50 оттенков Мина

      Внешний мир медленно вторгается в чувства и, бог мой, вот это вторжение! Парень словно плывет, его расслабленное тело совершенно обессилело и не может пошевелиться. Он лежит на мужчине, опустив голову ему на грудь. От него божественно пахнет: свежевыстиранным бельем, дорогим гелем для душа и лучшим, самым соблазнительным запахом на свете… им самим. Омеге не хочется двигаться, хочется вечно вдыхать этот аромат. Пак зарывается носом в футболку альфы и жалеет о том, что она преграждает доступ к его телу. Постепенно блондин приходит в себя, протягивает руку и в первый раз касается его груди. Он такой твердый… сильный. Юнги резко хватает его руку, но потом подносит её к губам и, смягчая свою грубость, нежно целует костяшки пальцев. Перекатывается на живот и смотрит на младшего сверху вниз. — Не надо, — говорит он вполголоса и легко целует. — Почему ты не любишь, когда тебя трогают? — шепчет омега, глядя в темные глаза. — Потому, что испытал пятьдесят оттенков зла, Чимин~и.       Ох… его честность обезоруживает. Пак моргает. — В самом начале жизни мне пришлось очень тяжело. Не хочу грузить тебя подробностями. Просто не хочу.       Старший прижимается носом к носу, затем садится на кровати. — Думаю, основы мы уже прошли. Как тебе?       Мин выглядит чрезвычайно довольным собой, однако говорит деловым тоном, словно только что поставил очередную галочку в списке. Чимин все ещё не может отойти от его замечания о тяжелом начале жизни. Это невыносимо, парню отчаянно хочется узнать больше о его детстве, но вряд ли он расскажет. Поэтому он наклоняет голову набок, подражая альфе, и через силу улыбается. — Вы же не думаете, будто я верю в то, что Вы действительно передали мне контроль? А если Вы так думаете, то, значит, не учитываете мой уровень интеллекта. — Чимин хитро улыбается. — Но все равно, спасибо за иллюзию. — Мистер Пак, Вы не просто красивая омега. У Вас уже было шесть оргазмов и все благодаря мне, — игриво хвастается мужчина.       Младший розовеет щеками и моргает от смущения под его взглядом. Неужели он ведет счет? Юнги хмурит брови. — Ты хочешь мне что-то рассказать? — Неожиданно его голос становится строгим.       От такого тона парень поморщился. Он, кажется, никогда не привыкнеть к стали в голосе. — Мне утром приснился сон. — Да? — Старший свирепо смотрит на него.       Кажется у какого-то неприятности. Очень большие на самом деле не слишком. — Я кончил во сне.       От смущения парень закрывает глаза рукой. Мин молчит. Омега осторожно смотрит на него из-под руки. Похоже, он удивлен. — Во сне? — Да и я проснулся. — Не сомневаюсь. Что тебе снилось?       Вот черт. Чертов альфа; по глазам видно, что издевается. — Ты. — И что же я делал?       Чимин считал, что не сможет покраснеть сильнее, но как же он ошибался. Вспыхнув как спичка, он закрывает лицо ладонями. Словно маленькому ребенку, ему на какой-то миг кажется, что если он его не видит, то и он его не видит. — Чимин, в последний раз спрашиваю, что тебе снилось? — У тебя был стек.       Мужчина убирает одну руку и внимательно вглядывается в глаза цвета кофе. — Неужели? — Да, — отвечает Пак и краснеет сильнее, так что краска перешла на уши и шею. — Значит, ты не безнадежен. У меня есть несколько стеков. — Из плетеной коричневой кожи?       Альфа смеется. Его смех такой красивый, что Чимин зависает немного. — Наверняка найду и такой, — говорит Юнги, и его темные глаза блестят от удовольствия.       Наклонившись, он коротко целует парня, встает и поднимает свои трусы-боксеры. Ох, нет… уходит. Младший бросает быстрый взгляд на часы — всего без двадцати десять. Поспешно вылезает из кровати, натягивает тренировочные штаны и майку, затем снова садиться, скрестив ноги, и смотрит на старшего. Не хочется, чтобы он уходил. Что же делать? — Когда у тебя течка? — спрашивает Мин, прерывая мысленный поток. — Терпеть не могу эти штуковины, — ворчит он, показывая презерватив, потом кладет его на пол и надевает джинсы. — Ну? — настаивает он, когда омега не отвечает, и выжидающе смотрит на него, как будто хочет услышать его мнение о погоде.       Вот дерьмо! Это слишком личная информация. — На следующей неделе, — бормочет омега, разглядывая свои руки. — Нужно решить вопрос с контрацепцией.       Как же он любит командовать! Чимин же тупо пялится на него, а брюнет садится на кровать и надевает носки и туфли. — У тебя есть врач?       