Самый счастливый / 美滋滋 / Very Happy

«Папа, что готовят в доме профессора Линь? Так вкусно пахнет», - Чэнь ЛаньЛань выглянула в коридор и сглотнула, почувствовав запах еды, доносящийся из противоположной двери.   «Все еще завидуешь чужой еде, сколько тебе лет? - мать Чэнь указала на пол, - поторопись и вымой пол».   Чэнь ЛаньЛань: «…»   В день, когда она вернулась с зимних каникул, ее мама настолько заботилась о ней, что даже не позволяла нести тарелку. И вот, прошло всего несколько дней, а с ней уже обращаются как со служанкой.   Проведя шваброй по полу, она услышала голос, доносившийся из коридора за дверью. ЛаньЛань не знала, было ли это иллюзией, но ей показалось, что она слышала голос ее ребенка. Она не могла не открыть дверь, чтобы посмотреть, кем был этот человек с голосом, похожим на малыша.   При звуке открывающейся двери двое мужчин, только что поднявшихся наверх, в унисон повернули головы в сторону звука. Молодой человек, стоящий впереди, был одет в черную шапку, длинный пуховик и шарф, закрывавший большую часть лица. На человеке позади него, был точно такой же шарф.    В руках у них были настолько большие сумки, что казалось, будто они переезжают.    Как только их взгляды встретились, глаза Чэнь ЛаньЛань расширились. Разве это не малыш?   Ах-ах-ах-ах-ах!   Малыш!   Как малыш мог оказаться здесь?   Чэнь ЛаньЛань внутренне закричала: «Почему малыш ЧжаоЧжао здесь?»   Успокойся, Чэнь ЛаньЛань, ты должна сохранять спокойствие и вести себя как богиня перед своим ребенком.   Ли Чжао приветливо кивнул соседке, которая открыла дверь: «Здравствуйте».   «Привет», - легкий румянец на лице Чэнь ЛаньЛань превратился в полноценный красный закат, она почти не хотела встречаться взглядом с Ли Чжао.   Дверь в дом дяди Линь открылась, и Чэнь ЛаньЛань увидела дядю Линь и тетю Ду. Они были особенно теплы и сердечны с ЧжаоЧжао, будто это их собственный сын, которого они не видели много лет.   Тетушка Ду - большая знаменитость в оперном мире, многие известные люди являются поклонниками ее пьес, и ее приглашают на многие международные мероприятия, а также на мероприятия Весеннего фестиваля.   Хотя она не так популярна среди молодежи, она занимает исключительное положение в мире искусства и обладает большим влиянием.   Малыш ЧжаоЧжао пришел навестить тетю Ду, может ли это значить, что в будущем фанаты смогут увидеть их сотрудничество?   «ЛаньЛань, - Ду Юйшу поприветствовала двух детей и увидела Чэнь ЛаньЛань, стоящую в дверях. Она улыбнулась, - заходи в гости, посидим немного?»   «Нет, спасибо, тетя Ду» - хотя Чэнь ЛаньЛань хотела провести время со своим малышом, как квалифицированный фанат она не могла вмешиваться в дела малыша.   Она закрыла дверь, и в ее голове внезапно промелькнула мысль.   Кем был тот человек, стоящий позади ЧжаоЧжао? Такой симпатичный и одетый в такой же шарф, как и ЧжаоЧжао, он не был похож на помощника или агента.   Когда Ли Чжао переступил порог, он почувствовал аромат тушеных свиных ножек. Линь Хун и его жена тоже были там, и когда они увидели вошедших Ли Чжао и Ян Тина, они взволнованно пригласили их присесть.   «Вы - семья, посидите и поговорите немного, - жена Линь Хуна сказала Ду Юйшу, - я пойду на кухню и присмотрю за огнем».   Линь Шэнь сегодня одел новую одежду и его волосы были аккуратно уложены. Он принес Ли Чжао и Ян Тину тарелку с разнообразными фруктами, которые уже были помыты и порезаны, - я не знал, какие фрукты вам нравятся, поэтому приготовил всего понемногу».   «Я не привередливый едок, я ем все, - Ли Чжао встал и передал подарки, которые они принесли, - это подарки, которые мы с ТинТином выбрали для вас. Я не знал, сколько родственников в семье, поэтому купил только это».   «Как ты можешь тратить на это деньги? - Линь Шэнь с тревогой посмотрел на руки Ли Чжао, - не утомляй себя».   Сейчас, даже если бы Ли Чжао принес им камень, они все равно положили бы его на полку сокровищ.   «Это не утомительно, - Ли Чжао улыбнулся, - от машины досюда небольшое расстояние, к тому же ТинТин нес большую часть, я не устал».   «Господин Ян Тин…»   «Зовите его просто сяо Ян или Ян Тин, - Ли Чжао сжал руку Ян Тина, - пусть вежливыми будут посторонние люди, а мы - семья».   «Правильно, семья не говорит на двух диалектах, -  Линь Шэнь кивнул головой, посмотрев на Ян Тина, - тогда с этого момента я буду называть тебя сяо Ян?» «Хорошо», - Ян Тин кивнул.   «Вы двое, отец и сын, не торопитесь, поболтайте, а я пойду на кухню», - когда Ду Юйшу увидела Ли Чжао, она вспомнила видео, которое видела утром. Испугавшись, что расплачется перед сыном, она встала и направилась на кухню.   Жена Линь Хуна, преподавательница университета по имени Мэн Лин, всегда была в хороших отношениях с Ду Юйшу, когда она увидела ее красные глаза, она утешила ее: «Ты должна быть счастлива, что твой ребенок вернулся, почему ты все еще плачешь?»   «У меня просто сердце разрывается, - Ду Юйшу закрыла дверь на кухню, она не смела говорить громко, боясь, что ребенок узнает, - невестка, когда я вижу то, что случилось с моим ребенком раньше, я чувствую, будто мою плоть режут ножом. Я желаю всем торговцам людьми умереть!»   «Вы с мужем еще молоды, а ваш ребенок еще юн, - Мэн Лин похлопала Ду Юйшу по спине, - у тебя еще есть шанс наверстать упущенное. Отныне ваши дни в будущем будут счастливыми».   «Верно, - Ду Юйшу вытерла слезы, - впереди еще много времени».   «Это правильная мысль, - Мэн Лин боялась, что Ли Чжао увидит слезы матери, - вытри слезы, я открою дверь на кухню, чтобы ребенок не думал ни о чем лишнем».   Ребенок, который только что вернулся домой, будет переживать, что родители его не любят, и его ум будет сверхчувствительным, любое действие со стороны семьи заставит его слишком много думать.   Ду Юйшу поспешно вытерла слезы: «Невестка, спасибо».   «К чему эти слова, - Мэн Лин улыбнулась, - если ты действительно хочешь отблагодарить меня, подготовь для нас с мужем два билета на гала-концерт Весеннего фестиваля в этом году. Мы хотим увидеть твое выступление вживую».   «Хорошо, - Ду Юйшу улыбнулась и высунула голову из дверей кухни, - лао-Линь, отведи ЧжаоЧжао и сяо Яна в их спальню, пусть посмотрят все ли им нравится. Если что-то не так, мы наймем кого-нибудь для ремонта».   «Хорошо, - Линь Шэнь поднялся с дивана, - узнав, что ты вернулся, все родственники были очень рады и хотели прийти, чтобы увидеть тебя. Но я побоялся, что толпа напугает тебя, поэтому не разрешил им прийти сегодня. Позже, когда у тебя будет время, давай снова встретимся?»   «Конечно», - Ли Чжао кивнул.   На лице Линь Шэня появилась улыбка. Он открыл дверь в комнату и провел Ли Чжао и Ян Тина внутрь: «У нас с твоей мамой есть два дома на наши имена. В этом доме ты жил, когда только родился, мы не переезжали все эти годы».   В комнате было большое окно, которое освещало все помещение. Комната была чистой, с новой двуспальной кроватью. Постельное белье на кровати  еще пахло новыми вещами.   «Когда вы с сяо Яном будете свободны, вы можете вернуться и остаться здесь, - Линь Шэнь немного смутился, - мы с твоей мамой обсудили и переписали другой дом на ваши имена».   Ли Чжао хотел было отказаться, но, увидев глаза Линь Шэня, горящие желанием компенсировать упущенное, проглотил слова: «Спасибо, папа».   «Это то, что папа должен дать тебе. То, что ты заслуживаешь, - услышав, как Ли Чжао назвал его «папа», Линь Шэнь снял очки и вытер слезы с уголков глаз, - я знаю, с твоими способностями ты сам можешь купить себе дом, просто... мама и папа хотят отдать его тебе».   «Не могу, - глаза Ли Чжао горели, он протянул руку и положил ее на плечо Линь Шэня, - папа, у меня сейчас нет ни машины, ни жилья, я полагаюсь на ТинТина в плане еды, одежды и дома. Ты дал мне мое собственное жилье, теперь я тоже считаюсь человеком с имуществом».    «Это подарок не только для тебя, это для тебя и сяо Яна», - плечи Линь Шэня слегка дрогнули. Его ребенок был готов быть рядом с ним, готов был ладить с ним, как обычные отец и сын, он был очень счастлив в своем сердце.   Он знал, что успех проекта банка генов зависил от искренности Ян Тина по отношению к его сыну, поэтому он не хотел, чтобы их присутствие повлияло на отношения двух молодых людей.   «Спасибо, дядя», - Ян Тин не ожидал, что родители Ли Чжао будут так добры к нему, и был немного растерян.   «Как насчет... - Ли Чжао нежно пощекотал ладонь Ян Тина кончиками пальцев, - зови его папой, как я».   Кончики ушей Ян Тина побагровели, и он замолчал на несколько секунд, после чего сказал: «Папа».   «Ай-я! - Линь Шэнь громко согласился и достал из кармана большой толстый красный конверт, который вложил в руку Ян Тина, - вот, возьми, плата за смену имени.   Ян Тин посмотрел на этот красный конверт и вспомнил, что когда он впервые встретился с друзьями Ли Чжао, Чжу Ся тоже дала ему большой красный конверт.   «Это для тебя», - Линь Шэнь вложил в руку Ли Чжао еще один большой красный конверт. В его сердце была тысяча слов, но, смотря на своего ребенка, стоящего перед ним, он не мог больше ничего сказать.   Его сын, которому пришлось пережить столько страданий, вырос здоровым и сильным.   * Пока Ли Чжао обедал в кругу семьи, рабочая команда Чжао Цзюньнаня занималась общественным мнением в интернете. Хорошо, что доказательств слов Чжоу Мэй не было, иначе все стало бы еще более хлопотным.   «Студия Ли Чжао не желает сотрудничать, какие бы условия мы ни предлагали. Они говорят, что рассмотрят и обсудят, - агент Чжао Цзюньнаня был так зол, что едва мог дышать, - Цзюньнань, я беспокоюсь, что если дела и дальше будут идти так плохо, организаторы гала-концерта Весеннего фестиваля удалят твое выступление из программы».   Гала-концерт Весеннего фестиваля - это самая просматриваемая программа в канун Нового года. Возможность попасть на этот гала-концерт означает всеобщее признание артиста. Хотя общественность еще не знает, что Цзюньнань получил приглашение, люди в кругу уже в курсе.   Если гала-концерт Весеннего фестиваля отменит приглашение Цзюньнаня, индустрия определенно пересмотрит ценность Цзюньнаня как артиста, и неизвестно, сколько сотрудничеств будет отменено в следующем году.   В этом году Чжао Цзюньнаню уже не повезло и он потерял несколько важных ресурсов. Если в следующем году он снова упустит свой шанс, то ему будет очень трудно подняться в его нынешнем возрасте.   «Разве ты не говорил, что связался с организаторами гала-концерта и тебя заверили, что с этим не будет проблем?» - Чжао Цзюньнань выглядел изможденным. Он был не в настроении заботиться о себе после недавнего скандала.   «Так они сказали, но сейчас все стало слишком масштабным...»   Ситуация еще больше осложнилась.    Больше всего проблем доставляет сторона Ли Чжао, которая не решается выступить. Всем известно, когда происходит нечто столь серьезное, если человек, о котором идет речь, не выступит и не займет определенную позицию, это будет равносильно молчаливому согласию.   Ли Чжао - популярный актер, один из немногих актеров молодого поколения, обладающий хорошими навыками и привлекательностью для зрителей. К тому же, «Цаомэй Интертеймент» относятся к нему как к собственному сыну, поэтому они не оказывают никакого давления на него, даже когда ситуация дошла до такой точки.   Что еще хуже, Ли Чжао - студент Пекинского университета, и этот статус принес ему много доброжелателей и много выпускников с необычным статусом.   В этой битве за общественное мнение Ли Чжао не нужно было ничего говорить, они уже проиграли.   «Теперь у нас остался единственный выход, - агент посмотрел на Чжао Цзюньнаня, - публично извинись, чтобы получить прощение общественности и Ли Чжао. После этого мы займемся пиаром, пытаясь создать образ того, что ты признаешь свои ошибки и способен измениться. Так мы сможем хотя бы сохранить твое участие в гала-концерте Весеннего фестиваля».   Чжао Цзюньнань молчал. Он не хотел извиняться.   «Мы сами напишем письмо с извинениями, но чтобы показать твою искренность, я бы хотел, чтобы ты сам его переписал. После, мы разместим фотографию на Weibo, чтобы попытаться получить прощение от аудитории, - агент посоветовал Чжао Цзюньнаню, - Цзюньнань, с твоими нынешними ресурсами ты уже отстаешь от Лу Хао, хочешь ли ты, чтобы в следующем году Лу Хао полностью переступил через тебя?»   «Ладно, - Чжао Цзюньнань выглядел до крайности уродливо, - я перепишу!»   Пока что он стерпит гнев, но этого маленького ублюдка, Ли Чжао, он точно не отпустит в будущем.   «Это нехорошо! - вошел помощник Чжао Цзюньнаня, держа в руках телефон, - Чжао-гэ, мастер оперного искусства публично осудил тебя на Weibo за отсутствие художественной этики, как общественного деятеля, и сказал, что ты...»   «Что там обо мне?»   «Что ты, будучи общественным деятелем, полон лжи, непрофессионален и являешься позором для индустрии развлечений».   «Что за дерьмовый мастер осмелился наступить на меня, когда мне и так не везет? - Чжао Цзюньнань был нетерпелив, - плевать на него!»   «Но мастер Ду Юйшу - очень влиятельная фигура в театральном мире. Она родилась в артистической семье, была принята лидерами многих стран и имеет очень высокий статус в мире искусства, - помощник покрылся холодным потом, - Чжао-гэ, у нас большие проблемы».   «Ду Юйшу?! - конечно, агент слышал о Ду Юйшу, известной оперной певице, чья семья была известна в литературных и художественных кругах, - как она могла вдруг открыто напасть на Цзюньнаня?»   Когда такой выдающийся деятель вообще имел дело с индустрией развлечений?   Если бы обычные люди ругали Цзюньнаня, то это не было бы большой проблемой. Однако, если этим человеком является кто-то влиятельный, кто прямо вышел и занял твердую позицию, это станет большой проблемой.   ------------ Автору есть что сказать:   Кроха ЧжаоЧжао, держа за руку кроху ТинТина, подошел к двери детского сада и увидел свою маму. Он протянул палец и показал на какого-то непослушного ребенка из соседнего класса: Мама, ребенок из соседнего класса издевается надо мной!