the fifth marauder: a chance to change everything

25 декабря, 1994       Взмах палочки и музыкальные инструменты один за другим оказываются на украшенной огоньками сцене. Дель удовлетворенно кивает, в мыслях отмечая еще одно маленькое выполненное задание. До начала Святочного бала каких-то полчаса, и посему нужно доделать все, покуда не спустились нарядные ученики. Оставалось проверить только пару мелочей, так как вся значительная работа, благодаря стараниям учителей, была закончена еще вчера. Бальный зал, просторный и светлый, был сейчас похож на обиталище снежных фей, разбросавших повсюду хрустальные снежинки и кристальные ледышки виде гирлянд. С потолка свисала гигантская шикарная люстра, будто покрытая искрящейся пыльцой инея, а пол представлял собой белый мрамор, словно покрытый морозными узорами, которые часто бывают зимой на окнах. Столики стояли полукругом, оставляя побольше места для танцев и сцены, где совсем скоро должны были выступить музыканты, пребывающие у молодежи на пике популярности. Словом, все было на высшем уровне.       Преподаватели тоже старались подходить великолепной атмосфере бала, ведь им так редко удается поучаствовать в каких-нибудь празднествах, всех себя отдавая своей должности. Например, пролетевшая мимо Дель Профессор МакГонагалл сегодня облачилась в темно-зеленую мантию с высоким воротом, и её бывшая ученица, а ныне коллега, вдруг подумала, какой, должно быть, красавицей Минерва была в далекие годы своей молодости. Директор также не упустил возможности надеть одну из своих причудливых, но и искусно сделанных нарядов. Сегодня его мантия была украшена вышитыми серебряной нитью снежинками. Именно по его совету, (да-да, по совету этого почтенного старика) Профессору Поттер пришлось прогуляться по магазинам Хогсмида в поисках приличного платья, потому как её гардероб, по понятным причинам, не располагал подобным. Ох, и долгим был обход. Её шестнадцатилетняя версия бы справилась за час, найдя и в самой неприметной лавке что-то ей подходящее. Хотя в юности ей подходило почти все.       В итоге она с горем пополам нашла себе наряд для Святочного бала. Синее длинное платье, повторяющее силуэт фигуры, и поверх точно такого же кроя черная прозрачная накидка, что затемняла основное платье и придавала небольшой объем. С волосами пришлось изрядно потрудиться: растрепанная густая шевелюра Поттеров никоим образом не хотела укладываться в прическу. Через нервы и желание бросить эту затею у неё получился немного неряшливый пучок на затылке с выступающими передними локонами. Последний раз она так мучилась перед свадьбой Лили и Джеймса, и не только со своими волосами, но и с волосами невесты.       Время неустанно утекало, и перед тем, как подростки все же начали потихоньку стекаться, её окликнул Профессор Флитвик с просьбой о помощи. Пока она выполняла его поручение, то стала свидетелем разговора двух директоров соперничающих с Хогвартсом школ. И обсуждали они действительно любопытные вещи, которые сейчас интересовали достаточное количество волшебников в стране. А именно: нападение на мистера Барти Крауча старшего около Черного озера. Это произошло в день первого соревнования Турнира Трех Волшебников, когда все обитатели замка отправились посмотреть на стадион, оборудованный под испытание. Тогда-то неизвестный и напал на беднягу, атаковав его сначала «Круциатусом» а после подвергнул заклинанием «Обливейт» забыть половину своей жизни. Дамблдор предположил, что, скорее всего, нападающий в приступе ярости сначала вознамерился убить министерского служителя, но его что-то отвлекло, и он скрылся, перед этим стерев память жертве.       При опросе всех, кто мог бы оказаться поблизости, выяснилось, что Грюм видел его последним, и стало это известно благодаря Аделин, застукавшей их жаркий спор накануне. Тогда мракоборец одарил её таким страшным взглядом, вызвавшим еще больше недоумения у Дель, чем его ссора с Краучем. Но, несмотря на недовольство на его лице, он с легкостью предоставил алиби, заодно подтвердив, что и вправду повздорил с Бартемиусом, и недопонимание их было так велико, что Грозный Глаз рассвирепел и, чтобы не завязать драку, ушел восвояси. Это было очень похоже на Аластора, что имел несчастье быть вспыльчивым, но когда того требовал здравый смысл, мог придержать злость и угрюмо выйти из диалога, дабы не доводить до крайностей. Таким образом, имея алиби, что подтвердили двое семикурсников из Слизерина, видевшие его рядом со стадионом в предполагаемый момент нападения на Крауча, он снял с себя подозрения. Но Дель до сих пор казалось все это очень странным, и чутье подсказывало ей, что рассказ его не совсем убедительный. Однажды у неё в голове промелькнула мысль, что, может быть, всему виной помешательство, о котором шептались за спиной у Грюма, и что сплетни эти не лишены правды.       