Бездушные живут вечно

— Проснись и пой! — воскликнула Лейсан, срывая с Амрены одеяло. — С утра я могу вопить только как мандрагора, — недовольно проворчала та, открывая глаза. — Ты так завтрак проспишь. — Погрызу листья на травологии, — буркнула она, снова укутываясь в одеяло. — У нас сегодня волчьи кусачки, — ответила Лейсан. — Ну вот и посмотрим кто кого первым укусит. Думаю, они проиграют. — Амрена, завтрак через пять минут! — Ну ладно–ладно! Прекрати верещать, — огрызнулась девушка. Нехотя она поднялась с постели и неторопливо переоделась в школьную форму, после привела себя в порядок с помощью бытовых заклинаний. — Довольна? — Пойдём, — Лейсан взяла Амрену под руки и потянула к выходу. — Что ты сделала с дверью? Она больше не скрипит. — Стащила зелье из кабинета Слизнорта. Грех было не воспользоваться дымом и паникой, никто и не заметил. — Серьёзно? Пока я задыхалась? — нотки удивления и недовольства проскочили в голосе Лейсан. — Да, — уверенно ответила Хаос. — Я тебя не знаю, а зелье упрощало мою жизнь. — Но… — Хочешь возмущаться — иди к своему парню. Он вообще ничего не делал, только мешал мне. — Ты всё делаешь только для своей выгоды? — Да. А ещё если это интересно или весело. — Понятно почему ты попала в Слизерин, — Лейсан улыбнулась, принимая позицию подруги. — Почему ты спасла меня? — Это интересно, я никогда не делала трахеостомию живому человеку, — ответила Амрена и, чуть помедлив, добавила. — И потому что могла. На завтраке прилетела сова с письмом и небольшим тряпичным мешочком. Хаос забрала послание и угостила птицу свежими фруктами. Как только сова улетела, девушка открыла конверт. На пергаменте аккуратным и твёрдым дедушкиным почерком было написано: «Здравствуй, Амрена. Не знаю, как скоро ты получишь это письмо, но меня уверили, что совы больницы Святого Мунго доставляют письма в короткие сроки. Ты знаешь, что я не умею писать большие письма, так что сразу к делу. Вечером, 1 сентября, я вернулся в больницу и провёл ещё несколько диагностических исследований. Их состояние ухудшилось. Истощение организма стало ещё более выраженным, но это не самое главное. Я послал вместе с письмом образец крови Дарлен, взятую прямо из сердца. Да, это именно кровь. У Александра то же самое. Мы с местными целителями определили состав (результат будет на отдельном листе), но не причину такого изменения. Скажу честно: мы удивлены, что они всё ещё живы. Взгляни сама, может, заметишь ещё что–нибудь необычное. P.S: Надеюсь, ты освоилась в школе. Смогла с кем–нибудь подружиться? Расскажи, если было что–то интересное.

Будь сильной, Рена. Н. Х.»

Хаос достала из мешочка небольшой прозрачный флакон, и лицо её стало каменным, а взгляд жёстким. Вопреки её ожиданиям жидкость была не алая, а чёрная и вязкая, словно дёготь, если не хуже. Небольшая записка гласила: «Так кровь выглядела изначально после забора, лишь немного жиже. Целители что–то сделали, чтобы она не испортилась. Что именно — не знаю, магию мне всегда было трудно понимать, но в первозданном виде она останется две недели.

Н. Х.»

