Замерзающая фея смеётся

Это безумие чистой воды. Дарси с опаской поглядывает на сестру, как она нервно кусает губы, понемногу накаляя общую атмосферу нервозности. Когда посыпались первые снежинки, она мысленно поблагодарила богов — будь тут ещё и Сторми, по Алфее уже гуляло бы снежное торнадо. Всё же снег без ветра предпочтительнее, даже если мокрые капли ощущаются не очень приятно. Дурной характер сестры часто оборачивается против сестёр, выливаясь в дикую морозилку в спальне и не смешные шуточки, непременно завязанные на её магию. Против Льда Айси мало что помогает, он слишком тёмный и крепкий, как её любимый виски. Дарси устало жмурится — драконы, феи, безграничная сила…все демоны Преисподней, зачем они вообще ввязываются в это форменное блядство, начавшееся с банального опьянения и глупости окрылённой девочки? Её сила такая светлая, что слепит глаза, едва ли в раздрае хорошо управляема. И вот этим Айси собралась владеть? Хорошо, хоть не безраздельно, иначе её просто размазало бы слоем чёрной сажи распирающей изнутри магией. Уверенность Дарси в том, что она их в последний момент не кинет на произвол судьбы, выражена примерно на девяносто процентов из ста. Ещё днём ранее иллюзионистка бы назвала и девяносто девять, но сейчас колеблется, потому как поведение Айси ставит их план в более шаткое положение. Сестринская пиромания вышла в последнее время на новый уровень. Раньше Айси раздражённо фыркала на других студенток, у которых были домашние животные. Теперь чаще всего её можно застать рассеянно почёсывающей гребень на спине маленького дракончика в общей спальне. Разумный зверь с пакостным нравом бесит Сторми, Дарси до него почти индифферентно, если бы Айси ещё не жаловалась на холод, засыпая и просыпаясь со змеем на подушке. Бессимптомный холод донимает её настолько, что она как будто бросается из крайности в крайность, залезает в красные угли костра обеими руками, чтобы потом лелеять ожоги с больной улыбкой, лишь бы неожиданная мёрзлость отпустила, перестала оборачиваться против своей хозяйки. Разве может ведьма холода в принципе мучится от него? Но и помогающая фее ведьма тоже своего рода нонсенс. Конечно, частица магии Создателя Вселенной более чем приемлема в качестве платы, так разве не должны они по традиции кинуть эту наивную принцесску в самом конце, чтобы рыдала, размазывая по хорошенькому личику слёзы от бессильной ярости, не получив ничего взамен? Дарси едва не фыркает, смакуя перечный вкус абсурда от мысли, что Айси действительно собирается соблюсти условия этой нелепой сделки. Ей некомфортно от пламенеющей ауры девушки, с ней резко контрастирует полярно противоположная сила льда. Малиновый огонь рыжей и крепкий мороз сестры — ни одна не хочет сдаваться, как же они собираются работать в связке? «Самоубийцы», — думает Дарси обречённо. Сторми ничуть не поможет уравновесить хаос, порождаемый Айси и Блум, неужели этот кошмар придётся разгребать ей самой, если «высокие» стороны вдруг взбрыкнут и начнут привычную грызню? Разговор после соглашения зашёл в предсказуемый тупик, и они ретировались, не прощаясь, так же, как пришли — через окно. Правда, фея неловко махнула им на прощание. Пока Дарси раздумывала, слевитировать ли им и пройтись до ворот пешком, чтобы переместиться уже из леса, Айси плавным прыжком сиганула вниз, когда там, блять, метров десять падать и шею можно сломать! Ругнувшись, как последняя оборванка из трущоб, Дарси нырнула следом, хватая блондинку за шиворот уже у самой земли, чтобы упали они не бесформенными кляксами на газон, а в тёмный провал портала. Уже в Башне она принялась орать, пинать зло подушки и клясть Айси на чём свет стоит, разбудив Сторми и дракона, метнувшегося с люстры прямиком к своей дурной хозяйке. Она завернулась в одеяло, полусидя прислонившись к прутьям кровати. — Дарси, мне слишком холодно. Где-то от стола отчётливо икнула Сторми, непроизвольно вызвав под потолком пухлые тучи с бьющимся беспрестанно громом. Дарси просто застыла, ошарашенно глядя на сестру. Слишком