Бездушные живут вечно

Утренний подъём дался Амрене крайне тяжело. Со вчерашнего вечера и до поздней ночи она была увлечена книгами, потратив больше часа на то, чтобы привести их в лучший вид. Изначально книги буквально разваливались в руках, старый переплёт был покрыт плесенью на добрые две трети, а пожелтевшие страницы то и дело отпадали. Теперь книги хоть и продолжали выглядеть ветхо, но были более устойчивы, на очищенном кожаном переплёте теперь можно было разглядеть названия. «Лауферейя» — первая книга, оказавшаяся гримуаром одной французской ведьмы, жившей более трёхсот лет назад. Вторая книга являлась сборником проклятий и носила весьма незамысловатое название «Ритуалы разрушения магии и души. Пособие для самых тёмных волшебников». Свой выбор Амрена остановила на первой. Бегло пролистав книгу, девушка поняла её структуру. Всё содержимое делилось на две части: первая содержала в себе исключительно заклинания, не требовавшие какой–либо магической атрибутики, вторая — ритуалы, всё это шло в порядке возрастания сложности и опасности исполнения. Заклинания делились на бытовые, защитные, в том числе и скрывающие, боевые, медицинские, а также направленные на манипуляции с сознанием, памятью, созданием иллюзий, разрушение чужих заклятий и защит. В части с ритуалами было собрано всё от простых призывов духов до разрушения сознания и плоти сотни людей. Книга оказалась довольно интересной, Амрена жадно вчитывалась в каждую строчку вплоть до четырёх часов утра, прервавшись лишь для того, чтобы использовать зелье, взятое с кабинета Слизнорта, и смазать ими петли. Дверь теперь не издавала скрипучих воплей, что порадовало Хаос. Флакон от использованного зелья она уничтожила и убрала с помощью бытовых заклинаний. Из прочитанного Амрена отметила для себя заклинание, позволяющее проверить прикасался ли кто–нибудь к твоим вещам. Девушку не оставляла мысль, что Реддл может прочесть её записи. Поэтому она испробовала это заклинание на себе, использовав вещь Лейсан. Трогать что–либо личное Хаос не стала, это она могла позволить себе лишь в отместку, а вот учебники, аккуратно составленные на её полочке пришлись кстати. Чтобы совершить данное заклинание, требовалось понять энергию свою и хозяина чужой вещи, видимо поэтому оно находилось в разделе средней сложности. С этим проблем не возникло, Амрена всегда чувствовала чужую магию, а с Лейсан на таком уровне она прекрасно познакомилась, когда разрезала ей трахею. Для чистоты эксперимента девушка не стала всей ладонью касаться учебника, а аккуратно пролистала несколько страничек, после провела другой рукой над пальцами, касавшимися бумаги, и представила энергию Лейсан. На коже проявились фиолетовые пятна, светившиеся в темноте, а после проделала такую же нехитрую манипуляцию с книгой, на которой появились такого же цвета подсветы в виде отпечатков пальцев. Следы можно обнаружить в течение суток после контакта с вещью, так гласили записи Лауферейи. Удовлетворённая результатом Амрена продолжила читать, отметив для себя заклинание создающее долговременные иллюзии. Практику она отложила до следующего вечера и легла спать, ведь до утра оставалось всего несколько часов. На завтрак Амрена пришла без опоздания, что было удивительно. Уплетая свою еду, девушка не особо обращала внимания на разговоры вокруг. Единственное, что заставило её оторваться от тарелки, было объявление Реддла, что все вещи будут в кабинете зельеварения. Расписание от вчерашнего отличалось лишь тем, что после зельеварения и истории будет ещё астрономия. — Сходим сейчас к Лейсан? — предложил Маркус, нагнав Амрену, когда та направилась на выход из Большого зала. — Да, давай, — ответила девушка. — Познакомься, это Мэри и Рид Оруэлл и Лиам Скай — наши друзья, — представил парень трёх ребят. Они шли позади, поэтому Амрена не сразу обратила на них внимание. Мэри и Рид были близнецами с Когтеврана, обладали оливковой кожей, карими глазами и волнистыми рыжими волосами. Лиам — гриффиндорец, брюнет