50 оттенков Мина

      От одной мысли, что Пак его больше не увидит, становится мучительно больно. И когда он успел так глубоко запасть ему в душу? Это ведь не только из-за секса, да? Он смахивает слезы. Не хочется анализировать свои чувства к мужчине — боится того, что может открыться. Что же теперь делать?       Пак паркуется рядом с домом омег. Свет нигде не горит. Должно быть, Ким куда-то уехал. Чимин рад — не хочет, чтобы он снова увидел, как он плачет. Парень раздевается, включает чертов ноутбук и видит, что ему пришло электронное сообщение от Юнги. От: Мин Юнги Тема: Сегодняшний вечер Дата: 25.05.2021,22:01 Кому: Пак Чимин Не понимаю, почему ты убежал. Искренне верю, что дал исчерпывающие ответы на твои вопросы. Знаю, что тут есть над чем подумать, но очень хочу, чтобы ты рассмотрел моё предложение со всей серьезностью. Надеюсь, что у нас получится. Мы будем действовать постепенно. Доверься мне. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House»       От его письма он плачет еще сильнее. Омега — не компания, с которой альфа хочет объединиться и получить контроль над ее активами. А он, судя по его е-мейлу, относится к нему именно так. Он не отвечает. Просто не знает, что ему написать. Он натягивает пижаму, укутываясь в его пиджак и залезает в постель. Он лежит, уставившись в темноту, и вспоминает, как Юнги предупреждал, чтобы он его избегал. «Чимин, держись от меня подальше. Я не тот, кто тебе нужен». «Я не завожу романтических отношений с омегами». «Цветы и сердечки не для меня». «Я не занимаюсь любовью». «Это всё, что знаю».       Чимин молча рыдает в подушку, и вдруг его мозг цепляется за последнюю фразу. Омега тоже ничего не знает. Возможно, вместе они сумеют проложить новый курс. ***       Мин в одних старых полинялых и рваных джинсах стоит над парнем, сжимая плетеный кожаный стек. Он смотрит на него, слегка постукивает стеком по ладони и торжествующе улыбается. Чимин не может двигаться. Он лежит, обнаженный, распростертый на большой кровати, руки и ноги крепко привязаны к столбикам. Альфа наклоняется и медленно проводит наконечником стека по лбу, носу — пахнет дорогой, хорошо выделанной кожей — и по приоткрытым губам, из которых вырывается тяжелое дыхание. Он сует хлыст омеге в рот, и он чувствует его вкус. — Соси! — приказывает он тихим голосом.       Пак смыкает губы вокруг наконечника и повинуется. — Хватит!       Он тяжело дышит, когда мужчина вытаскивает стек из его рта и ведет им по подбородку и шее к впадине между ключицами. Медленно обводит ее и тащит наконечник стека по его телу, между грудей и дальше вниз, к пупку. Хватает ртом воздух, извивается, натягивая веревки, которые впиваются в запястья и щиколотки. Кожаный наконечник рисует круг вокруг его пупка, спускается ниже и через пах, пробираясь к шелке между ягодиц. Юнги взмахивает стеком, резкий удар обжигает сладостное местечко, и омега, с криком облегчения, бурно кончает.       Внезапно он просыпается, ему не хватает воздуха, влажное от пота тело содрогается в отголосках оргазма. Вот черт! Парень растерян и смущен. Что сейчас случилось? Он в своей комнате, один. Как? Почему? Ошеломленный, садится в постели… ой. Уже утро. Смотрит на часы — восемь часов. Опускает голову на руки. Он не знал, что ему может сниться секс. Наверное, что-то съел. Возможно, устрицы и недавние поиски в Интернете вызвали первый в его жизни эротический сон. Обалдеть, Пак понятия не имел, что может испытывать оргазм, когда спит.       Он бредёт на кухню, где уже хлопочет Тэхён. — Чимин~а, все нормально? Ты как-то странно выглядишь. Что это на тебе, пиджак Мина? — Все в порядке.       Черт, надо было посмотреться в зеркало. Избегает пронзительного взгляда карамельных глаз. Его ещё потряхивает от утреннего происшествия, но он продолжает: — Да, это его пиджак. Младший хмурится. — Ты спал? — Плохо.       И чтобы избежать лишних вопросов идёт ставить чайник. Нужно выпить чаю. — Как прошел ужин? Ну вот, начинается. — Мы ели устриц, а потом черную треску. В общем, морепродукты. — Фи… терпеть не могу устриц, и я спрашивал не про еду. Как Юнги? О чём вы разговаривали? — Он был очень внимателен, — говорит он и замолкает.       Ну и что сказать ему? Что Юнги — ВИЧ-отрицательный, увлекается ролевыми играми, хочет, чтобы он повиновался ему во всем, он изувечил какую-то омегу, когда подвешивал его к потолку спальни, и чуть было не трахнул Пака в отдельном кабинете во время ужина? Вряд ли это будет хорошим резюме. Омега отчаянно пытается вспомнить какую-нибудь деталь, о которой можно было бы поговорить с Тэ. — Ему не нравится Ванда. — А кому она нравится, хён? Тоже мне новость. С чего это вдруг ты стал таким скрытным? Давай, друг, колись! — Ох, Тэхён, мы столько всего говорили! Знаешь, он такой привередливый в еде… Да, кстати, ему очень понравилось твой костюм. — Чайник вскипел, и он заваривает себе чай. — Будешь чай? А хочешь, я послушаю твою сегодняшнюю речь? — Да, пожалуйста. Я над ней вчера весь вечер работал. Сейчас принесу. И да, чаю я тоже хочу, — говорит младший и выбегает из кухни.       Ха, Ким Тэхёна сбили со следа! Пак режет бейгл и запихивает в тостер. Вспоминая утренний сон,он заливается краской. Все было как на самом деле. Что бы это значило? Чимин с трудом заснул прошлой ночью. Голова гудела от мыслей. Он совершенно растерян. Отношения, в которые мужчина хочет его втянуть, больше похожи на предложение работы. Определенные часы, должностные обязанности и довольно суровый порядок разрешения трудовых споров. Не так парень представлял себе свой первый роман — хотя, конечно, Мина не интересует романтика. Если он скажет ему, что ему нужно больше, он может отказаться… и тогда омега не получает даже того, что он предлагает. И это его тревожит, так как он не хочет его потерять. Не уверена, что у Пака хватит смелости стать его сабом — честно говоря, он боится плетей и розог. Чимин — трусиха и сделает всё что угодно, чтобы избежать физической боли. Вспоминая свой сон… Неужели все будет, как в нем? Внутренняя богиня подпрыгивает, машет чирлидерскими помпонами и кричит «да».       Возвращается Ким со своим ноутбуком. Старший сосредоточенно ест тосты и терпеливо слушает речь, которую он подготовил для выпускной церемонии.

