили шашки для новой партии и сделали по паре ходов, как их компанию нарушил ещё один человек. При виде него парнишка тут же вскочил.       - Отец, Вы уже вернулись, - с улыбкой произнес он. Е Байи продолжил сидеть на скамейке, прищурившись оглядывая незнакомца. Он был одет неброско, но явно дорого. Какая-то шишка, не иначе, хотя… Пора бы перестать обращать на это внимание, эта здравница была не из простых, так что здесь этих шишек было больше чем в сосновом бору. Парнишка же не скрывал благосостояния, сплошь наряженный в импортные вещички.       - Да, сегодня освободился пораньше, - он похлопал юношу по плечу, - Смотрю, ты нашел компанию, я рад, - он улыбнулся и кивнул Байи, - Благодарю, что уделили время моему сыну.       Е Байи поднялся, мысленно проклиная приличия.       - Не стоит благодарности, я отлично провел время.       - Не сочтите за грубость, но я впервые вижу Вас здесь, хотя обычно знаком со всеми гостями в связи с родом деятельности.       - Мне досталась путевка от больницы, где я работаю уже долгое время, начальство постаралось, - пожал плечами Байи.       - Ох, так Вы врач, простите за грубость, моё имя – Чжао Цзин, с Се Ваном, Вы, очевидно, уже знакомы.       - Е Байи, - он представился и пожал протянутую руку, скрывая раздражение.       - Неужели? – удивился Чжао Цзин, - Я слышал о Вас! Вы же хирург, верно? Двое моих коллег лечились у Вас, говорят, вы – настоящий талант.       - Не стоит, - отмахнулся Байи, - Я просто выполняю свою работу, - диалог начал его утомлять. Он взглянул на часы, - Уже почти ужин, мне пора идти, был рад знакомству, - оживился Байи и наскоро попрощавшись сбежал.                                   Дни курортного отдыха неспешно шли своим чередом. Утром Байи просыпался, завтракал и шел на процедуры или на море, затем обедал, а после шёл проводить время в уединении, за редким исключением предпочитая его ни к чему не обязывающим, но вполне развлекательным перепалкам с другими отдыхающими. Этим вечером он сидел у старого, дореволюционного здания библиотеки в тени белой акации, посчитав, что внутри здания слишком душно. Отсюда можно было разглядеть кусочек моря, наполовину скрытого за деревьями. Оно отливало расплавленным золотом закатного солнца, бросавшего блики от бесчисленных чешуек поднятой вечерним бризом ряби на поверхности воды.       Из раскрытого окна библиотеки доносилась приятная музыка, кто-то играл на фортепиано. Байи снова не мог сказать, что же именно это было, оставив изучение музыки примерно на том же уровне, что и познания в поэзии. Сейчас ему даже стало слегка неловко за своё невежество. Мелодия и звучание были весьма приятны для слуха, стоило бы приобрести пластинку, но для этого следовало подойти и спросить, а значит – выдать своё невежество. Да кого это волнует! Он – врач, а не музыкантишка в конце концов.       Е Байи поднялся и заглянул в окно, высматривая музыканта. Ему повезло: старый концертный рояль выставили аккурат в зале, вокруг собралось довольно много слушателей. Узнав в сидящем спиной к нему музыканте своего недавнего соперника по скамейке и шашкам, брови Е Байи приподнялись в удивлении. А паренек-то был весьма неплох.       Аккуратно хлебнув ещё немного отменного крымского вина из фляги и спрятав её во внутренний карман светлого парусинового пиджака, Байи обогнул здание и тихо прошел в зал библиотеки, присаживаясь на скамью у стены. Он окинул взглядом зал и заметил сидящего в первом ряду Чжао Цзина и отметил для себя то, что только проскользнуло у него в мыслях при первой встрече: его сын был совершенно не похож на отца. Е Байи усмехнулся превратностям судьбы, вообразив себе несомненно красивую мать Се Вана. Представление закончилось, а Байи всё так же сидел на скамье у входа, как его окликнул Чжао Цзин. Он в сопровождении Се Вана стоял неподалеку.       - У Вас очень талантливый сын, товарищ Чжао, - Е Байи поднялся. От его взгляда не ускользнуло, как губы мальчишки дрогнули в улыбке, а кончики ушей едва заметно покраснели.       - Благодарю, - с неизменной улыбкой ответил Чжао Цзин. Что-то в ней было, как и во всей манере общения, что заставляло Байи держать дистанцию, - Рад, что Вы оценили его творчество. Кстати говоря, пользуясь случаем, позвольте Вас пригласить поужинать завтра вечером, мы заказали столик в ресторане неподалеку.       - Ресторан? Спасибо большое за приглашение, - перспектива хорошо поесть и выпить весьма вдохновляла, - Думаю, было бы крайне невежливо с моей стороны отказаться.       - Прекрасно! - Чжао Цзин пожал руку Байи сразу двумя, явно довольный решением, - Я буду очень рад угостить такого уважаемого человека. Тогда будем ждать Вас у второго корпуса завтра в семь.       На этом они и разошлись. Е Байи решил, что если это и было в некотором роде подозрительно, то он не станет обращать на это внимания. Ему вообще глубоко всё равно на большинство вещей, не касавшихся профессии, да и она в последнее время тоже не особо радовала. Ресторан? Почему бы и нет. В конце концов, у политработников были свои причуды. К тому же, осторожный взгляд, которым одарил его Се Ван, вызывал неподдельный интерес. Помимо заносчивости в этом парнишке было много занимательных качеств, Байи готов был поспорить, что это так.                                   