Видения Гедеона

" Ты веришь в реинкарнацию?". "Реинкарнацию?" "Да", - продолжил Такемичи. Они лежали бок о бок в траве и смотрели на ночное небо над головой. Звезды блестели в темноте, мерцали, словно у них была своя жизнь. Возможно, это был знак, обещание жизни, пусть и погруженной во тьму... Напоминание о домашнем тепле, которого не найти в этом бесконечном пространстве. "Ты знаешь... есть мнение, что после смерти мы рождаемся снова". "Не единожды?" Казутора усмехнулся. "В этом дерьмовом мире?" "Я не знаю, реально ли это, но идея не так уж плоха. Вернуться в любом облике и вернуть непрерывность всему живому. Начать все заново". Такемичи размышлял, шепча. "В каком-то смысле, это похоже на путешествие во времени, только в этот раз ты начинаешь все сначала, без всех прошлых воспоминаний. Второй шанс жить. Исправить ошибки. Учиться и... и снова любить, и я думаю... я думаю, что это прекрасно". "Если бы ты... переродился, кем бы ты хотел стать?" Такемичи на мгновение замолчал, глядя на ночное небо, затем поднял руку и указал на самую яркую звезду над ними. Ярче всех остальных. Ту, которая неизбежно приведет их всех к рассвету. "Видишь эту? Самая яркая. Я хочу стать ею". "Звездой?" "Самой яркой", - поправил он, зная, что это могло прозвучать банально. Обычный ответ любого романтического романа, который он когда-либо читал, но это была не просто звезда. Это была самая яркая из них. Та, что была полна жизни и чудес. И он больше никогда не хотел бы быть забытым. Не хотел бы быть упрятанным в темноте. "А ты?" "Звезда рядом с той. Вон та маленькая". "Она тусклая", - сказал Такемичи, слегка смутившись и рассматривая крошечное пятнышко на небе. Она мерцала, исчезая на мгновение, а потом снова появлялась. Сражаясь и борясь, за право остаться в живых. "И крошечная". "Я не против. Если мне предстоит перерождаться снова и снова, в каждой жизни, я надеюсь, что буду рядом с тобой". ∞ "Пошли гулять", - сказал Такемичи, широко улыбаясь. "Я... да", - запнулся Казутора, не привыкший к тому, что Такемичи - сам хотел пойти куда-то. "Да, конечно... эм, куда ты хочешь пойти?". "Чифую." Казутора мгновенно поднялся на ноги. "Ты... хочешь?" - пролепетал он, несколько ошеломленный неожиданной просьбой. Такемичи только кивнул, не в силах сдержать улыбку. Он чувствовал себя... по-другому. Более уверенным. Более решительным в своих действиях. Он не назвал бы это храбростью - храбрость была бы только в том случае, если бы он боялся. А Такемичи не боялся. Он не знал, почему чувствовал себя таким... таким живым. Счастье мимолетно, и Такемичи знал, что оно уйдет так же быстро, как и пришло, но это нормально. Счастье пусть мимолетно, но оно не иссякло. И Такемичи будет цепляться за всплески эйфории и втягивать их в свои воспоминания. "Только если ты полностью уверен". Казутора выглядел серьезным, брови нахмурились от беспокойства. "Ты не должен делать это из-за меня. Не стоит давить на себя..." Такемичи прервал его. "Я делаю это не для тебя". Ну, не совсем, но Такемичи подумал об их разговоре под звездной ночью, когда Кадзутора пожелал быть рядом с ним. И хотя не известно, реальна ли реинкарнация, пусть мысль об этом и прекрасна - иметь возможность сделать все заново, без тягот и воспоминаний прошлого, - он не хотел рисковать тем, что это могла быть их последняя совместная жизнь. А если она будет последней, Такемичи надеялся, что сможет извлечь из нее максимум пользы. Лелеять время, проведенное вместе, даже если оно причиняет боль. Он не хотел ждать, перерождения, чтобы снова полюбить. Не думал, что у него хватит на это терпения. "Не волнуйся", - успокоил он. "Я просто хочу снова увидеть своего партнера". Лицо Казуторы мгновенно осунулось. "Своего кого?" Он выглядел расстроенным. "Эм... моего партнера?" Казутора резко вдохнул, прикрыв рот рукой от потрясения. "Ты и Чифую..." "Я и Чифую", - тупо повторил Такемичи, не понимая, почему Казутора выглядел таким разочарованным. "Вы двое встречались?" "ЧТО?" Такемичи запнулся, все еще пытаясь осознать то, что только что услышал. "НЕТ! ПОЧЕМУ... ПОЧЕМУ ТЫ ТАК РЕШИЛ?!" "Ты назвал его своим партнером". Это звучало как обвинение. Почему это звучало как обвинение? "Я не встречался с Чифую". "..." "Я не встречался!" ∞ "Чифую знал", - объяснил Такемичи по дороге в зоомагазин. "О прыжках во времени?" "Да, он был как... мой партнер во всем этом. Мы всегда были рядом друг с другом, даже когда... даже когда я подвел его".       "Дракен, из-за тебя..." Чифую так и не закончил предложение, но Такемичи это было не нужно. Из-за него... Дракен погиб. "Даже когда он был зол, он никогда... он никогда не оставлял меня. Вот почему он мой партнер, я думаю". " Только что ты нашел себе другого", - Казутора взял его за руку, переплетая пальцы, пока они шли по тротуару. И Такемичи снова оцепенел, думая о том, какая теплая на ощупь его рука. Их ладони идеально подходили друг другу, шрамы и мозоли сходились на кончиках его пальцев. "А?" "Я тоже могу быть твоим партнером", - заявил Казутора, его слова зазвучали громко и в открытую, для всех. Он не выглядел довольным, полностью уверенный в своем утверждении. "Где бы ты ни был, когда бы тебе ни понадобилось, просто позови меня. Я обязательно найду тебя".       'Почему ты такой?! Всегда и во всем!!!'       Майки уставился на него, холодные мертвые глаза, запястья такие тонкие, что Такемичи боялся, что он сломает их своей рукой. Его рука выскользнула, и Такемичи почувствовал, как замерло сердце.       'Эй, Манджиро, скажи хоть раз...', - молил он, в последний раз взывая к жизни человека, которого он больше не мог узнать. Человека, который давно был мертв. 'И я обязательно приду и спасу тебя!' Такемичи всматривался некоторое время, отыскивая свое отражение в глазах Казуторы, и, как цветы под летним солнцем, в его груди расцвело счастье. Такемичи всегда думал об этом времени как о чистом листе, не зная, будет ли это второй шанс или наказание. Сегодня он понял, что это подарок. Извинение от Вселенной за все причиненные им обиды - ведь Такемичи никогда не чувствовал такого тепла. Никогда не чувствовал себя так уютно. Он крепче сжал руку Казуторы. "Хорошо", - улыбнулся он, - " Партнер". ∞ Они не друзья. Даже когда Чифую добродушно улыбался, а в уголках его глаз появились добрые морщинки. Даже когда он махал рукой в их сторону, словно они знакомы уже кучу лет, Такемичи знал. Он знал, что они не друзья. Однако он не чувствовал необходимости ни прятаться, ни убегать, скорее, его снедало любопытство. Трепет в груди требовал протянуть руку, поговорить и... начать все сначала. Они не были друзьями, но он не видел причин, почему бы им не попробовать снова. "Хей... Такемучи, правильно?" Чифую вытер руки о фартук, прежде чем протянуть руку для рукопожатия. Оно формальное, но, тем не менее, Такемичи схватил его за руку. Резко вдохнув, он на мгновение опасаясь, что прикосновение вызовет новый прыжок. Он ожидал, что по его руке пробежит знакомый укол электричества, но ничего не произошло. Ни искры. Никакой волшебной вспышки света. Лишь это мгновение времени. "Такемичи", - поправил он его. Это последний раз. Это будет их последняя временная линия. "Рад наконец-то познакомиться с тобой, Такемичи!" Они больше никогда не будут так знакомиться - с неудачным первым впечатлением или неловкой болтовней. Это время будет хранить их последние приветствия и последние прощания. Может, они больше и не партнеры, но он считал, что одного этого воспоминания достаточно, чтобы дорожить им. Чифую улыбался, глядя на него глазами, не знающими ни потерь, ни страданий, ни боли. И Такемичи решил, что счастье Чифую, для него, важнее их партнерства. К тому же - он оглянулся, чтобы взглянуть на Казутору, пытающегося побороть кошку, - у него уже был партнер. ∞ Такемичи узнал, что кактус, который ему подарил Кисаки, не нужно поливать каждый день. Он был в недоумении, почему меньше чем через неделю крошечное растение начало вянуть, пока Кисаки не стал учить его уму разуму.       