like you

«Конечно, блять, да!» Хёнджину хотелось выкрикнуть это изо всех сил, чтобы его услышал весь мир, ну, или все в этом здании как минимум, едва он врубился в предложение Феликса. Он и сам удивился, а с какого, собственно, перепугу, он вдруг решился бы повторить опыт с незнакомцем ещё раз? Однако что-то в этом Феликсе было, что-то, что как магнитом тянуло Хёнджина к нему. Возможно, то была лишь похоть, а возможно, и кое-что большее. Впрочем, он сумел сохранить внешнюю невозмутимость и даже сыграл удивление, широко раскрыв глаза и вперившись взглядом в Феликса. По выражению лица напротив было непонятно, поверил ли он Хёнджину или уже давно прочёл всё, что было у него на уме. Феликс только еле слышно фыркнул и, к внезапному огорчению Хёнджина, продолжил: — Шучу я. Отношения на одну ночь — всего лишь отношения на одну ночь. — Точно, — севшим голосом проговорил Хёнджин. — Теперь мы сокомандники. Следующие несколько дней Хёнджин старался не обращать внимания на новенького, общаясь с ним только по каким-то танцевальным вопросам и сбегая из зала каждый раз, когда Феликс решал остаться потренироваться дополнительно. До одного момента, пока Феликс не сдружился с другим участником команды. Хёнджин увидел их вдвоём в зале после основной тренировки, заглянув внутрь чисто из любопытства. То, что он увидел, мало походило на их основной стиль танцев. Было в этом слишком много интимного, сексуального и пошлого. Хёнджин ощутил расплывающееся внутри мерзкое чувство не то зависти, не то ревности. Очевидно, они повторяли хорягу с секси-концептом просто чтобы потренироваться, но почему-то осознание этого факта привело Хёнджина в бешенство. Он хотел уже было уйти, громко хлопнув дверью, но в этот момент Феликс заметил его. Он самодовольно ухмыльнулся, прочитав эмоции на лице Хёнджина, и неожиданно показательно прижался всем телом к партнёру, не разрывая зрительного контакта. Хёнджин подавился слюной и едва сдержался, чтобы не прокашляться в голос. Танцующие почти в обнимку, они действовали ему на нервы, а Феликс, словно дразня его, продолжал прижиматься телом к танцору, покачивать бёдрами и неотрывно следить за взглядом Хёнджина с дерзким вызовом в глазах. Он явно наслаждался тем, какие чувства вызывал у Хёнджина своим поведением. Хёнджин бесился всё больше, чувствуя себя так, будто подглядывает за чьей-то близостью. Он с трудом отвёл взгляд от них и всё-таки хлопнул дверью, зло выругавшись. «Какого хрена ты творишь?! — ругался он на Феликса, пока топал домой. — А я какого хрена творю? Он же мне никто!» Тем не менее странное чувство ревности всё никак не покидало голову Хёнджина. Возможно, не приди Феликс после их ночного развлечения к ним в команду, он бы и думать забыл о нём, но теперь он был вынужден видеть его каждый день. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от этой сумятицы в мыслях, Хёнджин решил снова сходить потусить и забыться в тёплых объятиях очередного секс-партнёра. Как и всегда, его яркий образ и крайне откровенный наряд вызвали бурю эмоций на танцполе, и он уже почти забыл про несчастного Феликса, пристроившись в танец с красивой девчонкой, явно намекающей на свою симпатию к нему. В какой-то момент он ощутил знакомый медовый запах, словно усиленный раза в три, и к его спине прижалось чужое тело. — Так и знал, что найду тебя, — промурлыкали ему на ухо, когда музыка стихла на пару секунд. Хёнджин обречённо выдохнул, взглядом извиняясь перед шокированной девчонкой, и возмущённо развернулся. Выбеленное личико с бордовыми губами снова вернули его в ту ночь, и воспоминания о ней током прошлись по всему телу Хёнджина. Феликс хитро улыбался, прикусив нижнюю губу; теперь его голову украшали не только накладные