Кроме нападения, других новостей совсем не было. Наступило затишье, и оно не предвещало ничего хорошего. Смутные предположения, витающие в сообществе магов, утихли, будто злые силы на время успокоились, довольствуясь своими целями, что одна за другой осуществляются. Это настораживало еще больше, чем поток событий, поскольку Аделин, заставшая ужасы первого восхождения Волан-де-Морта отлично помнила это обманчивое бездействие, на самом деле скрывающее от посторонних глаз более масштабные шаги. От директора толком и не вытянешь ничего внятного, хотя Дель не раз пыталась поднять тему о возрождении Ордена Феникса, но у Дамблдора, казалось, совсем другие планы. — Мм-м, Профессор Поттер? — обратился к ней со спины писклявый голос, отвлекая от излюбленного диалога с самой собой.       Дель быстро повернулась к Парвати Патил, однокурснице Гарри, одетой в яркое сари с золотистой отделкой. — Гермиона… С ней произошла одна беда. Она очень просит подойти вас, — по взволнованному личику Парвати женщина поняла, что случилось действительно что-то серьезное, если такая гордая девочка, как Грейнджер, просит её о срочной помощи.       Поспешно кивнув, она направилась в женскую уборную. По словам четверокурсницы, отличница всея Гриффиндора находилась там. И не обманула. Туалет был полупустым, что дало возможность сразу заприметить Гермиону, хотя даже и без этого её трудно было не заметить. Атласное розовое платье, точно сделанное из лепестков чайной розы, как нельзя лучше подходило девушке и подчеркивало все особенности её внешности. Но не только наряд бросался в глаза. — Что с тобой приключилось, Гермиона? — ахнула Аделин, метнувшись к заплаканной ученице, волосы которой сейчас представляли собой моток спутанных шерстяных ниток. — Заклинание… оно вдруг перестало работать. Прическа испортилась, а потом они вовсе сплелись в этот кокон… Что же мне делать?.. — обреченно глянув в зеркало, по её щекам вновь полились слезы.       Поглаживая её по спине, Дель внезапно улыбнулась. Малышка Герми сейчас дико напоминала ей Лили Эванс в день своей свадьбы. Невеста так нервничала, что не сумела нормально наложить чары на прическу, тем самым превратив свои рыжие локоны во что-то подобное гермиониного «кокона». На самом деле гриффиндорка часто напоминала своим поведением давно ушедшую Лилс, а особенно, когда до потери пульса сидела над книгами или остроумно отвечала задирам из малфовской компании. — Ничего-ничего. Сейчас все исправим… ну-ка умойся… Да и макияж тоже исправим, не волнуйся.       Пока пострадавшая убирала с лица следы горьких слез, её учитель оценивала объем работы. Палочка в её руке была якобы расческой, распутывающей узлы неправильных чар. — Всё из-за моих кудряшек… Почему у меня не прямые волосы…? С ними было бы намного проще, — причитала пострадавшая, специально отвернувшись от зеркала, дабы снова не расплакаться. — Дорогая, это всего лишь небольшая неудача. Твои волосы уникальны, и никакие другие бы не смогли подходить тебе лучше…       Убрав этот дикий начес, Дель подобрала с раковины большую заколку с листочками и бутонами и стала закреплять ею кудряшки. — Как меня изводили мои волосы, когда я была такой, как ты, ты даже представить не в силах. У нас, у Поттеров, растрепанность — это фамильная особенность… В один момент я плюнула и перестала пытаться их куда-то заплести или зализать. И, наконец, поняла, как же эти пакли мне подходят… Так… теперь освежим макияж.       Гермиона вздохнула, видимо, задумавшись над словами преподавателя, пока её потекшие глаза вновь подводили. — Ну, все. И катастрофа предотвращена! Я не стала ничего выпрямлять и посмотри, как чудесно вышло.       Гермиона приоткрыла рот, в удивлении всматриваясь в результат. Щеки заблестели пунцовым румянцем, когда она закрутилась в разные стороны, не веря в то, как удачно всё вышло и что всегда бесящие её кудри могут так замечательно выглядеть. Девочка расплылась в благодарной улыбке, молча взирая на женщину. Та заботливо рассыпала её пряди по плечам и наказала идти искать своего спутника, у которого, по её мнению, обязана отвиснуть челюсть.       Когда Дель вновь вошла в Бальный зал, там уже было не протолкнуться. Всё пространство заняли юные волшебники и волшебницы, восхищающиеся великолепием помещения, с удовольствием попивая сладкие коктейли в стилистике зимней сказки. Четырех избранных чемпионов еще не было видно, зато Аделин заметила кое-кого другого. Черный костюм и поверх темно-лиловая бархатная мантия выглядела на нем чертовски хорошо, и если не знать его, никто бы в здравом уме и не подумал, что всего пару месяцев назад этот человек чах в тюрьме. Задорный нрав и харизму Сириуса не смог сломить даже Азкабан, и наблюдая за ним издалека, Дель могла с уверенностью сказать, что тот молодой негодник, в которого она когда-то без памяти влюбилась, никуда не исчез. — Ты здесь! О Боги, как я скучал! — воскликнул Блэк, прижимая к себе Охотницу, а потом, будто опомнившись, выпрямился и с самой галантной ухмылкой поцеловал её руку, — Только что я пал жертвой твоей красоты, но меня это вполне устраивает.       