like you

Феликс неуверенно хихикнул, но не увидел даже намёка на улыбку на лице Хёнджина, и опустил голову. Вспомнив про метки, он осторожно протянул руку, испугав на мгновение Хвана, но встревоженно проговорил: — Покажи... На бедре, видишь? Тот рассмотрел бледные полумесяцы на ноге и недоумённо перевёл взгляд на Феликса. Он покачал головой и показал на идентичные отметки на своём бедре и усмехнулся. — Блин... — А что тебя смущает?.. Феликс устало вздохнул; выматывающее чувство раздражения поднималось откуда-то изнутри, из желудка, что заставляло его живот неприятно зудеть. Он почесал кожу и снова вздохнул. — Это... не может быть ошибкой? Хван не на шутку удивился; метки на спине Феликса всё говорили сами за себя, но тот упорно хотел игнорировать факты. — Да и к тому же... — Феликс немного помялся, подбирая правильные слова. — Мы перепробовали все виды контактов между соулмейтами, а они всё ещё появляются. — Хочешь, проверим? — тут же выпалил Хёнджин. — Если царапин на спине тебе недостаточно, то... Он резво подскочил с места и, накинув какую-то рубашку, висевшую на спинке стула, убежал в кухню на поиски чего-то острого. Хищно ухмыльнувшись, он открыл шкафчик у плиты и запустил туда руку. — Хёнджин!.. Ты что творишь?! Испуганный голос Феликса вызвал улыбку у довольного Хёнджина, и он медленно вернулся в комнату. — Ты... совсем чокнутый? Феликс буквально подпрыгнул к нему и схватился за кровоточащую руку. Получившаяся царапина казалась слишком уж большой и глубокой, а Хёнджин — донельзя довольным. Феликс отвесил ему подзатыльник и потащил к раковине, чтобы смыть кровь и наложить бинт, не переставая выдавать огромные тирады ругательств на английском. Хёнджин просто наблюдал за его сосредоточенным лицом с лёгкой придурковатой улыбкой. Он всё-таки оказался прав. Закончив перевязку, Феликс внимательно посмотрел в глаза Хёнджину и уже хотел было снова отругать его, как его остановили и схватили за руку. — Смотри-ка... метка появилась. Метка и правда появилась, протянувшись от холмика большого пальца до запястья. Феликс с минуту тупил, пытаясь переварить информацию, но бросил это дело и уселся прямо на кухонный стол. — Твою же ж мать... — Ого, а ты не рад, по всей видимости, — констатировал грустно Хёнджин. — Не так я представлял свою встречу с половинкой... Феликс в прострации покачал головой и прокашлялся, будто подавившись воздухом. Хёнджин, казалось, задумался о своём, оперевшись голой задницей о холодную столешницу. Он прокручивал в голове воспоминания, но не мог зацепиться за что-то, плавающее совсем на поверхности. В конце концов, он вздохнул и сообщил, что хочет домой, поспешив собраться и умотать в своё убежище, чтобы всё обдумать. Пару дней он сидел дома, пропуская учёбу и тренировки, тупо валялся в постели и пытался не вспоминать Феликса с его чёртовыми веснушками, с его чёртовым голосом, с его чёртовым охрененным телом. Получалось плохо, а все его мысли занимали отметины, которым почему-то был так не рад Феликс. Факт его родства с ним ещё больше оседал в сознании чем-то вязким, тяжёлым и сладким, как тот медовый запах, преследующий его всё это время. Вспомнив про это, Хёнджин залез в интернет, особо ни на что не надеясь, но прочитанное перевернуло его сознание так, что он не выдержал и в тот же день сорвался в студию, надеясь всё ещё застать там Феликса. Впрочем, торопиться нужды не было. Феликс дремал прямо на полу зала, прислонившись к зеркалу. Один наушник выпал из уха и теперь лежал на его груди, а сам парень посапывал, трогательно надув губы. Хёнджин неожиданно для себя умилился этому и понял, что, вроде как, соскучился по