***

Чимин уже одет и готов к выходу, когда приезжает Йен. Открывает дверь, и вот он, в плохо подогнанном костюме стоит на крыльце. Парня охватывает волна благодарности и любви к этому незамысловатому человеку, и он бросается ему на шею, хотя обычно не проявляет свои чувства подобным образом. Йен озадачен и смущен. — Эй, Мин~и, я тоже рад тебя видеть! — бормочет он и обнимает парня. Потом отстраняется и, нахмурившись, берет его за плечи и окидывает внимательным взглядом. — Ребёнок, ты в порядке? — Конечно, пап! Неужели омега не может порадоваться своему старику?       Он улыбается, от чего в уголках его темных глаз появляются морщинки, и идёт за парнем в гостиную. — Отлично выглядишь! — Этот наряд подобрал Тэхён. — Он смотрит вниз на серую шифоновую рубашку с лямкой через шею и темные прямые брюки. Йен хмурится. — А где Тэ? — Уехал в кампус. Сегодня он выступает с речью, так что должен быть пораньше. — А нам не пора? — Пап, у нас еще полчаса. Хочешь чаю? И расскажи мне, чего нового в Ильсане. Как прошла поездка?       Йен оставляет машину на университетской стоянке, и они направляются в спортивный зал, следуя за людским потоком, в котором мелькают многочисленные черные и красные мантии. — Удачи, Чимин~и. Похоже, ты ужасно волнуешься. Тебе тоже нужно выступать?       Вот черт! Ну почему Йен выбрал именно этот день чтобы проявить излишнюю наблюдательность? — Нет, пап. Просто сегодня такой важный день.             «И я увижу Юнги», — добавляет он мысленно. — Да, мой малыш получает диплом. Я горжусь тобой, Мин~и. — Э-э… спасибо, Йен. Он любит этого человека.       В спортзале полно народу. Йен идет к зрительским трибунам, где сидят родственники и друзья, а омега ищет своё место. На нем черная мантия и четырехугольная шапочка, и под их защитой он чувствует себя неузнаваемым. На сцене пока никого нет, но Пак никак не может успокоиться. Сердце бешено стучит, дыхание поверхностное. Мужчина где-то здесь. Кто знает, может, сейчас младший говорит с ним, расспрашивает. Пробирается к своему месту среди других студентов, чьи фамилии начинаются с буквы «П». Парень сидит во втором ряду, что делает его ещё незаметнее.       Оглядывается вокруг и высоко на трибуне замечает Йена. Машет ему рукой. Он смущенно то ли машет, то ли салютует в ответ. Садится и ждет. Зал быстро заполняется, гул возбужденных голосов становится все громче и громче. На ряду перед ним уже нет свободных мест. Две незнакомые девушки с другого факультета садятся на стулья рядом с парнем. Они явно подруги и переговариваются через него.       Ровно в одиннадцать часов из-за сцены выходит ректор в сопровождении трех проректоров, а за ними — старшие преподаватели, все в полном академическом облачении черного и коричневого цветов. Все встают, приветствуя педагогический состав аплодисментами. Некоторые преподаватели кивают и машут, другим, похоже, скучно. Профессор Со и нет это не Чанбин, его научный руководитель и самый любимый преподаватель, выглядит как обычно — словно только что встал с кровати. Последними на сцену выходят Тэхён и Юнги. Альфа в сшитом на заказ темном костюме и с волосами, отливающими блеском в ярком свете ламп, выгодно отличается от всех остальных. Серьезный и сосредоточенный, он садится, расстегивает однобортный пиджак, и Пак замечает его галстук. Вот черт… это тот самый галстук! Машинально трет запястья. Омега не может отвести от мужчины глаз — его красота, как всегда, приводит его в смятенье, — и он надел тот галстук наверняка не без умысла. Чувствует, как губы сжимаются в тонкую линию. Зрители садятся, и аплодисменты стихают. — Ты только посмотри на него! — восторженно выдыхает одна из вынужденных соседок, обращаясь к подруге. — Он такой сексуальный!       Пак цепенеет. Вряд ли они говорят о профессоре Со. — Должно быть, это Мин Юнги. — Он свободен? Его переполняет негодование. — Не думаю, — бормочет он. — Ой! — обе девушки удивленно смотрят на него. — По-моему, он гей, — выдавливает Чимин. — Вот обидно! — вздыхает одна из девушек.       Пока ректор встаёт и речью открывает церемонию, он наблюдает, как старший незаметно оглядывает зал. Парень вжимается в стул и сутулится в попытке стать как можно незаметнее. Безуспешно — секунду спустя взгляд темных глаз встречается с его. Мин невозмутимо смотрит на омегу, на его лице застыло непроницаемое выражение. Пак неловко ерзает, загипнотизированный его взглядом, и чувствует, как медленно заливается краской. Невольно вспоминается утренний сон, и мышцы в животе сладостно сжимаются. Он резко вдыхает. На губах старшего мелькает легкая улыбка. На долю секунды он прикрывает глаза, а потом его лицо принимает прежнее невозмутимое выражение. Мельком взглянув на ректора, Юнги смотрит вперед, на эмблему университета, которая висит над входом. Его взгляд больше не обращается в его сторону. Ректор все говорит и говорит, а альфа по-прежнему не смотрит на него, сидит, уставившись прямо перед собой. Ну почему он не смотрит на парня? Может, передумал? Становится не по себе. Наверное, его бегство вчера вечером стало для него последней каплей. Он устал ждать, пока омега примет решение. Ох, нет, похоже, он все испортил. Вспоминает его последний е-мейл. Возможно, он злится из-за того, что он не ответил.       Внезапно зал взрывается аплодисментами, и слово получает мистер Ким Тэхён. Ректор садится, а Тэхён откидывает назад прекрасные кудрявые волосы и кладет перед собой листки с речью. Он не торопится, его не смущает тысяча зрителей, которые глядят на него во все глаза. Закончив приготовления, омега улыбается, смотрит на завороженную толпу и начинает говорить. Он так уверен и остроумен, что его соседки разражаются смехом при первой же шутке. «Ох, Ким Тэхён, ты знаешь, как привлечь внимание!» Чимин гордится им, и даже мысли о мужчине отходят на второй план. Омега уже слышал эту речь, но внимает каждому слову. Ким завладел аудиторией и ведет её за собой.       Речь посвящена тому, что их ждет после колледжа. Вот именно, что? Юнги смотрит на Кима, слегка приподняв брови. Думаю, он удивлен. Да, могло случиться так, что интервью у него брал бы младший. И ему он делал бы неприличные предложения. Ослепительный Тэхён и красавец Юнги вместе. Пак мог бы восхищаться им издали, как эти две девушки, что сидят рядом с ним. Наверняка Тэ не стал бы ему угождать. Как там он назвал его на днях? Жуткий. От мысли о конфронтации между Мином и Кимом ему становится не по себе. Честно говоря, даже не знаю, на кого бы он поставил.       Младший эффектно заканчивает выступление, и зал взрывается одобрительными возгласами и аплодисментами, все встают. Первая бурная овация Кима. Чимин улыбается ему и что-то кричит, он улыбается в ответ. Молодчина, Тэтэ! Он садится, зрители тоже, а ректор встает и представляет Юнги. Вот черт, альфа будет выступать с речью! Ректор коротко упоминает о его достижениях: генеральный директор собственной чрезвычайно успешной компании, человек, который добился успеха собственными силами. — …а также главный благотворитель нашего университета. Поприветствуем мистера Мин Юнги!       Ректор трясет руку мужчины, в зале звучат вежливые аплодисменты. У парня сердце подступает к горлу. Он подходит к трибуне и окидывает взглядом аудиторию. Как и Тэхён, он держится очень уверенно. Его соседки подаются вперед, они явно восхищены. Думаю, большая часть женской аудитории последовала их примеру, и некоторые из мужчин тоже. Он начинает говорить, его тихий, неторопливый голос завораживает. — Я искренне польщен и благодарю за честь, оказанную мне сегодня руководством Сеульского университета. Я получил редкую возможность рассказать об огромной работе, которую проводит университетская кафедра экологии. Наша промежуточная цель — разработать рентабельные и экологически безопасные способы ведения сельского хозяйства для стран третьего мира, а конечной целью мы видим устранение голода и нищеты во всем мире. Более миллиарда людей, в основном из стран Африки к югу от Сахары, а также Южной Азии и Латинской Америки, живут в крайней нищете. Бедственное положение в сельском хозяйстве стало привычным для этих регионов и является результатом разрушения природного комплекса и социальной среды. Я не понаслышке знаю, что такое голод. Для меня это очень личное…       У парня отвисает челюсть. Что? Мужчина когда-то голодал. Ох, ни фига себе! Что ж, это многое объясняет. Чимин вспоминает интервью — он на самом деле хочет накормить весь мир. Он судорожно вспоминает статью Тэ. Его усыновили в четыре года. Пак не может представить, что Джин морил его голодом, наверное, это случилось ещё до усыновления, когда Мин был совсем маленьким. Омега сглатывает, сердце сжимается от мысли о голодном темноглазом малыше. О, нет. Какую жизнь он вел, пока семейство Мин не нашло его и не усыновило? Органы охватывает чувство возмущения. Бедный, униженный, извращенный филантроп Юнги — хотя я больше чем уверена, что он не видит себя в таком свете и отверг бы любое проявление жалости или сочувствия. Внезапно зал разражается аплодисментами и встает. Парень тоже встает, хотя пропустил половину выступления мимо ушей. Он занимается благотворительностью, руководит огромной компанией и одновременно преследует его. Потрясающе. В голову приходят обрывки разговора о Дарфуре… Все сходится. Еда.       Альфа коротко улыбается теплому приему — даже Ким аплодирует — и садится на место. Он не смотрит в его сторону, а омега ошарашенно пытается осмыслить новую информацию.       