Дель улыбнулась, и глаза её будто засветились, смотря на мужчину перед собой, который отвечал ей тем же искрящимся взглядом. И пришлось признаться самой себе, что когда он отпускал её руку, Аделин уж очень остро почувствовала, как хотела бы этому воспрепятствовать. — Вижу, дела у тебя идут хорошо, — заметила Дель, начиная беседу, — Ты писал, что планируешь открыть антикварную лавку в Косом Переулке… И я надеялась получить скидку по старой дружбе на твои красивые безделушки.       Сириус тихо рассмеялся. — Думаю, через пару месяцев ты сможешь прикупить «мои красивые безделушки» и так быть, я попытаюсь снизить цены для такой почетной покупательницы.       Они чокнулись бокалами и, утолив жажду, Блэк пробежался взором по залу. — Чувствую себя таким помолодевшим… Даже не вериться, что спустя столько лет выживания для нас, наконец, всё сложилось. — Да, у меня такие же мысли… Но предвещаю, что скоро наш покой оборвется по той же причине, что и в прошлом. — Не будь пессимисткой. — Я реалистка и просто констатирую факты, — повела Дель бровью, якобы говоря «это другое», — Но что бы нас не ждало дальше в будущем я наслаждаюсь настоящим. Тем, что могу видеть, как подрастает Гарри, и что могу просто стоять и разговаривать с тобой о всякой чепухе. — Под «чепухой» ты подразумеваешь мой магазин, да? Мое эго задето, — ахнул Сириус своей веселостью, пытаясь прогнать темную тучу, нависшую над Охотницей. И у него получилось, как и всегда.       Смотря на улыбающегося Сириуса, женщина подумала, что ей плевать, придется ли платить за дарованный второй шанс или нет, ведь оно того стоит. А когда в зал вошел её племянник вместе со своей спутницей и другими чемпионами, эта мысль окончательно укоренилась в её голове.       Положив бокал на столик, Дель захлопала вместе со всеми здесь находящимися. Приняв овации, кто со смущением, кто с уверенностью, четверо участников направились на танцпол, дабы исполнить традицию и станцевать вальс. Послышалась оркестровая музыка, рукоплескания, наоборот, стихли, и молодые люди остались наедине со своей парой и мелодией. Дамблдор первым спохватился поддержать танцующих и, подав ладонь Профессору МакГонагалл, повел в центр. Далее и образовалась еще одна пара, поддавшаяся ритму в виде Мадам Максим и Хагрида. И так вереница людей образовала постоянно движущийся круг, отплясывая хоть и не синхронно, но крайне завораживающе. Дель, как и все остальные, наблюдали за танцполом, не отрываясь. И когда Сириус осторожно сжал её ладонь, она даже не сразу к нему повернулась. — Окажешь мне честь? — он потянул её в этот круг, покуда она не успела возразить.       Аккуратно притянув за талию, Блэк даже не пытался скрывать ехидной усмешки человека, наслаждающегося происходящим. И вел он так искусно, что Дель показалось, будто она плывет. Подол синего платья так и мелькал. Взмахи, повороты, перестановка ног — она делала это на автомате, завороженная отточенной поддержкой мужчины, с детства учившегося танцам. Он ни минуту не отводил взгляд, смотря с некой томностью и восхищением на её приподнятые уголки губ, на каре-зеленые глаза, слишком часто моргающие и таящие в себе недосказанные в слух чувства, на бледные морщинки около рта и еле заметный румянец. От всего этого от самой Дель у него перехватывало дух, хотя держался он уверенно. Как и много лет назад, для него не было никого прекраснее Аделин Поттер.       Повторив движение за чемпионами, он приподнял Дель и закружил, а после наоборот, опустил, придерживая и приблизившись лицом немного ближе, чем того требовал танец. Длилось это пару секунд, но для Сириуса и Дель время застыло или же они хотели, чтобы оно застыло. Симфония подходила к завершению, а соответственно и танец. Они отодвинулись друг от друга, не размыкая лишь руки. Он поклонился ей, словно королеве, и, видимо, хотел что-то сказать, но очередные хлопки участникам Турнира Трех Волшебников его перебили. Поттер рассеянно похлопала, отходя от центра зала вместе с идущим сзади Бродягой с намерением выпить чего-нибудь освежающего. Плечи и щеки её горели, а разум погрузился в туман. Отчаянный стук сердца заглушал все лихорадочные думы. Ей казалось, что она сходит с ума.       Должно быть, она слишком быстро шла, потому как Блэк нагнал её у столика с напитками с явным удивлением. Как Дель корила себя за поведение в духе подростка, в этот момент и передать сложно. Ей тридцать четыре! Да даже когда она была на шестом курсе, и то держалась увереннее.       