Бездушные живут вечно

Собрание инвесторов. Одиннадцать пятнадцать утра.

— Фройляйн Хаос, — низкий приветственный тон заставил Амрену свернуть в одну из приоткрытых дверей. Обладателем голоса был высокий — на голову выше Амрены — широкоплечий мужчина с оливковой кожей, на вид лет тридцати пяти. На деле же ему было уже сто пятнадцать лет. На прямоугольном лице блистала сдержанная улыбка, которая отражалась в карих глазах. Он был облачён в строгий чёрный костюм и иссиня-чёрную шёлковую мантию. Несмотря на весь официальный вид, волосы мужчины несколько небрежно падали на его плечи. Он, постукивая резной тростью из тиса, рукоятка которой была вырезана в виде шара из мориона — полудрагоценного чёрного камня, что слегка просвечивал, и скреплена с основной частью серебрянным драконом, что сложил свою голову на рукоять, двинулся навстречу Амрене. Эта трость служила ему вместо палочки, хотя в последние годы была лишь в качестве украшения — беспалочковой магией колдун владел бесподобно. С приветливой улыбкой Амрена Хаос подошла к нему — её главному учителю магии, по большей части Тёмным искусствам, и другом семьи Генцу дель Вальтеру. Он происходил из древней графской семьи долгожителей, владеющей территорией в районе Берхтесгаден на юго-востоке Баварии. Их многовековое поместье располагается на берегу живописного озера Кёнигсзе, в котором Хаос когда-то практиковалась. Сама графская семья испокон веков специализировалась на магии крови, тогда же один из предков, ставя эксперты на самом себе, вывел новый ген, который замедлил старение его организма в три раза. — К чему эта официальность, Генц? — с улыбкой поинтересовалась Амрена, когда губы дель Вальтеру коснулись тыльной стороны её ладони. — Мы на официальном мероприятии, Амрена, — ответил он. — Хотя практически никто ещё не подоспел. Но тем лучше. Я хотел сказать тебе, что вчера приобрёл чудесное поместье на севере Британии... — Правда? То есть ты планируешь здесь задержаться? — поинтересовалась Амрена. — Может быть. Вообще, я покупал его в подарок Адальберту в честь предстоящей свадьбы. — Довольно щедро, — восхитилась Хаос. — Я никогда не жалел галеонов на сына, — спокойно ответил Генц. — Подожди... Когда, с кем? Неужели я так много пропустила? — Давай присядем, — Генц рукой указал на удобные кресла вокруг овального стола из красного дерева, расположенного посреди комнаты, в которой они стояли. Над столом свисала огромная хрустальная люстра с Вечными свечами, что способны гореть целый век не перегорая. Они заняли места ближе к занавешенным бордовыми шторами окнам. — Ну, так что? — не выдержала Амрена. — Кто эта леди? Ей действительно было любопытно, кем была девушка, с которой решил связать свою судьбу Адальберт. Дело в том, что Вальтеры берут в жёны или мужья только тех, кто обладает особыми свойствами организма, которые смогли бы сохранить ген долголетия в потомках. — Маргарет Дарк. Она магла. Чудесная девушка... — В магическом обществе его вряд ли поймут, — проговорила Хаос, услышав о происхождении избранницы. — Это неважно. Никогда не было важно. Да и статус нашей семьи не позволит кому-то в открытую высказать своё отвращение, — усмехнулся Вальтер. — Я уважаю выбор чистокровных волшебников и тех, кто не придерживаются «чистоты крови» одинаково. Мнения же кого-то стороннего о моей семье меня не волнует. — Так когда это случилось? — поинтересовалась Амрена. — Любопытная Рена, — улыбнулся Гену. — Незадолго до катастрофы в особняке Хаосов, во время путешествия Адальберта в Шотландию. В коридоре послышался топот нескольких человек и их довольно громкое обсуждение предстоящего собрания. — Поговорим обо всём потом, — шепнул Вальтер и перед тем, как подняться, чтобы приветствовать волшебников и волшебниц, он тихо добавил, — мне нужна поддержка Франции. После прихода членов Собрания мягкая улыбка спала с лица Генца, оставляя место только собранности. Теперь он выглядел как серьёзный колдун, по телосложению более схожий с воином. Он создавал впечатление человека сильного, волевого, не терпящего пренебрежения к себе, что и являлось правдой. Вот только большая часть его тёмных секретов была запечатана за дверьми семейного поместья в Баварии, до которых мало кто мог добраться. Постепенно в зале собрались волшебники из совершенно разных стран: из Германии, Франции, Шотландии, США — все, кто желал сотрудничать с Британией. Но также здесь и встречались знакомые лица, как, например, Альсия и Реферс Лестрейнджи — родители Рейнхольда — и Вортер Малфой — отец Абраксаса. Обменявшись вежливыми приветствиями, участники Собрания инвесторов заняли свои места за овальным столом, и только одно из них пустовало. — Доброе утро, уважаемые члены Собрания, — поприветствовал всех вошедший в комнату последний волшебник в тёмно-синей мантии и с цилиндром на голове. Это был двадцать пятый министр магии Леонард Спенсер-Мун, на чьём лице уже проступили первые признаки морщин. Видимо, сказывалась тяжесть ответственности, пришедшая с новой должностью, к которой мужчина проделал длинный путь, начиная от простого работяги в Отделе магических происшествий и катастроф. В очередной раз обменявшись формальными любезностями, министр занял последнее свободное место между Генцем дель Вальтером и Реферсом Лестрейнджем и объявил начало Собрания.