Встает один из проректоров, и начинается долгая, утомительная церемония вручения дипломов. Их более четырехсот, и проходит почти целый час, прежде чем юноша слышит свое имя. В компании двух хихикающих девиц идет к сцене. Мин смотрит на него теплым, но сдержанным взглядом. — Поздравляю, мистер Пак, — говорит он и пожимает протянутую руку. Его прикосновение ласковое, но настойчивое. — У Вас сломался ноутбук? Он вручает ему диплом, а парень хмурится. — Нет. — Тогда почему Вы не отвечаете на мои е-мейлы? — Я видел только то письмо, где говорится о передаче контроля над активами. Мужчина озадаченно смотрит на него. — Позже, — бросает он, и Чимин вынужден уйти со сцены, чтобы не задерживать очередь выпускников.       Церемония продолжается еще час. Похоже, она никогда не закончится. Наконец под громкие аплодисменты ректор выводит на сцену весь преподавательский состав, впереди идут Юнги и Тэхён. Старший даже не смотрит на парня, хотя он очень этого хочет. Его внутренняя богиня недовольна.       Омега стоит и ждёт, пока не разойдется их ряд зрителей, когда его окликает Ким. Он направляется к нему из-за сцены. — Юнги хочет с тобой поговорить! — кричит он.       Его соседки, которые тоже встали, поворачиваются и изумленно смотрят на него. — Он послал меня за тобой, — продолжает младший. Ох… — Прекрасная речь, Тэхён. — Да, неплохо получилось. — Он сияет. — Так ты идёшь? Он может быть весьма настойчивым.       Омега закатывает глаза, и Пак улыбается. — Ты даже н е представляешь, насколько… Я не могу надолго оставить Йена.       Взглядом он находит отчима и поднимает руку, показывая, что задержится на пять минут. Он согласно кивает, и парень следует за младшим в коридор за сценой. Юнги разговаривает с ректором и двумя преподавателями. Заметив парней, он поднимает голову. — Прошу прощенья, джентльмены, — говорит он и направляется к ним, одарив Тэ мимолетной улыбкой. — Спасибо, — благодарит он и, прежде чем Тэхён успевает ответить, берет Чимина за локоть и затаскивает в какую-то комнатушку, похоже, мужскую раздевалку.       Он осматривается и, удостоверившись, что кроме них там никого нет, закрывает дверь на замок.       Вот черт, что у него на уме? Светловолосый мигает, когда он поворачивается к нему. — Почему ты не ответил на моё письмо? Или на SMS-сообщение?       Он смотрит на парня свирепым взглядом. Омега сконфужен и растерян. — Я сегодня не заглядывал ни в компьютер, ни в телефон.       Ни хрена себе, неужели он звонил? Он применяет технику отвлечения, которая отлично работает при общении с Тэшенькой. — Прекрасная речь. — Спасибо. — Теперь понятно, почему ты так зациклен на еде.       Мужчина проводит рукой по волосам и, похоже, сердится. — Чимин, я не хочу обсуждать это сейчас. — Он со страдальческим видом закрывает глаза. — Я волновался за тебя. — Почему? — Потому что ты уехал домой в этой развалюхе, которую называешь машиной. — Развалюха? Она в отличном состоянии. Чонгук регулярно её осматривает и ремонтирует. — Чонгук? Тот фотограф? — В глазах альфы холод, лицо принимает ледяное выражение. Вот дерьмо! — Да, «Фольксваген» когда-то принадлежал его матери. — Ага, а еще раньше бабушке и прабабушке. Эта машина небезопасна. — Я вожу её больше трех лет. Извини, что заставил волноваться. Почему ты не позвонил?       Господи, как же болезненно он все воспринимает! Мин делает глубокий вдох. — Чимин, мне нужен твой ответ. Ожидание сводит меня с ума. — Юнги, я… Слушай, я оставил отчима одного. — Завтра. Я хочу получить ответ завтра. — Хорошо. Завтра и получишь.       Прищурившись, Пак смотрит на него.       Он отступает назад, не сводя с парня холодного взгляда, его плечи расслабляются. — Останешься выпить? — Я не знаю, как Йен скажет. — Твой отчим? Я хочу с ним познакомиться. О, нет… Это ещё зачем? — Не стоит.       Мужчина отпирает дверь, его рот мрачно сжат. — Ты меня стыдишься? — Нет! — Теперь его очередь злиться. — Как, по-твоему, я должен тебя представить? «Это человек, который лишил меня девственности и хочет вступить со мной в БДСМ-отношения?» Ты не надел кроссовки для бега.       Старший сердито смотрит на него, потом его губы кривятся в улыбке. И хотя Пак безумно на него зол, не может удержаться и тоже улыбается в ответ. — К твоему сведению, я очень быстро бегаю. Просто скажи, что я твой друг, Чимин~а.       Он открывает дверь, и парень выходит первым. Мысли скачут в разные стороны. Ректор, три проректора, четыре профессора и Тэхён изумленно таращатся на него, когда он торопливо проходит мимо них. Твою ж мать! Оставив старшего с преподавателями, отправляется на поиски Йена.       «Скажи, что я твой друг…» «Ага, друг по койке», — хмуро подсказывает подсознание. Да знаем мы, знаем. Он гонит неприятную мысль прочь. Ну и как он представит его Йену? Зал ещё наполовину полон, и Йен стоит там, где стоял. Он видит Пака, машет рукой и спускается вниз. — Привет, Мин~и. Мои поздравления. — Он обнимает его одной рукой. — Пойдем в шатер, выпьем? — Конечно. Это твой день. Показывай дорогу. — Если не хочешь, можно не ходить. «Ну пожалуйста, откажись…» — Чимин~а, я просидел два с половиной часа, слушая всякую болтовню. Мне необходимо выпить.       Он берет его под руку, и они вместе с толпой выходят в тепло послеполуденного солнца. Проходят мимо очереди к фотографу. — Да, чуть было не забыл. — Йен достает из кармана цифровой фотоаппарат. — Снимок для альбома.       Омега закатывает глаза, а он фотографирует его. — А теперь я могу снять мантию и шапочку? Чувствую себя идиотом.       «Ты и выглядишь идиотом… — подсознание язвительно как никогда. — Значит, ты хочешь представить Йену мужчину, с которым трахаешься? — Оно сурово смотрит на него сквозь устрашающего вида очки. — Вот он будет гордиться!» Господи, как же он иногда ненавидит свое подсознание!       Шатер огромен, и под ним полно народу — студенты, родители, учителя и друзья, все весело болтают. Йен протягивает парню бокал шампанского, вернее, дешевого игристого вина. Оно сладкое и теплое. Пак вновь думает о Юнги. Ему бы не понравилось… — Чимин~и! — Он оборачивается и попадает в объятия Сынмина.       Он кружит парня, умудрившись не расплескать его вино, поразительная ловкость. — Поздравляю! — Он радостно улыбается, в зеленых глазах прыгают смешинки.       Вот это сюрприз! Его каштановые волосы растрепаны и выглядят очень сексуально. Сынмин такой же красивый, как Тэхён. Поразительное семейное сходство. — О, Сынмин~и! Как я рад тебя видеть! Пап, это Сынмин, брат Тэхёна. Сын~и, это мой папа, Пак Йен.       Они обмениваются рукопожатием, папа окидывает мистера Кима холодным оценивающим взглядом. — Когда ты вернулся из Европы? — спрашивает омега, чтобы разрядить напряжение. — Неделю назад, но я хотел сделать сюрприз моему братцу, — отвечает он заговорщическим тоном. — Так мило, — улыбается парень. — Тэхён — лучший на курсе, ему доверили прощальную речь. Разве я мог это пропустить? Он чрезвычайно горд за брата. — Он отлично выступил. — Это точно, — соглашается Йен. Ким обнимает Чимина за талию.       Он поднимает голову и видит устремленный на него ледяной взгляд темных глаз Мин Юнги. Рядом с ним Тэхён. — Привет, Йен-хён!       Тэ целует мужчину в обе щеки, он смущается и краснеет. — Вы уже знакомы с парнем Чимина? Мин Юнги.       Твою ж мать! Тэ! Чувствуя, как кровь отливает от лица, юноша косится на друга. — Мистер Пак, очень приятно познакомиться, — тепло и приветливо говорит альфа, слова Кима его совершенно не смутили.       Он протягивает руку, Йен её пожимает и, нужно отдать ему должное, ни единым жестом не показывает, что удивлен этой сногсшибательной новостью.       Спасибо тебе большое, Ким Тэхён! Парень буквально кипит от злости. Думаю, его подсознание хлопнулось в обморок. — Здравствуйте, мистер Мин, — бормочет он.       На его лице непроницаемое выражение, только большие карие глаза стали еще больше, и в обращенном к омеге взгляде явно читается: «Ну и когда ты собирался мне об этом рассказать?» Младший Пак закусывает губу. Юнги смотрящий на него, еле слышно толи шипит толи рычит на это действие. — А это мой брат, Ким Сынмин, — говорит младший омега альфе.       Мин переводит холодный взгляд на названного, который по-прежнему обнимает ЕГО омегу за талию. — Мистер Ким.       Они пожимают друг другу руки. Мужчина протягивает Паку ладонь. — Чимин, детка, — негромко произносит он, и от его ласкового голоса у парня едва не подкашиваются ноги.       С холодной улыбкой он смотрит, как омега освобождается от объятий беты и подходит к нему. Ким ухмыляется. Он прекрасно знает, что делает, вот стерва! — Сын~и, мама с папой хотят поговорить. Ким утаскивает его прочь. — Так сколько времени вы знакомы? — Йен переводит невозмутимый взгляд с альфы на омегу.       Младший потерял дар речи и хочет, чтобы земля разверзлась и поглотила его. Мин обнимает его одной рукой, ласково проводит большим пальцем по чувствительной обнаженной спине и крепко берет за плечо. — Чуть больше месяца, — спокойно говорит он. — Мы познакомились, когда Чимин пришел брать у меня интервью для студенческого журнала. — Не знал, что ты работаешь в студенческом журнале, Мин~и, — говорит Пак старший с мягким укором, он явно недоволен. Вот дерьмо! — Тэхён был болен, — выдавливает он. Ему нечего сказать. — Хорошо выступили, мистер Мин. — Спасибо, сэр. Насколько я знаю, Вы увлекаетесь рыбалкой?       