Блондин качает головой. Они снова вернулись к передаче контроля над активами, очередной поворот на сто восемьдесят градусов.       Юнги хмурится. У парня возникает сильное желание провести пальцем между бровями, чтобы он не хмурил их, но он подавляет это желание, потому что они не так близки как кажется. — Я пришлю тебе своего врача. В воскресенье утром, до того как ты приедешь ко мне. Или он может осмотреть тебя у меня дома. Что ты предпочитаешь?       Это называется, он на него не давит. Еще одна блажь, за которую он платит… хотя, собственно, в своих же интересах. — У тебя.       "Значит, я точно увижу его в воскресенье". — Хорошо, я сообщу тебе позже. — Ты уходишь?       «Не уходи… Останься со мной, пожалуйста», — кричит подсознание. — Да.       «Ну почему?» — вопрос готов сорваться с пухлых губ. Но вместо этого парень шепчет: — Как ты доберешься? — Дохён заберет. — Могу отвезти. У меня теперь замечательная новая машина.       Он смотрит на омегу теплым взглядом и от этого сердце Пака тает. — Вот это совсем другое дело. Но, думаю, ты слишком много выпил. — Ты нарочно меня подпоил? — Да. — Зачем? — Ты слишком много думаешь и ты такой же молчаливый, как твой отчим. Тебя можно разговорить только после капельки спиртного, а мне нужно, чтобы ты был со мной честным. Иначе ты замыкаешься и я понятия не имею, что у тебя на уме. Истина в вине, Чимин. — А ты, значит, со мной всегда честен? — Я стараюсь. — Он настороженно смотрит на Пака. — Наши отношения сложатся только в том случае, если мы будем честны друг с другом. — Я хочу, чтобы ты остался и использовал вот это, — говорит младший и показывает ему второй презерватив.       Он улыбается, его глаза весело блестят, там поселились смешинки. — Чимин я сегодня и так слишком далеко зашел. Мне нужно идти. Увидимся в воскресенье. Я подготовлю новый вариант контракта, и мы начнем играть по-настоящему. — Играть?       Вот дерьмо. Сердце подпрыгивает к горлу. Пульс учащается, дыхание прерывается. — Я бы хотел провести с тобой сцену, но подожду, пока ты не подпишешь контракт. Тогда я буду знать, что ты готов. — О, значит, я могу тянуть время, пока не подпишу?       Юнги смотрит на блондина оценивающим взглядом, затем криво улыбается. — В принципе, да, но я могу не выдержать и сломаться. — Как?       Внутренняя богиня проснулась и внимательно слушает. Брюнет ухмыляется; похоже, он дразнит омегу. — Стану чрезвычайно опасным.       У него заразительная улыбка. Ещё безумно красивая. — Как это? — О, знаешь, всякие там взрывы, автомобильные погони, похищение, лишение свободы. — Ты меня похитишь? — О да, — ухмыляется мужчина. — И будешь насильно удерживать?       Ух, до чего же возбуждает! — Конечно. Но тогда речь пойдет уже о полной передаче власти. — А это еще что?       Пак тяжело дышит, сердце бешено колотится. Он что, серьезно? — Буду полностью тебя контролировать двадцать четыре часа в сутки.       У альфы блестят глаза, даже со своего места парень чувствует его радостное волнение. Вот черт! — Короче говоря, у тебя нет выбора, — ехидно замечает он. — Разумеется.       Младший не может скрыть сарказма в голосе, когда заводит глаза к небу. — Пак Чимин, ты только что закатил глаза. — Нет, — писк в ответ. — Да-да. А что я собирался сделать, если ты еще раз закатишь при мне глаза? — Мин садится на край кровати и тихо командует: — Иди сюда.       Сам же омега бледнеет. Боже… он серьезно. Сидит совершенно неподвижно и смотрит на старшего. — Я еще не подписал контракт… — Я всегда держу слово. Сейчас я тебя отшлепаю, а потом оттрахаю быстро и жестко. Похоже, презерватив нам все-таки пригодится.       Он говорит тихо и угрожающе, и это чертовски сексуально.       Внутренности сжимаются от горячего, жадного, растекающегося по всему телу желания. Юнги смотрит на него горящими глазами, ждет. Блондин неохотно выпрямляет ноги. Может, убежать? Вот оно, их отношения висят на волоске, здесь и сейчас. Согласиться или отказаться? Но если он откажется, то все будет кончено. Пак точно знает. «Согласись!» — умоляет внутренняя богиня, а подсознание почти парализовано. — Я жду, — говорит альфа, — а я не люблю ждать.       Ох, ради всего святого! Испуганный и возбужденный, Чимин тяжело дышит. Чувствует, как кровь пульсирует в теле, а ноги становятся ватными. Медленно подползает к Мину. — Хороший малыш, — говорит он. — Теперь встань.       