***

Башня старост. Комната Тома Реддла. Девять тридцать утра.

— Хаос! — прорычал Реддл, глядя на то, как эта ненормальная девчонка с наглой ухмылкой исчезает в вихре активировавшегося портала. Снова она сделала это. Снова обманула, наказала поцелуем и выставила идиотом. Разум Тома сейчас был напряжён, глаза полыхали алым. Его магия давила на всё вокруг так, что Реддл был рад, что у него не было домашнего животного, иначе пришлось бы возиться с его трупом. Он злился, немигающим взглядом уставившись туда, где только что стояла она. Гнев продолжал разжигать острый привкус во рту — послевкусие поцелуя Амрены. Губы, язык и слизистые рта и глотки жгло и покалывало, словно Реддл решил перекусить перцем Чили и запить сие нестандартный выбор блюда водой. Что ж, можно было сказать, что месть Хаос решила подать с острыми специями. Руки Марволо непроизвольно сжались в кулаки. Он отрывистым шагом подошёл к хранилищу, снимая все защитные чары. — Да что она такого сделала, что обошла их! — вспылил Реддл. Он не чувствовал прикосновения чужой магии. Словно Амрена ничего не трогала. Этого не могло быть. По крайней мере, он так считал. Любому, кто не силён в магическом мастерстве, были бы нанесены тяжёлые увечия. А тот, кто справился бы с чарами, обязательно оставил бы следы, превосходящие по силе. А тут ничего! Его магия не была тронута. — Чёртова Хаос! — Реддл ударил ладонью по стене шкафа, от чего флакончики с зельями покачнулись и зазвенели. Всё было идеально прибрано. Пестик и ступка были чисты — не выяснить, что именно из ассортимента трав, грибов, плодов и ядов она могла намешать. По отстутствию каких-либо компонентов — тоже. Много чего не хватало по-немногу. Кроме безоаров — они пропали все. Реддл не выдержал и, взяв хрустальную чашу, в которой хранились эти камни, разбил её о дверь, которую Хаос тоже смогла открыть, не повредив защитные чары. Как бы Марволо не хотел этого принимать, но Амрена была умна, настолько, что ему теперь придётся определять яд по клиническим проявлениям и готовить противоядие, либо... Том воззвал к Тёмной метке. И через пару минут в дверь его комнаты постучали. — Входи, Розье, — бросил Реддл, продолжая рассматривать свой шкаф, словно он мог подсказать ответы. — Мой Лорд, — вежливо произнёс Эван, как только вошёл и закрыл за собой дверь. — Мне нужен безоар, — коротко проговорил Том, оборачиваясь к Розье. — А разве?... — Нет. Мне нужен ещё один, — оборвал Марволо, поняв, что Эван хотел сказать о значительном запасе безоаров. — Сомневаюсь, что в Хогвартсе найдутся безоары ещё у кого-то, кроме Слизнорта, — спокойно проговорил Розье. Его взгляд метнулся на осколки хрустальной чаши. Он помнил её, когда в начале учебного года складывал в неё все добытые