Бета поднимает брови, улыбается — вот она, искренняя, открытая, но такая редкая улыбка! — и у них с альфой завязывается разговор о рыбалке. Честно говоря, омега чувствует себя лишним. Мужчина, похоже, совершенно очаровал его папочку… «Совсем как тебя», — замечает подсознание. Сила альфы не знает границ. Извиняется и уходит на поиски Тэ.       Он разговаривает со своими родителями, которые, как всегда, дружелюбны и тепло приветствуют омегу. Они мило беседуют — в основном об их предстоящем отпуске на Барбадосе и о их переезде. — Тэтэ, как ты мог выдать меня Йену? — спрашивает старший, когда их никто не слышит. — Ты сам бы ему никогда не сказал, и я хочу помочь Юнги справиться с боязнью серьёзных отношений.       Он сладко улыбается. Старший хмурится. Глупый, это он не хочет отношений! — Хён, Юнги по тебе с ума сходит. Даже не парься по этому поводу. Смотри, он так и ест тебя глазами.       Пак поворачивает голову и видит, что и Йен, и Мин глядят в их сторону. — Он следит за тобой, как ястреб. — Надо спасать Йена или Юнги, не знаю, правда, кого. Мы ещё вернемся к этому разговору, Ким Тэ!       Он бросает на него свирепый взгляд и уходит. — Чимин~а, я оказал тебе услугу! — кричит он вслед. — Привет. — Он улыбается мужчинам. Похоже, они нашли общий язык.       Альфа смеется над какой-то шуткой, а его отец держится на удивление раскованно, учитывая обстановку. Интересно, о чем ещё они говорили, кроме рыбы? — Чимин, где здесь туалет? — За шатром налево. — Сейчас вернусь. Развлекайтесь, дети.       Йен уходит. Омега нервно смотрит на старшего. Они ненадолго замолкают, так и не начав разговор, пока фотограф снимает их вместе. — Спасибо, мистер Мин.       Фотограф поспешно уходит. Пак моргает от яркой вспышки. — Значит, моего папу ты тоже очаровал? — Тоже?       Шоколадные глаза темноволосового горят, и он вопросительно поднимает бровь. Парень вспыхивает. Мин гладит его по щеке. — Как бы я хотел знать, о чем ты думаешь, Чимин! — шепчет он мрачно, обхватывает его лицо ладонями и слегка приподнимает, чтобы взглянуть прямо в глаза.       У младшего перехватывает дыхание. Почему он так на него действует, даже в этом шатре, где полно людей? — Сейчас я думаю, что у тебя красивый галстук, — выдыхает он. Альфа довольно хмыкает. — С недавних пор он стал моим любимым.       Парень заливается багрянцем. — Изумительно выглядишь, Чимин~и, тебе очень идет этот наряд, когда ты в нем, я могу гладить твою спину, касаться твоей прекрасной кожи.       Внезапно омеге кажется, что здесь они одни. Только вдвоем, и его тело сразу же оживает, каждый нерв словно поет, между ними проскакивает электрический разряд, и его вновь неудержимо тянет к нему. — Ты же знаешь, малыш, что всё будет хорошо, — шепчет он.       Пак закрывает глаза и чувствует, будто тает изнутри. — Но я хочу большего, — шепчет он, неосознанно усиливая свой запах. — Большего?       Он озадаченно смотрит на парня сверху вниз, его глаза темнеют от усилившегося аромата. Блондин кивает и сглатывает. Теперь он знает. — Большего, — тихо повторяет альфа, так же усиливая свой феромон.       Он словно пробует это слово на вкус — короткое, простое слово, но сколько в нём обещаний! Юнги проводит пальцем по его нижней губе. — Ты хочешь цветы и сердечки.       Он снова кивает. Мин смотрит на младшего, прищурившись, и в его глазах отражается внутренняя борьба. — Чимин~и, детка, — мягко произносит он, — я ничего об этом не знаю. — Я тоже. Он слегка улыбается. — Ты вообще ничего не знаешь. — А то, что знаешь ты, неправильно. — Неправильно? Только не для меня.       Мужчина качает головой. Он выглядит таким искренним. — Попробуй сам, — шепчет он.       В его словах звучит вызов, он дразнит парня, когда склоняет голову набок и улыбается своей кривоватой, ослепительной улыбкой.       Паку не хватает воздуха, он словно Ева в раю, а альфа — змей, и омега поддаётся искушению. — Хорошо, — шепчет он. — Что?       Все его внимание сосредоточено на нем. Юноша сглатывает. — Хорошо, я попробую. — Так ты согласен? — В его голосе звучит недоверие. — Да, при условии соблюдения пределов допустимого. Я попробую. — Его голос едва слышен.       Мужчина закрывает глаза и заключает его в объятия. — Господи, Чимин, ты непредсказуем. Ты не устаешь меня поражать. А теперь будь добр, возьми свой запах под контроль, пока я не трахнул тебя прямо здесь.       Он отступает назад, и младший вдруг понимает, что Йен уже вернулся, и гул голосов в шатре становится все громче и громче. Оказывается, они не одни. Вот черт, он только что согласилась быть его сабом. Юнги улыбается бете, его глаза светятся радостью. — Чимин, может, пообедаем. — Хорошо. Он, моргая, смотрит на отца и пытается прийти в себя. «Что ты наделал?» — кричит подсознание. Его внутренняя богиня крутит сальто назад, которое сделало бы честь гимнастке из российской олимпийской сборной. — Юнги, присоединишься к нам? — спрашивает Йен.       Юнги, надо же! Омега взяв контроль над эмоциями, смотрит на него умоляющим взглядом — хочется, чтобы он отказался. Ему надо переварить произошедшее. Черт возьми, что он наделал? — Спасибо, мистер Пак, но у меня дела. Рад нашей встрече, сэр. — И я тоже, — отвечает Йен. — Позаботься о моем малыше. — Конечно, мистер Пак, именно это я и собираюсь сделать. Только своими методами       Они пожимают друг другу руки. Парня слегка подташнивает. Отец понятия не имеет, как альфа намерен заботиться о нем. Мин берет его руку, поднимает к губам и нежно целует пальцы, пока его пылающие глаза смотрят на него в упор. — Позже, мистер Пак, — шепчет он обещающим голосом. Внутри все сжимается при мысли о… Постойте-ка, что значит «позже»? Йен берет парня за локоть и ведёт к выходу. — Похоже, приличный молодой человек. И состоятельный. Ты мог бы найти парня куда хуже, Мин~и. Хотя обидно, что я узнал о нём от Тэхёна, — ворчит он.       Омега сконфуженно пожимает плечами. — Ладно, парень, который любит и умеет ловить рыбу нахлыстом, меня устраивает.       Ох, ни фига себе — Йен одобряет Минна! Если бы он только знал…

***

      Бета привозит парня домой уже почти в темноте. — Позвони маме, — говорит он. — Обязательно. Спасибо, что приехал, папа. — Ни за что бы не пропустил твою выпускную церемонию. Я так тобой горжусь!       Ох, нет! Пак не может позволить себе расчувствоваться. У него комок подкатывает к горлу, и он крепко обнимает его. Он ошеломленно притягивает парня к себе, и он больше не сдерживается. Глаза наполняются слезами. — Эй, Чимин, милый, что с тобой? — ласково бормочет он. — Такой важный день… Хочешь, я зайду в дом и заварю тебе чаю?       Омега смеется сквозь слезы. По мнению папы, чай — проверенное средство на все случаи жизни. Вспоминается, как мама жаловалась на него, утверждая, что, когда дело доходит до чая и взаимопонимания, Йен замечательно делает чай, а вот с пониманием дела обстоят гораздо хуже. — Нет, пап, все в порядке. Так было здорово с тобой повидаться! Я скоро приеду, вот только устроюсь в Мёндоне. — Удачи на собеседованиях. Сообщи, как они пройдут. — Конечно, пап. — Я люблю тебя, малинка. — И я тебя, папа.       Он улыбается, смотрит на младшего теплым взглядом карих глаз и садится в автомобиль. Чимин машет ему рукой, и он уезжает в сгущающиеся сумерки, а он бредет в дом.       Первым делом проверяет мобильник. Он разряжен, приходится искать зарядное устройство и ставить телефон заряжаться. Четыре пропущенных звонка, одно голосовое сообщение и две эсэмэски. Три пропущенных звонка от Юнги… голосовых сообщений нет. Один пропущенный звонок от Чона и голосовое сообщение от него же, в котором он поздравляет его с окончанием университета. Открывает текстовые сообщения. «Ты добрался домой» «Позвони мне»       Обе эсэмэски от старшего. Почему он не позвонил на домашний телефон? Омега идет в свою комнату и включает чертов ноутбук. От: Мин Юнги Тема: Сегодняшний вечер Дата: 25.05.2021,23:58 Кому: Пак Чимин Надеюсь, ты добрался домой в этой так называемой машине. Сообщи, что у тебя всё в порядке. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House»       Ох, ну почему его машина не дает ему покоя? Она три года служила верой и правдой, а Чонгук всегда был рядом, чтобы помочь с ремонтом. Следующее послание датировано сегодняшним числом. От: Мин Юнги Тема: Пределы допустимого Дата: 26.05.2021, 17:22 Кому: Пак Чимин Что я ещё тебе не сказал? Буду рад обсудить их в любое время. Сегодня ты был прекрасен. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House»       Пак хочет его видеть. Отправляет ответ. От: Пак Чимин Тема: Пределы допустимого Дата: 26.05.2021, 19:23 Кому: Мин Юнги Если хочешь, можем обсудить их сегодня. Я приеду. Мин~и От: Мин Юнги Тема: Пределы допустимого. Дата: 26.05.2021, 19:27 Кому: Пак Чимин Я сам приеду. Мне действительно не нравится, что ты водишь эту машину. Скоро буду. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House»       Вот черт… он сейчас приедет. Нужно кое-что подготовить к его приезду — первое издание Томаса Гарди до сих пор стоит на полке в гостиной. Парень не может оставить эти книги. Заворачивает трехтомник в оберточную бумагу и пишет на пакете точную цитату из «Тэсс»: Я согласна на эти условия, Энджел, потому что тебе лучше знать, какое наказание я заслуживаю. Но только… только сделай так, чтобы оно было мне по силам!