'Оно умирает'.       'Прошла всего неделя!' - возмущался Кисаки по телефону.       'Это не моя вина! Я поливал его каждый день'.       ' Зачем ты поливал его каждый день?! Это кактус, дурень!' Ухаживать за растением сложнее, чем он думал. Оно требовало точного ухода - не слишком много, не слишком мало, и иногда Такемичи обнаруживал, что часами сидит по ночам, глядя на бедняжку и размышляя о столь сложном существовании. Он понял, что легко привязался к нему, вписавшись в его жизнь, какой бы маленькой и хрупкой она ни была. ∞ "Мне кажется, или квартира выглядит более пустой, чем обычно?" Такемичи пожал плечами. "Я тут кое-что переделал". Уголком глаза он заметил, как Казутора скривился при взгляде на их гостиную. Дело было не в том, что в комнате царил беспорядок, скорее, казалось, что в ней просто отсутствовала структура. Не было основной темы, которая объединяла бы всю разбросанную мебель и создавала ощущение целостной комнаты. "Может, выкинем эту дурную лампу?" Казутора указал на угол комнаты, где он поставил по-дурацки длинную лампу Кисаки. "Не знаю, мне она вроде как нравится". "Она выглядит как реквизит из фильма про вампиров 90-х годов". "Кстати, о фильмах про вампиров, хочешь посмотреть "Сумерки"?" " Блядь, да..." "Кстати, я из команды Эдварда" ∞ Такемичи не думал, что снова увидит Майки. Не после их последней встречи. Тем не менее, Майки так или иначе нашел его, мельком увидев, как он покупал дораяки в парке рядом с жилым комплексом. Он находил его в каждой временной линии, и Такемичи не был уверен, почему думал, что эта будет какой-то другой. " Ты меня знаешь", - заявил блондин, не тратя времени на формальности. Он слегка наклонил голову и подошел ближе, словно пытаясь понять, что собой представлял Такемичи по одному лишь внешнему виду. Разгадать загадку, которой он был, - мальчика, который знал об их темном прошлом, и при этом они не знали даже его имени. Такемичи было интересно, чувствовал ли Майки себя уязвленным. Беззащитным. В конце концов, информация - это форма власти, а против Такемичи у него ее не было. Против Такемичи он не мог быть непобедимым. "Знаю", - ответил Такемичи. Майки не спрашивал, поэтому Такемичи не чувствовал необходимости лгать. "Да". "Ты сталкер?" "Я... если бы я им был, не думаю, что у меня бы это хорошо получилось". Майки согласно кивнул, поджав губы, словно понимая, к чему клонил Такемичи. Это выглядело почти комично, по-детски... с намеком на невинность. "Ты и правда выглядишь очень слабым, и я слышал, что ты ревешь, как маленький". Интересно, был ли у Майки хоть один шанс повзрослеть - в душе он был ребенком, несмотря на все насилие. Все убийства. Возможно, он просто пытался защитить себя. Отчаянно пытаясь прикрыть свою детскую личность завесой стойкости и агрессии. Такемичи всегда считал, что знал Майки. Понимал, каким человеком он станет, каким ребенком он был. Тот, кто потерял своих братьев, свою сестру, тот, кто в конечном итоге сам виноват в своей гибели. А теперь, казалось, словно он встретил совершенно незнакомого человека. "Почему ты тут? Я имею в виду... в прошлый раз мы расстались не лучшим образом". "Я пытаюсь кое-что понять". И снова эта улыбка. Жестокий, холодный оскал- изо всех сил пытающийся скопировать образ улыбчивого ребенка. Он растянулся во всю ширь, от одного уха до другого, пытаясь выглядеть беззаботно, и в то же время в воздухе витал яд. Это было почти печально. Маска, которую Майки так отчаянно пытался удержать. "И что же ты не понимаешь?" "Ты знал о Казуторе", - ответил Майки. "Мы друзья, Казутора и я... это было просто случайно..." "Нет", - оборвал его Майки, качая головой. "Он бы не стал. Он бы никогда". Он не ошибся, и Такемичи слегка удивился. Поразительно, как хорошо Майки знал Казутору, несмотря на глубокую ненависть к нему, и он задумался, ненавидел ли Майки его вообще, или это