Скрывая свою нервозность за стаканом со сливочным пивом её взор бегал туда-сюда. — Дель…? Мне кажется, или что-то не так? — в недоумении спросил Сириус, хотя, признаться честно, недоумение это было наигранным. Он всё прекрасно понимал. И одновременно был доволен результатом, а одновременно ему и самому было немного неловко. — Возраст уже не тот, чтобы танцевать. Немного устала, — вздохнула Дель, — А ты всё также хорош в танцах.       Мужчина на комментарий о возрасте укоризненно покачал головой. — Быть Блэком — значит быть лучшим во всем… — саркастично выпалил он, пожав плечами, хотя ему было приятно слышать подобный комплимент. За этот его навык его хвалила только Охотница. В его же семье все лавры доставались Регулусу.       На секунду перед лицом всплыл образ младшего братца, и ему срочно понадобилось переключиться на что-то другое. — А это не Лунатик там случайно? — сощурился он, завидев знакомую фигуру около входа. — Точно. А я уж думала, он не приедет. — обрадовано ответила Аделин, замахав мужчине в кофейной мантии и бледно-желтой бабочке.       Римус, как и его друзья, выглядел помолодевшим и пышущим энергией. Морщинки от пережитого будто разгладились, а шрамы точно перестали бросаться в глаза. — Всем привет! — поприветствовал он, тут же обнимая их поочередно, — Отлично выглядите. — Тоже можно сказать и про тебя, Лунатик. Ты прямо-таки с иголочки, — Бродяга похлопал Люпина по плечу, — Как работа?       Римус принялся рассказывать о своей практике с таким воодушевлением, что двое его собеседника не могли не улыбаться, видя этого закрытого человека в таком приподнятом состоянии духа. Дель как раз принимала его благодарность за содействие в поиске должности, как к ним подошел Гарри. Настроение мальчика было трудно понять. С одной стороны его заинтересовало это мероприятие, но с другой он был не тем человеком, что наслаждался балами. Ну или это ответственность за турнир, взваленная на его плечи, не давала ему расслабиться. Но не смотря на это, в компании старых друзей его отца ему было комфортно, а глуповатые шутки Сириуса разбавляли поникший оттенок на его лице веселостью. После продолжительной беседы Дель покинула их сборище со спокойной душой, зная, что племянник в надежных руках.       Ей не хотелось отлучаться, но того требовал долг учителя. Толпа подростков разных возрастов могла многое натворить, и чтобы это предотвратить, преподавателям надлежало проверять коридоры и задний дворик на наличие целующихся парочек и умников, пронесших алкоголь и распивающих его в темных уголках. Как иронично, ведь Дель была одной из тех, кого разгоняли дежурившие профессора, а теперь она сама обязана это проделывать. И, делая скидку именно на этот фактор, она была намного более снисходительной, чем другие её коллеги, и не наказывала, а лишь грозно махала пальчиком, мол, «ай-ай-яй» с явным сарказмом. В коридорах её шаги услышали прежде, чем она успела настичь влюбленных нарушителей, и проверив все плохо освещенные местечки, Профессор Поттер направилась во дворик. Здесь света было чуть больше, но это никак не мешало юным хитрецам угощать своих приятелей и однокурсников чем-то покрепче, чем сливочное пиво.       Сделав им выговор, с напускной строгостью, которую дети сразу раскусили и мысленно записали Дель в любимые преподаватели, женщина совершила еще один обход на всякий случай. Холод уже начинал морозить кончики пальцев и нос, естественно, не воспринимая всерьез за преграду тонкий плащ, накинутый впопыхах. Дель окинула взглядом двор и маленький фонтан, уже поворачивая в сторону ворот, как где-то вдалеке мелькнул странный зеленый огонек. Он исходил с холмистой тропинки, ведущей к жилищу Хагрида, и походил на заколдованный фонарь, плывущий по воздуху. Охотница недовольно вздохнула, выпуская пар, свидетельствующий о минусовой температуре. «И кому из этих мелких шалопаев понадобилось туда тащиться?» — пронеслось у неё в голове. Делать нечего, и проклинать детей тоже неправильно. Посему она обеспечила свое спокойствие тем, что тихо выругалась и, запахнув плащ, завернула и прошла арку, отделяющую двор и длинный виадук.       Перед тем, как всё пространство вокруг неё заполнилось звуками скрипа старого моста, она успела услышал низкий голос Снейпа и экспрессивный тон Каркарова. Они снова о чем-то спорили, и было бы больше пользы, подслушав Дель их. Беспокоила ли бывших пожирателей метка еще раз? И жалила ли змейка на руке сильнее, чем в прошлом месяце? Наверняка Поттер могла бы узнать ответы на вопросы, если бы затаилась около арки, почти не дыша. Но нет, ей придется показать свое присутствие и, подбирая подол платья, идти за обнаглевшими детишками. Когда нога в туфле ступила на виадук, в неё сразу вперился острый взгляд черных глаз, и она буквально чувствовала, как он исполосал ей спину. — Вы что там делаете? — громыхнул голос Игоря Каркарова.       