Red lights

А сколько раз вы делали необдуманные поступки? Как часто вы принимаете решения, находясь в состоянии аффекта, не отдавая отчёт своим действиям, решениям и словам. И дело здесь не в том, что вы глупый человек, вовсе нет. Причины ведь бывают совершенно разные - от разбитой ненароком кружки, до неправильно понятого слова. Мы просто не так понимаем то, что нам хотят донести или же то, что нам говорить и вовсе не хотят. Вот, например, Хёнджин, просидев около своего кабинета добрые десять минут, поднялся на негнушихся ногах и поплёлся в сторону машины, напрочь забыв о флешке, которую так торопился забрать. Голова была абсолютно пустая, однако в груди, что-то словно ломалось. Оно пробивало грудную клетку, рвалось наружу сквозь рёбра, дробя их крепкими челюстями. Почему он это чувствовал? Он не знает. Видно больно терять своё божество, ведь Феликс был именно божеством, таким неземным, нежным. Он - ангел. Правильно, Феликс - ангел, а Хёнджин лишь жалкий художник, что подумал, что он всегда будет рядом. Дурак, что привязался к неземному существу, в надежде, что то также привязано к нему. Уже в машине Хёнджин набрал Джисона. - Мне плевать на твои планы, сейчас я хочу только одного - напиться в хлам. Хёнджин не дал своему другу ни сказать ни слова, так что после предложения выпить повисла пауза. - Оу, видимо случилось что-то серьёзное. В нашем месте? - Да. Хван отключился, сразу же заводя машину и направляясь в сторону клуба, что уже успел стать их с Ханом любимым местечком. ***** Феликс лежал на кровати в своей комнате, уставившись в потолок. С разговора с Чаном и его истерики прошло порядком около часа. Как парень вообще добрался до кровати, он не помнит, помнит только то, что Чан предложил его подвезти и Феликс согласился. В машине они молчали, даже друг на друга не смотрели, только в конце, когда Феликс уже выходил из машины сказал тихое "спасибо" и закрыл дверцу авто, а после пропасть. Сейчас же, Ли просто смотрит в потолок и думает. Опять слишком много думает. flashback От долго сидения на коленях, они начали побаливать. Феликс уже перестал плакать, но глаза по прежнему были мокрыми. Ресницы слиплись, а с носа постоянно текло, из-за чего приходилось постоянно им швыркать, дабы не испачкать рубашку мужчины. Он вжимался в Чана, пытаясь почувствовать ещё немного тепла, но уже настолько устал, что искал лишь опору, чтобы не упасть на бетонный пол. Маленькие пальчики сжимали тонкую ткань на талии, просто потому что отпустить было страшно. В объятьях было тепло, а снаружи одиноко и холодно. Чан же держал в своих руках маленького ребёнка, чьи волосы пахли ванилью и шоколадом. Худое тельце дрожало, а на правом плече было влажно и горячо. Где-то в глубине своей души Чан радовался, он хотел быть так близко к предмету своего воздыхания, но он совершенно не хотел, чтобы всё было вот так. Он не хотел видеть слёзы Ли. - Ликс, давай я отвезу тебя домой, - голос Чана тихий и до безумия мягкий плывёт в тишине кабинета. Феликс лишь поднимает уставший взгляд, - Ты устал, тебе надо выспаться, отдохнуть. Я не заставляю отвечать мне сегодня, - и улыбается. Вымотанный за день и собственной истерикой Ликс бе раздумий соглашается. end flashback Раньше Феликс никогда особо не задумывался насчёт его отношений с Чаном. Старший просто был рядом и этого Ли хватало. Он не видел в Чане просто преподавателя искусств, который слишком много времени уделяет таланту одного из своих студентов. Чан был похож на отца, которого Феликсу всегда так не хватало в своей жизни. Он поддерживал, когда у Феликса были тяжёлые времена, успокаивал, когда ничего не получалось и просто был рядом. Как-то вечером сидя в своей комнате за очередным чертежём, мальчик задумался: а что он собственно чувствует к своему преподавателю? Какие у