безоары. — Что-то случилось? — аккуратно поинтересовался Эван. — Только если у Амрены есть... — Именно она и случилась, — так же резко оборвал его Том, но с ледяной усмешкой. — Мне нужен безоар, даже если у Слизнорта он будет последним. У тебя три часа. И скажи, что меня на занятиях сегодня не будет, я плохо себя чувствую. Иди. Розье дважды повторять не пришлось. Дверь закрылась за ним. Нарываться на обозлённого Реддла ему не очень-то и хотелось. Он даже пожалел о том, что упомянул Амрену, хотя стало понятно, что она смогла в очередной раз вывести Тома из себя. А нужда в безоаре лишь подчёркивала способ возмездия. Реддл тем временем стал прислушиваться к ощущениям. Ему было важно не просто исцелиться, но и понять, что же сделала Амрена. Понять ход её мыслей, разгадать, а значит получить один небольшой ответ к тому, как к ней можно подступиться. Склонить её в свою сторону, заставить подчиниться. Постепенно по мимо жжения во рту, Реддл начал ощущать, как его сердце начинает колотиться с невероятной скоростью. На лбу начинает проступать пот, а предметы перед глазами время от времени начинали двоиться, троиться и вновь собираться воедино. Дыхание участилось, стало душно, и Реддл лихорадочно ослабил форменный галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки и скинул с себя мантию прямо на пол, что было несвойственно для него. Том думал о том, что за яд она использовала, но ничего под описание не подходило. Отдельную сложность добавило волнообразное состояние сознания. В одни моменты его жутко клонило в сон, словно он не спал несколько суток подряд, в другие моменты хотелось крушить всё от невероятного прилива энергии, которая вырывалась наружу безумным надрывистым смехом. Руки начали дрожать. Чёрт, они не дрожали даже тогда, когда он совершал убийства. Так что же происходит сейчас? Где-то через два часа в дверь снова постучал Розье и принёс безоар, который всё-таки пришлось позаимствовать, вернее стащить из запасов Слизнорта на зельеварении. И он действительно был последним. Реддл сразу же прогнал Эвана и сунул камень себе в рот, предварительно покрутив его в руках, пальцами проверяя текстуру. Пришлось даже пару раз поднести к глазам и чуть отдалить камень, чтобы понять, что это действительно он. Зрение отказывалось фокусироваться. Прошла минута, две, пять, десять, полчаса. Состояние не изменилось. Абсолютно ничего. Реддл продолжал мучаться в перепадах сознания, духоте. — Да какого хрена! — надрывисто вскрикнул он, не понимая, что такого можно было сделать из тех ядовитых компонентов, что у него были, если все те яды можно было нейтрализовать безоаром. Оставалось только ждать, осыпая проклятиями виновницу.

***

Собрание инвесторов. Четырнадцать сорок.