с коротко стриженными волосами, зелёными глазами и бледной кожей. Он в отличие от остальных выглядел уставшим, под его глазами виднелись тёмные круги. Амрена молча им кивнула в знак приветствия. Впятером они направились в больничное крыло. Амрена то и дело перекладывала трость с одной руки в другую. Одна слабо болела — сказывались синяки от пальцев Тома, а левая была в принципе не особо рабочей. От этого и от того, что хотелось спать Хаос начинала раздражаться. В итоге она просто взяла трость в руку и пошла, не опираясь на неё. — Не один Лиам, похоже, плохо спит по ночам, — подметил Рид, посмотрев на Амрену, когда та остановилась и потёрла сонные глаза. — Не слушай его, — проговорила Мэри, ударив брата локтём в бок. — Ты бы так не ходила с тростью, всё–таки… — Всё–таки, если мне вдруг понадобится опора, то тогда я воспользуюсь ею по назначению, — фыркнув, закончила Амрена. — А сейчас она меня только раздражает. — Мадам Престон? — позвал Маркус женщину, когда они поднялись в больничное крыло. — Доброе утро, ребята, — отозвалась та, войдя в помещение. — Вы к Лейсан? Идёмте. Они прошли в ту часть крыла, где находились больничные койки. Сейчас была занята только одна. Лейсан не спала, увидев Амрену и друзей, она улыбнулась и помахала рукой. — Как она? — поинтересовалась Хаос. — Дыхание восстановлено, инфекции нет, возможно, она попросту не успела развиться, стома закрылась и практически зажила. Разрез был довольно аккуратный, хоть и делался простым ножом, — объяснила мадам Престон. — То есть, она сегодня сможет вернуться к учёбе? — обрадовался Маркус. — Нет. Хоть стома и закрылась, но во избежание возможных травм и раскрытия раны лучше этот день тоже провести здесь, — ответила женщина, а после более весело добавила. — Но к выходным она полностью восстановиться, а на занятия сможет ходить уже с завтрашнего дня. — Это отлично! Сможем все вместе сходить в Хогсмид! — радостно воскликнула Мэри и бросилась к подруге. Парни тоже поспешили к Лейсан. — Амрена, как ты себя чувствуешь? — притормозила её мадам Престон. — Хорошо, просто не выспалась, — ответила девушка, чуть улыбнувшись. — Сумку с лекарством сейчас заберу и буду принимать по расписанию. — До какого числа тебе нужно его принимать? — До двенадцатого, если после этого дискомфорта в груди не будет, то можно прекращать пить. — Если что, поставь меня в известность. Можешь идти к Лейсан, — женщина тепло улыбнулась и собралась уходить. Амрена пару секунд посмотрела в одну точку собираясь с мыслями, а после окликнула целительницу: — Мадам Престон? — Да? — Вы ведь опытная целительница… Не встречалось ли за Вашу практику что–то, что могло поразить аорту и вызвать сильнейшее истощение организма? — А тебе? — Мои родители, — быстро пояснила Амрена, сделав это более резко, чем хотела. — Увы, деточка, — покачала головой мадам Престон. Она коснулась руки Амрена и сочувственно посмотрела на неё. — Я ни разу с таким не сталкивалась. Мне доводилось лишь лечить нерадивых учеников, что плохо обращаются с палочкой. — Ну, может хоть что–то? Любое предположение. — Я не могу помочь, Амрена. Мне жаль… — Мне тоже, — прошептала Хаос, посмотрев в пол и чувствуя горечь во рту. Качнув головой, она прогнала это неприятное чувство и натянула привычную улыбку на лицо. — Спасибо, что уделили мне время. Амрена направилась к компании смеющихся друзей, больше не глядя на мадам Престон. В горле засел неприятный комок. Чтобы переключиться, девушка провела руками по распущенным волосам, зачёсывая их назад, и негромко прокашлялась. — Как себя чувствуешь? — поинтересовалась она. — Лучше. И кашель уже не мучает, — улыбаясь ответила Лейсан. Она заняла сидячее положение и взяла Амрена за руку. — Ты спасла мою жизнь… — Давай остановимся на простом «спасибо», — усмехнулась Амрена, видя, что Лейсан пытается найти нужные слова. Она обняла девушку и, отстранившись, села рядом на кровать. — И всё же, если тебе понадобится моя… — Наша, — поправила Мэри, садясь по другую