— Что с тобой? — поинтересовалась Лейсан. — Что это? — Я… Мне нужно подумать, — Амрена вскочила со своего места и быстрым шагом покинула Большой зал. Направилась девушка к теплицам, остановившись возле окна, она положила на подоконник трость и свою сумку. После достала из конверта другой лист пергамента. Помимо стандартного состава, в крови мамы Амрены были обнаружены гной и слизь — целителями было предположено, что именно она является загустителем. — Их не спасти… — выдохнула Хаос, разглядывая чёрную жижу, неспешно стекающую после наклонения флакона в сторону. Она поставила флакон рядом с тростью и уронила голову на ладони. Глаза защипало от подступающих слёз. — Но ведь что–то не даёт им умереть… — Амрена подняла голову, вытерла слёзы и снова взяла флакон, открывая его прямо перед своим лицом. Девушка не успела сделать глубокого вдоха, как гнилостный запах ударил по рецепторам. Это было похоже на запах трупа, который приволокли в морг, после того, как он проплавал в Темзе пять суток. На нём Николай Хаос позволил четырнадцатилетней внучке потренироваться делать хирургические разрезы, не задевая внутренних органов, а также зашивать раны. Амрена качнула головой, абстрагируясь от неприятных ощущений, и взяла немного крови на указательный палец. Коснулась её большим пальцем, размазывая. Нахмурившись, девушка стала внимательно рассматривать чёрную жижу в свете солнца. Под тёплыми лучами она стала становиться более жидкой, начиная постепенно стекать вниз по поднятой руке. — Тепло тела родителей позволяет сердцу хоть как–то перекачивать эту дрянь… — прошептала Хаос, доставая палочку. Взмах. Она попыталась очистить руку, но жижа осталась на месте. Ещё мгновение и Амрена тихо вскрикнула — кровь стала разъедать кожу, словно кислота. Недолго думая, девушка вытерла руку о мантию, а после прижала её чистый край, чтобы остановить уже свою кровь. Закупорив флакон, Хаос бросилась к ближайшему туалету, где промыла рану. Кровь остановилась, но рука выглядела так, словно с неё пытались содрать верхний слой кожи. Девушка достала из сумки бинт и наложила повязку. Прозвенел звонок — травология началась. Амрена не спешила покидать туалет. Она открыла кран и подставила под струю свободную руку. Вода всегда её успокаивала. Умылась. Унять поток бессвязных мыслей было очень сложно. Предположение, догадки, отрывки собственных мысленных фраз гудели в разуме Хаос. Сосредоточиться на чём–то одном было трудно, выстроить логическую цепочку — ещё труднее. Тяжело вздохнув, девушка закрыла воду. Она решила отложить размышления. Ей необходимо с кем–то говорить в подобные моменты, иначе получается несусветный бред. На занятие Амрена опоздала на пятнадцать минут. Слизерин потерял десять очков, к чему девушка отнеслась равнодушно. На вопрос Лейсан: «Что с рукой?», она отмахнулась фразой: «Не спрашивай». После последнего занятия Хаос остановила Эвана, взяв его за запястье. — Мы можем сегодня поговорить? — резко спросила Амрена. Вероятно, во фразе прозвучали нотки какого–то отчаяния, раз Розье не высказал ничего по поводу такого обращения. — Встретимся в библиотеке в 17:00, — ответил он, освобождая руку. — Спасибо. Амрена спустилась в подземелье, где поспешно сделала домашнее задание, не особо вдумываясь в строчки — главное, что оно есть. В спальне девушка переоделась в привычные брюки и свободную рубашку тёмно–зелёного цвета. Сверху набросила мантию факультета. Она достала из сумки все учебники и оставила лишь дневник, письмо, флакон с кровью, а после положила небольшую бутыль. Проверив, всё ли взято, девушка направилась в библиотеку. В дальнем углу, за столиком, Эван уже сидел с несколькими книгами в компании Антонина Долохова и Феликса Эйвери. Они все что–то писали. Амрена повесила сумку на спинку свободного стула и присела. — Подожди, мы закончим нумерологию, — спокойно сказал Эван, взглянув на девушку. — Без проблем, — ответила она, бросив взгляд на пергамент, исписанный