Гарри Поттер и Перепутье выбора

      Гарри почувствовал, как его ноги ударились о землю. Прошибленная болью конечность подогнулась, и он ничком рухнул, наконец-то выронив Кубок Трёх Волшебников. — Где я? — спросил Гарри, поднимая голову. Когда парень встал, то решил оглядеться. Было ясно, что его занесло слишком далеко, за сотни миль от Хогвартса: не было видно даже гор, окружавших замок. Он стоял посреди тёмного, заросшего кладбища. Направо, за высокой лиственницей, виднелся силуэт маленькой церкви, слева возвышался холм, на котором Гарри разглядел очертания внушительного старого дома. Участник турнира взглянул на Кубок, лежавший на земле. — Нас не предупреждали, что это портключ! — сказал он в тишину, осматривая кладбище. Что-то неуловимое, жуткое витало в воздухе.       Он достал волшебную палочку и продолжил изучать окружение; возникло ощущение, бдуто за ним кто-то наблюдает.       Там, во тьме между могил, кто-то брёл к нему. Он был невысок и обмотан в плащ с капюшоном. Гарри, как и рассчитывалось, не видел лица незнакомца, но по походке и согнутым рукам было ясно — он что-то несёт. Всё ближе и ближе — ноша приобретала очертания младенца… а может, связки пелёнок?       Тот остановился у высокого мраморного надгробия, всего в двух метрах от него.       Теперь Гарри и человек в плаще смотрели друг на друга.       И вдруг шрам Гарри пронзила чудовищная, разрывающая голову боль — самая ужасная в его жизни. Он прижал руки ко лбу, а волшебная палочка попросту выскользнула из пальцев. Колени подогнулись, и парень рухнул на землю.       Жжение в шраме стало таким сильным, что Гарри чуть не задохнулся. Неожиданно боль отступила. В ужасе от того, что ему предстояло увидеть, он открыл воспалённые глаза. «Нет! Я не верю! Не верю!» — билась, ломая крылья, мысль в голове мальчика, и в этот момент он почувствовал, как его ставят на ноги.       Коротышка в плаще положил свой свёрток на землю, зажёг волшебную палочку и поволок Гарри к мраморному надгробию. В неровном свете Гарри разглядел имя на плите, прежде чем его развернули и прижали к ней: ТОМ РИДДЛ       Неизвестный стал привязывать парня к надгробию, обматывая тугими верёвками от шеи до лодыжек. Из-под капюшона доносилось частое сиплое дыхание. Гарри попытался вырваться, но коротышка ударил его рукой, на которой не хватало пальца. И он понял, кто скрывается под капюшоном. Это был Хвост. — Ты! — ахнул мальчик.       На фразу Питер совершенно не обратил внимания. Закончив привязывать Гарри, он проверил, туги ли верёвки. Когда Петтигрю ощупывал узлы, его пальцы нервно дрожали. Убедившись, что мальчишка привязан к надгробию так крепко, что не сможет пошевелиться, Хвост вытянул из-под плаща чёрную тряпку и грубо заткнул ею рот пленника. Затем, не проронив ни слова, он развернулся и ушёл. Гарри не мог издать ни звука, он даже не мог повернуть головы, чтобы узнать, куда исчез Хвост и видел только то, что было прямо перед надгробием.       Рядом, в свете звёзд, мерцал Кубок Трёх Волшебников. У ног валялась волшебная палочка Гарри, а у самой могилы лежал свёрток, который парень сначала принял за младенца. Казалось, свёрток возбуждённо шевелиться. Когда мальчик взглянул на него, шрам снова взорвался болью, и внезапно пришло понимание — Гарри не хочется знать, что там. Он не хотел, чтобы это развернули. Услышав шум у своих ног, Гарри опустил глаза. Огромная змея скользила по траве вокруг надгробия, к которому пленник был привязан.       Вновь послышалось быстрое, хриплое дыхание Петтигрю. Похоже, он волочил по земле что-то тяжёлое. Когда предатель появился в поле зрения зеленоглазого, тот узрел, как Хвост тащит к могиле каменный котёл. Сосуд, казалось, наполнен водой — Гарри слышал плеск — и был гораздо больше любого котла, который ему приходилось видеть. Огромная каменная утроба, способная вместить взрослого человека.       