сторону от Лейсан. —… наша помощь, то обращайся, — проговорила Лейсан. — О чём-то вы с мадам Престон разговаривали? — поинтересовался Лиам Скай. — О моей травме, — быстро ответила Амрена. — А тебя же вчера не было. Иначе ты бы подошёл. — Прибыл только к концу астрономии. Мне нужно было помочь родителям, которые предупредили Диппета заранее, — ответил Лиам. — Да, кстати, ещё Абраксас Малфой не объявился, — подал голос Рид. — И Патриция дель Гринис. — Чистокровные? — поинтересовалась Амрена. — Да. И ещё наши старосты, — ответила Лейсан. — Их ещё неделю не будет, я слышала, что у них есть на это разрешение из Министерства. Их родители захотели, чтобы они немного освоились с должностями, которые они займут со временем. А весь школьный материал за эту неделю им выдали ещё летом. — Так вот почему именно староста школы разводил первокурсников, — проговорила Хаос. — Да, Тому сейчас приходится работать за троих, — с ноткой сочувствия проговорила Лейсан. — Ему полезно, — с усмешкой отозвалась Амрена. Вся компания уставилась на неё. — Негласная война между старостой и новенькой? — удивлённо вскинул брови Рид. — Как? В первый же день? — удивилась его сестра Мэри. Амрена сжала и разжала кисть правой руки, разминая. Мышцы отозвались тянущей лёгкой болью — несколько синяков от руки Реддла давали о себе знать. Девушка не была удивлена такому развитию событий, она прекрасно знала, как себя ведёт, и к чему могут приводить её провокации, но поделать с собой ничего не могла. Её больше заботило то, с каких пор Том стал таким сильным, что за странные ощущения она испытывает рядом с ним и на что тот способен. — Они раньше были знакомы, — ответила Лейсан. — Правда? — удивление на лице Мэри возросло. Амрена цокнула языком и закатила глаза. — Она обещала потом рассказать, — шепнула Лейсан подруге на ухо. — Ну ты же знаешь что я всё слышу, — усмехнулась Хаос. — Ну, ты же помнишь об этом? — Помню–помню. Так, думаю, мне пора. Пока это там спустишься в кабинет зельеварения. Кстати, твои вещи я занесу. Оставлю на кровати. — Спасибо, — улыбнулась Лейсан. Хаос развернулась и покинула больничное крыло. Маркус решил подольше побыть с Лейсан, но хотел чтобы Лиам проводил Амрену, ведь зельеварение у них совместное, та ответила, что сопровождающие ей не требуются. — Эй, ненормальная! Как ты могла назваться грязнокровкой, когда имеешь такую родословную? — послышался голос Карен Хилл. Амрена сделала вид, что не замечает её и пошла бы дальше, если бы Карен не остановила её, схватив за руку с тростью, и не уволокла в коридор, где не было учеников. — Если ты так бесишься из–за того, что Эйвери подсел вчера ко мне, то флаг тебе в руки и иди к нему, мне этот блондинчик не нужен, — ответила Хаос и попыталась освободить руку, чужие пальцы сжались сильнее. Немного осевшее раздражение вновь вспыхнуло в Амрене. — Хорошо, поставим вопрос так: либо ты отпускаешь мою руку, либо я ударю этим по твоей ноге, — Амрена демонстративно взяла трость в свободную руку. — А ударю я сильно. Возможно, сломаю палец… или два. Смотря как пойдёт. — Не угрожай мне, Хаос, не то быстро вылетишь из школы, — сквозь зубы процедила Карен. — Я не угрожаю, — невинная улыбка появилась на лице Амрены. — Это всего лишь приступ. Мне настолько стало плохо, что пришлось сильнее ударить тростью в пол, ища опору. Жаль, что твоя нога оказалась рядом, ведь в предобморочном состоянии так сложно что–либо разобрать под ногами. — И кто в это поверит? — Все. А ты попробуй доказать обратное. Все видели вчера, как из моего рта шла кровь, а Том так любезно помог мне дойти до больничного крыла. Для нового приступа нужно всего–то задержать дыхание чуть больше минуты. — Ты психопатка, — выдохнула Карен, отпуская руку Амрены. — Есть такой грешок, — кивнула Хаос. — Хотя с диагнозом ты не угадала. Ничего больше не говоря, девушка направилась в кабинет зельеварения. По дороге к ней больше никто не подходил. До начала занятия ещё двадцать минут. Амрена разложила свои вещи, а