пряди, но и аккуратная красная шляпка в тон пиджаку на голое тело. Против своей воли Хёнджин прошёлся взглядом по нему, сглатывая полный рот слюны. С трудом оторвавшись от манящего выреза на груди, он оттолкнул непомерно довольного Феликса от себя и ушёл в бар, чувствуя позади себя навязчивый сладкий запах. — Ты меня преследуешь? — хрипло выдавил Хёнджин, закинув в себя рюмку алкоголя, на что Феликс широко улыбнулся. — Нет, зачем мне это?.. — Тебе мало танцев, что ли? — язвительно отозвался Хёнджин и посмотрел прямо ему в глаза. — О-о-о, да ты ревнуешь, — протянул Феликс, устроился рядом и аккуратно забрал рюмку из похолодевших пальцев Хёнджина, тут же опустошая её. Хёнджин не нашёлся, что ответить, потому что и сам не понимал, что за хрень происходит с ним. Он только усмехнулся и отвернулся в другую сторону, впериваясь взглядом в одну точку на стене. Через секунду он почувствовал цепкие пальцы на своём бедре, и желудок мгновенно ухнул куда-то вниз, разливая приятное тепло внизу. Щёки обдало жаром, стоило только Феликсу чуть придвинуться и обнять его за талию, совсем легонько, но достаточно, чтобы по оголённой спине Хёнджина тут же побежали мурашки. Он попытался отодвинуться назад, но чуть не грохнулся со стула и раздражённо посмотрел на довольного Феликса. — Чего ты добиваешься? — спросил он резко. — Не отрицай нашу химию, — снова промурлыкал Феликс и ткнул носом его щеку, чем заставил Хёнджина отшатнуться в изумлении. — Идём, там уже все соскучились. Он утянул Хёнджина на танцпол и не давал ему продыха до тех пор, пока сам не выдохся. Но даже и тогда он не успокоился, продолжая бесстыдно лапать Хёнджина за всякие места, пока они потягивали коктейли. Тот уже просто ничего не понимал и мечтал убежать из этого клуба и никогда не возвращаться, чтобы больше не повторялось подобное. Его возбуждение зудело где-то в затылке и мешало нормально думать о чём-то, что не касалось Феликса и этого блядского красного пиджака, который хотелось сорвать к чёртовой матери и закусать его плечи до крови. Феликс, будто почувствовав происходящее в душе Хёнджина, поднялся с места и схватил его за руку, потащив за собой. Всё повторялось в точности, как и в прошлый раз. Знакомая квартира, знакомая кровать и знакомый косяк, в который его впечатали с такой силой, что зубы стукнулись друг об дружку и едва не зазвенели. С каким-то диким рычанием Хёнджин впился губами в шею Феликса, пытаясь параллельно расстегнуть его пиджак и не отвлекаться на его едва слышные низкие стоны. Воспоминания о танцующем в обнимку с другим Феликсе подстёгивали сознание неконтролируемым бешенством, мешающим рационально мыслить. Если бы он обратил внимание на лицо Феликса в этот момент, то заметил бы странную торжествующую улыбку у того на губах. Но Хёнджин был слишком занят тем, чтобы сдержать себя от желания трахнуть Феликса прямо у стены, чтобы тот больше не посмел провоцировать его подобным образом. Они же не любовники, в конце концов. Оказавшись брошенным на кровать, как и в прошлый раз, Хёнджин приподнялся на локтях и хищным взглядом наблюдал за тем, как Феликс медленно, дразня стягивал с себя свой откровенный костюм и откреплял шляпу от волос. Во всех его действиях сквозило сексуальное, завораживающее изящество, а тело будто бы светилось в свете фонарей, приникающем сквозь неплотно прикрытые шторы. Его глаза предвкушающе заблестели, когда он так же медленно приблизился к кровати и наклонился над Хёнджином, не сводя взгляда с его губ. Вероятно, он не решался прикоснуться к ним своими, будто бы боясь показаться неопытным, нецелованным, маленьким мальчиком. Хёнджин сам подался навстречу, но ему снова запечатали рот рукой. — Да что не так? — недовольно пробурчал