Вспомнить все

В тот вечер утомленные и переполненные впечатлениями Джеймс и Сириус угомонились гораздо раньше обычного, к большому неудовольствию Кричера, вместо ужина ограничившись молоком с печеньем. Мы с Гарри молча сидели в гостиной, притворяясь, что погружены в чтение. Пару дней назад я попросил Гарри найти мне в родовой библиотеке трактат по лекарственным зельям – раз уж мне самому пока не было хода в святая святых Блэк-хауса. В любой другой день я с удовольствием погрузился бы в изучение этой интереснейшей книги, но сегодня выжигавшая меня изнутри обида не давала сосредоточиться, и я бездумно скользил глазами по строчкам, не вникая в содержание. Впрочем, судя по тому, что за почти сорок минут Поттер ни разу не перевернул страницу магловского пособия по криминалистике, ему тоже было не по себе. Ужин, который Кричер подал около восьми вечера, прошел в гробовом молчании. – Знаешь, я что-то устал сегодня, – наконец нарушил тишину Поттер, явно искавший повод поскорее ретироваться. – Пойду-ка я спать. – Спокойной ночи, – холодно отозвался я. – День прошел замечательно! – попытался подлизаться ко мне Поттер. – Спасибо тебе за идею и ее блестящее воплощение. Вместо ответа я пожал плечами и сделал вид, что весьма увлечен трактатом. Полчаса спустя, осознав, что чтение не доставляет мне ни малейшего удовольствия, я решил тоже отправиться спать, предварительно убрав книгу в нижний ящик комода, подальше от любопытных глаз близнецов. Я уже собирался задвинуть ящик, как мое внимание привлекло какое-то движение. Склонившись, я вытащил на свет колдографию и неверящим взглядом уставился на нее. На снимке был изображен Поттер с какой-то рыжей девицей на коленях, без зазрения совести обнимавшей и целовавшей моего Гарри! Поттер при этом выглядел вполне довольным жизнью и ничуть не стеснялся происходившего. Я почувствовал, как мне становится тяжело дышать. От моментально охватившего меня гнева я почти перестал что-либо соображать. Наверное, в таком состоянии люди совершают убийства из ревности, а потом ничего не могут вспомнить. Не представляю, был ли способен я на убийство, но мне захотелось немедленно выяснить у Поттера, с кем это он так самозабвенно целовался, даже если бы пришлось вытрясти из него правду силой. Быстро поднявшись по лестнице на второй этаж, я собирался чуть ли не ногой открыть дверь спальни, но вовремя вспомнил, что таким образом рискую разбудить Лили. Какой бы пожар чувств ни бушевал внутри меня, пугать маленького ребенка не входило в мои планы, поэтому я осторожно повернул ручку, на цыпочках подкрался к постели, на которой сладко посапывал Поттер, и довольно ощутимо потряс его за плечо. – Будь любезен сказать мне, кто это? – с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, тихо произнес я и сунул ему под нос колдофото. Гарри приоткрыл один глаз, затем второй, а потом сел на постели, глядя то на меня, то на снимок с нескрываемым ужасом. – Теперь я понимаю, почему ты отказываешься заниматься со мной сексом, – зло прошипел я, не давая ему опомниться и начать врать и изворачиваться. – У тебя есть любовница! Симпатичная, надо признать! Определенно куда более привлекательная, чем я, – вымораживающим душу тоном добавил я. – И когда ты планировал сказать мне? – Сказать что? – беспомощный лепет Гарри выводил меня из себя. Неужели у него не хватает духу признаться? – Сказать, что уходишь к ней, – несмотря на обманчиво спокойный голос, я чувствовал, что вот-вот взорвусь. – Но я не собирался... – Признаваться в измене или уходить? – горько поинтересовался я. – Только не говори, что делал это из жалости к потерявшему память и практически лишившемуся магии супругу. Потому что мне не нужны такие одолжения. Я прекрасно понял, что противен тебе. Прошлой ночью ты вылетел из постели, как будто тебя ошпарили. Ну разумеется, прикосновения твоей рыжей подружки гораздо приятнее, чем мои... – Сев... – взгляд Гарри постепенно становился осмысленным, а с лица почти сошло выражение растерянности и ужаса, – да ты посмотри на этот снимок! Это моя старая школьная пассия. Нам тут по семнадцать лет. Девушка вовсю на меня вешалась, вот и пришлось как-то усадить ее на колени. Поверь, ничего большего – ни до, ни после – не произошло. Я люблю и любил всегда только тебя. – Папа, – донесшийся из-за