Lo que quiero y necesito

— Наконец-то, боже, — повернув ключ в замочной скважине, вытаскивая его и бросая на тумбочку, Йоэль прижал Алекси к стене всем своим телом. Губами он начал водить по шее младшего, сокращая дистанцию между ними буквально до пары миллиметров. Они уже собрались перебраться в спальню и снять друг с друга одежду, как у старшего зазвонил телефон. — Да, мам? — Йоэль, сыночек, ты дома? Я уже подъезжаю, — с приездом Каунисвеси парень совсем забыл, что сегодня вечером в гости должна была зайти его мама. — Да, заходи, — Алекси был не против встретиться с его мамой, он и по ней тоже соскучился. Но не так сильно, как по Йоэлю.

***

— Привет, мамуль, — парень встретил её один, решив сделать сюрприз. — Привет, сынуль. Как дела? — мама сняла верхнюю одежду и прошла на кухню. — Да нормально вроде. Слушай, мам, у меня для тебя сюрприз, — он смущённо заулыбался. — Правда? Какой? — женщина широко улыбнулась. Йоэль вышел в другую комнату и вернулся, держа на руках Алекси. — Здравствуйте, — улыбнулся младший, соскальзывая с рук рокера на пол. Миссис Хокка подошла обнять его: — Нашлась пропажа, господи! Где ж ты был столько лет! — На самом деле, радоваться ещё рано, — парни поведали всю непростую историю. — Ужас какой, — сказала она, допивая чай, налитый сыном. — Так что вместо того, чтобы проводить время вместе, завтра мы идём в суд, — чуть расстроенно сказал старший. — Сильно тебя там мучили, малыш? — спросила мама Йоэля у Алекси. — Достаточно, — он грустно улыбнулся в ответ. Парни сидели в обнимку, боясь отпустить друг друга. Каунисвеси снова начал рассказывать истории, которые приключились с ним в штатах, про свою жизнь и про издевательства отца. — Господи, бедный ребёнок, — у женщины накатывались слёзы от услышанного. — Мне почти двадцать четыре, — усмехнулся диджей. — Я тебя шестнадцатилетним малышом помню, — она смахнула слёзы. Йоэль сильнее прижал к себе мальчика: — Он вообще не изменился, — сказал он, целуя парня в шею. — Ты тоже, — ответил Алекси, ложась на сильное плечо возлюбленного. — Как это не изменились? Исхудали оба, сидите как скелеты, — сказала мама Йоэля. — Нервы, мам, — ответил Хокка. В этот момент у него снова зазвонил телефон. Это был один из охранников: — Йоэль, тут ситуация очень странная. Выйдите с Алексом, пожалуйста. Это безопасно, — сказал он. Рокер насторожился, а Каунисвеси испуганно посмотрел на него. — Щас выйдем, — он сбросил вызов, — Мам, подожди тут, пожалуйста. Парни накинули кожанки, так как вечером уже прохладно, и вышли из подъезда. Там стояли два охранника, и к руке одного из них наручниками был пристёгнут отец Алекси. Он был без своей охраны и выглядел не таким властным, каким привык его видеть его сын. Младший ахнул и спрятался за Йоэлем, вцепляясь руками в его плечи. — Как Вы успели прилететь? — спросил Хокка, стараясь сохранять спокойствие. — Мне нужно поговорить с сыном. И с тобой тоже, — проигнорировал вопрос отец. Его голос был тихим и не таким агрессивным, как обычно. — Завтра в суде поговорим, — Алекси чуть осмелел, зная, что рядом Йоэль и охрана. — Я бы хотел перед судом поговорить. Обещаю тебя не трогать. — Ну пойдём-те, поговорим, — старший взял за руку диджея, а охранники вдвоём завели мистера Каунисвеси в квартиру Хокка. — Мамуль, может, в другой раз посидим? У меня сегодня тяжёлый день. Приходи с папой через недельку, — сказал Йоэль маме. — Ой, у вас что-то случилось? — воскликнула она, начиная собираться. — Случилось. Кстати, познакомься, вот человек, который заставил твоего сына сходить с ума столько лет, — он кивнул в сторону отца Алекси. — Очень приятно, — с явным раздражением сказала она, — Пока, мальчики, — миссис Хокка ушла домой. Парни сели за стол. Охрана стояла около Каунисвеси-старшего, и он всё ещё был пристёгнут к одному из них. — О чём ты хотел поговорить? — тихо сказал Алекси, устраиваясь в объятиях Йоэля. — Я хотел извиниться перед вами обоими, — мужчина опустил голову. — Серьёзно? — вскрикнул диджей, взмахнув руками, — Ты сейчас серьёзно? — Хокка нервно поправил волосы. — Я понял, что вёл себя неправильно. — Ты издеваешься надо мной? Скажи, пожалуйста, ты издеваешься? — кажется, у Алекси начинается истерика. Йоэль притянул его к себе ближе, сковывая