Дель нахмурилась. — Кто-то из детей колдует на холме. Еще вопросы? — раздраженно бросила она, ускоряя шаг. — Может быть, возьмете с собой Северуса? — насмешливо произнес болгарин, пытаясь задеть гордую женщину тем, что ей определенно нужна сторонняя помощь.       Но это не подействовало, и Профессор Поттер хмыкнула: — Нет, спасибо. Не хочу подвергать своих учеников еще большей опасности.       Оказаться подальше от этой парочки стало облегчением. Преодолев длинный мост, она оказалась на холмиках. Они встретили её тишиной и, оглядевшись, она не заметила никаких зеленых огней. Тут, на открытой территории, ветер дул яростнее, бросая туда-сюда её выбившиеся пряди. Женщина шмыгнула носом и прошла чуть дальше, видя вдалеке лишь хижину Хагрида и ряд сосен, с которых начинался Запретный лес. Виски загудели, и глубоко внутри закралось знакомое за многие годы выживания ощущение. Ощущение надвигающейся опасности. Сначала оно было похоже на паранойю, но потом становилось все четче.       Шорох сбоку и в неё уже летит заклинание. Дель уворачивается и быстрым отточенным движением отвечает на атаку. Её противник — рослый, крупный, с лицом, скрытым под капюшоном. Он двигается странно, хаотично, но оттого еще более опасно. Она слышит его тяжелое дыхание и совсем тихий смех с ноткой безумия.       Аделин кидает «Остолбеней» но он уклоняется, и она в каком-то порыве пытается снять капюшон, будто в этом и есть вся разгадка происходящего. Хотя, возможно, так и есть. Смех становиться громче, хотя кто её нападающий, всё равно понять трудно за счет намеренного искажения голоса. Заклятье с красной дымкой пролетает мимо, и Дель понимает, что это «Круциатус». А еще она понимает, что это тот самый негодяй, изранивший Барти Крауча. Смелая догадка, но почему-то она в ней не сомневается. Женщина кричит это осознание незнакомцу, но в ответ получает бурный водоворот чар, идущих одна за другой. Наколдованный щит спасает её и дает возможность подобраться поближе. Её заклятье ранит его руку до кровотечения, его заклятье сваливает Дель с ног и несет ей вспышку боли. «Круциатус» накрывает её волной, а противник в капюшоне и, как оказалось, еще и в маске из тонкой мелкой сетки атакует еще. И пока она корчится в муках, наклоняется над ней, потешаясь от её гримасы боли. Ей чудится травяной тошнотворный запах, исходящий от незнакомца и это будто помогает ей прийти в себя.       Он выпрямляется. Она дрожащими руками направляет палочку, заставляя его отлететь в сторону. С трудом пытаясь встать, Аделин слышит злой рык и начало названия смертельного заклинания, но оно быстро обрывается. Противник обезоружен, но не Дель, а темной фигурой около моста. Северус бежит к незнакомцу, но тот, плюнув на оброненную палочку, скрывается в черном облаке. — Северус? — она пытается отдышаться, держась за бок, — Что ты тут...ха... — Услышал звуки борьбы. — как всегда лаконично ответил ей Снейп, осматривая место, где только что растаял в воздух загадочный мужчина в капюшоне, — Где-то здесь должна быть его оброненная палочка… — Это он напал на Крауча… — посчитала нужным сообщить она. — Я догадался, — отозвался Северус.       Повисла пауза. Дель отряхнула платье, колеблясь и посматривая на профессора зельеварения. И когда колебание отступило, она незамедлительно этим воспользовалась: — Я бы и сама справилась… Но спасибо.       Дель кивнула ему совершенно серьезная. Его высокомерное лицо не выдало никаких эмоций. Он вернулся к поиску улик, но не прошло и минуты, как тихо сказал: — Считай, я вернул долг, который мне ненавистен.       Охотница удивленно вздернула бровь, не понимая контекста. Но, посмаковав в голове слово «долг» воспоминания все же откликнулись и подбросили ей разгадку. Джеймс спас любопытного Снейпа от Римуса в облике волка. А подстроил это всё Сириус, желающий проучить слизеринца. Теперь ясно. Flashback: 9–10 марта, 1977 — Ты себя слышишь вообще?! — закричала Дель, при этом размахивая руками так, словно хотела ими придушить стоящего напротив Сириуса.       Последние лучи заходящего солнца проникали в спальню для мальчиков общежития Гриффиндора, освещая ругающихся подростков, яростно жестикулирующих. Они ссорились уже на протяжении пяти минут, и так как оба оппонента имели пылкий нрав, этот бессмысленный разговор никак не мог подойти к концу. Девушка нервозно убрала с лица волосы, даже не поморщившись от того, что одно из колец на её руках больно зацепилось за прядь. Огонь горел не только на лице, но и внутри, намереваясь испепелить всё вокруг. Она злилась, даже гневалась на этот опасный и эгоистичный поступок Сириуса, никогда раньше не чувствуя такой прилив энергии к ругани. Прошлые детские размолвки здесь и рядом не стояли. — Как можно было додуматься натравить на Северуса Римуса? — вспыхнула она, наверное, в третий раз, задавая этот риторический вопрос, — Он мог умереть от рук Римуса! Римуса, который всю жизнь ненавидит свое волчье обличье…. Я просто не понимаю! Ты ведь знаешь это, также хорошо, как я…       Её собеседник, а точнее обвиняемый, обессилено спрятал в ладонях лицо. Было жарко, горло першило, а душа изнывала от поганого чувства вины. Блэк тяжело сглотнул, отвечая ей: — Нюниус… этот чертов трус, он обидел тебя… Я был зол, Дель! Зол настолько, что придумал этот план.       