он, схватив запястье Феликса и убирая его ладонь. — Нельзя, — низко пророкотал Феликс и опрокинул его на подушки, нависая сверху. — Тебе нельзя их касаться. — С хера ли? — возмутился Хёнджин и попытался скинуть его с себя, но сил не хватило. — Что угодно, но не они, — категорично припечатал Феликс и шлёпнул его по бедру. — Раздевайся. Хёнджин послушно снял с себя рубашку и взялся за ширинку, но его остановил Феликс, заменив его пальцы на свои. Почувствовав его горячий язык, Хёнджин чуть было не застонал в голос, прикусив кулак и сдерживая себя от ответных толчков. В том, как Феликс неуверенно причмокивал губами и не знал, куда деть руки, было что-то трогательное и очаровательное, и этот контраст чувств чуть ли не взрывал мозг Хёнджину. Всегда приятно быть первым в чьём-то опыте. Ласки Феликса длились недолго; отстранившись, он снова вернул себе былую уверенность и приказным тоном велел: — А теперь ты. Хёнджин с готовностью потянулся вперёд, но его снова бросили на подушки. — Нет, руками. Феликс осторожно прилёг рядом и положил руку Хёнджина ему же на пах, и почему-то того бросило в краску. Ласкать себя при ком-то? Хёнджин уже устал считать, сколько всего он раньше не позволял себе, пока не появился этот парень. Тем не менее он подчинился и неуверенно повёл ладонью вниз, аккуратно массируя особо чувствительную часть и постепенно увеличивая скорость. Пожирающий жадный взгляд Феликса смущал его, ровно так же, как и заводил. Когда дыхание начало потихоньку сбоить и перед глазами поплыли круги, Феликс резко остановил его и одним рывком повернул на живот, аккуратно нависая сверху и едва касаясь своим телом. По спине Хёнджина тут же разбежались мурашки, и он не удержался от тихого всхлипа, почувствовав довольно больной укус в плечо. — Расслабься, Джинни, — прошептал ему на ухо Феликс и прикусил мочку. — Тебе понравится. Хёнджину и правда понравилось всё: и нежные прикосновения, и необычно долгая подготовка к проникновению, перемежающаяся с лёгкими хлопками по ягодицам и бёдрам; и невесомые поцелуи между лопатками, и тёплое дыхание по позвоночнику, и едва сжимающаяся ладонь на шее; и даже не совсем удобная поза, компенсируемая приятной тяжестью тела прижимающегося к его спине Феликса. Начальная агрессия постепенно растворялась, перетекая в чувственный, медленный, тягучий, как мёд секс. Феликс беспрестанно шептал что-то грязное, заставлял мурашки разбегаться по всему телу Хёнджина, аккуратно ласкал его пальцами и не давал закончить раньше времени. Он дразнил его скоростью и глубиной, так, что Хёнджин буквально извивался в его объятиях и чуть ли не умолял. Кажется, он даже сорвал голос от интенсивных стонов и криков, которые пытался заглушить подушкой он сам и своей ладошкой Феликс. Когда наконец бесконечные вспышки под веками исчезли, а дыхание вернулось в норму, Хёнджин попытался перевернуться на спину и размять затёкшие мышцы. Феликс наблюдал за ним сквозь прикрытые веки и слегка улыбался, поглаживая себя по животу и размазывая капельки пота. — Ты вкусно пахнешь, — проговорил он мечтательно. — Что это было, Феликс? — промямлил Хёнджин, не узнавая свой голос. Ужасно хотелось пить и спать. Феликс не ответил и перевернулся на живот, являя взору свои словно вылепленные изгибы. Хёнджин залип на разбросанные по его плечам веснушки и заторможенно осознал, что на улице уже светает. Он попытался подняться, но руки и ноги его не держали, так что он снова упал на подушки и повернул голову в сторону Феликса. Его веки подрагивали, будто он уже спал и видел прекрасный сон, и Хёнджину захотелось погладить его по голове. Просто так, неуклюже, едва задев растрёпанные прядки волос. — М? — наконец отозвался Феликс и приподнялся. Окинув взглядом