Вот дерьмо… неужели нельзя побыстрее покончить с этим? Омега не знает, сможет ли удержаться на ногах. Нерешительно встает. Старший протягивает руку и Пак кладет презерватив на его ладонь. Внезапно брюнет хватает парня и опрокидывает поперек своих колен. Легко поворачивает, и торс омеги оказывается на кровати рядом с ним. Мин перекидывает правую ногу через аппетитные, по его меркам, бедра и кладет левую руку на поясницу так, что Чимин не может двигаться. — Положи руки за голову, — приказывает он.       Омега немедленно повинуется. Попробуй отказать такому тону, а в особенности человеку. — Чимин~а, почему я это делаю? — спрашивает старший. — Потому что я закатил глаза в твоём присутствии, — с трудом выдавливает из себя омега. — Думаешь, это вежливо? — Нет. — Будешь еще так делать? — Нет. — Я буду шлепать тебя всякий раз, когда ты закатишь глаза, понял?       Он очень медленно приспускает тренировочные штаны. Это унизительно, страшно и очень возбуждает. Брюнет устраивает целый спектакль и откровенно наслаждается. У парня вот-вот выскочит сердце, он вообще едва дышит. Черт, наверное, будет больно?       Мин кладет руку на обнаженный зад, ласкает, нежно гладит ладонью. А потом убирает руку… и сильно шлепает младшего по ягодице. Ой! От боли у Пака глаза лезут на лоб, он пытается встать, но мужчина не дает — его рука лежит между изогнутых лопаток. Альфа ласкает парня там, где только что ударил, его дыхание становится громким и хриплым. Он шлепает омегу еще раз, потом еще. Как же больно! Блондин молчит, только морщится от боли. Волна адреналина проносится по телу, и под его воздействием Чимин извивается пытаясь увернуться от ударов. — Лежи смирно, — предупреждает Юнги, — иначе буду шлепать дольше.       Брюнет гладит его, а потом следует шлепок. Возникает ритмический рисунок: ласка, поглаживание, резкий удар. Нужно сосредоточиться, чтобы вынести пытку. Разум пустеет, когда младший пытается привыкнуть к тягостному ощущению. Старший не шлепает два раза подряд по одному месту, он распространяет боль. — А-а-а! — Пак громко кричит на десятом шлепке — оказывается, он мысленно считал удары. — Я только разогрелся.       И вновь альфа шлепает его, затем нежно гладит. Сочетание обжигающего удара и нежной ласки сводит омегу с ума. Шлепает еще раз… невыносимо. Лицо болит — так сильно он его морщит. Снова кричит. — Никто тебя не услышит, детка.       Удар, потом еще один. В глубине души ему хочется умолять Юнги прекратить экзекуцию, но Чимин упрямо молчит. Он ни за что не доставит ему этого удовольствия. Неумолимый ритм продолжается. Пак кричит еще шесть раз. Всего восемнадцать шлепков. Тело словно поет от беспощадных побоев. — Хватит, — хрипло говорит мужчина. — Отлично, Чимин~и. А теперь я тебя трахну.       Он гладит красные ягодицы, и кожа саднит от ласковых прикосновений, которые спускаются все ниже и ниже. Неожиданно брюнет вставляет в парня два пальца, и он ахает, хватая ртом воздух. Это новое насилие проясняет затуманенный мозг. — Почувствуй меня. Посмотри, как твоему телу нравится то, что я делаю. Ты уже течешь, только для меня, — говорит он и в его голосе слышится восхищение.       Юнги то вводит в него пальцы, то вытаскивает, все быстрее и быстрее.       Пак мычит… нет, конечно; нет… вдруг он убирает руку… и омега остается со своим желанием. — В следующий раз я заставлю тебя считать вслух. Где презерватив?       Он нащупывает презерватив, осторожно поднимает парня и укладывает лицом вниз. Слышно шорох расстегиваемой молнии и шелест рвущейся фольги. Альфа стягивает его штаны, осторожно ставит блондина на колени и ласково гладит по саднящим ягодицам. — Сейчас я тебя возьму. Можешь кончить, — шепчет он.       Что? Как будто у него есть выбор.       И вот он уже внутри, быстро наполняет жаждущее нутро, и Чимин не сдерживает громкий стон. Мин входит резкими, сильными толчками, его тело задевает отшлепанный зад, который нестерпимо болит. Невыносимо острое ощущение — жгучее, стыдное и очень возбуждающее. Другие чувства приглушены или исчезли, сейчас омега сосредоточен только на том, что делает с ним мужчина, на знакомом, стремительно нарастающем напряжении в глубине живота. НЕТ… тело предает его и взрывается сокрушительным оргазмом. — О, Чимин~а! — выкрикивает старший и кончает, крепко схватив парня и не давая пошевелиться, пока он изливается. Потом, тяжело дыша, обессиленно падает рядом, притягивает его к себе так, что Пак оказывается на нем, и зарывается лицом в спутанные волосы. — Ох, детка, — выдыхает он, — добро пожаловать в мой мир.       