***

— Привет.       Младший ужасно стесняется, когда открывает дверь. Юнги в джинсах и кожаной куртке стоит на крыльце. — Привет, — отвечает он, и лучезарная улыбка озаряет его лицо. Улучив мгновение, омега любуется его красотой. Ох, до чего же он сексуальный в коже! — Заходи. — Если позволишь, — говорит он весело. В руках у него бутылка шампанского. — Я подумал, что надо бы отпраздновать окончание университета. Ничто не побьет славное «Боланже». — Интересный выбор слов, — сухо комментирует парень. Он ухмыляется. — О, мне нравится твое остроумие, Чимин. — У нас только чайные чашки. Стаканы мы уже упаковали. — Чашки? Прекрасно.       Юноша идет на кухню. Он сильно волнуется, в животе словно бабочки порхают. Такое ощущение, что у него в гостиной непредсказуемый хищник — леопард или кугуар. — Блюдца тоже нести? — Достаточно чашек, — отвечает альфа.       Когда омега возвращается, он разглядывает коричневый пакет с книгами. Ставит чашки на стол. — Это тебе, — говорит он с тревогой.       Вот дерьмо… похоже, назревает конфликт. — Хм, я догадался. Весьма уместная цитата. — Он рассеянно водит длинным указательным пальцем по надписи. — А я-то думал, что я — д'Эрбервилль, а не Энджел. Похоже, ты решил меня понизить.       Мужчина одаривает его свирепой улыбкой и продолжает: — Только тебе могло прийти в голову подобрать подходящую к случаю цитату. — Это еще и просьба, — шепчет парень.       Почему он так волнуется? У него пересохло во рту. — Просьба? Чтобы я был с тобой не слишком суров? Он кивает. — Я купил эти книги для тебя, — тихо произносит Мин с бесстрастным выражением лица. — Обещаю, что буду не слишком суров, если ты их примешь. Судорожно сглатывает. — Юнги, я не могу, они слишком дорогие. — Видишь, вот об этом я говорил, о твоем неповиновении. Я хочу, чтобы ты их взял, и точка. Все очень просто. Тебе не нужно об этом думать. Как мой саб, ты должен быть благодарен, и всё. Ты просто принимаешь мои подарки потому, что мне нравится их дарить. — Я не был твоим сабом, когда ты купил эти книги, — шепчет Чимин. — Да… но ты согласился. — Его взгляд становится настороженным.       Пак вздыхает. Здесь ему не выиграть, значит, переходим к плану «Б». — Раз они мои, я могу делать с ними все, что хочу?       Брюнет подозрительно смотрит на него, затем неохотно соглашается. — Да. — Тогда я хотел бы пожертвовать их благотворительной организации, что работает в Дарфуре, так как этот район тебе особенно дорог. Пусть выставят эти книги на аукцион. — Ну, если ты этого хочешь.       Его рот сжимается в жесткую линию. Мужчина явно обижен. Младший вспыхивает. — Я еще подумаю, — бормочет он.       Не хочется огорчать его и он вспоминает его слова: «Я хочу, чтобы ты хотел мне угодить». — Не надо думать, Чимин. По крайней мере, об этом, — говорит он тихо и серьезно.       Как же ему не думать? «Можешь притвориться, что ты машина, одно из его приобретений», — язвительно замечает подсознание. Но совет успешно проигнорирован. Ох, а нельзя ли вернуться к самому началу? Они оба испытывают неловкость. Не знаю, что делать с этими идиотами, поэтому омега молча разглядывает свои пальцы. Как спасти положение?       Юнги ставит шампанское на стол, подходит ближе и, взяв младшего за подбородок, поднимает его голову. Он пристально смотрит на младшего, его лицо мрачно. — Я буду покупать тебе много разных вещей, Чимин~а. Привыкай. Я могу себе это позволить. Я очень богатый человек. — Он наклоняется и нежно, почти целомудренно целует его в губы. — Пожалуйста. Он отпускает парня. «Нет!» — шепчет подсознание. — Мне неловко, чувствую себя дешевкой, — бормочет Пак.       Юнги запускает руку в свои волосы, похоже, он сердится. — Не нужно. Ты слишком много думаешь, Чимин. Не суди себя, основываясь на том, что, возможно, о тебе подумают другие. Не трать свою энергию. Это все из-за того, что у тебя есть сомнения относительно нашей договоренности, что вполне естественно. Ты не знаешь, во что ввязываешься.       Пак хмурит брови и пытается осмыслить его слова. — Эй, ну-ка, прекрати! — тихо приказывает он, вновь берет нго за подбородок и осторожно тянет вниз, чтобы он перестал кусать нижнюю губу. — В тебе нет ничего дешевого, Чимин, и не смей так думать. Я просто купил тебе старые книги, подумал, что они тебе понравятся. Выпей шампанского.       Его взгляд смягчается и теплеет, и омега нерешительно улыбается. — Так-то лучше, — шепчет Мин.       Он берет шампанское, снимает фольгу и проволоку, слегка поворачивает бутылку, а не пробку, и с легким хлопком эффектно открывает вино, не пролив ни капли. Наполняет чашки до половины. — Оно розовое, — удивляется парень. — «Боланже Гранд Анне Розе» тысяча девятьсот девяносто девятого года, превосходный купаж, — говорит альфа со вкусом. — В чашках. Он ухмыляется. — Точно. Поздравляю с окончанием университета, Чимин.       Они чокаются чашками, и мужчина делает глоток, а омега не может отделаться от мысли, что они пьют за его капитуляцию. — Спасибо, — говорит юноша вполголоса и пробует шампанское. Оно восхитительно, кто бы сомневался. — Может, обсудим пределы допустимого? — предлагает он. Мин улыбается, а Пак краснеет. — Ты, как всегда, полон энтузиазма.       Он берет парня за руку, ведет к дивану, садится сам и усаживает его рядом. — Твой отчим очень неразговорчивый человек.       Ох… значит, пределы допустимого пока обсуждать не будут. На самом деле Пак просто хочет побыстрее с ними разделаться; его уже измучила тревога. — Ты его очаровал, он тебе чуть ли не в рот заглядывал.       Омега недовольно надувает губы. Старший тихо смеется. — Только потому, что я умею рыбачить. — Откуда ты узнал, что он заядлый рыболов? — Ты сказал, когда мы пили кофе. — Правда?       Делает еще глоток. И как это Юнги умудряется все помнить? Хм, шампанское действительно превосходное. — Ты пробовал вино на приеме? — спрашивает младший. Мин корчит гримасу. — Да. Отвратительное пойло. — Я подумал о тебе, когда его попробовал. Как ты стал таким знатоком вина? — Я вовсе не знаток, Чимин. Просто разбираюсь в том, что мне нравится.       Его темные глаза сияют почти черным блеском, и омега краснеет от их взгляда. — Еще немного? — спрашивает альфа, имея в виду шампанское. — Да, пожалуйста.       Он грациозно встает, берет бутылку и наполняет его чашку. Он что, хочет напоить парня? Подозрительно смотрит на него. — Комната выглядит почти пустой, вы уже все упаковали? — Более или менее. — Ты завтра работаешь? — Да, мой последний день в магазине. — Я бы помог вам с переездом, но я обещал сестре, что встречу её в аэропорту. Ой, вот это новость! — Миён прилетает из Парижа в субботу рано утром. Завтра я уезжаю в Мёндон, но, как я слышал, Хосок вам поможет. — Да, Тэхён просто в восторге. Мужчина хмурится. — Тэхён и Хосок, кто бы мог подумать? — бормочет он, по какой-то причине ему это явно не нравится. — А как насчет работы в Мёндоне?       «Когда же мы начнем обсуждать эти пределы? Что у него на уме?»— мелькает у парня в голове, и он отвечает: — Мне назначили пару собеседований, хочу устроиться стажером. — И когда ты собирался мне это рассказать? — Он поднимает бровь. — Э-э-э… вот, рассказываю. Юнги прищуривает глаза. — Где будут собеседования?       Не хочется, чтобы он знал, вдруг захочет использовать своё влияние? — В издательствах. — Ты хочешь заниматься издательским делом? Пак осторожно кивает. — Ну? — Он смотрит на него, терпеливо ожидая дальнейшей информации. — Что «ну»? — Не тупи, Чимин, в каких издательствах? — сердится он. — Совсем маленьких, — бормочет омега. — Почему ты не хочешь, чтобы я знал? — Злоупотребление влиянием. Он хмурится. — О, теперь ты сам тупишь. Он смеется. — Кто, я? Ну и дерзкий же ты! Пей, давай обсудим эти пределы.       