измождённого Хёнджина, он покачал головой и улыбнулся своей солнечной и широкой улыбкой. — Оставайся, если хочешь. Только прими душ. Хёнджин на автомате вымылся, едва стоя на ногах, и тут же без сил рухнул в сон, только коснувшись подушки. Ему абсолютно ничего не снилось, он даже не слышал возни Феликса под боком, пока он сам укладывался спать и смотрел что-то в телефоне. Выматывающие усталость вперемешку с мыслями об этом загадочном парнишке с веснушками наконец выходили из его тела. Проснулся он уже далеко за полдень; хоть и поспав всего несколько часов, Хёнджин чувствовал себя вполне отдохнувшим и бодрым. Рядом, разбросав руки по подушкам, спал Феликс. На его смуглой коже очень чётко прорисовывались веснушки, освещаемые солнцем, и теперь они будто подсвечивались изнутри. И как такой милашка может быть таким сучьим соблазнителем, как только наступит ночь? Хёнджин невольно повёл носом: всё так же пахло сладким, чем-то невесомым, и он наклонился к Феликсу поближе, чтобы понять, откуда исходит этот аромат. На удивление, от его кожи и волос пахло обычным гелем для душа, но и сладкая приторность тоже никуда не исчезла, будто зависнув над головой Хёнджина и собирая его мысли в один большой ком невнятных слов. Он в недоумении посмотрел на сморщившего нос Феликса и потряс головой. Нужно было собираться домой. — Доброе утро, — сонный голос слегка напугал Хвана, и он рефлекторно прикрыл своё обнажённое тело одеялом. Феликс приоткрыл глаза и попытался сфокусировать взгляд. — Да что я там не видел... Хёнджин неслышно выругался и пихнул его локтем. Медовый аромат щекотал ноздри и кружил голову так сильно, что изнутри поднималось какое-то странное чувство. Чувство стремительно нарастающего желания. — Какими духами ты пользуешься? — буркнул Хёнджин, снова принюхавшись. Запах словно становился всё сильнее. — М? — Феликс спросонья явно находился в недоумении. — Никакими. — Тогда чем так сильно пахнет? — А это разве не от тебя?.. Хёнджин на секунду завис, пытаясь врубиться в ситуацию, но идущая кругом голова мешала думать. И не только голова; под ладонью нащупывалась другая, более весомая, проблема. Феликс бросил взгляд на прикрытый одеялом пах Хёнджина и усмехнулся. — Мне оставить вас наедине? — прозвучало не язвительно, скорее, с любопытством, и Хёнджин весь покраснел от возмущения. — Или... я могу помочь? Хёнджин хотел было в ужасе подскочить на кровати и убежать куда подальше от этого хищного тона ещё не проснувшегося толком парня, но в ту же секунду оказался на подушках с сидящим сверху таким же обнажённым (и возбуждённым?!) Феликсом. — Или мы можем помочь друг другу, — тихо промурлыкал Феликс, склонившись к лицу растерянного Хёнджина. Его припухшие от сна щёки делали его глаза меньше, а взгляд — пронзительнее. В таком виде он возбуждал Хвана даже больше, чем с кучей тоналки на лице. В этот раз он старался даже не думать ни о чём, сразу схватив Феликса рукой и не давая ему двинуться ни на миллиметр. Всем телом завладела какая-то животная похоть, заткнувшая все разумные мысли одним желанием побыстрее закончить и убежать. Однако Феликс сходу раскусил план Хёнджина и с трудом расцепил его пальцы, силой надавив на его плечи. Тот обречённо откинулся на подушку, чувствуя, что просто так он не отделается, впрочем, всё ещё пытаясь вяло отпинываться от Феликса и уворачиваться от его рук. — Тише, а то я передумаю. Хёнджин снова покорно подчинился и вцепился пальцами в матрас, прикусив губу и стараясь подавить плавающее внутри смущение. Секс при утреннем свете никогда не приводил его в восторг и не входил в его планы, однако этот парень за пару недель умудрился взорвать его привычный уклад жизни к чертям. Тем временем Феликс дотянулся до