Два дня назад Лили, как часто бывало, стала жертвой нападок слизеринцев. Несмотря на её добрый нрав, она всегда могла защититься и никогда не позволяла унижать себя. Но в этот раз все было немного иначе. Северус... её Сев, видя, как над ней насмехаются, просто стоял. А когда она стала обращаться к нему, обозвал «грязнокровкой». Дель как раз разыскивала свою подругу и всё услышала. Она почти побежала с палочкой в руке, намереваясь наслать на обидчиков заклинание нарывов на лице, но не успела. Снейп как с ума сошел. Ноздри его крючковатого носа раздулись, а черные глаза затянула какая-то безумная пелена ненависти и боли. Он крикнул неведомое ей заклятье, и ноги её подкосились от боли. Блуза чуть ниже ключицы покрылась красными пятнами, также как и предплечье. Одновременно нанесенные порезы пекли и жгли. С глаз так и норовили брызнуть слезы, но девушка сжала зубы и посмотрела прямо на Северуса. Теперь ненависть и боль отошли на второй план, и лицо его было напуганным. «Что же я наделал?» -читалось в них. Мадам Помфри быстро залечила раны, но предупредила, что останутся шрамы, ведь магические повреждение имеют свои последствия. — Я хотел отомстить ему… припугнуть. Мне не нужна была его смерть, — продолжил Бродяга, отгоняя от себя воспоминания о том, как он заманил слизеринца в Визжащую хижину, где уже превратился и вырвался с цепей Римус. Если бы не неожиданно появившийся Джеймс, никто не знает, чем бы это закончилось, — Я тогда совершенно не думал о последствиях и… Лунатике. Я придурок! Самый настоящий придурок! — В точку, Сириус! Я рада, что ты это понимаешь! Но когда я четко сказала, что не надо никому мстить, этого ты не понял!       Он тяжело вздохнул. Нахмуренное лицо разгладилось, излучая теперь грустное бессилие. — Когда дело касается тебя, я становлюсь полным идиотом.       Сириус медленно моргнул, смотря в пол, а потом поднял свои голубые глаза, похожие на бушующее море, на девушку и негромко произнес: — Потому что влюблен в тебя до чертиков... — Что?...       Её губы так и остались приоткрытыми, заставшими в немом шоке в момент, когда он подошел ближе, и совсем немного наклонившись, повторил: — Я в тебя влюблен.       Когда Сириус поцеловал Дель, девушке казалось, что кто-то только что столкнул её в кроличью нору из магловского рассказа про девочку Алису. И подобно ей, она сейчас летит с бешеной силой вниз. Голова кружиться туда-сюда тело не слушается, и ты летишь… летишь в капкан его рук и нежного взгляда. Она не верила… не понимала происходящего, став марионеткой своего изнывающего сердца, что наконец, соприкоснулось с ним… с тем, к кому так долго и неустанно тянулось.       Парень сразу хотел отпрянуть и уйти, совершенно не ожидая, что девушка не оттолкнет, а ответит.       Аделин обвила его шею, Сириус обвил её талию, ведь сейчас расстояние было для них проклятьем. Пальцы путались в волосах, внутри до сих пор был жар, но теперь его причиной была отнюдь не ссора… За спиной выросла стена, и, видимо, с неё упала рамка. Шея горела от его прикосновений, и разум норовил совсем затянуться туманом, а потому она сама словила его губы, кажется, случайно их прикусив. Блэк тяжело выдохнул, понимая, что уже на грани. Дель сводила его с ума. Сириус был в её власти, и его это вполне устраивало… Его счастье, его мысли, его чувства — всё зависит от этой девушки.       Солнечные лучи покинули комнату, также как и какие-либо тормоза, державшие двух молодых людей от манящего искушения. И мужская футболка, лежащая на полу, четко об этом свидетельствовала. Туда же грозилась упасть и женская, но звуки громких шагов заставили руки замереть, а уши навостриться. Сириус и Дель переглянулись, совершенно серьезные и даже напуганные, а когда поняли, чьи это шаги, то отскочили друг от друга. Всего пару секунд назад они было подобны магнитам с разными полюсами, но услышав голос за дверью, полюс стал одинаковым, и их оттолкнуло: — Сириус, ты тут? — Джеймс дернул за ручку, но она почему-то ему не поддалась, — Эй! Заснул, что ли? Или ты там не один?       