был просто очередной обман. Возможно, гнев, или сожаление, а может быть и ненависть... он не знал. "Перед тем, как я увидел тебя, ко мне явился Кисаки и спрашивал о том, где ты, словно я должен был об этом знать. И вдруг я застаю тебя с Казуторой - знающим то, что ты никак не должен был знать". Когда Майки говорит об этом так... это звучало довольно странно. Он имел полное право быть другим, видеть в Такемичи угрозу. "Я не сталкер", - повторил Такемичи, чувствуя легкий стыд за то, как его могли расценить после этого. Он глубоко вздохнул, обдумывая, как лучше сформулировать свой ответ. Как объяснить Майки, что он и правда не представлял угрозы. "Я знал Кисаки еще со времен садика". "О? И вы... друзья?" Вы сообщники? Вот что хотел спросить Майки, и даже Такемичи не был настолько слеп, чтобы понять, что это допрос, а не дружеская беседа. Однако Такемичи ощутил, как заколотилось в груди сердце, и знал, что это был не страх. Он обещал быть более честным, и у него действительно больше не осталось причин лгать. Обманывать. Майки жив... его не нужно спасать. Ему не нужна роскошь лжи. "Если быть до конца честным," - начал Такемичи с замирающим на кончике языка сердцем. "Я правда не знаю". "Что?" Майки моргнул. Один раз, второй... слегка ошарашено. "Я не могу сказать, ненавидит ли он меня или просто стесняется. Раньше он издевался надо мной... но на днях он купил кактус... странный подарок, но, по крайней мере, это лучше, чем лампа". Он бредил, как в те времена, когда был еще в средней школе. Бессвязные слова и бессмысленные фразы, потоком льющиеся из уст. Это был не страх. Это было... волнение. 'Я скучал по тебе', - хотел сказать Такемичи. 'Я так по тебе скучал'. Этот Майки не швырнет его на землю за малейшее промедление. Он был жестоким, но не злым. Слегка самовлюбленным и эгоистичным, но не бессердечным. "А... лампа..." Майки запнулся, сбитый с толку. "Да, это довольно странный подарок, я знаю... но думаю, он пытался извиниться?" Его сердце затрепетало, в кончиках пальцев покалывало, и он чувствовал, как слезились глаза, от боли в груди. Такемичи был зол, но... ему не хватало этого. Несмотря на злость и горечь от причиненной обиды, он скучал по общению с Майки. "Прости", - сказал Такемичи вместо всего. "Я запутался". "Ты не ответил на мой вопрос", - снова заметил Майки, но в этот раз его слова не казались такими грубыми, как раньше. "Я не твой враг, Майки". Больше не враг. "Тогда зачем говорить со мной как с врагом?"       'Я хотел, чтобы ты отругал меня, как старший брат'.       Майки умер прежде, чем Такемичи успел исполнить его последнее желание. "Однажды один друг сказал мне, что если я почувствую, что он теряет рассудок, становится тем, кем не следует, я должен отругать его, как это сделал бы его старший брат. Ты напомнил мне его", - признался Такемичи. Все вокруг замерло, и на мгновение ему показалось, что глаза Майки расширились - в них мелькнуло узнавание, но оно исчезло прежде, чем он успел что-то понять. "Твой друг", - Майки пристально вглядывался в его глаза, словно мог каким-то образом видеть его насквозь. "Где он сейчас?"       ‘Такемичи... пожалуйста, помоги мне..‘       Рука Майки выскользнула, и в ту ночь умерли двое детей, рука об руку. Такемичи почувствовал, как сжалось сердце. "Сейчас у него все хорошо. Иногда он бывает немного злым и ведет себя как полный засранец, но он... он молодец". "Я знаю тебя", - выдохнул Майки, глядя на него немигающими глазами. В его голосе слышалась дрожь, он почти боялся. "Откуда я тебя знаю?" Такемичи лишь склонил голову, зрение затуманилось, и слезы хлынули, подобно каплям дождя, на цементный пол. "Прости, я не могу..." "Ты плачешь?" Майки раздраженно хмыкнул, и почему-то это подстегнуло Такемичи плакать еще сильнее. Его подбородок задрожал, глаза зажмурились, как гнилые помидоры, а безобразные слезы лились без удержу. "Мне... мне жаль... просто...", - всхлипывал он, задыхаясь от всех тех вещей, которые он должен был рассказать. Всю любовь, которой он хотел поделиться. "Ты напоминаешь мне... его. Мне жаль. Прости..." Он смутно слышал, как беспокойно возился около него Майки, неловко размахивая руками, не зная, что делать. Его рот сомкнулся сам собой, не в силах вымолить прощение за все те разы, когда он подводил Майки. За то, что оставил его позади. За то, что позволил Дракену умереть.       