валявшейся около кровати смазки и легко выдавил немного на пальцы, согревая её между, другой рукой невесомо лаская грудь Хёнджина. Отдавшись в его власть, Хёнджин наслаждался тёплыми прикосновениями и не обращал внимания на манипуляции Феликса, ловил кайф от бегущих по телу мурашек и осознания тяжести горячего тела на себе. Конечно, для него оказалось полным сюрпризом, когда он вдруг оказался внутри Феликса. Он сжался вокруг, по-детски всхлипнув, и замер на пару мгновений, привыкая к странному чувству. Очевидно, подобное было для него в новинку, и это выстрелило током в голову Хёнджина. Он сглотнул слюну и замер в ожидании, боясь шевельнуться и спугнуть момент. Привыкнув, Феликс раскрыл глаза, посмотрел знакомым взглядом прямо в глаза Хёнджину и начал двигаться, и Хван едва сдержал себя от желания перевернуть их обоих и впечатать Феликса в матрас. Он просто замер, постанывая от удовольствия и пожирая глазами картину перед собой. Постепенно вошедший в раж Феликс всё увеличивал скорость и уже не сдерживал собственных стонов, чем ещё больше подстёгивал Хёнджина; его пальцы силой сжимались на бёдрах Хвана, оставляя яркие отметки-полумесяцы. Хёнджину было мало, он хотел ещё; поэтому он уловил паузу и приподнялся, едва прижавшись своим телом к Феликсу, опрокинул его на спину и перехватил управление на себя. Теперь он, не сдерживаясь, вжимал Феликса в поверхность кровати и выбивал из него хриплые вскрики и стоны, чувствуя, как его спину покрывают царапинами. В какой-то момент он не выдержал и припал сухими губами ко рту Феликса, и тот даже не стал глупо сопротивляться, как в прошлый раз. Он с силой прикусил нижнюю губу Хвана и просунул большой палец ему между губ, разрывая этот недо-поцелуй, и, свесив голову с кровати, с низким стоном излился себе на живот. Хёнджин тоже не удержался, резко отскакивая от помякшего Феликса и падая на кровать. Всё тело буквально горело. Пару минут они лежали в тишине, ленясь даже встать или обменяться парой слов. Перед глазами Хвана плыли размазанные картинки, в голове вместо мозгов витала каша, а дыхание категорически не хотело приходить в норму. Неожиданно откуда-то снизу тихо рассмеялся Феликс. — О, серёжку свою нашёл, — буднично сказал он, грузно поднимаясь с пола. — В прошлый раз, видимо, закатилась... — Феликс, — грубо оборвал его Хёнджин, совершенно сбитый с толку таким переходом. — Ты что, психопат? Вместо ответа Феликс удивлённо воззрился на него, вытирая живот первым, что попало под руку. – Что с тобой такое? — продолжал Хёнджин, пожирая его обнажённое тело глазами. — Я никогда, слышишь, никогда не спал с кем-то дважды, тем более, трижды. Что не так с тобой? — Я особенный? — не без издёвки предположил Феликс, но хмурое лицо напротив тут же стёрло его улыбку. — Хотел бы я знать, на самом деле. Он присел рядом на край кровати и запустил ладонь в растрепавшиеся волосы, глянув несмело из-под ресниц на задумчивого Хёнджина. Взгляд тут же упал на отметки на его бедре. Скорее интуитивно, он повёл рукой по своему и в удивлении обнаружил идентичные, красновато-розовые, похожие на зажившие шрамы. Феликс хотел уже было указать на это Хёнджину, но тот заметил кое-что другое. — Повернись. Он с готовностью повернул корпус в сторону, вздрогнув от холодного прикосновения к спине, и хихикнул от щекотки. Однако Хёнджину явно было не до смеха. — Пиздец...— тихо проговорил он, убрав ладонь. — Что такое, Джинни? Хёнджин поморщился; теперь его прозвище звучало как-то издевательски и странно неправильно, и он развернулся спиной сам, являя взору свою расцарапанную Феликсом спину. — Видишь? — Вижу, — недоуменно протянул Феликс. — Если это больно, извини... — Да не в этом... У тебя такие же, Феликс. Мы соулмейты.