Сохатый недовольно вздохнул, сделав еще пару попыток открыть дверь, покуда за стеной творилась паника. Никогда еще Дель не была такой быстрой. Схватив мантию-невидимку она бросилась в угол, пытаясь унять судорожно-громкое дыхание. — Хватит ломиться! МакГонагалл не простит тебе еще одну сломанную дверь, — нарочито сонным тоном проговорил Бродяга, распахивая дверь. Пожив с до смерти строгими и дотошными родителями, он в совершенстве научился врать, — Вздремнуть уже нельзя.       Джеймс недоверчиво осмотрел комнату. — А я уж думал, ты опять у нас свидания устраиваешь. Сейчас для этого неподходящее время, — нравоучительно сказал Поттер, плюхнувшись в кресло, — Что с губой? — А? — пытаясь скрыть удивление, он зыркнул в зеркало и, инстинктивно облизнув маленькую корочку запекшейся крови, — Сам не знаю… Наверное, сдернул шкурку.       Он буднично пожал плечами. — Ладно… Я тебя искал везде. Надо одно дело решить, — он приподнялся и, обернувшись на спинку кресла, спросил: — А где мантия-невидимка? Я её вроде тут оставлял.       Невозмутимости Сириуса можно было позавидовать. Не замешкавшись, он тут же выдал: — Дель заходила и забрала её. — И насколько сильно тебе досталось? — сочувственно поинтересовался Джеймс.       Блэк выглядел в ту минуту так, будто вот-вот подавиться, а его физиономия отображала столько разных эмоций, что Сохатый напугано вообразил, насколько же все ужасно и как трудно будет уладить эту ситуацию, покуда его сестра сидела под мантией и содрогалась от беззвучного истеричного смеха. — Ага, значит, всё чертовски плохо. Меньшего я от сестренки и не ожидал… Но ты и заслужил, — продолжил он, беря из шкафа свой плащ, потому как на улице царила весьма переменчивая погода, — Хотя я и сам чуть не совершил похожий поступок. От того, чтобы разорвать Нюниуса голыми руками, меня остановила Лил. Она сказала, что Делла сама отомстит за себя, если захочет и будет адски зла, если узнает, что кто-то вмешался.       Он застегнул верхнюю одежду, покуда Бродяга потерянно смотрел в угол. — Ну, ты уже и сам это понял, — заключил парень и посмотрел на задумчивого Сириуса, — Ну и чего ты стоишь? У нас срочное дело, Бродяга! Нету желания, может быть, футболку надеть?       Джеймс щелкнул пальцами, призывая друга шевелиться, а про себя думая: «Это что же Делла такого наговорила, что Сириус в таком странном настроении?».       Через минуту, когда Блэк был собран, парни вышли с комнаты, оставив невидимую девушку, наконец, одной.

***

      Следующий день Дель был наполнен прокручиванием в голове того, что произошло между ней и Сириусом. Как так вышло? Что на неё нашло? Она ведь так зла на него. Как можно было так быстро сдаться и раствориться в его руках? Теперь девушка была обижена не только на Бродягу, но и на саму себя. «Если бы неожиданно не заявился Джеймс, как бы далеко всё зашло?» — при этой мысли всё внутри сжималось, а горло пересыхало. Она призналась сама себе, что Блэк ей нравиться год назад, но Дель совершенно не ожидала, что её настолько к нему тянет. И, как оказалось, не её одну. «Я в тебя влюблен» — тысячу раз эти слова Сириуса звучали в ушах, словно наваждение, и тысячу раз она пыталась убедить себя в том, что ей это не приснилось.       Бродяга всегда относился к Дель по-особенному. Но все эти слова, взгляды и заботу она воспринимала как дружескую любовь и его заигрывающую манеру общения. И она верила в это даже после того, как он поцеловал её в канун Рождества пятого курса. Эту ошибочную мысль подкрепляли и слухи о разных похождениях Блэка. Да и боязнь разрушить дружбу этим нелепым признанием тоже играло свою роль. Дель, как она думала, оставалось, пустит все на самотек.       Они оба ходили в темноте, и даже сжигающее их чувство к друг другу не могло вывести Дель и Сириуса из неведения. — Ей, ты слушаешь? — Лили Эванс коснулась её плеча, увидев подругу в размышляющем ступоре, — Что-то не так?       Дель тут же опомнилась, мотнув отрицательно головой. Сейчас она не хотела обсуждать то, что её тревожило, даже с Лили. — Засмотрелась вон на те пластинки. Думаю взять их для Лунатика, — Охотница указала пальцем на самую верхнюю полку стеллажа, где красовались музыкальные пластинки в глянцевых обертках с именитыми магическими исполнителями.       Сегодня, а именно десятого марта, Римусу исполнялось семнадцать лет и проводил он праздник на больничной койке. После обращения он всегда чувствовал себя вялым и денек отлеживался, но в этот раз его подкосил случай со Снейпом, и ослабленный после полнолуния организм преподнес ему горячку. Под строгой опекой мадам Помфри он оклемался за два дня, а сегодня уже мог принимать посетителей. И все его друзья мигом помчались за подарками в Хогсмид (кроме Сириуса, который в последнюю минуту отказался идти). — Ой, а я тоже решила подарить ему пластинки. Мама по моей просьбе прислала мне парочку… Ну и я связала ему новый свитер, — сказала Лили, и её зеленые глаза в панике посмотрели на Аделин. — Ну и что? Я подарю ему магические, а ты магловские. Чем больше пластинок, тем лучше. Он же по ним с ума сходит, — успокоила она Эванс, пожав плечами, а после, приподнявшись на носочки, взяла в охапку три понравившихся музыкальных альбома, — Хвост, а ты что-то уже выбрал?       