нему. Решив не будить замученного Феликса, он осторожно присел рядом и вслушался в трек, льющийся из наушника. Играло что-то тихое, спокойное, мелодичное, что-то, что было бы характерно для такого милого парня, как Феликс. Милого? «Я считаю его... милым?» — лихорадочно пронеслось в мыслях Хёнджина, но по какой-то причине он уже не ужасался таким неожиданным мыслям. Возможно, факт того, что Феликс его соулмейт, что-то поменял в голове Хёнджина, настолько, что всё происходящее уже мало удивляло. Он сидел напротив спящего парня и любовался его чертами, стараясь игнорировать навязчивый медовый запах на фоне. Теперь он понимал его происхождение, и его поведение казалось ему логичным и закономерным. — Ты давно тут сидишь? — глухо проскрипел Феликс, приоткрыв один глаз. — Это стрёмно, знаешь ли. Хёнджин не ответил, лишь улыбнулся и протянул руку, помогая Феликсу подняться. Он с умилением в глазах наблюдал за тем, как тот разминает мышцы и ругается от неприятной боли, и не мог понять, что за странное тепло расцветает прямо за грудной клеткой. — Зачем пришёл? — вывел его из раздумий раздражённый голос. — Если ты не против, то... — Пойдём прогуляемся? — выдал Хёнджин и тут же покраснел, ощущая себя тупым первоклашкой перед строгой училкой. Его смущённый вид, однако, благосклонно оценил Феликс, и, улыбнувшись устало, кивнул. Хёнджин так же несмело взял его неожиданно прохладную ладонь, вложив в свою, и потянул на выход, параллельно набираясь смелости для разговора. Они вышли со студии и побрели куда-то в парк, наслаждаясь солнышком и необычно тёплой погодой. Феликс щурился от яркого света, а Хёнджин посмеивался над ним, бросая беглый взгляд в его сторону и невзначай любуясь игрой света на его коже. Наконец они остановились напротив единственной свободной скамьи, синхронно опустились на неё и отвернулись друг от друга. Хёнджин прочистил горло и неловко начал разговор: — Я... в общем, в интернете... Феликс с любопытством оглянулся на него и теперь смотрел не моргая, и это смущало его сильнее. Заметив это, Феликс хихикнул и смело накрыл ладонь Хёнджина своей, успокаивающе погладив пальцы. — Короче, — выдохнул Хёнджин вместе с мурашками по рукам, — мы точно соулы. Рад ты этому или нет, но это так и есть. Просто... мы немножко отличаемся от других. Феликс молча слушал, смотрел прямо в глаза Хёнджина и, казалось, даже не понимал сказанного, но его нахмуренные брови говорили об обратном. — У некоторых встречаются особенности... зеркальное отражение, метки на противоположных частях тела, ощущение тепла или холода на расстоянии. Запах... — Хёнджин снова замялся, чувствуя себя максимально неловко. — У идеально сочетающихся по... м-м-м, химии... сексуальной энергетике, есть опознавательный знак, это запах. Для каждой пары он разный, у нас это... — Мёд, — глухо отозвался Феликс. — Ты весь пропах им. Хёнджин кивнул. — И ты. Мы соулы, Феликс. — Ёнбок, — вдруг улыбнулся Феликс. — Моё корейское имя. Впрочем, Хёнджин не удивился, выслушав неторопливый рассказ Феликса о своей жизни. Он говорил легко, непринуждённо, только иногда запинаясь в трудных для себя словах, не переставая улыбаться. Хёнджин отметил про себя — не в первый раз — как ему идёт эта солнечная и яркая улыбка, поэтому его поведение в постели, определённо, оседало неким диссонансом в сознании. На мгновение взгляд Хвана подёрнулся дымкой от воспоминаний и устремился куда-то поверх головы Ёнбока, так что тот, заметив это, прокашлялся, словно требуя вернуть утраченное к себе внимание. Хёнджин встрепенулся и принюхался. — Интересно, — тут же переключился на эту тему Феликс, — а мы пахнем мёдом только перед... сексом? Или всегда? — Не знаю, — пожал плечами Хёнджин. — Либо он просто есть, либо... Феликс заинтересованно глянул на него из-под ресниц, по инерции наклонившись в его сторону и незаметно сглотнув. — ...