Они лежат, жадно хватая воздух, и ждут, пока не замедлится дыхание. Альфа нежно гладит его волосы. И вновь Чимин на его груди, но сейчас у него совершенно нет сил, чтобы поднять руку и прикоснуться к нему. Вот это да… он до сих пор жив. (У младшего больше выдержки, чем я думала). Внутренняя богиня пребывает в прострации… ну, по крайней мере, её не слышно. Юнги глубоко вдыхает, нюхая светлые волосы. — Отлично, детка, — шепчет он с тихой радостью в голосе.       Его слова обволакивают Пака как мягкое, пушистое полотенце из отеля «Хитман», и он радуется, что Мин остался доволен. Он тянет за бретельку его майки. — Неужели ты спишь в этом? — Да, — сонно произносит омега. — Такой красавец должен ходить в шелках. Я поведу тебя по магазинам. — Меня вполне устраивает моя одежда, — бормочет он, пытаясь возмутиться.       Альфа снова целует его в голову. — Посмотрим.       Они лежат еще несколько минут, а может, часов, и Пак, похоже, дремлет. — Мне нужно идти. — Юнги нежно прикасается ко лбу губами. — Как ты себя чувствуешь?       Омега какое-то время размышляет над его вопросом. У него горят ягодицы, но, как ни странно, чувствует он себя прекрасно, правда, сил совсем не осталось. Неожиданное, довольно унизительное осознание. Парень ничего не понимает. — Хорошо, — шепчет Чимин. Не хочется больше ничего говорить.       Мужчина встает и из-за потери тепла блондин ёрзает, что не укрылось от бдительного взгляда Мина. — Где у вас ванная? — По коридору налево.       Он поднимает с пола презерватив и выходит. Блондин с трудом встает и надевает треники. От прикосновения ткани кожа на заду слегка саднит. Пака смущает собственная реакция. Вспоминая слова старшего — не помнит, правда, когда точно он это сказал, — что после хорошей трепки ему сразу станет лучше. Как такое возможно? Хотя, как ни странно, он прав. Нельзя сказать, что он был в восторге от экзекуции, честно говоря, Чимин по-прежнему готов на что угодно, лишь бы избежать боли, но сейчас… Он испытывает странное, однако приятное чувство удовлетворения и безопасности. Ничего не понятно.       Заходит Юнги. Парню неловко смотреть ему в глаз и потому он разглядывает свои руки. — Я нашел детское масло. Давай я смажу тебе ягодицы.       Что? Собственно это один единственный вопрос, который сейчас в голове у Пака. — Не надо, все нормально. — Чимин, — говорит он предупреждающим тоном.       Как же хочется закатить глаза, но омега вовремя останавливается. Он встает лицом к кровати. Брюнет садится рядом и осторожно снимает треники. В очередной раз. «Вверх-вниз, как трусы у шлюхи», — язвит подсознание. Мысленно младший посылает его куда подальше. Мужчина выдавливает на ладонь немного детского масла и с бережной нежностью втирает его в поистине бархатную кожу — надо же, какой универсальный продукт, годится и для смывки макияжа, и в качестве успокаивающего бальзама для отшлепанной задницы. — Люблю к тебе прикасаться, — шепчет брюнет и омега вынужден признать, что ему тоже нравится, когда он к нему прикасается. — Вот и все, — говорит он и натягивает на младшего штаны.       Мин бросает взгляд на часы. Половина одиннадцатого. — Мне пора. — Я тебя провожу.       Пак по-прежнему не может смотреть ему в лицо. Юнги берет его за руку и ведет к входной двери. К счастью, Кима еще нет дома. Должно быть, еще ужинает с родителями и Сынмином. Чимин искренне радуется, что он не слышал, как проходило наказание. — Разве тебе не нужно позвонить Дохёну? — спрашивает блондин, отводя взгляд. — Дохён здесь с девяти часов. Посмотри на меня, — шепчет альфа.       Омега заставляет себя поднять на него глаза и натыкается на изумленный взгляд. — Ты не плакал, — тихо говорит Юнги, затем хватает его в охапку, яростно целует и шепчет в полюбившейся губы: — В воскресенье.       В его голосе слышится обещание, смешанное с угрозой. Пак смотрит, как он идет по дорожке и садится в большую черную «Ауди». Он не оглядывается. Чимин закрывает дверь и беспомощно стоит в гостиной квартиры, где осталось провести всего две ночи. Почти четыре года он жил здесь счастливо… но сейчас, впервые в жизни, ему неуютно и плохо наедине с собой. Может, он слишком далеко ушел от себя настоящего? За его внешним спокойствием скрывается море слез. Ирония в том, что парень даже не может сесть и как следует выплакаться. Приходится стоять. Уже поздно, но он решает позвонить маме. — Милый, как ты? Как прошла выпускная церемония? — радостно говорит она в трубку, и её голос действует на омегу как бальзам. — Извини, что звоню так поздно, — шепчет он.       