Существо в свёртке задвигалось интенсивнее, как будто хотело скорее освободиться. Хвост занялся котлом. Он быстро провёл волшебной палочкой по днищу, и под ёмкостью внезапно начало полыхать пламя. Огромная змея уползла в темноту — подальше от огня.       Жидкость в котле закипела очень быстро. На поверхности появились не только пузыри, но и огненные вспышки. Пар сгущался, очертания Хвоста, поддерживавшего пламя, расплывались в тумане. Свёрток задёргался с новой силой. И Гарри услышал высокий ледяной голос: — Торопись!       Вся поверхность жидкости теперь сияла, будто усыпанная бриллиантами. — Все готово, повелитель. — Теперь пора… — прохрипел ледяной голос. Хвост развернул лежащий на земле свёрток, освобождая существо внутри, и Гарри понял что это существо — всё, что есть от великого лорда Волан-де-Морта.       Хвост развернул нечто отвратительное, покрытое слизью, слепое — а ведь оно было в сто раз страшнее, чем казалось. Существо формой напоминало скрюченного младенца, за исключением того, что оно было абсолютно непохоже на младенца. Кроваво-красное, почти чёрное, лысое и чешуйчатое тельце. Его руки и ноги были тоненькими и слабыми, а лицо… Ни у одного ребёнка не было такого ужасного лица — плоского, змеиного, со светящимися красными глазами. Это даже нельзя назвать человеком — оно попросту было его подобием.       Существо казалось совсем беспомощным. Оно подняло свои тоненькие ручки, обнимая Хвоста за шею, чтобы тот его поднял. В этот момент капюшон Хвоста соскользнул, и в неровном свете пламени Гарри увидел лицо, перекошенное от отвращения. На секунду при свете вспышек, танцующих на поверхности зелья, перед Гарри мелькнуло лицо твари, плоское и злобное. Затем Хвост опустил существо в котёл. Послышалось шипение и оно скрылось в глубине. Гарри услышал, как слабое тело с тихим стуком ударилось о дно котла. «Хоть бы он утонул — думал Гарри. Шрам невыносимо горел. — Пусть он умрёт, пожалуйста! Он меня уже достал!»       Хвост заговорил — его голос дрожал, как лист на ветру. Он поднял волшебную палочку, закрыл глаза и произнес: «Кость отца, без ведома данная, ты возродишь своего сына!»       Поверхность могилы у ног Гарри затрещала. Он с ужасом смотрел, как тонкая струйка праха поднялась в воздух по чужому приказу и мягко упала в котёл. Сияющая поверхность зелья помутнела и зашипела, вспышки разлетелись во все стороны, и отвар засветился ядовито-голубым цветом.       Хвост чуть слышно заскулил, доставая из-под плаща длинный, тонкий, сверкающий серебром кинжал. Его голос перешёл в приглушённые рыдания. Гарри передёрнуло от отвращения. — Плоть… слуги… д-добровольно данная… — ты… оживишь… своего господина…       Хвост вытянул перед собой правую руку — ту, на которой не хватало пальца. Он сжал кинжал левой и замахнулся…       Гарри понял, что собирается сделать крыса за секунду до того, как это свершилось. Если бы мог, он зажал бы уши, чтобы не слышать пронзительного крика, разлетевшегося в тишине ночи. Но он слышал, он слышал, как что-то рухнуло на землю, слышал, как Хвост задыхается в муках, слышал отвратительный всплеск, будто что-то упало в котёл. Зелье приобрело огненно-красный оттенок.       Питер подошёл к связанному, тихо подвывая от невыносимой боли, и стал продолжать ритуал, хотя еле мог говорить. — К-кровь врага… насильно взятая… — ты воскресишь своего недруга.       