Юнги достает из кармана еще одну копию его послания и перечень. У него что, эти бумажки всегда при себе? Чимин вспоминает, что в его пиджаке, который остался у него, точно есть пара страниц. Черт, надо бы про них не забыть. Осушает чашку с шампанским. Мин бросает на парня быстрый взгляд. — Ещё? — Да, пожалуйста.       Он самодовольно улыбается, берет бутылку и замирает. — Ты сегодня ел? О нет, опять он за своё! — Да, мы с Йеном съели обед из трех блюд.       Младший закатывает глаза. Расхрабрился от шампанского. Он наклоняется к омеге, берет за подбородок и пристально смотрит в глаза. — Не закатывай глаза — это невежливо, а то отшлепаю. Что?! — Ой! — выдыхает Пак и видит, что глаза старшего горят от возбуждения. — Ой! — передразнивает альфа. — Все, Чимин, началось.       Сердце бешено колотится, а бабочки, похоже, перелетели из живота в судорожно сжавшееся горло. Почему это так возбуждает?       Мин наливает ему шампанского, и он выпивает почти всю чашку. Немного успокоившись, смотрит на мужчину. — Я добился твоего внимания, да? Омега кивает. — Отвечай. — Да… я весь во внимании. — Отлично. — Он понимающе улыбается. — Значит, сексуальные действия. Мы почти всем уже занимались.       Парень пододвигается к нему ближе и смотрит на перечень. ПРИЛОЖЕНИЕ 3 ПРЕДЕЛЫ ДОПУСТИМОГО Подлежат обсуждению и определяются по обоюдному согласию Сторон: Какие из нижеперечисленных сексуальных действий являются допустимыми для Сабмиссива? > Мастурбация > Феллацио > Анилингус > Анальный секс > Фистинг — Ты сказал, никакого фистинга. Еще возражения будут? — мягко спрашивает темноволосый. Чимин сглатывает. — Анилингус, мне не нравится. — Я согласен убрать фистинг, но у меня серьезные планы на твой зад, Чимин. Но торопиться не будем, тем более с наскоку это не делают. — Он самодовольно ухмыляется. — С… серьёзные планы? — Да, поэтому подготавливайся морально.       Альфа улыбается младшему, а он только хлопает глазами. Неужели он думает, что ему понравится? Откуда он знает, что это приятно? — А ты сам пробовал? — шепчет Пак. — Да.       Ох, ни фига себе! Хватает ртом воздух. — С альфой? — Нет, я никогда не занимался сексом с альфами. Это не моё. — С миссис Кан? — Да.       Вот дерьмо… но как? Тем временем старший просматривает перечень. — Глотание спермы… Ну, в этом у тебя высший балл.       Омега краснеет, а его внутренняя богиня причмокивает губами и просто светится от гордости. — Значит, глотание спермы оставляем? — Он смотрит на него и улыбается.       Светловолосый кивает, не в силах посмотреть ему в глаза, и снова осушает свою чашку. — Ещё больше? — интересуется он. — Да.       И пока он наполняет чашку, парень вспоминает, о чем они сегодня говорили. Что имеет в виду Мин, разговор или шампанское? А, может, шампанское и есть то самое «большее»? — Сексуальные игрушки? — спрашивает Юнги. Чимин пожимает плечами и смотрит на список. Допустимо ли использование сексуальных игрушек? > Вибраторов > Фаллоимитаторов > Анальных пробок > Других — Анальная пробка? Ее предназначение соответствует названию? — Недовольно морщит нос. — Да, — улыбается мужчина, предвкушая увидеть её между аппетитных ягодичек омеги. — А… что подразумевается под «другими»? — Бусы, яйца… всякое такое. — Яйца? — Младший не на шутку встревожен. — Не настоящие.       Старший громко смеется, качая головой. Поджимает губы. — Рад, что повеселил, — говорит парень, не скрывая обиды в голосе. Он замолкает. — Приношу извинения, мистер Пак, мне искренне жаль, — говорит он с сокрушенным видом, но в его глазах пляшут смешинки. — Какие-нибудь возражения против игрушек? — Нет, — резко отвечает светловолосый. — Чимин~и, — улещивает его мужчина, — мне на самом деле очень жаль. Честно, поверь. Я не хотел смеяться. Мне еще не приходилось вести подобные разговоры в таких подробностях. Ты просто совсем неопытный. Извини.       Взгляд лисьих темных глаз искренен.       Парень немного оттаивает и делает ещё глоток шампанского. — Так, теперь связывание.       Он смотрит на перечень, и его внутренняя богиня подпрыгивает, как ребенок, которому пообещали мороженое. Какие виды связывания и ограничений приемлемы для Сабмиссива? > Руки впереди > Руки за спиной > Лодыжки > Колени > Локти > Запястья с лодыжками > Фиксация при помощи распорок > Привязывание к мебели > Завязывание глаз > Использование кляпа > Связывание веревкой > Связывание скотчем > Фиксация при помощи кожаных наручников > Подвешивание > Использование металлических наручников и цепей — Мы уже говорили о подвешивании. Можешь отнести его к недопустимым действиям. Оно занимает много времени, а ты будешь в моем распоряжении совсем недолго. Ещё что-нибудь? — Только не смейся, что такое «распорка»? — Я обещал не смеяться и дважды извинился. — Мин окидывает его сердитым взглядом. — Не заставляй меня делать это ещё раз.       Паку кажется, что от его предупреждения он становится ещё меньше рядом с ним. Он такой властный! — Распорка — это планка, на которой крепятся наручники и/или оковы для ног. Забавная штуковина. — Ладно… А как насчет кляпа? Меня бы встревожило, если бы я вдруг не смог дышать. — Это меня бы встревожило. Не хочу, чтобы ты задохнулся. — А как с кляпом во рту использовать стоп-слова? — Прежде всего, надеюсь, что они тебе не понадобятся. Но если у тебя будет заткнут рот, мы можем использовать жесты, — немного помолчав, говорит он.       Он моргает. Но если омега будет связан, тогда как? Мозг постепенно затуманивается… Хм, алкоголь. — Я нервничаю из-за кляпа. — Хорошо, возьму на заметку.       Его вдруг осеняет, и он поднимает взгляд на Мина. — Тебе нравится связывать своих нижних, чтобы они не могли к тебе прикасаться?       Он смотрит на юношу широко распахнутыми глазами. — Это одна из причин, — тихо признает он. — И потому ты связал мне руки, да? — Да. — Ты не любишь это обсуждать, — произносит Пак вполголоса. — Не люблю. Хочешь еще выпить? От спиртного ты храбреешь, а мне нужно знать, как ты относишься к боли.       Ох, черт… самый неприятный раздел. Темноволосый наливает ему шампанского, и он делает глоток. — Так как ты относишься к боли?       Юнги выжидающе смотрит на него, потом мрачно замечает: — Ты снова кусаешь губу.       Сразу же перестает, но Чимин не знает, что ему ответить. Краснеет и смотрит вниз, на руки. — Тебя физически наказывали в детстве? — Нет. — Значит, тебе не с чем сравнивать. — Да. — Это не так плохо, как кажется. Воображение — вот твой злейший враг, — шепчет альфа. — Тебе обязательно нужно причинять кому-нибудь боль? — Да. — Почему? — Тут все взаимосвязано, Чимин. Я это делаю, и все. Вижу, ты нервничаешь. Давай обсудим виды боли.       Он показывает ему перечень. Подсознание с криками убегает и прячется за диваном. > Шлепанье ладонью > Удары шлепалкой > Порка плетью > Порка розгами > Укусы > Зажимы для сосков > Генитальные зажимы > Лед > Горячий воск > Другие виды/способы причинения боли. — Так, ты отказался от генитальных зажимов. Согласен. Вообще-то, самое болезненное наказание — порка розгами. Омега бледнеет. — Будем готовиться к нему постепенно. — Или совсем уберем, — шепчет он. — Это часть сделки, детка, но мы не будем торопиться. Чимин, я не стану доводить тебя до крайности. — Больше всего меня пугают наказания. — Голос едва слышен. — Хорошо, что ты мне сказал. Давай пока уберем порку розгами. Когда немного привыкнешь, усилим интенсивность. Будем действовать постепенно.       Парень сглатывает, мужчина наклоняется к нему и целует в губы. — Пока все было не так уж и плохо, да?       