Мама замолкает, вероятно почувствовав, что что-то не так. — Чимми, что случилось? — спрашивает она серьезным тоном. — Ничего, мамочка, мне просто захотелось тебя услышать.       Какое-то время она молчит. — Чимин~и, что с тобой? Расскажи мне.       Голос мамы ласковый и успокаивающий, и он знает, что она искренне за него волнуется. Из глаз брызгают непрошеные слезы. Младший столько плакал за последние несколько дней! — Чимин, прошу тебя, — говорит мама с беспокойством, которое словно отражает всю боль. — Ах, мама, это все из-за мужчины. — Что он с тобой сделал?       Её тревога становится осязаемой, что можно потрогать руками. — Дело не в этом.       Хотя, честно говоря, именно в этом… Вот дерьмо. Не хочется её расстраивать, просто ему нужно, чтобы кто-то побыл сильным за него. — Мин~и, пожалуйста, ты меня пугаешь.       Делает глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. — Я вроде как влюбился, но мы такие разные, что я не уверен, стоит ли нам быть вместе. — Ох, милый, как бы я хотела быть рядом! Прости, что пропустила выпускную церемонию. Наконец-то ты влюбился! Мальчик мой, с мужчинами очень сложно! Они принадлежат к другому биологическому виду. Ты давно с ним знаком?       Юнги точно принадлежит к другому виду… он вообще с другой планеты. — Примерно пять недель. — Всего ничего! Как можно узнать человека за такое короткое время? Не бери в голову, просто не подпускай его к себе до тех пор, пока не поймешь, что он тебя достоин.       Ух ты… Пак впечатлен, что мама попала в точку, вот только её совет несколько запоздал. "Достоин ли он меня?" Интересный подход. Чимин всегда сомневался, достоин ли он его. — Милый, у тебя грустный голос. Приезжай к нам. Я ужасно по тебе скучаю. Банхё тоже будет рад тебя видеть. Ты сможешь взглянуть на вещи под другим углом. Тебе просто необходим отдых, ведь ты столько работал.       Соблазнительное предложение! Сбежать в Лос-Анджелес к солнцу и спокойствию. К маминому чувству юмора… её любящим рукам. — В понедельник у меня два собеседования в Мёндоне. — О, прекрасные новости.       Дверь открывается и входит Тэхён. Он улыбается, но, увидев, что блондин плакал, сразу же мрачнеет. — Мам, мне пора. Я подумаю, может и приеду. Спасибо. — Милый, не относись к мужчинам всерьез, ты ещё так молод. Живи в свое удовольствие. — Да, мама. Я тебя люблю. — И я тебя очень люблю, Чимми. Береги себя.       Он кладет трубку и оказывается лицом к лицу с Ким Тэхёном, который смотрит на него свирепым взглядом. — Этот неприлично богатый мудак снова тебя обидел? — Нет… вроде того… э-э-э… да. — Пошли его подальше. С тех пор, как ты его встретил, ты буквально сам не свой. Никогда тебя таким не видел.       Черно-белый мир Ким Тэхёна прост и ясен. В нем нет таинственных, расплывчатых и неуловимых оттенков серого. Добро пожаловать в мой мир. — Садись, давай поговорим, выпьем вина… О, да вы пили шампанское! — Ким исследует бутылку. — И весьма неплохое.       Пак вяло улыбается и с опаской смотрит на диван. «Хм… сидеть». — Что с тобой? — Я упал и приземлился на задницу.       Младшему не приходит в голову усомниться в его словах — у Чимина чуть ли не самая плохая координация движений во всем Сеуле. Он никогда не думал, что будет этому радоваться. Осторожно садиться, приятно удивившись, что все не так уж плохо, и смотрит на Тэ. Внезапно в памяти всплывает разговор с Мином в «Хитмане»: «Если бы ты был моим тебе бы еще неделю было больно сидеть после того, что ты вчера устроил». Омега обратил внимание только на слова «если бы ты был моим», хотя уже тогда звенели тревожные звоночки. Он был слишком растерянным и влюбленным, чтобы их заметить.       Шатен возвращается с бутылкой красного вина и вымытыми чашками. — Ну, поехали?       Он торжественно вручает ему чашку с вином. Вряд ли оно вкуснее «Боланже». — Хён, если этот придурок боится серьезных отношений, брось его. Хотя, честно говоря, я что-то не понимаю. На приеме после выпускной церемонии он не сводил с тебя глаз, следил за каждым твоим движением. Я бы сказал, что Мин от тебя без ума, но, возможно, он демонстрирует свою любовь странным способом.       