после достала ежедневник, служащий ей дневником. Медленно пролистав его, девушка чувствовала колебания магии, которые ей не принадлежали. Она остановилась на последних записях и провела над страницами левой рукой. Несколько подсвеченных фиолетовым отпечатков стали проявляться по краям. Они были не такими яркими, как во время ночного эксперимента, ведь времени прошло больше. Хаос приподняла ежедневник, поднося ближе к лицу и глубоко вдохнула, лучше улавливая колебания магии. Со стороны это выглядело достаточно странно, но девушку никогда искренне не волновало, что о ней думают. Опасение Амрены о том, что Том станет рыться в её вещах подтвердились. На лице девушки появилась лёгкая улыбка, не предвещавшая ничего хорошего. Взглядом она нашла Реддла, он стоял в компании ещё двух парней, о чём–то разговаривая. Хаос нанесла на руку шутливое заклинание, которое вызвало бы позеленение кожи у человека, который коснулся бы её. Такие чары были одинаковой мощности, как и очищающее заклинание в сумке девушки. Поднявшись со стула, она подошла к компании из трёх парней, стараясь не трясти рукой, чтобы не разрушить заклинание. — Доброе утро, — проговорила Амрена, обращая на конец на себя внимание. — Том, думаю, мы не с того начали. Предлагаю мир. Девушка протянула ему руку с заклинанием. — Ну, это совсем ребячество, Рена, — усмехнулся Том, взглянув на её руку. — Да нет, это не ребячество, — Амрена сильно тряхнула рукой смахивая заклинание. — Это доказательство того, что ты не идиот. Поговорим тет–а–тет? — Нам нужно обсудить кое–что важное, — начал один из его собеседников. — А вы? — протянула Амрена, переводя взгляд на парней. — Эрнест Нотт и Рейнхольд Лестрейндж, — проговорил другой. — Что ж, Эрнест и Рейнхольд, я не с вами говорю, — ответила Хаос. — Мне не до тебя, — спокойно сказал Том. — Заметь, я предлагала поговорить наедине, — тихо сказала Амрена, а после чуть повысила голос. — Марволо, ты охренел? Я, конечно, могу представить, что чтение чужих записей довольно интересное занятие, но кто тебе давал право влезать в мои личные границы? Эрнест и Рейнхольд взглянули на девушку, как на полоумную, а после посмотрели на Тома, тот, казалось, был абсолютно спокоен. — Мне пришлось заглянуть в сумку, чтобы очистить от удушающего газа и твои записи я не читал. — В начале был тест на идиота, Том, и ты успешно показал, что умеешь распознавать заклинания. Это шутливое заклинание равносильно тому, что наложено на мою сумку и дневник, — пояснила Амрена. — К тому же, заглядывал ты внутрь или нет, легко проверить. Девушка открыла свои записи, где красовались подсвеченные отпечатки и положила на стол. Недолго думая, она взяла Тома за руку и провела над ней своей. На его пальцах стали проявляться такое же тусклое фиолетовое свечение. — Странно, что твои отпечатки делают на страницах, если ты туда не заглядывал. — Это не доказательство, — вырывая свою руку из хватки девушки, ответил Том. Амрена ничего не ответила, а провела рукой над мантией, где вчера сжимались пальцы Тома. Свечение начало проявляться. — Сравним пальчики? — усмехнулась Амрена. — Амрена, тебе следует успокоиться. — Я спокойна, Рейнхольд, — ответила девушка, вновь перевела взгляд на Тома, и слегка грубо сказала. — Много интересного нашёл? Ответа не последовало. — Ладно, — фыркнула Амрена. — Меня бесит не тот факт, что ты рылся в моих записях и читал их, плевать, меня бесит то, что ты считаешь, что можешь нарушать мои личные границы, Реддл. Не хочешь извиниться? — За что? — усмехнулся Том, в ответ на выжидающий и одновременно испепеляющий взгляд девушки. — Хорошо, — Амрена расплылась в улыбке. — Я тебя поняла. Она забрала дневник, развернулась и неспеша направилась к себе за парту, уже задумываясь о том, как будет мстить. — Только потом не возмущайся, Реддл, — бросила она через плечо. — Поучись разговаривать со старостой, Хаос, — ответил ей Эрнест. Девушка усмехнулась и не оборачиваясь подняла руку с возведённым вверх средним пальцем. — Следите, чтобы