либо мы сейчас... — Ладно, я понял, — кажется, Феликс даже смутился, смешно надул губы и снова перевёл тему. — А всё же, почему метки всё ещё появляются? Хёнджин догадывался о причине, поэтому слегка ухмыльнулся, бросая хитрый взгляд на парня. — Мы же не целовались, забыл? — И... что? — недоумённо спросил Феликс. Его уши густо покраснели, что вновь позабавило Хёнджина. — Тебе напомнить, сколько раз мы переспали? Теперь покраснел уже Хёнджин и с возмущённым вскриком отодвинулся от хохочущего Феликса, беспокойно оглядываясь по сторонам. День плавно перетекал в вечер, и люди спешили по домам, не обращая на них никакого внимания. Они просидели так ещё немного, болтая о всяких мелочах. Хёнджин вспоминал забавные случаи из студии, Феликс же рассказывал о себе и своей жизни в Австралии. Казалось, что это место откуда-то из другой реальности. И действительно, Хёнджин словно представлял Феликса посланником из другого мира. Мира, который не укладывался в его привычный, переворачивал установленные им самим правила и строил поверх их свои собственные. И почему-то это казалось правильным и последовательным, словно так и было предначертано ему с самого рождения. Что, впрочем, было совсем недалеко от правды. — Так что... — Феликс поднялся и потянулся, протягивая одну руку Хёнджину. — Соулмейт? Тот просто кивнул, улыбаясь искренне и добродушно, поднимаясь следом. Тёплую ладошку выпускать из руки не хотелось, Феликс и не спешил её выдёргивать из чужой. Они побрели куда-то в неизвестном направлении, рассматривая кусты и деревья от скуки. — Мне снова искать тебя в клубе? — неожиданно проговорил Феликс. Приглушённый тон его голоса словно проник Хёнджину под кожу и взворошил дремавшую кровь, разгоняя её по венам с бешеной скоростью. Сглотнув, он недоумённо перевёл взгляд в потемневшие глаза и уточнил: — А... зачем? Усилившийся медовый запах всё сказал сам за себя. Хёнджин выдохнул, попытался успокоить расшалившееся воображение и помотал головой. Язык будто прилип к нёбу, и он боялся, что голос его тоже не послушается. Феликс хмыкнул и неожиданно приблизился настолько, что Хёнджин уловил аромат его волос. — Тогда... увидимся в зале. Кивнув на прощание, Феликс поспешил скрыться за ближайшим зданием, оставив Хёнджина наедине со спутанным ворохом эмоций и мыслей. А подумать было над чем. Конечно, Хёнджин так до конца и не разобрался, что он чувствует по отношению к Ёнбоку. Было ли это тупое животное желание близости или всё-таки возможность узнать свою половинку получше в эмоциональном плане? Он не был уверен, как и не был уверен в том, что Феликс воспринял его слова о соулмейтах всерьёз и теперь считал его таковым, а не только секс-партнёром, пусть и не на одну ночь. Хотелось разобраться в этом побыстрее, но всплывающие воспоминания их времяпрепровождения накладывались на адекватные мысли и мешали, пуская зудящее возбуждение по телу. Проведя ночь в усиленных размышлениях, Хёнджин абсолютно не выспался и притащился на тренировку одним из первых, уселся напротив зеркала и провалился в какую-то дремоту, на автомате слушая окружающие звуки. Тихо скрипнула дверь, и, судя по звукам, зашли двое. Они не стали беспокоить Хвана, неслышно уселись в углу и начали перешёптываться. По английской речи Хёнджин понял, что это был Феликс и тот парень, с которым он успел сдружиться. Стараясь не выдавать своего любопытства, он вслушивался в разговор, не разбирая и половины