цифрами. Амрена достала свой дневник и вклеила в него результат анализа крови, а так же тезисно описала произошедшее сегодня утром. — Расскажи детально, что произошло, — попросил Эван, когда все ребята закончили с домашним заданием. — Начать с больницы? — С нападения. — Я не особо поняла, что там произошло. — Просто расскажи как есть, — ответил Феликс. — Разбираться уже вместе будем. — Кажется, всё это есть в министерских отчётах, — ответила Амрена. — Раз Тома заинтересовал этот случай, думаю, вы всё видели отчёты. — Видели, — согласился Антонин, не видя смысл лгать. — Но ты же почему–то выставила из своей палаты главу мракоборцев. Значит отчёт не самый достоверный. — Почему ты это сделала? — поинтересовался Розье. — Не видела смысла общаться с тем, кто мне не верит и считает, что у меня «помутнение рассудка», — ответила Хаос, скривив губы в презрительной усмешке. Эван покачал головой, а Антонин и Феликс, переглянувшись, подавили смешки. Они вероятно представили себе картину, как болезненного вида девчонка выпроваживает из палаты главу мракоборцев и его реакцию. — Так в чём причина? — продолжил Розье. — Вот, — Амрена положила перед ними раскрытый дневник, где она описывала свои ощущения. Парни бегло прошлись взглядом по записям. — Шесть человек? В отчёте только пять. — Да, пять трупов, мои родители и я. Следов шестого не нашли. И сочли, что мне показалось. — Может, всё–таки… — Только попробуй это сказать! — оборвала Амрена Долохова. — А то что? — усмехнулся он. — Тростью огрею, идиот, — бросила она в ответ на русском, решив, что так не будет пока ссориться с компанией. Розье и Эйвери уставились на девушку, а Долохов рассмеялся. — Очень страшно, — съязвил он ей на том же языке. — Сука, — выдохнула девушка. — О чём речь? — спросил Феликс. — Долохов объяснит, — бросила она в ответ, вновь переходя на английский. Антонин снова рассмеялся, решив оставить короткую беседу без перевода. — Ладно. Расскажи о взрыве. Девушка подробно описала всё, что помнила о том дне. Затем перешла на рассказ о том, что было в больнице. Открыла дневник, где выписывала все симптомы, что возникали у родителей, а также предположения диагнозов. — Если с обычным диагнозом мы ещё более или менее определились, то магическая часть произошедшего нам не ясна, — проговорила Амрена после своего рассказа. — Ничего подобного мы не встречали, — ответил Эван. — Симптомов слишком много, тут либо несколько заболеваний и проклятий, либо что–то совершенно новое. Но если бы это были простые заклинания, то, вероятно, они бы уже умерли. Амрена достала из сумки флакон с кровью и поставила его на стол. — Что это? — поинтересовался Розье. — Кровь моей мамы, у отца такая же. Он взял флакон и покрутил его в руках, наблюдая как вязкая жидкость лениво стекает по стенкам. — И они ещё живы? Вот с этим внутри? — удивился Антонин. — Именно. — Думаешь то, что поддерживает жизнь твоих родителей можно усилить и вылечить их? — Я надеюсь на это, Эван. — Будь готова к провалу, — отозвался Долохов. — Моё желание ударить тебя тростью по голове только усиливается, — сказала она ему на русском, бросив злобный взгляд. — Да я же просто хотел сказать, чтобы ты готовилась к худшему, мало ли что, — с улыбкой пожал плечами он. Девушка закатила глаза и достала из сумки бутыль из тёмного стекла. Мысли снова начинали разбегаться. Она вынула крышку с характерным звуком. — А это что? — Эван указал на записи о произошедшем утром. — Реакция моей кожи на кровь мамы, — ответила Амрена, замерев с бутылью в руках. — То есть ты залезла голыми руками в неизвестно что? — удивился он. — Ага. Она сначала никак не реагировала. Под действием солнечного света стала жиже, а когда я собралась очистить руку, то она начала въедаться в кожу. Девушка сделала несколько больших глотков из бутылки. Терпкий с горчинкой вкус полыни во рту заставил слегка успокоить мысли. — Какая–то настойка полыни? — поинтересовался Эйвери. — «Вермут», — одновременно