она не наделала глупостей, — донеслось до слуха Хаос. — У тебя какие–то проблемы? — поинтересовался Лиам. Они с Маркусом успели прийти в кабинет, пока Амрена разговаривала с Томом, и сейчас удивлённо смотрели за её действиями. — Абсолютно никаких, — снова усмешка. Допытываться парни не стали и прошли к ряду, где сидели гриффиндорцы. Амрена опустилась на свой стул и раскрыла дневник. Немного потупив взглядом на пустую страницу, она начеркала на ней силуэт человека, а затем ещё один, только более истощённый, худой и поставила между ними стрелочку. — Не помешаю? — бодро поинтересовался Феликс. — Нет, садись рядом, когда пожелаешь, — ответила Амрена, рисуя у силуэтов сердце и дугу аорты. — Тебе тоже сказали следить за мной, чтобы я не делала глупости? — Что? — удивился парень. — Не прикидывайся идиотом, ты пока мне кажешься самым нормальным из чистокровных и ничего плохого мне не сделал. Если не считать нападок твоих фанаток, но тут уже не твоя вина. — Фанаток? — Карен Хилл. В принципе, плевать на неё, успокоится когда–нибудь. — Что это? — поинтересовался Эйвери, кивнув на не самые аккуратные рисунки, чтобы перевести тему. — Попытка структурировать свои мысли. Каракули те ещё, конечно, художницей я никогда не была. Но я хотя бы смогу понять есть ли у меня стоящие мысли или же пора обратиться в клинику для душевнобольных. Мыслей в последнее время много и это сводит с ума. — Думаю, туда тебе ещё рано, — посмеялся Феликс. — Есть какие–нибудь новости? — Нет. С того момента, как я указала на сердце и аорту, ничего нового не выяснилось. Всё стабильно плохо. Есть множество симптомов, магическая диагностика ничего не показывает. — Ничего? — Абсолютно ничего. Словно моих родителей нет. Совсем нет. Такой же результат можно получить, если пытаться измерить пульс у стены. Всё, что известно — это результат наблюдений и измерения, сделанные магловскими способами. Амрена указала на страницу с симптомами и результатами различных медицинских измерений по типу пульса, давления, частоты дыхательных движений и тому подобное. — Я в медицине не силён, но могу предложить сходить в библиотеку и поговорить с Эваном, он в этом разбирается больше. И вот тебе мотивация, чтобы не совершать глупости: покажи себя с хорошей стороны и сможешь получить доступ в запретную секцию. Там информации намного больше, даже о тёмной магии, которая возможно могла вызвать такое состояние у твоих родителей. Можешь попробовать попасть в Клуб Слизней. — Пока это выглядит как мотивация, чтобы не творить глупости открыто, — усмехнулась Амрена. — Подожди, ты сказал «Клуб Слизней»? — Собрание учеников, преуспевших в какой–либо сфере: имеют связи, выдающиеся способности в учёбе или спорте, в общем те, кто подаёт большие надежды. Слизнорт раз в месяц проводит совместные ужины, иногда чаще. — Собирает вокруг себя тех, кто может пригодиться ему в будущем, умно. Сегодня на зельеварении речь шла о ядах, которые не оставляют следов. Хаос, послушав Феликса, активно участвовала в беседе и отвечала на вопросы, заработав ещё двадцать очков факультету. По окончанию занятия Амрена решила сходить в свою комнату, чтобы отнести вещи Лейсан и взять учебник по астрономии. Эйвери сказал, что поговорит с Эваном, и они разошлись. История прошла так же скучно, как и вчера. Поднимаясь на астрономическую башню, Амрена высказала многое по поводу того, что нельзя трансгрессировать внутри школы. К следующему занятию требовалось составить лунный календарь и описать фазы Луны. Поскольку сам Эван Розье сказал, что сегодня занят и не сможет подняться в библиотеку, девушка перед ужином сделала домашнее задание, а после него снова осталась в своей комнате, где продолжила изучать книгу и научилась накладывать долгосрочную иллюзию. Теперь для окружающих в руках Амрены находился не гримуар Лауферейи, а пособие продвинутого уровня Защиты от тёмных искусств. Она сделала это для того, чтобы продолжать читать книгу при Лейсан и не отвечать на ненужные вопросы.