холодно — это вообще как? Тянет, наверно, на эвакуацию Облачной Башни. Ведьмы Льда не должны мёрзнуть априори, да вот она — единственная и неповторимая, как снег посреди мая, греется от паршивой ящерицы, прижимая её к груди, под ворохом одеял. От этого вообще что-то помогает? Дарси не знает. Дарси хочет упасть на пол и побиться об него лбом. Или побить сестру лбом, авось, вся эта дурь выбьется. Никто же не запретит им питать ложную надежду? — Пиздец, — Сторми резюмировала это ёмко и просто до жопы верно, — это феи тебя так отходили, что ли? Дарси вроде нормальная, — она с подозрением оглядела её, ничего, кроме озадаченной усталости, не заметила и подуспокоилась. — Или ты иллюзию новую пробуешь, Дарс? — Завались, Сторми, — прозвучало это хрипло, но твёрдо, всё же Айси не совсем разморозило мозги, — мы просто слетали до Алфеи и решили нашу проблему. Огонь не надо доставать из девчонки, она сама его отдаст нам. — Ты только не забывай, что перед этим мы должны её родителей найти, — не преминула вставить Дарси, потирая переносицу, — в какую дыру их затянуло, поди разбери, если проклятые Спарксы вообще живы! — вспылила она, начиная мерить шагами комнату. — Ты решила всё за нас троих, а эта дура окрылённая согласилась, даже ничего не спросив! Сторм, теперь официально твой титул идиотки переходит к пришибленной фее, радуйся! Разряд молнии был отбит уже на автомате. Никогда они не были особо сильными, меру ведьма бури знала. Больше злится словесно, электризуясь всем телом, пуша причёску-облачко сильнее обычного. — Какого хрена, Дарси?! Я не идиотка, главная идиотка у нас вон, дрожит, змеюку свою обнимая. В какой заднице облезлого демона искать нам родителей фейки? — разорения Сторми сопровождались пурпурными вспышками света, пока она крутилась на месте, грызя ногти. От этого лак на них был облуплен, местами обгрызен — буревестница никогда особо за внешний вид не парится. Тем более сейчас, когда есть проблемы поважнее, спасибо, старшая сестрёнка. Айси не соизволила предложить хоть что-то по образовавшейся проблеме, только оглушительно чихнула и поглубже залезла в свой импровизированный солярий. Дарси хочет выпить, потому что пиздец и абсурд, творившиеся с начала учебного года, просто преследуют их по нарастающей, достигнув наконец критической точки. — Вытаскивай свою заначку, Сторми, может, за настойкой и придумаем что-нибудь дельное, — радостное гиканье сестры перекрыло следующий вопрос, заданный как можно спокойнее и тише: — Ты хоть знаешь, что делаешь? Айси, уже распустившая волосы и выглядящая немногим лучше свежего зомби, кивнула. — Я думаю, что да, Дарс. В конце концов, эти феи болезненно честные, а наш экземпляр и вовсе повёрнут на этом вопросе, — заключила старшая Трикс, освобождая подлетевшему подносу с бокалами место возле себя, — у нас всё получится. Дарси хочется верить в это, поэтому она салютует бокалом и пьёт настойку сестры. Самодельный алкоголь горчит на языке перебродившими лесными ягодами, ноябрьскими заморозками и сосновой хвоей. На скулах проступает румянец, Сторми ещё довольно жмурится, довольная, что её эксперимент удался, и даже испорченный котёл того стоил. Они соглашаются с ней, пока неисправимая оптимистка — единственная такая среди ведьм, носится в поисках рецептуры вокруг стола. Среди чужих она будет фонтанировать совсем другими эмоциями, направляя на них взрывной характер и порывистые ветры. Пока же напевает задорный мотивчик, усаживаясь с найденным в куче черновиков листком поближе к сёстрам, и им от этого уютно, как после отгремевшей грозы. Не хватало ещё злится друг на друга, когда весь мир норовит ополчиться против них. Три ведьмы, сведённые случайностью, спаяны, срослись боками, как единое существо с общими мечтами и чаяниями на троих. Дарси не знает, помогает ли тепло их тел Айси, но она уже не дрожит, а о чём-то спорит со Сторми, вынуждая ту заключить какой-то спор. Они — всё, что есть у Дарси. И она знает, что никакое всемогущество, феи и даже Команда Света не смогут этого изменить.