Без ума? Юнги? Странным способом? Вот именно. — Тэтэ, тут все запутанно. А как ты провел вечер? — спрашивает Пак.       Блондин не хочет обсуждать свои отношения с альфой, чтобы не сболтнуть лишнего. А Тэхёну достаточно задать один вопрос и его уже не остановишь. Так хорошо сидеть и слушать его болтовню, очень успокаивает. Последние новости — Сынни, возможно, будет жить с ними после того, как они вернутся из отпуска. Будет забавно, Сынмин тот еще весельчак. Парень хмурится. Вряд ли Юнги это понравится. Хотя… сам виноват. Пусть терпит. Пак выпил две чашки вина и решает пойти спать. Сегодня был долгий день. Ким обнимает старшего и берет телефон, чтобы позвонить Хосоку.       Чимин чистит зубы и проверяет чертов ноутбук. В почте сообщение от Мина. От: Мин Юнги Тема: Ты Дата: 26.05.2021, 23:14 Кому: Пак Чимин Дорогой мистер Пак! Вы просто восхитительны! Самая красивая, понятливая, остроумная и храбрая омега из всех, кого я только встречал. Примите адвил, и это не просьба. Не садитесь за руль своего «жука». Я узнаю. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House»       Подумать только, не садиться за руль ЕГО машины! Пак печатает ответ. От: Пак Чимин Тема: Лесть Дата: 26.05.2021,23:20 Кому: Мин Юнги Лесть никуда не приводит, но, поскольку Вы уже везде были, это спорный вопрос. Мне нужно отвести машину в автомастерскую, чтобы я мог её продать, так что никакие дурацкие возражения не принимаются. Красное вино всегда предпочтительнее адвила. Мин~и PS: Порка розгами для меня НЕДОПУСТИМОЕ действие.       Нажимает на «Отправить» и ждет ответ. От: Мин Юнги Тема: Обескураживающие омеги, которые не умеют принимать комплименты Дата: 26.05.2021,23:26 Кому: Пак Чимин Дорогой мистер Пак! Я не льщу. Вам пора спать. Принимаю дополнение к недопустимым действиям. Не пейте слишком много. Дохён избавится от Вашей машины и возьмет за нее хорошую цену. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House» От: Пак Чимин Тема: Справится ли Дохён? Дата: 26.05.2021,23:40 Кому: Мин Юнги Уважаемый господин Мин! Удивительно, что Вы готовы рискнуть своим подручным, позволив ему вести мою машину, но не омегой, которую время от времени трахаете. Сомневаюсь, что Дохён сможет выручить лучшую цену за упомянутую машину. В прошлом, еще до нашей встречи, я славился умением торговаться. Мин~и От: Мин Юнги Тема: Осторожнее! Дата: 26.05.2021,23:44 Кому: Пак Чимин Дорогой мистер Пак! Думаю, что это говорит КРАСНОЕ ВИНО и что у Вас был очень долгий день. Хотя мне очень хочется приехать прямо сейчас и принять меры, чтобы Вы не могли сидеть целую неделю, а не один вечер. Дохён — бывший военный и способен водить все, от мотоцикла до танка «Шерман». Ваша машина не представляет для него угрозы. И, пожалуйста, не называйте себя «омегой, которую я время от времени трахаю», так как, честно говоря, это меня безумно ЗЛИТ, и Вам не понравится иметь со мной дело, когда я зол. Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House» От: Пак Чимин Тема: Сам осторожнее! Дата: 26.05.2021,23:57 Кому: Мин Юнги Уважаемый господин Мин! Не уверен, что Вы мне вообще нравитесь, особенно сейчас. Мин~и От: Мин Юнги Тема: Сам осторожнее! Дата: 27.05.2021,00:03 Кому: Пак Чимин Почему я тебе не нравлюсь? Мин Юнги, Генеральный директор холдинга «Min House» От: Пак Чимин Тема: Сам осторожнее! Дата: 26.05.2021,00:09 Кому: Мин Юнги Потому, что ты никогда не остаешься со мной. Мин~и       Вот так, пусть подумает. Пак захлопывает ноутбук с решимостью, которую на самом деле не чувствует, и ложится в постель. Выключает ночник и смотрит в потолок. День выдался долгим, сплошные нервные потрясения. Приятно было провести время с Йеном. Он неплохо выглядит и, как ни странно, одобряет Мина. Да еще Ким с его болтливым ртом. Признание альфы том, что он когда-то голодал. Как это, черт возьми? Господи, машина. Он не сказал Тэ о новой машине. И о чем только Юнги думал?       А еще сегодня он впервые его ударил. Омегу никогда не били. Во что он ввязался? Возвращение младшего помогло сдержать слезы, но сейчас они медленно катятся из глаз, стекая по вискам в уши. Чимин влюбился в эмоционально закрытого человека, и ничего хорошего из этой любви не выйдет — подспудно он это понимает. По его собственному признанию, он испытал пятьдесят оттенков зла. Как? Почему? Должно быть, это ужасно, и от мысли, что ребенком он подвергался невыносимым страданиям, парень плачет еще сильнее. «Будь он более нормальным, то вряд ли бы хотел тебя», — ехидно замечает подсознание и в глубине души блондин с ним согласен. Зарывается лицом в подушку, и словно открываются шлюзы — впервые за много лет он рыдает и не может остановиться.       