сказанного. Пальцы почему-то сами сжимались в кулаки, а где-то за грудиной свербило горькое и неприятное чувство ревности. На задворках сознания Хёнджин понимал, что это неправильно, но с другой стороны, этот чёртов Феликс его грёбаный соулмейт, он что, не имеет права ревновать свою половинку? Он притворялся спящим, злился на себя, на Феликса и на того парня, осознавая глупость своего поведения и чувствуя какую-то безысходность. В конце концов, они не договаривались об отношениях, правильно? И он никак не выказывал своего права на Феликса, так что... — Я вам не мешаю? — зло вырвалось у него, и он даже не понял, что сказал это вслух. Парни перестали хихикать и уставились на Хёнджина. Он даже бровью не повёл, лишь натянул кепку посильнее, пряча злость и смущение под козырьком. Зал потихоньку наполнялся подтягивающимися участниками. За весь день Хёнджин не обменялся с Феликсом и парой слов, чувствовал его обеспокоенный взгляд на себе и игнорировал вопросительный от Джисона. Хотелось быстрее закончить с тренировкой и убежать домой. Однако он не успел скрыться за дверью в спасительную прохладу коридора; Феликс бросился вперёд него и загородил своим худощавым телом проход. Хёнджин раздражённо цыкнул и попытался отодвинуть его, но тот демонстративно запер дверь и спрятал ключи в карман штанов, довольно ухмыльнулся и сложил руки на груди. Будто потеряв интерес, он отошёл к противоположной стене и продемонстрировал свою спину, крутанувшись на пятках. Хван просто сверлил его напряжённым взглядом и пытался угадать, что ещё задумал этот парень. Появившийся медовый аромат он старался не замечать и дышал через раз, что только усугубляло отдышку — в зале буквально было нечем дышать. — Ну, и? — спросил пустоту Хёнджин, прислоняясь к двери. Обернувшись, Феликс нахмурился и в два счёта оказался рядом, вжав его в холодную поверхность двери. Его изучающий взгляд прошёлся по Хёнджину сверху вниз, и тот ощутил себя неуютно, как на осмотре у врача. Ну, или в ловушке маньяка-психопата. — Что «и»? — наконец отозвался Феликс. Его ладонь мягко легла на плечо Хёнджина, и пальцы едва сжали мышцу. — Ты мне скажи, Джинни. Хёнджин поморщился; окружающая обстановка не располагала к подобным играм, и он резко сбросил с себя чужую руку. Как назло, память услужливо подкинула ему картинку танцующего с другим Феликса, и он чуть не подавился воздухом и бешенством. — Выпусти меня, — процедил он сквозь зубы, вкладывая во взгляд максимальное количество раздражения. — Я хочу домой. Феликс удивлённо отошёл от него и внимательно вгляделся в его лицо. Через мгновение в его взгляде пронеслось осознание, и он как-то облегчённо рассмеялся. Хёнджин хмуро следил за ним. — Боже, да ты ревнуешь... снова, — голос звучал мягко и тепло, но Хёнджина это нисколько не успокоило. — Ну, и что на этот раз? Хёнджин не стал отвечать, лишь злобно глянул в смеющиеся глаза и отвернулся. Не хотелось как-то доказывать, что это не ревность, а какое-то идиотское и непонятное чувство, разрывающее все внутренности при виде Феликса с другими. Кажется, Ёнбок понял и не стал давить. Он присел на скамейку у зеркала и прикрыл глаза. — Я ведь не запрещаю тебе ходить по клубам и спать со всеми подряд, — глухо донеслось от него. — Да и мы никто друг другу, по сути. — Да когда бы я успел ещё с кем-то спать, если всё время был с тобой, — буркнул Хёнджин, бросая беглый взгляд на Феликса. — Это ли не странно, — не слушая, продолжал тот, — мы знаем друг друга всего ничего, а нас уже будто что-то притягивает... — Мы соулмейты, не забывай, — как-то устало сказал Хёнджин, наконец приближаясь к Феликсу и опускаясь рядом. — Это