них отношения? Ли задумался, продолжая водить карандашом по бумаге. Грифельный стержень мягко оставлял линии, которые образовывали фигуру непреметивного здания, а Феликс тем временем всё глубже погружался в раздумья. Чтобы найти ответ на главные вопросы, он задавал себе другие, на которые с лёгкостью, не задумываясь мог ответить. Комфортно ли мне с Чаном? "Да, безусловно комфортно." Грифель продолжал спокойно чертить конструкцию. Ощущаю ли я скованность рядом с ним? "Нет. Чан достаточно добрый и милый, я не чувствую себя рядом с ним зажато, наоборот, мне хочется говорить с ним, обсуждать как прошёл мой день и что меня волнует." Твёрдый стержень оставил лёгкий след на бумаге, потом ещё и ещё - получилась арка здания. Как часто я с ним вижусь? "Довольно часто для обычного студента моего курса. Если не считать занятий то, раза три - четыре точно." Небольшие штрихи ложились недалеко от арки, образовывая тень. Хватает ли мне времени, что я с ним провожу? "Думаю, да, но мне почему-то хотелось бы чаще его видеть." Рука продолжала спокойно водить карандашом по бумаге. Рассказываю ли я ему свои секреты? "Конечно. Я делюсь с ним своими впечатлениями каждый раз, как мы остаёмся наедине." Грифель продолжает свою незатейливою работу. Вот уже вырисовывается балкон и небольшое окошко. Хочется ли мне, чтобы он вёл себя как-то по - другому в отношении меня? "Да." Карандаш резко останавливается. Какие чувства я испытываю на данный момент? "Я люблю его?" Грифель ломается. Феликс сидит с широко раскрытыми глазами. Сердце безумно стучит в груди, а воздух застревает где-то в теле, скручиваясь в комок. Неужели он и правда любит? ***** Громкая клубная музыка, резкий запах алкоголя и приятная, расслабляющая атмосфера - вот чего не хватало Хёнджину для полноценного отдыха. Он уже и забыл каково это развлекаться в своём же заведении. И если раньше его это всё лишь раздражало, то сейчас хотелось вдохнуть пропитанный множеством запахов воздух, пробраться в сторону барной стойки и завести незатейливый разговор с барменом. Однако, Хван лишь выдыхает и с серьёзным лицом направляется в сторону второго этажа, где располагались небольшие столики. Там было менее шумно, поэтому можно было спокойно поговорить, не стараясь перекричать до безумия громкую музыку. На втором этаже у самого дальнего столика уже сидел Хан. Он то и дело смотрел по сторонам в поисках друга и как только они увенчались успехом, он приветливо улыбнулся и принялся интенсивно махать рукой, привлекая внимание Хвана, и подзывая его к себе. Хёнджин же не понимает такого поведения и спокойно направляется к другу. - Хей, бро, выглядишь не очень, - замечает Хан, отпивая не пойми откуда взявшийся напиток. - Без тебя знаю. Хёнджин садиться рядом с Джисоном, подзывает бармена и заказывает самый крепкий напиток, что у них есть. Как только официант кивает и исчезает из поля зрения, мужчина устало облокачивается спиной о спинку дивана и прикрывает глаза ладонью. - Так сразу? - удивлёно смотрит Хан на друга. "Дело реально жопа" - думает он, когда приносят заказ и Хван выпивает его залпом, даже не поморщившись. - Ну рассказывай, что у тебя опять случилось? Хёнджин усмехается, глядя в пустой стакан, словно там есть что-то интересное. На короткое время между ними повисает тишина. - Я... - начинает Хван, но замолкает, обдумывая свои же мысли - походу влюбился. Хан выплёвывает коктейль обратно в бокал и выпученными от удивления глазами смотрит на друга. - Хван, не пей больше, и это, завязывай по ночам за своими картинами сидеть. Так шутить не свэг. - А я и не шучу, - почти трезво смотрит Хёнджин на стену, - я правда влюбился. - Я в шоке, - больше Хан коктейль за весь вечер не трогает . ***** - Хван, я всё же не понимаю, что, блять, у тебя в твоей ебучей жизни опять не так? Парни