ответили Амрена и Антонин. Девушка удивлённо взглянула на него. — Я его часто пью, когда бываю в Советском Союзе, — пояснил он. — У бабушки. Она называет его «Вера Михайловна». — Мой дедушка так же его называет, — усмехнулась Амрена. — Будешь? — Белый, розовый? — Белый. — Давай, — ответил Антонин, довольно кивнув. Амрена протянула бутылку. Долохов сделал несколько глотков и довольно прикрыл глаза. Напиток явно напоминал ему о доме. — Тебе сейчас лучше не пить, Рена, — усмехнулся Долохов, когда девушка потянулась назад за бутылью. — Не переживай, дорогой, не опьянею, — фыркнула девушка, забирая бутылку. — Для этого мне нужно выпить гораздо больше и что–то более крепкое. — Да ну? — усмехнулся парень. — Да я ещё тебя перепью! — Даже так? Поспорим? — Давай. На что? — Не знаю. На услугу, желание? — Как по–детски. — Желания могут быть разными. Боишься проиграть? — Ещё чего. Спорим. Девушка протянула руку и Долохов скрепил спор рукопожатием. — Разбей–ка, — сказал он Феликсу и тот ударил по скреплённым рукам. — А теперь, алкоголики, мы можем продолжить? — поинтересовался Розье, скрывая усмешку. Его самого позабавила эта ситуация. — Что алкоголики–то сразу. Она теперь хотя бы на человека похожа, а не на призрака. Развеселилась. Отвлеклась, — ответил Антонин, откидываясь на спинку стула. — Когда приступим? На выходных в Хогсмиде. — На следующих выходных, — ответила Амрена, поняв причину такого спора Долохова с ней. — Немного выпить сейчас я могу, а вот много… Не знаю как отреагирует организм на такую смесь с лекарством. Выблевать лёгкие мне бы не хотелось. — Понял. — Так вернёмся к делу, — сказала Хаос. — Покажи руку, — попросил Эван. Девушка сняла повязку, и её глаза расширились от удивления. Она была абсолютно здоровой. — Ты что–то применяла? — удивлённо спросил Феликс, продвинувшись ближе. — Нет. Ни мазей, ни заклинаний, ни зелий. Ничего. Даже своё заживляющее зелье я ещё не пила, — сказала Амрена и вскочила со стула. Девушка попыталась найти пятно на мантии от крови, которую она об неё вытерла, но и там остался лишь обычный след запёкшейся крови. Хаос пояснила свои действия. — Что могло повлиять на это? — поинтересовался Розье. — Не знаю. Единственное, с чем эта гадость имела контакт — это моя кожа и кровь. — Может, дело в крови? — предположил Феликс. — Давайте проверим. Амрена вырвала страницу из дневника и капнула на неё кровь матери. Парни слегка поморщились от неприятного запаха, хотя он им и не казался таким резким, как для девушки. Она, которая достала из сумки кинжал и сделала небольшой надрез на пальце. Капля алой крови упала на чёрный сгусток. Все стали внимательно наблюдать за тем, что произойдёт. Хаос села на стул и сделала ещё один большой глоток «Вермута», что после повторил Антонин. — Ничего не происходит, — отпрянув от листка бумаги, сказал Эйвери. — Подожди. Амрена заметила лёгкое движение, словно крошечный пузырь воздуха поднялся на поверхность воды. Кровь начала медленно шевелиться, словно кто–то её кипятил, а после стала совершенно обычной. Алая капля, которая легко потекла по бумаге, после того, как девушка её приподняла. — Невероятно, — выдохнул Эван, наблюдая за этим. Хаос коснулась крови чистым пальцем и поднесла к лицу. Вдохнула. — Обычная кровь, — констатировала факт она. — Но почему? Девушка вытерла руки и поднялась со своего места. — Так. Я сейчас начну говорить, если будет чистый бред — скажите. Парни посмотрели на неё и кивнули. — Взрыв или какое–то проклятие — не суть, взорвалось и привело к тому, что кровь моих родителей стала такой, — она указала на флакон, а после стала расхаживать около стола, жестикулируя. — Диагностическая магия ничего не может определить, а любые магические попытки вылечить родителей делали только хуже. Моя кровь способна вернуть кровь мамы в нормальное состояние. Или не только моя, а в принципе… — Проверим? — предложил Эван. — Может, моя сработает. Амрена остановилась и нанесла