Питер живо закивал. — Нашел в Сладком Королевстве его любимый шоколад. И взял целых пять плиток.       Девушка одобрительно улыбнулась и произнесла: — Классика.       Дель оплатила свою покупку и вежливая старушка тут же запаковала презент в бумагу, не забыв про бантик. После этого она повернулась к брату, который положил подбородок на плечо своей девушки, вместе с ней разглядывая журнал с новинками в мире метел. — Опережаю твой вопрос, сестренка. Я подарю Лунатику набор канцелярии из «Зонко», — сказав это, Сохатый выпрямился и чмокнул Лили в макушку, — Ты, кстати, купила хлопушки? — Естественно. А ты достал портативный фейерверк? — Мы с Бродягой вчера последний выцепили, — гордо оповестил парень, — К слову, вы еще не помирились?       Девушка недовольно подняла бровь и обратилась к Лили с вопросом о торте, и та ответила утвердительно. — Ясно всё с вами, — чуть ли не осуждающе проговорил Джеймс про себя и поднял взгляд с сестры на часы, — Ребят, сворачиваемся. Уже три, а нам еще за тортом зайти.       Спустя час они стояли у дверей больничного крыла и выслушивали нотации мадам Помфри о том, что если сильно будут шуметь, то вылетят бладжером отсюда и никакие уговоры не помогут. Синхронно кивая и клятвенно обещая придерживаться этого правила, они все-таки дождались того, когда целительница скроется из виду. Переглянувшись в немом предвкушении, они ворвались внутрь.       Римус лежал на койке и со скучающим видом читал книгу, но, завидев друзей, вдруг рассмеялся от переизбытка радостного удивления. Подскочив они стали петь и поздравлять его. Дель взорвала хлопушку, осыпав его мелкими блестящими конфетти, а Джеймс запустил портативный фейерверк. Маленький, размером с ладонь, он пестрил разными цветами и в конце рассыпался в надпись «С Днем Рождения, Лунатик!». Сам же виновник торжества смущенно улыбался, как и всегда, когда ему доставалось столько внимания. Римус до сих пор не понимал, чем он — оборотень, монстр, — заслужил таких друзей. — Вы все сумасшедшие! — воскликнул Люпин.       Голос его был немного охрипшим после болезни, и Дель сразу захотелось его крепко обнять. Её все еще коробило от недавней ситуации, и она страшно волновалась за друга. — Само собой, — засмеялся Джеймс. Они все подсели к нему на деревянных стульях, ставя свертки с подарками на тумбочку. — Быстро задувай свечи! И не забудь про желание, — нетерпеливо произнесла Лилс, пододвигая торт к имениннику.       Все затаили дыхание, пока Римус задумчиво смотрел на свечи. Когда он все же их задул, мародеры принялись хлопать в ладоши и свистеть, вероятно, уже забыв предостережение мадам Помфри. — И что же ты такого загадал? Дай угадаю, — Сохатый сделал умный вид, поглаживая подбородок, — Твое желание — это громадная домашняя библиотека. Бьюсь об заклад, Лил загадала тоже самое на свой день рождения.       Девушка тут же ткнула локтем в бок своего возлюбленного. — Я загадал дружить с вами вечно, — признался Римус, откинувшись на подушку с блаженной улыбкой.       Дверь скрипнула, и прежде чем все обернулись, ожидая увидеть здешнюю целительницу, на пороге уже стоял Сириус Блэк. У него в руках была коробка с бантом и шарик с изображением двигающегося волка, который, завидев луну, принимался выть. — Даже со мной? — спросил Бродяга, пытаясь стереть с лица грусть и вину легкой усмешкой.       Голоса стихли. — Я пришел передать свой подарок. Не буду задерживаться... Знаю, что ты не хочешь меня видеть, — он положил презент прямо на пол, а шарик привязал к задней части кровати, — И хочу извиниться перед тобой в третий раз… А также перед Дель, — он задержал на ней взгляд, — И перед Лили.       Повисла тишина. Дель опустила глаза, перебирая ткань накидки. Лили же, наоборот, с удивлением смотрела на Бродягу, не ожидая от него извинений и в свою сторону, и её доброе сердце это, конечно, тронуло. Но решать было только Лунатику. И когда Сириус уже развернулся к двери, именинник негромко произнес: — Даже с тобой.       Блэк обернулся и в непонимании обронил: — Что? — Я отвечаю на твой вопрос. Я загадал дружить вечно, даже с тобой. — То есть… — То есть, если ты не сядешь на стул прямо сейчас, я передумаю. — Римус вздернул брови, якобы угрожая.       Все тут же вернули свое внимание на Люпина, кроме Дель, наблюдавшей, как шустро Сириус притащил стул, усаживаясь рядом с ней. Они обменялись взглядами, теперь уже без обиды и непонимания. И хоть еще многое надо будет обсудить, чувство где-то внутри подсказывало, что именно теперь все правильно. End of Flashback