'Почему ты бросил Томан?' За то, что не отругал его раньше и стыдливо сбежал. За то, что не попытался. За то, что считал себя бесполезным.       'Я хотел, чтобы ты остался со мной'. Это была такая простая просьба, а Такемичи не выполнил ее. Как трус, он сбежал. ‘Прости... прости... но я пытался. Пожалуйста. Пожалуйста, я попробую снова‘. "Ну и плакса", - Майки наклонился вперед и слегка потрепал его по голове. "Все смотрят, а я выгляжу как хулиган. Так что перестань реветь". "Нет... Я просто, ты напомнил мне..." Такемичи пытался объяснить, но понял, что у него не было сил продолжать врать. Он поспешно вытер глаза и нос рукавом куртки. "Я думаю", - мягко и ласково сказал Майки. "Думаю, не имеет значения, кто ты и откуда ты знаешь". Пожалуйста, - умоляла эгоистичная часточка Такемичи. Пожалуйста, вспомни меня. "Но я был жесток в тот день. Прости меня, Такемичи". В тот день он был жесток не с Такемичи, а с Казуторой. Майки должен был извиниться перед Казуторой, но Такемичи не мог найти в себе силы поправить его. Это было эгоистично с его стороны... он знал это, но хотя бы раз... хотя бы раз он хотел притвориться, что Майки извинялся перед ним. Лишь один единственный раз. "Хоть я и не тот друг, спасибо, что отругал меня". Такемичи поднял глаза, увидел, что Майки улыбнулся, почувствовал себя немного глупо. Стыдно за эту демонстрацию уязвимости - но, возможно, именно эта слабость и сблизила их изначально. Увидеть худшее друг в друге, прежде чем разглядеть лучшее. "Ты помог Казуторе, хотя знал, что он преступник. Ты помог Томану", - Майки протянул ему руку. "Так что давай дружить, Такемичи". Такемичи не понимал. Разве Майки пришел не для того, чтобы допросить его? Чтобы выпытывать у него ответы, а вместо этого он получил лишь предложение. Чувствовал ли Майки себя обязанным Такемичи за помощь тому, кого он считал "своим". Чувствовал ли он себя обязанным взять Такемичи под свое крыло, так же, как взял под свое крыло Казутору. Но Такемичи решил спасти Майки тем днем, так же, как решил спасти Дракена и вернуть Казуторе дом. За это Майки ничего ему не был должен. "Ты не обязан мне своей дружбой", - прошептал Такемичи. "Ты ничего мне не должен". Возможно, извинения и благодарность... но это было не то, что ему требовалось от Майки из этой временной линии. "Нет, просто... ты показался мне хорошим". попытался Майки объяснить, но не смог, рука неловко зависла в воздухе. Он надулся, слегка разочарованный отказом. Такемичи задумался, не напомнил ли он Майки о Шиничиро, но решил, что это не имеет значения. "Давай... давай начнем сначала". Такемичи протянул руку, отвечая на приветствие Майки. "Меня зовут Такемичи Ханагаки, а тебя?" "Сано". Майки взял его за руку. Яркий, подобно заходящему солнцу. "Сано Манджиро". ∞ Когда-то, давным-давно, Такемичи научился существовать только тогда, когда он нужен. Сегодня он решил, что может существовать даже тогда, когда его ненавидят. И даже когда он забыт и больше не нужен. И если вселенная сделает все возможное, чтобы стереть его, то он приложит все усилия, чтобы выжить. Без пустых обещаний и фальшивых притворств. Он будет бороться - если не за других, то за себя. Сам определит свою ценность. Ему не нужно одобрение Майки, чтобы понять, что когда-то они были друзьями. Ему не нужна расшитая Мицуей форма, чтобы знать, что он старался изо всех сил. Не нужно ожерелье Хины, чтобы помнить, что он любил ее. Ему не нужны шрамы, чтобы доказать свою преданность и верность. Он будет любить (и себя, и всех остальных) без всяких условий.