на лист ещё одну каплю. Розье потянулся за палочкой. — Лучше не использовать магию, — остановила его девушка. Он протянул руку и взял кинжал. Сделал небольшой разрез, капля его крови упала сверху. На этот раз реакция была незамедлительной. Лист вспыхнул, Эван моментально попытался потушить пламя палочкой, но то стало только сильнее. — Блять! — воскликнула Амрена и стала сбивать пламя своим же дневником. Феликс схватил библиотечные книги, чтобы их не задело. — Сука… — практически простонал Долохов, сбивая пламя с пергамента — его домашняя работа по нумерологии. Пламя получилось погасить. Феликс и Эван облегчённо посмеялись, глядя на возмущённого Антонина. — Чё ржёте? Ваши тоже сгорели. Смех прекратился. — Полтора часа… — выдохнул Розье, поднимая обожжённый клочок пергамента. — Я же говорила: без магии, — сказала Амрена таким тоном, словно профессор, отчитывающая нашкодивших учеников. — Эта гадость очень агрессивна к магии. Долохов молча взял бутылку с алкоголем и припал к горлышку. — Дай–ка и мне тоже, — выдохнул Эйвери. Амрена пристально проследила взглядом за бутылкой, перешедшей в руки Феликса, а после протёрла стол от сажи бинтами, которые недавно были повязкой. — Да что уж теперь, придётся делать заново, — сказал Розье. — Давай продолжим. Что отличает тебя от меня? — Ну, — протянула Амрена. — Ты не кровный родственник Дарлен, не девушка и чистокровный. — Чистокровный… — Магия в крови, — продолжила его мысль девушка. — Возможно, именно это вызвало такую реакцию. Тогда повреждение аорты и прочее, вероятно, вызвала магия, которая действовала на кровь родителей. Целители пытались помочь, а на деле убивали… Что будет, если использовать меня как лекарство? — Два варианта: либо мистер и миссис Хаос поправятся, либо погибнут от такой масштабной реакции, раз уж аорта повреждена. — Но моя рука исцелилась. Может и с ними сработает. — К этому нужно привлекать более квалифицированных волшебников, — сказал Феликс. — Я напишу маме. Она сообщит об этом тем, кому писала. Их должен заинтересовать этот случай. — Только пусть это не попадёт в прессу. Я не собираюсь терпеть репортёров, когда происходит такое. Иначе пойдут статьи по типу «Наследница рода Локидов послала нахрен репортёров», как это было с мракоборцем. Уж чистокровное происхождение мамы они не пропустят мимо. — Само собой, — усмехнулся Феликс. — Нужно будет понять, почему ты получила меньше всего повреждений, — сказал Эван. — Я и сама пытаюсь это понять, начиная с того момента, как очнулась, — выдохнула Амрена. — Продолжим потом, — объявил Розье. — Нам ещё нумерологию переделывать. — Хорошо. Спасибо, что помогаете, — Амрена стала собирать свои вещи обратно в сумку. — Кстати, а почему никто не пришёл на наш ор? — Мы наложили заглушающие чары, зная твою импульсивную натуру, — улыбнувшись, пояснил Феликс. Амрена хмыкнула. В последнюю очередь она забрала бутылку. — Пустая. Серьёзно? — усмехнулась. — Тебе жалко, Хаос? — состроил удивлённую гримасу Эйвери. — Для тебя конечно же нет, — томно произнесла Амрена, продолжая маленькую забаву. — Ну, вот и чудесно. У тебя, уверен, есть ещё. — Конечно же есть, — нормальным голосом ответила Хаос, убирая бутылку. — Удачи с работой, мальчики. Перед уходом девушка издевательски похлопала Антонина по плечу. Тот был расстроен больше всех. В ответ он послал её на русском. — Только после Эвана — он же использовал магию, — издевательски ответила девушка. Амрена была в приподнятом настроении. Появился шанс спасти родителей. Главное, чтобы целители ответили на письма миссис Эйвери. Не желая проводить оставшееся время до отбоя в подземелье, девушка написала письмо дедушке, рассказывая о том, что удалось узнать, а также о том, как она спасла Лейсан. Она знала, что это его порадует и поможет хоть немного расслабиться, ведь все уроки не прошли зря. Поднявшись в совятню, Амрена отыскала Рут, свою сову, угостила её фруктами, взятыми на ужине, и попросила доставить письмо.