Пожимает плечами. Такое ощущение, что сердце колотится в горле. — Слушай, давай поговорим еще кое о чем, а потом в постель. — Что?       Он часто моргает и чувствует, как кровь приливает к местам, о существовании которых он до недавнего времени даже не подозревал. — Ну же, Чимин, из-за всех этих разговоров я хочу тебя трахнуть прямо сейчас, не дожидаясь следующей недели. Уверен, на тебя они тоже подействовали.       Юноша смущенно ерзает. Внутренняя богиня тяжело дышит. — Убедился? Кроме того, я хочу кое-что попробовать. — Будет больно? — Нет, и перестань видеть повсюду боль. Это удовольствие. Разве до сих пор тебе было больно? Он вспыхивает. — Нет. — Вот видишь. Слушай, сегодня днем ты говорил, что хочешь большего.       Внезапно он замолкает, и, похоже, ему слегка не по себе. Вот это да! Что бы это значило? Он сжимает его ладонь. — Мы можем попробовать, в те дни, когда ты не мой нижний. Не знаю, что у нас получится, не знаю, как отделить одно от другого. Возможно, ничего не выйдет, но я хочу попытаться. Скажем, одну ночь в неделю.       Ох, ни фига себе! У омеги отвисает челюсть, подсознание ошеломлено. Мин Юнги согласен на большее! Он хочет попытаться! Его подсознание выглядывает из-за дивана, на жестоком хищном личике по-прежнему ошеломленное выражение. — Но у меня одно условие, — осторожно говорит Юнги. — Какое? — выдыхает он.       Пак согласен. Всё, что попросишь. — Ты милостиво примешь мой подарок на окончание университета.       В глубине души он знает, что это. Тело охватывает страх. — Пойдем, — командует он и рывком поднимает парня на ноги.       Он снимает куртку, набрасывает её ему на плечи и ведет его к двери. Возле дома стоит красная машина — компактная двухдверная «Ауди». — Это тебе. Поздравляю, — говорит Мин, притягивает Чимина к себе и целует в волосы.       Он купил ему чертов автомобиль, новехонький, судя по виду. Мало же было книг! Омега тупо смотрит на машину и пытается понять, что сейчас чувствует. С одной стороны, он в смятении, с другой — благодарен старшему, ошеломлен его поступком, но все же основное чувство — злость. Да, он злится, особенно после всего, что он сказал ему про книги… но тогда он уже купил эту машину. Мужчина берет его за руку и ведет по дорожке к новому приобретению. — Чимин, твой «Фольксваген» уже старый и, прямо скажем, довольно опасный. Я себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится, когда я так легко могу все уладить.       Он замолкает и пристально смотрит на Пака, но у него не хватает духу встретиться с ним взглядом. Парень молча пялится на шикарную ярко-красную машинку. — Я сказал о ней твоему отчиму. Он одобрил, — говорит мужчина.       Он возмущенно поворачивается к нему и окидывает свирепым взглядом. — Ты рассказал Йену? Как ты мог!       Слова застревают в горле. Как он посмел? Бедный Йен. Юноше плохо, чувствует себя оскорбленным за своего отца. — Чимин, это подарок. Неужели нельзя просто поблагодарить? — Слишком дорогой подарок, и ты это знаешь. — Только не для меня, когда речь идет о моём душевном спокойствии.       Он хмуро смотрит на него, у него нет слов. Юнги просто не понимает! У него всегда были деньги. Ну хорошо, не всегда — в детстве не было, думает он, и его картина мира меняется. От этих мыслей Пак остывает и больше не сердится из-за машины, наоборот, чувствует себя виноватым из-за своего приступа злости. Мин действовал из благих побуждений, может, не совсем правильно, но он не хотел его обидеть. — Буду рад, если ты одолжишь мне эту машину, как ноутбук. Альфа тяжело вздыхает. — Хорошо, одолжу. На неопределенный срок, — говорит он и настороженно смотрит на него. — Никаких неопределенных сроков. На пока. Спасибо.       Он хмурится, но омега быстро целует его в щеку и говорит нарочито умильным голосом: — Спасибо за машину, сэр.       Внезапно Юнги хватает его и прижимает к себе, держа за спину одной рукой, а другой вцепившись в волосы. — А ты дерзкий омега, Пак Чимин!       Не давая ответить он вгрызается в его рот, раздвигает языком мягкие губы, и парень понимает, что пощады не будет.       Кровь вскипает, и Чимин возвращает поцелуй с не меньшей страстью. Он безумно хочет старшего — несмотря на машину, книги, пределы допустимого… порку розгами… он хочет его. — Я едва сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прямо сейчас, на капоте этой машины, и показать тебе, что ты мой, и если я хочу купить тебе долбаную машину, я её куплю, — рычит он. — А теперь отведем тебя в дом и разденем.       Мин целует грубо и сладко. Похоже, он не на шутку разозлился. Он хватает младшего за руку и ведет в дом, прямиком в его комнату… Подсознание снова спряталось за диван и прикрывает голову руками. Мужчина включает ночник и останавливается, глядя на Пака. — Пожалуйста, не сердись на меня, — шепчет омега.       Его взгляд ничего не выражает, холодные темные глаза похожи на ночное зимнее небо. Холодное, беспощадное небо. — Мне жаль, что так вышло с книгами и машиной, — говорит Чимин и умолкает. Альфа задумчиво молчит. — Ты пугаешь меня, когда злишься, — выдыхает парень, глядя на него.       Он качает головой и закрывает глаза. Когда он их открывает, выражение его лица чуть смягчается. Он делает глубокий вдох и сглатывает. — Повернись, — приказывает он. — Я хочу вытащить тебя из этого наряда.       Очередной перепад настроения, за ними не угонишься. Светловолосый послушно поворачивается, сердце отчаянно колотится, неловкость постепенно вытесняется желанием, которое с кровью проносится по всему телу и сворачивается где-то глубоко внутри. Старший убирает волосы с шеи, открывая место для метки а она будет!!!. Он касается его затылка указательным пальцем и мучительно медленно ведет им вниз вдоль позвоночника. Отполированный ноготь слегка царапает обнаженную спину. — Мне нравится эта блузка, — бормочет Юнги. — Люблю смотреть на твою безупречную кожу.       На середине спины его палец достигает края блузы и начало брюк. Мужчина просовывает палец под ткань и притягивает парня к себе так, что он оказывается спиной к нему. Чувствуя, как он вжимается в его тело и, наклонившись, нюхает волосы, рвано выдыхает. — Ты так хорошо пахнешь, Чимин~а, так сладко!       Он касается носом чувствительного уха, спускается по шее и оставляет цепочку нежных, легких поцелуев на его плече. У Пака учащается дыхание, теперь оно прерывистое, полное надежды. Чувствует пальцы альфы на поясе брюк. До боли неторопливо он их расстегивает, пока губы Мина движутся к другому плечу, он целует, лижет и слегка посасывает кожу. Тело отзывается на искусную ласку, омега невольно выгибается. — Ты. Должен. Научиться. Стоять. Смирно, — шепчет он, отделяя каждое слово поцелуем.       Он расстегивает лямку на шее, блуза падает и лужицей растекается у его ног. Следом идут брюки, что также лужой лежат рядом. — Вы в том же белье как и в отеле, мистер Пак. Мне это нравится.       Старший кладет руки на грудь омеги, и соски напрягаются от его прикосновений. — Подними руки и положи их мне за голову, — сдавленно шепчет он в его шею.       Младший повинуется, грудь поднимается и упирается в ладони Мина, соски твердеют ещё сильнее. Он запускает пальцы в его мягкие, сексуальные волосы и осторожно тянет. Наклоняет голову вбок, подставляя шею под его поцелуи. — М-м-м… — шепчет он во впадинку за красным ухом и начинает ласкать пальцами соски, повторяя движения рук парня в его волосах.       Чимин не может сдержать стон от острого укола наслаждения внизу живота. — Может, дать тебе кончить вот так? — шепчет мужчина.       На это юноша выгибает спину, вдавливаясь грудью в его опытные руки. — Вам нравится, мистер Пак, не так ли? — М-м-м… — Скажи мне!       