Из темной ночи души его вырывает крик Тэ. «Какого хрена ты тут делаешь?» «Нет, не можешь!» «Что ты с ним сотворил на этот раз?» «С тех пор, как вы встретились, он все время плачет!» «Не смей туда входить!» Мужчина врывается в его комнату, бесцеремонно включает верхний свет и Пак невольно жмурится. — Господи, Чимин! — бормочет старший, выключает свет и бросается к омеге. — Что ты здесь делаешь? — выдавливает из себя младший между всхлипами.       Вот дерьмо, он не может унять слезы. Юнги включает ночник, и он снова щурится. Входит Ким и останавливается в дверях. — Хочешь, я вышвырну этого засранца? — спрашивает он, источая термоядерную враждебность.       Брюнет поднимает брови, он явно удивлен лестным эпитетом и открытой неприязнью Тэхёна. На что Чимин качает головой, и он возмущенно закатывает глаза. Ох… блондин бы не стал этого делать перед мистером М. — Позови, если я понадоблюсь, — уже спокойнее говорит шатен и добавляет со злостью: — Смотри у меня, Мин!       Он кивает, Тэтэ поворачивается и неплотно закрывает дверь.       Юнги смотрит на него с мрачным выражением на побледневшем лице куда бледнее. Из внутреннего кармана пиджака в мелкую полоску он достает носовой платок и дает парню. Тут Чимин вспоминает, что один его платок у него уже есть. — Что случилось? — тихо спрашивает Мин. — Зачем ты приехал? — осведомляется парень, не ответив на его вопрос.       Слезы чудесным образом высохли, но тело сотрясают всхлипы. — Забота о тебе входит в мои обязанности. Ты сказал, что хочешь, чтобы я остался и вот я здесь. И в каком виде я тебя нахожу? — Он растерянно щурится. — Уверен, что это моя вина, только не понимаю, в чем именно. Ты плачешь потому, что я тебя ударил?       Младший собирается с силами и садится лицом к старшему. Ягодицы все еще саднят и заставляют поморщится. — Ты принял адвил?       Омега качает головой. Юнги сердито прищуривается и выходит из комнаты. Слышно, как он разговаривает с Тэхёном, но разобрать слова невозможно. Через минуту он возвращается с таблетками и чашкой воды. — Выпей, — мягко приказывает он и садится рядом с ним.       Пак делает то, что велено ведь знает, что будет хуже, если ослушаться. — Поговори со мной, — шепчет брюнет. — Ты сказал, что все в порядке. Я бы никогда тебя не оставил, если бы знал, в каком ты состоянии.       Омега разглядывает свои руки. "Что я еще не сказал? Я хочу большего. Хочу, чтобы ты остался не потому, что я разрыдался, а потому, что сам этого хочешь. И я не хочу, чтобы ты меня бил. Разве это чрезмерное желание?" Только эти слова так и остаются на языке. — Значит, когда ты сказал, что все хорошо, ты меня обманул?       Парень покрывается румянцем, пока только на щеках. — Я на самом деле так думал. — Чимин, ты не должен говорить то, что, по твоему мнению, я хочу услышать. Это не слишком честно, — укоряет альфа. — Как я могу доверять твоим словам?       Чимин поднимает взгляд и видит, что Мин хмурится. Он ерошит волосы обеими руками. — Что ты чувствовал, когда я тебя шлепал и после? — Мне не понравилось. Я бы предпочел, чтобы ты больше этого не делал. — Тебе и не должно было понравиться. — Почему тебе это нравится? — Пак смотрит на него в упор.       Альфа удивлен. Хотя лучше подойдет, что он ошарашен. — Ты и вправду хочешь знать? — Поверь, просто умираю от любопытства! — говорит омега, не в силах сдержать сарказм.       Юнги снова прищуривает глаза. — Осторожнее! — предупреждает он.        От розового оттенка не остается и следа. Лицо стало как лист бумаги. — Ты опять будешь меня бить? — спрашивает с вызовом. — Нет, не сегодня.       Уф… они с подсознанием облегченно вздыхают. Опасность прошла стороной. — Ну, говори, — настаивает Чимин. — Мне нравится ощущение власти, которое я в этот момент испытываю. Я хочу, чтобы ты вел себя определенным образом, в противном случае я буду тебя наказывать, и ты научишься выполнять мои требования. Мне нравится тебя наказывать. Я хотел тебя отшлепать с той самой минуты, как ты спросил, не гей ли я.       Парень вспыхивает. Боже, да после того вопроса он сам себя хотел отшлепать! Значит, во всем виноват Ким Тэхён, и если бы он поехал на интервью и задал этот вопрос, то сейчас бы сидел здесь с саднящей задницей. Эта мысль Паку не нравится. Странно, да? — Значит, я не нравлюсь тебе таким, какой есть.       