нормально. Ёнбок посмотрел на него с какой-то надеждой, улыбаясь уголком губ. Кажется, он сам запутался в своих чувствах, а Хёнджин своими капризами ещё больше сбивал его с толку. Хван вздохнул и выдал, покраснев до кончиков ушей: — Да, меня бесит, когда рядом с тобой ошивается ещё кто-то. Ничего не могу с этим поделать. — Значит, ревнуешь... — с улыбкой произнёс Феликс и, сграбастав Хёнджина за руку, притянул к себе. — Я не в обиде. Это даже... приятно. — Да пошёл ты!.. — возмутился было Хёнджин, но потянувший его на себя Феликс уронил их обоих на пол, ударившись при этом рукой. Оказавшись сверху, Хёнджин неосознанно вдохнул сладкий аромат и ощутил прилив тепла за грудиной, постепенно опускающийся вниз, туда, где к нему прижималось горячее тело Феликса. Только сейчас он заметил, что рубашка на нём открывала больше, чем того требовали приличия, и всё его тело прошибла лёгкая волна возбуждения. — Знаешь, — тихо промурлыкал Феликс заигрывающим тоном, — давно мечтал оказаться вот так под тобой, когда ты отжимался. Хёнджин поперхнулся воздухом от такого подката, но всё же усмехнулся. Он немного склонился над Феликсом и очертил взглядом его губы, так и манящие к прикосновению. Но, помня про какие-то дурацкие установки Ёнбока, всё-таки уточнил: — Могу... я? Феликс активно закивал, схватил Хёнджина за затылок и сам приблизил его лицо к своему, зависнув всего на пару секунд, словно собираясь с силами. Не давая ему передумать, Хёнджин поспешно, но аккуратно прикоснулся губами к его, не церемонясь и раскрывая их языком. Он утопал в своих ощущениях, смешанных в зудящий ком от своих волнений и мыслей, ещё и Феликс отвечал на поцелуй так самозабвенно и горячо, что в паху тут же потяжелело от прилившей крови. Теперь картинка словно складывалась в одно целое: такой мягкий и податливый Феликс, его низкие постанывания, сильные бёдра, сжимающие Хёнджина и вынуждающие его наклоняться всё ниже, тёплые пальцы в волосах и на шее, одуряющий запах сладкого мёда и самый настоящий — их первый — поцелуй. — Давай не здесь, — шёпотом попросил Феликс, отодвинув от себя Хёнджина и кивнув на топорщащиеся внизу штаны. — Слишком грязно. Парень не спорил, лишь с готовностью поднялся с пола и помог Феликсу собрать себя. Через пару минут они уже торопливо шагали в сторону дома Хёнджина, пока тот размышлял, какого чёрта вообще происходит. Он чувствовал себя запутавшимся, сбитым с толку, и совсем на чуточку — счастливым. Рука Феликса в его чуть подрагивала, пока он пытался одной рукой отпереть замок, и, когда они оказались в тёмном коридоре, Феликс вдруг стушевался и как будто смутился. Он отвернулся от Хёнджина и неловко прокашлялся. — В чём дело? — обеспокоенно спросил Хван, сбрасывая куртку и вещи на пол. Феликс покраснел, и это было видно даже в полумраке. Прикусив нижнюю губу, он неслышно пробормотал: — Я... я не готов. Хёнджин замер на пару секунд, не вдупляя в сказанное, но потом понял и неожиданно для их обоих притянул совсем обескураженного Ёнбока к себе. Вдохнув аромат от его волос, перемешанный с запахом мёда, он чуть наклонился и прошептал ему на ухо: — Тогда я сам. Феликс уже было начал возмущаться: «Но я же грязный после тренировки!», на что Хёнджин без единых слов просто поцеловал его так, что тот на мгновение потерял равновесие. — А мне нравится, что ты грязный. Слегка нескладный и с жутким акцентом английский Хёнджина вогнал Феликса в ещё большее смущение, и он оттолкнул довольного Хёнджина от себя. Проследив глазами за удалившимся в ванную парнем, он уселся на самый краешек пуфика в коридоре и молча уставился в одну точку. Он чувствовал себя неуверенно