руки в своих объятиях: — Тише, тише, малыш, успокойся, — он поцеловал парня в макушку. — Ты восемь лет меня мучал! Восемь грёбанных лет! А сейчас ты извиняешься? — младший не успокаивался. — Маси, — обратился к нему Йоэль, целуя в щёку, — Тише. — Я осознал, что вёл себя ужасно, — сказал отец, не поднимая взгляда на парней. — Ничего Вы не осознали, — ответил Хокка, — Вы просто в тюрьму не хотите. Вас можно понять. Вы же знаете, что суд Вы не выиграете. — Не надо врать! — внутри Алекси была сильная злость, — Ты меня всю жизнь ненавидел. Ты издевался надо мной. Ты делал всё, чтобы мне было плохо. Ты лишил меня всего! Ты испортил лучшие годы моей жизни! Испортил все мои планы! Вся моя жизнь полетела в пропасть из-за тебя! — он вскочил с места и начал ходить по комнате большими шагами, уже ничего не боясь. Йоэль продолжал сидеть на месте и уничтожать мужчину взглядом, — Ты держал меня взаперти, как декоративную собачку, больше восьми лет! Ты отгородил меня от всего мира! Ты забрал у меня самое дорогое! Ты каждый день избивал меня и засыпал оскорблениями! Ты испортил мне психику и нервную систему! Из-за тебя я потерял смысл жизни! И сейчас ты предлагаешь простить тебя за всё это? Да ни за что! — он ходил по комнате, кричал и махал руками. Йоэль осторожно встал и подошёл к нему, заключая в объятия: — Маси, иди ко мне, — он прижал мальчика к себе, чтобы тот не смог продолжить размахивать руками, — Я понимаю тебя, очень понимаю, я тоже многое хочу сказать сейчас. Но нам нужно успокоиться и решить всё нормально, — Алекси вспомнил то время, когда они с Йоэлем встречались, и всё снова повторяется: он ведёт себя как маленький капризный ребёнок, а Хокка — взрослый, умный и рассудительный мужчина, который имеет на него огромное влияние и может спустить с небес на землю в нужный момент. Каунисвеси вздохнул: — Ты прав, — они вернулись за стол. — Я, если честно, поверил тебе, когда ты сказал, что встречаешься с Оливией, — продолжил отец, — Я не думал, что ты сможешь пойти на такое ради того, чтобы сбежать от нас с мамой. — А что я должен был делать? Я свободный человек. Я имею право быть там, где я хочу, и с тем, с кем я хочу, — Алекси всё ещё злился, но рука Йоэля, сжимая его ладошку, совсем крошечную по сравнению с его, большой и музыкальной, сдерживала его пыл, — Я не воспринимаю вас как родителей, как родных людей. Вы для меня — опасность, от которой нужно бежать туда, где мне хорошо, где мне комфортно, и где меня любят и ценят. — Алекси, пойми, пожалуйста. Ты у нас единственный сын, самый любимый. Мы хотели уберечь тебя от боли, которую тебе мог доставить этот жестокий мир. Ты для нас совсем маленький ещё, мы хотели, как лучше. Каунисвеси не верил словам отца: — Хотели уберечь от боли и решили сделать в миллиарды раз больнее. Крутой способ! — он закатил глаза, — А знаешь, что самое ужасное во всём этом? То, что ты испортил всю жизнь не только мне, но и Йоэлю! — Я перед вами обоими хочу извиниться, — сказал Каунисвеси-старший. — Такое не прощают, — Алекси уткнулся в плечо возлюбленного. — Я тоже Вам не верю, если честно, — вмешался в разговор Хокка, — Не хочу злиться, мстить Вам и ненавидеть. Но если Вы еще раз попытаетесь забрать у меня моего мальчика, я на месте сидеть не буду. Я больше не совершу этой ошибки и никуда не отпущу его. — Может, у нас получится договориться без суда? — попросил мужчина. — Нет, конечно. Во-первых, факт физического насилия, — начал Йоэль, — Во-вторых, факт ограничения свободы совершеннолетнего. В-третьих, умышленное причинение вреда имуществу. Я в юридической сфере не особо разбираюсь, но там много что можно накинуть сверху. Без суда тут не получится при всём желании. — Ещё бы я тебе просто так это всё отпустил. Ты меня подкараулишь где-нибудь и в подвале каком-нибудь закроешь, — недовольно проговорил Алекси. — Вы всё сказали? — спросил Хокка. — В принципе да, — расстроенно и взволнованно ответил мужчина. — Тогда оставьте нас вдвоём, пожалуйста. Мы не виделись много лет. Завтра всё подробно обсудим, — охрана увела отца Алекси, — Парни, не беспокойте нас до утра, пожалуйста. Если мы кому-то ещё резко понадобимся, нас нет дома, — они попрощались, и Йоэль запер дверь, сразу набрасываясь на парня страстным поцелуем.