Он озадаченно смотрит на младшего. После он усмехается и внимательно оглядывает Пака, вынося вердикт: — Я думаю, ты восхитительный. — Тогда почему ты хочешь меня изменить? — Я не хочу. Мне нужно, чтобы ты был вежливым, следовал установленным правилам и не перечил мне. Все просто, — говорит он. — Но ты хочешь меня наказывать? — Да. — Я этого не понимаю.       Он вздыхает и снова ерошит волосы. — Я так устроен, Чимин. Мне нужно тебя контролировать. Мне нужно, чтобы ты вел себя подобающе, а если ты не слушаешься, мне нравится смотреть, как твоя прекрасная алебастровая кожа розовеет и горит под моими руками. Я завожусь.       Ничего себе. Наконец-то они сдвинулись с мертвой точки. — Значит, боль, которую ты мне причиняешь, тебя возбуждает?       Юнги сглатывает. Парень немного зависает на том как движется кадык под кожей старшего. Создается такое ощущение, что он прорежет бледную кожу. — Немного, когда я смотрю, способен ли ты её вынести, но дело не в этом. Меня заводит то, что ты мой, и я могу делать с тобой все, что сочту нужным, — абсолютная власть над кем-то. Здорово заводит, Чимин. Слушай, я не могу толком объяснить… раньше мне не приходилось этого делать. Я не задумывался о таких подробностях. Меня всегда окружали люди с похожим складом ума. — Он пожимает плечами, словно оправдывается. — Но ты не ответил на мой вопрос — что ты чувствовал после того, как я тебя отшлепал? — Я был в замешательстве. — Ты испытывала сексуальное возбуждение, Чимин. — Мужчина на миг закрывает глаза, а когда открывает, они пылают как угли.       Его взгляд вызывает к жизни темную часть Пака, которая таится глубоко в животе, — его либидо, разбуженное им и прирученное, но даже сейчас ненасытное. — Не смотри так на меня, — шепчет альфа.       Пак хмурится. Господи, а сейчас-то что он сделал? — У меня нет с собой презервативов, Чимин, к тому же ты расстроен. Я вовсе не похотливый монстр, как считает твой сосед. Значит, ты был в замешательстве?       Омега смущенно ерзает под пристальным взглядом. — Когда ты мне пишешь, у тебя нет проблем с честностью. Твои е-мейлы всегда точно передают, что ты чувствуешь. Почему бы не сказать об этом прямо? Неужели я так тебя пугаю?       Он ковыряет воображаемое пятнышко на мамином кремово-голубом одеяле. — Ты полностью меня подавляешь. Я чувствую себя Икаром, который подлетел слишком близко к солнцу, — шепчет блондин.       У Юнги отвисает челюсть и встречается с полом. Этот омега… Он сейчас серьезно? — Думаю, ты неправ. Все наоборот. — Что? — О, Чимин~и, это ты меня околдовал. Разве не очевидно?       Нет, только не для него. Околдовал… внутренняя богиня смотрит, изумленно открыв рот. Даже ей не верится. — Ты все еще не ответил на мой вопрос. Напиши мне, пожалуйста. А сейчас я очень хочу спать. Можно мне остаться? — Хочешь остаться? — спрашивает младший с плохо скрываемой надеждой. — Ты хотел, чтобы я приехал. — Ты не ответил на мой вопрос. — Я пришлю тебе е-мейл, — недовольно бормочет мужчина.       Он встает и вытаскивает из карманов джинсов «блэкберри», ключи, бумажник и мелочь. Господи, сколько хлама у мужчин в карманах!.. Потом снимает часы, туфли, носки и джинсы, вешает пиджак на спинку стула. Обходит кровать и укладывается с другой стороны. — Ложись! — приказывает он.       Пак медленно забирается под одеяло и, прищурившись, глядит на Мина. Ух ты… он останется. Чимин словно онемел от восторга. Альфа приподнимается на локте и смотрит на него. — Если собираешься плакать, плачь при мне. Я должен знать. — Хочешь, чтобы я плакал? — Не особенно. Мне нужно знать, что ты чувствуешь. Не хочу, чтобы ты ускользнул от меня. Выключи свет. Уже поздно, а нам обоим завтра на работу.       Он здесь… и все так же командует, впрочем, грех жаловаться, ведь он в ЕГО постели. Не понять, правда, почему. Может, стоит почаще реветь в его присутствии? Блондин выключает ночник. — Повернись на бок спиной ко мне, — шепчет Юнги в темноте.       Омега закатывает глаза в полной уверенности, что он не увидит, но делает, как велено. Мин осторожно пододвигается к нему, обнимает и притягивает к груди. — Спи, детка, — шепчет мужчина и Пак чувствует, как он с глубоким вздохом утыкается носом в его волосы.       Вот это да. Мин Юнги спит с ним, и, обретя покой в его объятиях, он засыпает глубоким сном.