Байи не спалось. К сожалению, ни электрофорез, ни душ шарко, ни целебный ялтинский воздух, не могли успокоить разболевшееся к ночи плечо. Старое осколочное ранение, благополучно зажившее, оставившее за собой только один рубец, не хуже заядлого метеоролога предсказывало смену погоды, особенно, если дело было к дождю и давление падало.       Выждав, пока в коридоре затихнут шаги работников санатория, Байи быстрым шагом выскользнул на улицу и прошел к набережной, минуя широкие освещенные фонарями аллеи. Летучие мыши проносились между деревьями и едва слышно пищали, охотясь на мошкару. Шум прибоя и шепот морской равнины успокаивали. Байи уселся на бетонный парапет, подстелив вчерашнюю газету, надежно укрытый кустом от любопытных глаз.       Он оказался в инересной ситуации. Прошедший вечер в ресторане можно было назвать не только удачным с точки зрения кухни, но и весьма показательным с точки зрения поведения Чжао Цзина и его так называемого сына. И, если поначалу, Е Байи не совсем понимал, зачем же его вдруг позвали на совместный ужин, то теперь это было не слишком сложно понять. Чжао Цзин был крайне осторожным, но не принял во внимание тот факт, что Е Байи мог быть очень внимательным. Всего несколько взглядов и жестов между Се Ваном и Чжао Цзином, а также незаметно положенная на колено рука в ответ на небольшую провокацию в виде комплимента Се Вану позволили сделать некоторые выводы. Проблема была в том, что Е Байи было глубоко наплевать на чужие взаимоотношения, какими бы они ни были. Он был врачом с большим стажем и фронтовым прошлым, что накладывало просто непробиваемый слой профессионально обусловленного цинизма в такой степени, что пробить его было почти невозможно. И уж точно не чьими-то полутеневыми отношениями.       Хотя всё же при мысли о парнишке, преданно смотрящем на старшего и ловящем каждую крупицу внимания, на душе становилось слегка неспокойно. Это не его дело. Е Байи отогнал от себя надоедливые мысли и поудобнее устроился на хранящем дневное тепло парапете. Впереди была тонкая, всего в пару метров каменистая полоска берега, справа начинался благоустроенный пляж. Но именно здесь, у самого края, в дикой части санаторного парка лучше всего ощущалась красота природы, почти нетронутой человеком. Е Байи уже не раз проводил здесь время, скрываясь ото всех. Единственной проблемой были минные поля шелковицы, готовой испортить легкие летние туфли.       На горизонте ширились тучи, а в воздухе повисла духота, подтверждая подозрения о смене погоды. Плечо по-прежнему ныло. Е Байи достал флягу. В мигающем свете звезд и южного месяца гравировка поблескивала незамысловатыми вензелями. «Чанцину в честь рождения сына от боевых товарищей» Байи откупорил флягу и хлебнул вина. Другие, более старые воспоминания полезли в голову, бередя память и заставляя ныть уже другие, куда более глубокие ранения. Да что уж об этом, всё в далеком прошлом, страна развивается, а жизнь идет своим чередом. Только вот до невозможного бередят душу книги Бондарева, недавно вышедшие в свет, да всё так же тяжело смотреть кино. Может, тоже написать свою книгу? Выплеснуть и свои воспоминания, как делают его соотечественники? Да нет, бред какой-то…       Вдруг кусты неподалеку зашевелились, и на узкую полосу берега спрыгнула тонкая фигура. Байи приподнял брови в удивлении и незаметно отодвинулся подальше в тень, оставаясь незамеченным. Мгновение спустя, он понял, что судьба снова свела его с этим мальчишкой, Се Ваном. Тот не заметил присутствия ещё одного человека и, наспех скинув с себя всю одежду, окунулся в море.       Байи усмехнулся. Он подождал несколько минут, наблюдая, как Се Ван от души наплавается в запрещенное время и встанет в воде, разглядывая ночное небо.       - Как водичка? – Се Ван вздрогнул и обернулся. Байи был более чем доволен такой реакцией, однако мальчишка быстро оправился.       - А Вы сами попробуйте, - с улыбкой ответил он.       - Не боишься, что поймают?       - То же самое могу спросить у Вас, - усмехнулся Се Ван и снова нырнул, подпрыгнув и красиво изогнувшись всем телом. Е Байи только фыркнул на подобное позерство. Тем временем Се Ван вынырнул и вышел на берег в чем мать родила, поглядывая на реакцию Байи. Тот с некоторым интересом оглядывал его фигуру, но никак этого не показывал.       - Что, даже не отвернетесь? Уважаемый человек, а смотрите на молодого парня, - усмехнулся Се Ван.       - Не на того напал, - фыркнул Байи и не думая отводить взгляд, - Я – хирург, забыл? Столько голых людей перевидал, что тебе и не снилось, а что до тебя, то заходи в двадцатую больницу, как в Москве будешь, сколиоз поправим, - усмехнулся он.       Се Ван вспыхнул от подобной реакции и принялся одеваться, надувшись как хомяк. В какой-то момент Байи стало почти жаль этого мальчишку.       - Но фигура у тебя неплохая, ничего не скажешь, - добавил он, невозмутимо созерцая горизонт, - Я завтра собираюсь выбраться в город, хочешь со мной?       Е Байи тихо вернулся в номер и лег в постель, так до конца и не поняв, на кой черт позвал с собой этого мальчишку. Что было ещё более странным, он ни капельки не жалел об этом.