без своего «боевого раскраса» и сомневался, сможет ли совладать с бьющей через край энергией Хёнджина без всего этого. Послушав мучительно долго звуки льющейся воды, он не выдержал и поднялся, нервно начиная расхаживать по комнате. Шум в ванной смолк, однако Хёнджин не торопился выходить, и Феликс осторожно постучался, впрочем, не получая ответа. Собравшись духом, он толкнул дверь и несмело заглянул внутрь. — Попался!.. Абсолютно обнажённый Хёнджин прижал Феликса к запотевшему стеклу душевой кабины и теперь хитро поблёскивал глазами, как-то хищно улыбаясь. Капельки воды, застрявшие в волосах, падали неаккуратно на его пухлые губы, так что Феликсу захотелось их убрать, пошло проведя языком по ним. Что он и сделал, резко вжавшись губами в Хёнджина и забирая его дыхание. Влажный воздух ванной впитал в себя усиливающийся медовый запах и приятной тяжёлой вязкой массой осел глубоко в желудке, что не оставило Хёнджину никакого шанса на передумать. Вожделение захлестнуло его горячей волной, и он силой втолкнул Феликса в кабинку, не разрывая жадного поцелуя и пытаясь стянуть с него тут же намокшую рубашку. — Подожди... Хёнджин... — Что? — разумные мысли уже покидали его голову, и хотелось побыстрее прижаться к желанному телу. — Ты же не хотел делать это грязным... Так что мы совместим. Сверху лилась едва тёплая вода, так что одежду с Феликса стянуть было сложнее. Он словно обмяк, оглушённый событиями, и поэтому позволял делать с собой всё. Наконец освободив его от последнего куска ткани, Хёнджин припал губами к манящей шее Феликса, покрывая её поцелуями и укусами, оставляя новые отметки и микроранки. Оказавшись лицом в кафельной поверхности стены, Феликс уже чуть было не запаниковал, но Хёнджин лишь прошёлся лёгкими поцелуями вдоль спины с ещё не исчезнувшими метками и крепко вжал его в себя, низко выдохнув ему на ухо и пустив ворох мурашек по шее. Он резко развернул его к себе лицом и, пройдясь оценивающим взглядом по Феликсу, проговорил: — Давай... иначе я не сдержусь. Вода словно приклеила их ещё крепче друг к другу, так что не хотелось ни на мгновение выпускать крепкое тело из рук, но Хёнджин забыл смазку где-то в коридоре. Его не было всего минуту, но когда он вернулся, Феликс, уже вновь обретший свою уверенность, ласкал себя и смотрел прямо ему в глаза через стекло кабинки. Выделившаяся слюна тут же была жестоко высвобождена вместе с неконтролируемым желанием ворваться в кабинку и запрокинуть эти бесстыдные ладошки наверх в замке из своих пальцев, чтобы наказать наглеца за такое. Впрочем, Феликс если и был против, то всего ненадолго; он не сдержал низкого рыка от холодного прикосновения ладони снизу, получившийся контраст ощущений подхлестнул его желание с новой силой, и он наконец развернул Хёнджина спиной себе, жёстко вжимая того в стену и придерживая сзади за волосы. Теперь пришла его очередь мучить и дразнить свою половинку, впрочем, мучил он, скорее, больше себя, чем Хёнджина. В его же интересах было подготовиться как следует, чтобы избежать плачевных последствий. Хёнджин послушно следовал за пальцами Феликса, не сдерживаясь от эмоциональных вскриков и распаляя того сильнее. Уже чувствуя себя на грани, Феликс аккуратно прижался к Хёнджину и, чуть пристав на цыпочки, трогательно обнял со спины, через секунду уходя в почти непрерывный темп. Хёнджин поперхнулся от чувств и горячего воздуха, попавшего в лёгкие, на автомате подстраиваясь под Феликса и двигаясь навстречу. То, что он услышал следом за этим, окончательно утащило его куда-то в нирвану вместе с мурашками по позвоночнику и хриплыми стонами Феликса. — Ты мне нравишься, Джинни.