***

Лунный свет стелется полотном, освещая затемнённый кабинет. В таких потоках когда-то танцевали первые земные феи, собирая лунный жемчуг для своей королевы. В Магиксе не было единой королевы, и таких обычаев не водилось, во всяком случае, Фарагонда о них не знает. Пожилая директриса сидит в кресле, читая ветхие пергаменты, раскрученные на столе. Они древнее стен Алфеи, и обычно хранятся за Золотыми воротами в строжайшем секрете. Библиотекарь выдаёт эти сокровища только директрисе со слёзными мольбами быть аккуратной. Из рук в руки, в специальных футлярах, даже касаться лишний раз их нельзя. Свиток, лежащий сейчас поверх других, кажется новее прочих, но тоже довольно стар. В нём говорится о том, как можно победить великую силу, каждая строчка изобилует намёками и загадками, хорошо, что Фарагонда знает подход к таким записям. Довольно быстро она находит между строк способ, который мог бы помочь им в случае чего. Другое дело — как им завладеть без потерь. Водные звёзды, величайшие из светил, созданные в противовес Огню Дракона, хранятся с незапамятных времён в туманной крепости Золотого Королевства под защитой первых созданий Вселенной. Одна звезда, всего одна, надёжно спрятанная в подвалах школы, способна подарить директрисе покой и довольство жизнью, только достать её не представляется возможным. Лететь на Край Света в земли, где привычная магия работает через раз — рискованное дело, а передоверить тайну кому-либо она не может и даже не хочет. Саладдин — он всегда себе на уме, хитрый и изворотливый, даже не с двойным — тройным дном, под которым таится бесконечный колодец интриг и многоходовочных игр. Зельда Гриффин — ещё хуже, она может и не согласиться, а если и каким-то чудом пойдёт на этот маленький вояж, то в последний момент может развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов. Ведьминские сюрпризы за спиной старой фее совсем не нужны, но и в одиночку такое предприятие не осуществить, а хоронить идею не хочется. Она перебирает варианты, отметая одни и беря на заметку другие, более-менее удачные. Жаль, что хороших среди них мало, а в Алфее тем временем продолжает пробуждаться сила, от которой Фарагонде всякий раз становится не по себе. Сплавить бы подальше, да неизвестно, что в том другом месте без контроля может произойти. Блум Спаркс, наследница престола разрушенного Домино, ещё юна, не очень осведомлена в магии — и уже берёт своё напором и искренней жаждой знаний. В её подругах ходит принцесса Солярии, необычная фея с Зенита, на котором магия странным образом переплетается с технологиями, и волшебницы с Линфеи и Мелодии, одних из ведущих королевств Магикса. Сильная команда, не обработанная, да уже обещающая стать настоящей драгоценностью. А на острие этого меча — Хранительница Пламени Жизни. Очень похоже на гремучую смесь, взрыв от которой может погрести под собой всех в этом здании, если не измерении. Блум при должном обучении даже одна опасна, потому что Фарагонда помнит, каким был другой хранитель драконьего Огня. Демон Валтор побеждён с большим трудом и потерями, такими, что почти за двадцать лет его заточения воспоминания о сражениях с ним не успели поблекнуть. Она признаёт, что если бы не Орител и Марион, подоспевшие в последний момент, то вместо неё давно была бы скромная могила с почётной табличкой. Или вовсе пустота, потому что тёмная мощь Валтора сжигала его врагов порой до состояния «И мокрого места не осталось». Фарагонда невольно ищет при каждой встрече с Блум следы того, что шлейфом горя нес за собой демон, и к своему облегчению пока не находит. Только глаза — его стеклянная, безжалостная бирюза и её Бесконечный океан, немного схожи какой-то скрытой искрой. Маг выставлял её чуть ли не напоказ, скалясь в бою и отпуская издевательства в адрес войска Света. У Блум она мелькает солнечным бликом на воде, неуловимым и ярким. Фарагонда устало откидывается на спинку кресла, чувствуя ломоту в костях. В последнее время её здоровье стало ухудшаться, на что целители только руками разводят. «Видно, это и в правду старость, привыкай, Фара», — хохотала Гриффин при их последней встрече. Старая ведьма не упускает возможности её подколоть, а на ответные уколы пренебрежительно хмыкает. Она тоже постарела, к тому же ещё и упорно поддерживает образ страшной и злобной стервы перед своими ученицами. Только изредка Зельда приходит в Алфею такой, какой является на самом деле — без странной причёски и жуткой зеленоватой косметики, отбросив властную походку с идеальной осанкой. Правда, тени под её глазами настоящие, а скулы слишком впалые. Не удивительно, ведь под её крылом тоже зреют плоды великой силы. Три Ведьмы, как будто история не устаёт от повторений! Их взаимные протесты только успевают прилетать после каждой стычки Трикс и Винкс. Иногда Фарагонда даже подумывает о пенсии, только бы не утрясать очередной скандал. Она сворачивает свитки, заключая их в плотные защитные сферы до следующего дня. Проходя тёмными коридорами к своим покоям, пожилая волшебница рассчитывает урвать пару часов сна до рассвета. Магический потенциал Блум всё ещё отравляет опасениями её разум, а девочка всё продолжает искать ответы, до которых ей ни в коем случае нельзя так рано добираться. Директриса временами подумывает над тем, что девичий пыл вполне можно охладить, если выложить немного информации, строго дозированно, притормозив ретивую фею. «Подумаю об этом завтра», — решает она, сворачивая в учительское крыло. Когда-то ей пришлось извести прорву пыльцы, чтобы свести с тела шрамы, оставшиеся после яростных сражений с приспешниками Тьмы. Сейчас же не столько тело страдает, скручиваемое ломотой в костях и стяжками шрамов — над всеми ними довлеет меч Судьбы, уже занесённый для мощного удара. И от этого ей гораздо страшнее.