сидят в клубе уже больше двух часов и за это время Хёнджин не смог нормально объяснить ситуацию, постоянно повторяя, что он никому не нужен и все хотят его бросить. Это и не удивительно: две бутылки вина, бутылка виски, четыре коктейля и три стопки, непонятно откуда взявшегося, соджу сделали своё дело. Хвана развезло будь здоров. Обычно к алкоголю он относился с осторожностью и редко когда напивался до розовых соплей, но сегодня (по не очень скромному мнению Хана) что-то его реально сильно расстроило. - Как ты не понимаешь? Он любит его, даже признался, - Хван хватает друга за плечо и со всей силы трясёт при этом, корча самую стралальческую рожу, на которую он только способен. У него чуть ли не слёзы катятся из глаз, когда пьяно икает и роняет голову на стол не в силах справиться с тяжёлой ношей на плечах. - А он что? - Что? - брюнет в непонимании поднимает голову со стола, но делает это слишком резко из-за чего в глазах карусели, а голова пухнет от тянущей боли. - Ты дурак, скажи честно? - Хан устал и хочет спать. Если быть совсем уж честными, то данная проблема его не интересует от слова совсем, но бросить друга спиваться одного он не может. Тот просто физически не дойдёт до дома. - Что сказала любовь всей твоей жизни на признание того, как ты выразился рание - показывает пальцами кавычки - "кретина"? - А? Я не слушал дальше.... В момент Хёнджин замирает, словно и правда обдумывает слова Джисона. Он ведь и правда не помнит, что было после признания Чана, да и Феликс не выглядел особо радостным, скорее озадаченным и..... расстроенным? Заминка друга помогла Хану понять, что тот еблан последний, который уже успел самому себе навешать лапши на уши и ей же наесться, при этом подавился он только сейчас. Хотелось хлопнуть себе по лицу громко простонать от безысходности данной ситуации. - Нет, ты всё же дурак. Как ты мог не дослушать и уже решить, что твой парниша побежит вешаться кому-либо на шею лишь потому, что ему признались? Может он не любит его? Не все признания оказывается взаимными, идиота кусок. Хёнджину хотелось въебать со всей силы смачный подзатыльник. Серьёзно, руки так прям и чесались проехаться по его голове. Сам же обладатель этой головы не вдуплял вообще. Убитый наповал алкоголем мозг отказывался работать, а мысли путались и всё больше приводили в тупик. Через несколько минут наконец дошло: Феликс не обязан любить Чана только из-за того, что тот любит его, ведь признания самого Феликса он не слышал и тот не бросался Чану на шею. Наоборот, он стоял удивлённый. - Я дурак, Хан. Захотелось ещё раз ударить себе по лицу. - Ты только сейчас это понял? - устало выдыхает Хан, складывая руки на груди. - Он ведь не признавался ему, значит у меня ещё есть шанс? - лицо Хвана украсила тупая улыбка, от которой Хан скукурузил такое лицо, что можно было подумать, что у него паралич лицевых мышц. - Всё возможно, а теперь едь домой и проспись, алкаш - любовник. Поскольку в Хёнджине было как-то немного много алкоголя тот был просто не в состоянии вызвать такси. Пальцы летали из стороны в сторону, промахиваясь не только мимо клавиш, но и мимо самого экрана. Поэтому вызвать такси пришлось опять же Хану, который заебался смотреть на эти жалкие попытки вбить адрес в калькуляторе. Уже по пути до машины Хан вдруг вспомнил, что остался один вопрос, на который он так и не получил внятного ответа. - А кто тот, самый парень, что умудрился забрать сердце такого дебила как ты? Садившийся на задние сидение Хёнджин, случайно (на самом деле нет, Хан так мстил за свою психику) стукнулся головой о крышу авто, на что водитель отозвался недовольным бухчанием по типу: "напьются непутёвые, щас мне тут всю машину ещё заблюёт, а я потом драй её. Тьфу, молодёжь". Наконец усевшись, Хван пьяно пробормотал: - Феликс.