Он продолжает медленную, чувственную пытку, нежно покручивая соски. — Да. — Что «да»? — Да… альфа. — Скажи правильно, детка. — Да… с-сэр. — Хороший омега.       Внезапно старший сильно его щиплет, и тело юноши, прижатое к нему, судорожно корчится.       Он ахает от острой, утонченной боли, смешанной с наслаждением. Он чувствует тело старшего. Издав еще один стон, сильнее вцепляется в его волосы. — Думаю, ты еще не готов кончить, — шепчет Мин, нежно покусывая мочку уха, и перестает ласкать грудь. — К тому же я тобой недоволен.       "О нет… что это значит?" — проносится в его затуманенном желанием мозгу. — Возможно, я вообще не разрешу тебе кончить.       Он снова начинает ласкать соски, его пальцы покручивают, тянут, пощипывают. Младший извивается и прижимается к нему задом.       Пак чувствует, как он усмехается ему в шею, пока его руки движутся вниз, к мягким бедрам. Его пальцы проникают в трусы сзади, растягивают ткань, а потом он резким движением срывает их и бросает перед омегой, чтобы он видел… Ох, ни фига себе. Его руки спускаются еще ниже… и он медленно вводит в него палец. — О да, моя сладкая омега уже готова, — шепчет Юнги, поворачивает Чимина к себе, и его дыхание учащается. Он облизывает свой палец. — Вы такой вкусный, мистер Пак.       Он вздыхает и, глядя на парня из-под полуопущенных век, тихо приказывает: — Раздень меня.       На самом младшем ничего нет, кроме туфель на небольшой платформе, да и те не его, а Кима. Он обескуражен. Он ещё никогда не раздевал альф. — Давай, ты справишься, — мягко подбадривает Юнги.       О боже! Омега растерянно моргает. С чего начать? Тянется к его футболке, но он хватает юношу за руки и, хитро улыбаясь, качает головой. — Нет-нет. Только не футболку, у меня есть кое-какие планы, возможно, тебе нужно будет ко мне прикоснуться.       Что-то новенькое… он может трогать его через одежду. Старший берет его руку, кладет себе на джинсы, и младший чувствует его возбуждение. — Вот как Вы на меня действуете, мистер Пак.       Омега хватает ртом воздух и слегка сжимает пальцы. Мин ухмыляется. — Хочу быть в тебе. Сними мои джинсы. Ты командуешь.       Ох, ни фига себе… он командует! Чимин изумленно открывает рот. — Ну и что ты будешь со мной делать? — дразнит парня брюнет.       Сколько возможностей… Его внутренняя богиня рычит от восторга, юношу переполняют желание, неудовлетворенность и неудержимая отвага, свойственная семейству Пак. Он толкает альфу на кровать, и он со смехом падает. Он смотрит на него торжествующим взглядом, внутренняя богиня сейчас взорвется от нетерпения. Неловко и торопливо стаскивает со старшего туфли и носки. Его глаза блестят от удовольствия и желания. Какой же он… великолепный… и его. Залезает на кровать и садится на него верхом, чтобы расстегнуть джинсы, запускает пальцы под пояс, трогает… ох… дорожку волос. Альфа закрывает глаза и выгибается. — Ты должен научиться лежать смирно, — строго говорит омега и тянет за волосы под поясом. У Юнги перехватывает дыхание, и он ухмыляется. — Да, мистер Пак, — шепчет он с горящим взглядом и с трудом продолжает: — В кармане джинсов презерватив.       Младший медленно исследует карман, не отводя глаз от лица мужчины. Его рот полуоткрыт. Нащупывает два пакетика из фольги, вытаскивает и кладет на кровать рядом с Мином. Два! Нетерпеливо тянется к пуговице на его джинсах и расстегивает неловкими пальцами. Чимин вне себя от возбуждения. — Столько энтузиазма, мистер Пак, — шутливо говорит Юнги.       Парень ведет язычок молнии вниз и понимает, что брюки легко не снимутся… хм. Сползает вниз и тянет. Джинсы чуть сдвигаются. Омега хмурит брови. Ну почему это так трудно? — Я не смогу лежать смирно, если ты и дальше будешь кусать губу, — предупреждает альфа, затем выгибает спину, юноша стаскивает джинсы и трусы одновременно — вот это да! — и освобождает его.       Он отшвыривает одежду ногой — весь его, он может делать всё, что хочет. Как в Рождество. — Что ты собираешься делать? — выдыхает мужчина, от шутливого тона ничего не осталось.       Чимин прикасается к нему, изучая взглядом его лицо. Он открывает рот и глубоко вдыхает. Кожа у него нежная и гладкая, но в то же время упругая — м-м-м, восхитительное сочетание! Парень наклоняюсь над мужчиной, волосы падают на лицо, и вот его член у него во рту. Сосет изо всех сил. Мин закрывает глаза, его бедра дергаются под телом омеги. — Ох, Чимин~и, полегче…       Чувствует себя могущественным как никогда. Младший пробует его на вкус, дразнит губами и языком, и это ощущение пьянит. Двигает головой вверх-вниз, почти заглатывая член, губы плотно сжаты… ещё и ещё… Тело мужчины напрягается. — Все, детка, хватит. Я пока не хочу кончать.       Садится и часто моргает. Дыхание сбивается, парень в полном замешательстве. Постойте, разве не он здесь командует? Похоже, у внутренней богини отобрали мороженое. — Твоя невинность и энтузиазм просто обезоруживают, — с трудом произносит альфа. — Ты сверху… вот что нам нужно. Ох. — Вот, надень. — Он вручает ему пакетик из фольги.       Черт. Как надеть? Пак разрывает пакетик и вытряхиваю липкий эластичный презерватив. — Зажми пальцами кончик и раскатай его. Там воздух не нужен, — тяжело дыша, советует старший.       Очень медленно, сосредоточившись изо всех сил, делает, как велено. — Боже, Чимин~и, ты меня убиваешь… — Любуюсь делом своих рук и Юнги.       Он действительно прекрасный представитель человеческой породы, от одного взгляда на него возбуждаешься. — Сейчас. Я хочу быть внутри тебя, — шепчет он.       Омега смотрит на него непонимающим взглядом, и тогда мужчина резко поднимается, и вот они уже сидят лицом к лицу. — Например, так, — выдыхает он, обхватывает рукой его бедра, приподнимает, одним движением оказывается внизу и очень медленно опускает его на себя.       Чимин не может сдержать стон, когда он проникает внутрь, растягивает меня, наполняет изнутри. Какое удивительное, сладостное, восхитительное ощущение полноты! О-о-о… пожалуйста! — Да, детка, почувствуй меня, всего меня, — стонет Мин и на миг закрывает глаза.       И вот его член внутри, глубоко-глубоко, до упора, и Мин держит парня, не давая пошевелиться… секунды… минуты… он не знает. Взгляд глаза в глаза. — Как глубоко, — говорит он вполголоса, выгибается и двигает бедрами.       Из-за рта рвется стон — о боже! — и чудесное ощущение расходится кругами по животу… по всему телу. — Еще! — шепчет омега. Он лениво улыбается и выполняет его просьбу.       Со стоном Пак откидывает голову назад, волосы рассыпаются по шее. Юнги очень медленно опускается назад на кровать. — Двигайся, Чимин, вверх-вниз, как захочешь. Держись за мои руки, — говорит мужчина низким, хриплым и таким сексуальным голосом.       Он хватается за его руки, как утопающий за соломинку. Осторожно приподнимается и опускается… вот это да! Глаза старшего горят от предвкушения. Он тоже тяжело дышит и приподнимает бедра, когда парень опускается. Они находят нужный ритм — вверх-вниз, вверх-вниз — движемся в такт… и это… невыносимо… приятно. Между рваными вдохами-выдохами, в этой потрясающей наполненности глубоко внутри… пульсирует и нарастает потрясающее ощущение, он смотрит в глаза альфы… и вижу в них восхищение, восхищение им.       Чимин трахает его. Чимин командует им. Он принадлежит мне, а парень — ему. Эта мысль подталкивает его, тело тяжелеет, омега больше не может сдерживаться и сжимается вокруг него в сладкой судороге, выкрикивая что-то несвязное. Мин хватает его бедра, закрывает глаза, откидывает голову, сжав челюсти, и тоже кончает. Он падает ему на грудь, обессиленный, и оказывается между фантазией и реальностью, там, где нет ни запретов, ни пределов допустимого.