Собрание шло своим чередом. Сначала шло обсуждение прошедшего года, а точнее выгода, которую получили каждые из семей. Совместный вклад Вальтеров и Хаосов принёс в общей сложности семьдесят процентов, что измерялось в три миллиона галеонов. Однако совместный вклад всё же подразумевал два раздельных счёта в Гринготтсе для каждой из семей. Далее зашла речь о нынешнем положении дел в магическом и магловском мирах. А точнее о Второй мировой войне и войне с Грин-де-Вальдом. Последний продолжал зверствовать в Европе, но по большей степени во Франции. Министр упомянул людские потери, а также ущерб причинённый разрушением некоторых районов городов. Инвесторы из Франции активно поддерживали эту часть беседы, хотя было понятно, что их состояние позволяет им сейчас спокойно жить в Италии и ни в чём себе не отказывать. Амрена большую часть Собрания молчала. Она была самой молодой участницей и не была так глубоко посвящена в тонкости нынешней ситуации. По правде говоря, сейчас её волновало исключительно здоровье Александра и Дарлен, а не политика. Вскоре разговоры об актуальных проблемах сменились тем, что Леонард Спенсер-Мун поинтересовался, не хотят ли инвесторы перераспределить свои вложения. Почти все волшебники остались при своих ранее принятых решениях, ничего не изменяя. — Мы с мужем хотели бы двадцать процентов от фонда помощи в войне с мистером Грин-де-Вальдом направить на укрепление торговых отношений, — подала голос Альсия Лестрейндж, невысокая статная колдунья с лаконичным пучком тёмных волос на голове. Перо, лежащее рядом с министром, взметнулось в воздух и замерло над пергаментом. — Это окончательное решение, миссис Лестрейндж? — уточнил Леонард Спенсер-Мун. — Да, — ответил за неё Реферс Лестрейндж. — Я Вас понял, — отозвался Министр и едва заметно шевельнул пальцами, давая перу добро, и то лихо стало писать заметки на пергаменте. — Ещё кто-то? — Да, министр, — подала голос Амрена. Все оглянулись на Хаос, словно не ожидали, что она вообще заговорит, считая её присутствие лишь формальностью, которую можно не замечать. — Да, мисс Хаос? — проговорил министр. Амрена бросила короткий взгляд на Генца, и тот едва заметно кивнул. Она помнила его слова насчёт Франции. — Мы с мистером дель Вальтером очень переживаем за магов и маглов, оказавшихся в центре войны с мистером Грин-де-Вальдом, в частности во Франции. Это очень ужасно... Так что мы хотели бы направить миллион галеонов на восстановление разрушенных домов, выплаты тем, кто лишился родителей, помощь детям, а так же на привлечение новых авроров и мракоборцев, готовых побороться за то, чтобы дни в магическом мире вновь стали спокойны, — проговорила Амрена и снова встретилась взглядом с Генцем, сумев уловить одобрение. — Это очень широкий жест, мисс Хаос, — не без удивления проговорил Леонард Спенсер-Мун. — Но из чего Вы хотите убрать эти деньги, чтобы направить на такую благую цель? Школа, торговля или..? — Все предыдущие вложения не будут изменены. Мы добавим по пятьсот тысяч с каждого счёта в общий вклад, с которого и пойдёт помощь пострадавшим, — ответил Генц. Перо сделало ещё какие-то пометки на пергаменте. Больше никто заявлять о желании перераспределить свои вклады не стал. Тогда министр завершил собрание, попросив остаться Лестрейнджей и Амрену с Генцем для составления и подписания новых договоров. Это затянулось на целых четыре часа, так как пришлось связываться с банком, чтобы вывести со счёта Хаос и Вальтера по пятьсот тысяч галеонов. — Из-за этого у нас не осталось времени поговорить, — с лёгкой обидой сказала Амрена, когда они с Генцем поднялись к фонтану. — Портал сработает через пять минут. — У нас ещё будет время. Не переживай об этом, — ответил Вальтер и приобнял Амрену. — Ты ведь пытаешься узнать, что случилось в доме. Думаю, лучше искать в магии крови. — Откуда ты?... — отстранившись, начала Хаос. — Просто поверь мне, — ответил Генц. — Удачи в школе, Амрена. И портал активировался, унося Амрену обратно в Хогвартс.