двери детский голос заставил Поттера моментально замолчать, – мы с Сириусом очень плохо себя чувствуем. * * * Следующие несколько дней запомнились нам с Гарри как непрерывный кошмар, заставивший нас начисто забыть и о сексе (точнее, о его отсутствии), и о найденной мной старой колдографии, из-за которой я устроил настоящую сцену. Стоило мне дотронуться до пылавшего лба Джеймса, едва стоявшего на ногах от слабости, как таинственная рыжая красотка, сидевшая на коленях у Поттера, перестала существовать для меня, словно ее никогда и не было. Все, о чем я сейчас беспокоился – это таинственная болезнь, в одночасье поразившая мальчиков. А беспокоиться стоило! Сперва у близнецов поднялась высоченная температура, от которой не помогало сваренное мной Бодроперцовое зелье. От проверенного на многих поколениях волшебников снадобья у Джеймса и Сириуса лишь исправно валил из ушей густой дым, но жар от этого не спадал, а наоборот, казалось, поднимался еще сильнее. Затем, вдобавок к температуре, их обсыпало противной сыпью и появилась боль в горле. Испугавшись, что речь идет о драконьей оспе, Гарри в панике вызвал целителя Сметвика. Тот поначалу едва не отдал распоряжение поместить всех обитателей Блэк-хауса в строжайший карантин, но, приглядевшись к сыпи на спинах и животах близнецов, внезапно поинтересовался: – Возможно, мой вопрос покажется вам бестактным, но не было ли у ваших детей в последнее время контактов с маглами? – Были! – моментально отозвался я. – Вчера мы вместе ходили в зоопарк. Вы подозреваете у них какое-то магловское заболевание? – Не просто подозреваю! – с триумфом воскликнул Сметвик, наколдовав себе марлевую повязку и перчатки. – Я даже почти уверен, что знаю, чем заболели ваши дети. – И чем же?! – в страшном волнении хором спросили мы с Гарри. – Скарлатиной! – изрек целитель сквозь повязку. – Мерлин, да перестаньте вы говорить загадками! – судя по тому, как побелели костяшки сжатых в кулаки пальцев Поттера, он был близок к тому, чтобы схватить почтенного целителя за мантию и как следует встряхнуть. – Что это за болезнь? Насколько она опасна? И откуда вам о ней известно?! – А вы думаете, мы совершенно не следим за тем, что происходит у наших лишенных магии соседей? – недовольно хмыкнул Сметвик. – Нет, молодой человек! Подобный примитивный подход канул в Лету! Это раньше, когда волшебники женились и выходили замуж только за своих, магловские болезни практически не представляли для нас интереса. Но теперь, когда каждый второй маг – полукровка, а каждый десятый – вообще маглорожденный, ситуация в корне изменилась. Мы пристально следим за любыми эпидемиями в магловском мире, потому что они вполне могут перекинуться и на нас. Как, например, в вашем случае. Ведь Джеймс и Сириус никогда прежде не играли с магловскими детьми, правда? – Правда! – уверенно кивнул я, несмотря на то, что не помнил ни единого события из нашей прошлой жизни. – Совсем недавно в магловской прессе, которую по моему настоянию читает один из наших практикантов, появилась тревожная статья по поводу эпидемии скарлатины в Лондоне. А вчера Джеймс и Сириус, очевидно, находились поблизости от больного ребенка – и вот результат, – Сметвик указал на несчастные пунцовые от жара мордашки близнецов. – И как же лечить эту дрянь? – поинтересовался я, прокручивая в уме все возможные зелья, названия которых, как ни странно, сами собой начали всплывать в памяти. – У вас есть лекарство? – К сожалению, нет! – развел руками Сметвик. – Это первый подобный случай в моей практике. Маглы обычно лечатся своими, малоподходящими для нас средствами. Я могу предоставить вам всю имеющуюся у меня информацию. Но, боюсь, лекарство вам придется искать самому. * * * Обещанной информации про коварную скарлатину у Сметвика оказалось столько, что через несколько часов стол в кабинете Ориона Блэка – отца крестного Гарри, Сириуса, – моментально узурпированный мной, был полностью завален неимоверным количеством статей. Просмотрев несколько из них, Поттер вскинул на меня полный ужаса взгляд, точно я вновь сунул ему под нос ту злосчастную колдографию, которую после той памятной ночи я больше не видел. – Это же настоящая тарабарщина! – с отчаянием произнес он, пытаясь вникнуть в медицинские термины. – Ничего, разберемся. Иди, посиди с мальчиками. Я