Гарри ничего не мог поделать — он был слишком крепко связан. Глядя вниз, безнадежно пытаясь ослабить верёвки, он увидел серебряный кинжал, дрожащий в оставшейся руке Хвоста. Он почувствовал, как острие входит в сгиб его руки и кровь течёт по рукаву разорванной мантии. Хвост, корчась от боли, вынул из кармана маленький стеклянный сосуд и приложил его к ране пленника, наполняя.       Затем он устремился к котлу и вылил кровь Гарри в зелье. Жидкость внезапно стала ослепительно белой. Хвост, завершив своё дело, рухнул у ритуального сосуда на колени, свалился на бок и остался лежать на земле, обнимая кровавый обрубок руки, задыхаясь и скуля, словно побитый щенок. Котел ровно кипел, посылая ослепительные вспышки во всех направлениях, такие яркие, что тьма кладбища казалась ещё чернее. Но ничего не происходило. «Хоть бы он утонул, — думал Поттер. — Хоть бы у них ничего не вышло».       И вдруг вспышки, вылетавшие из котла, погасли. Вместо них в воздух вознёсся поток густого пара, застилая Гарри глаза. Теперь он не видел Хвоста — только туман, висящий над сваренным зельем. «Не вышло, — радостно подумал Гарри. — Он утонул… Пусть, пусть он окажется мёртвым!» Но вдруг, холодея от ужаса, в дымке перед собой он различил тёмный силуэт человека. Длинный и худой, как скелет, он медленно поднимался из котла. — Одень меня, — произнёс высокий ледяной голос из-за стены пара, а Хвост, ноя и стеня, прижимая к груди обрубок руки, бросился поднимать с земли чёрную мантию и накинул её на своего повелителя.       Худой человек шагнул из котла, не сводя с Гарри глаз. И перед Гарри предстало лицо, три года преследовавшее его в ночных кошмарах: белее снега, с широкими, злобными алыми глазами, плоским, как у змеи, носом с щёлочками вместо ноздрей…       Лорд Волан-де-Морт возродился!       Волан-де-Морт отвернулся от пленника и начал осматривать своё тело. Ладонями, похожими на больших бледных пауков, он гладил свои плечи, грудь, лицо. Его красные глаза с кошачьими зрачками вспыхнули. Он поднял руки к небу и посмотрел на них с ликованием, сжимая и разжимая неимоверно длинные пальцы. Он не обращал внимания ни на Хвоста, который лежал на земле, корчась от боли и истекая кровью, ни на гигантскую змею, которая появилась из темноты и вновь с шипением вилась вокруг Гарри. Волан-де-Морт запустил руку в глубокий карман плаща и вынул волшебную палочку. Он нежно погладил её, а затем направил на Хвоста. В тот же момент Хвоста подняло с земли и отбросило к надгробию, к которому был привязан Гарри. Он рухнул у подножия и остался лежать там, корчась и рыдая. Волан-де-Морт же перевел свои красные глаза на мальчика и рассмеялся холодным, безжалостным смехом. — Повелитель… — Хвост задыхался. — Повелитель, вы обещали, вы же обещали…       Одежда Петтигрю промокла от крови и тускло поблескивала в лунном свете. — Дай руку, — лениво протянул Волан-де-морт. — О, Повелитель, благодарю вас, Повелитель…       Он протянул кровавый обрубок, но Волан-де-Морт вновь рассмеялся. — Другую руку, Хвост. — О, Повелитель, пожалуйста…       Волан-де-Морт наклонился, схватил левую руку Питера и поднял рукав чуть выше локтя. Гарри увидел ярко-зелёное клеймо — череп со змеёй, выползающей изо рта. Тот самый символ, который появился в небе во время Кубка мира по квиддичу — Тёмная метка. Волан-де-Морт внимательно разглядывал его, не обращая внимания на плач слуги. — Метка опять проявилась, — тихо сказал он. — Они все должны были её заметить, и теперь мы увидим, теперь мы убедимся…       Своим длинным белым пальцем он нажал на клеймо на руке Хвоста.       Шрам на лбу Гарри снова пронзила боль, а Петтигрю взвыл страшным голосом.       Когда Волан-де-Морт убрал палец, Гарри увидел, что метка стала чёрной. С видом садистского удовлетворения на лице Лорд выпрямился и оглядел тёмное кладбище.