обязательно что-нибудь придумаю, – успокоил я его. За прошедшие дни моя злость на Гарри постепенно сошла на нет. Теперь я уже, кажется, был готов поверить в то, что сидевшая на его коленях рыжая девица и вправду являлась старой школьной подругой. Тем более что Поттер на том снимке и вправду выглядел совсем мальчишкой. В другое время я, разумеется, не упустил бы повода укорить его за подобные вольности: ведь, по собственному уверению Поттера, в ту пору он уже был без памяти влюблен в меня. Однако сейчас нам хватало иных забот. – Ты уверен, что справишься? – в голосе Гарри сквозила такая тревога, что я с трудом подавил порыв прижать его к себе, точно маленького испуганного ребенка. Однако, страх вновь быть отвергнутым помешал мне сделать это. – Уверен, – усмехнулся я. – Вот только просмотрю все, что тут написано. Попроси, пожалуйста, Кричера принести мне сюда кофе и сэндвич. Не хочу отвлекаться от чтения. Поттер коротко кивнул и скрылся за дверью, а я принялся за работу. Проведя примерно полдня за изучением магловских методов лечения, исписав длиннющий пергамент убористым почерком и выпив несколько чашек крепкого кофе, я, наконец, вывел формулу лекарства, основанного на гремучей смеси магловских антибиотиков и нескольких весьма сильных зелий. Но для того, чтобы изготовить снадобье, мне требовалась моя волшебная палочка, все еще хранившаяся у Поттера. – Услуги Кричера мне больше не понадобятся, – тоном, не терпящим возражений, произнес я, когда несколько часов спустя Гарри пришел узнать о моих успехах. – Судя по тому, что здесь написано, – я ткнул в одну из лежавших на столе статей, – тебе ни в коем случае нельзя приближаться к Лили – это просто чудо, что она еще не заразилась! – а значит, Кричер должен ухаживать только за ней. – И как же ты справишься без его помощи в лаборатории? – скептически поинтересовался Гарри. – После взрыва прошло почти три месяца, – я старался говорить как можно спокойнее, хотя упрямство Поттера раздражало меня все сильнее и сильнее. – Моя магия практически пришла в норму, и уж огонь под котлом я точно сумею разжечь. Я не понимаю, чего ты боишься?! – не выдержав, вспылил я. – Я не собираюсь легкомысленно размахивать волшебной палочкой. В моем состоянии это глупо, безответственно и, наконец, элементарно небезопасно. Но и лишать меня возможности сварить необходимое нашим детям зелье ты попросту не вправе! – Ладно, – после недолгой внутренней борьбы сдался Гарри, – ты меня убедил. Только, умоляю тебя, осторожнее! Если что-нибудь случится еще и с тобой... – он обреченно махнул рукой. Я почувствовал, как у меня запершило в горле. Я не знал, почему Гарри так тщательно избегал секса со мной, но в его обращенном на меня взгляде сквозило столько неподдельного чувства, что сомневаться в его любви ко мне мог только полный идиот. А я отнюдь не считал себя идиотом! Резко поднявшись со стула, я шагнул к Гарри, притянул к себе и, пользуясь разницей в росте, прошептал куда-то в макушку: – Ну что ты, глупый мой мальчишка! Ничего со мной не случится, обещаю тебе! И с нашими сыновьями все обязательно будет в порядке. Я уже вывел формулу зелья, основанную на магловских антибиотиках. Не тревожься. Все непременно будет хорошо. – И как это их вообще угораздило заразиться этой дрянью?! – глухо произнес Гарри, уткнувшись мне в грудь. – Ведь они всего на четверть маглы! – Ты явно переутомился, Поттер, – усмехнулся я, по-прежнему не выпуская Поттера из объятий. – Судя по твоим собственным рассказам, твоя мать была маглорожденной волшебницей, а мой отец – так и вовсе маглом. А значит, в Джеймсе и Сириусе предостаточно магловской крови, что и позволило им подцепить скарлатину. Кстати, ты сам-то не болел ею в детстве? А то тут написано, что взрослые переносят эту заразу гораздо тяжелее. – Не знаю, – неуверенно отозвался Гарри, – не помню. – Вот и я не знаю, – вздохнул я, нехотя разжимая объятия и вновь возвращаясь к своим записям. – А мне, в отличие от тебя, и спросить не у кого. Так что там с моей волшебной палочкой? – Вымогатель! – вымученно улыбнулся Гарри. Пять минут спустя, сжимая в руках вожделенную волшебную палочку, я собрал свои записи и спустился в лабораторию, искренне надеясь, что сумею как можно быстрее изготовить первую партию столь необходимого близнецам зелья.