Our First Dawn

"Любому магическому созданию запрещается работать в государственных организациях (за исключением специализированных магических академий и должности представителя магической общины в государственном собрании, парламенте..." — Из Хартии "Взаимоотношения человеческого общества, магического мира и Священного Братства"

— Итак, что нам известно, командир? Стук колес, мерное покачивание вагона и тихие голоса из-за стенок успокаивали и усыпляли. За окнами сменяли друг друга пейзажи, эти бесконечные леса-леса-леса. После серых городских мешков, пестрый осенний пожар резал глаза и заставлял щуриться. Юнги тихонько дремал и вполуха слушал разговор товарищей. Кристофер отхлебнул из кружки чай и невольно скривился от его крепости: — Ну, страна эта дикая и жутко дремучая. В архивах Братства не так много материалов нашлось, но если в двух словах: "Не лезь, оно тебя сожрёт". — Мы ещё посмотрим, кто кого — хмыкнул Чонгук, постукивая пальцами по колену, — Значит, это правда, что существуют места на Земле, где об охотниках ничего не слышали? И как, интересно, там ещё всех людей не поубивали. — Я слышал, что у местных с ведьмами какие-то свои договоренности, вроде политики невмешательства, или что-то такое, — Феликс задумчиво почесал переносицу, — Говорят, люди там и сами кому хотят по ебалу дать могут. — И нам главное не получить ни от тех, ни от других. Ведём себя мирно, конечно, если не натыкаемся на активное сопротивление. Нам только нужно тихо поймать Хенджина и уехать обратно, поняли? Кристофер оглядел команду, дождался кивков от товарищей и хлопнул себя ладонями по коленям: — Хорошо. Мы скоро подъезжаем, собирайтесь. Юнги плевать хотел на местных, их правила и договоренности. Если ведьмы бросятся защищать своих "собратьев по цеху" и встанут на пути, даже если придется настроить против себя все местное сообщество, он разберётся с этим. Охотник прикрыл глаза и почему-то вспомнил тот день: все было черным, белым и серым. Лилии в вазах, розы и тысячелистник слепили... как и кожа лежащих в гробах людей. Мрачные костюмы и лица вокруг нагоняли грусть, а стены серого камня давили и сжимали сознание в тисках. В фамильном склепе семьи Мин было невыносимо душно от спертого воздуха и густого запаха благовоний. Одновременно хотелось плакать, кричать, бежать из этого места куда-нибудь подальше и в то же время застыть, превратиться в камень и больше никогда не двигаться, ничего не чувствовать. И виной всему — отчаяние, безысходность и страх. Они остались вдвоем — он, и его ещё совсем юная племянница, отданная на воспитание в какую-то побочную ветвь семьи. Вместо спокойной учебы, посиделок с друзьями и любимой работы — опасность, боль и лишения. Их смерть забрала у него все, кроме жизни. Да и та теперь была не сильно ему нужна. Выходя из склепа Юнги закурил и поднял взгляд к пронзительно голубому небу. Глаза слезились, Мин не мог сказать, что послужило тому причиной — яркий уличный свет или бушующие в груди чувства. — Юнги, ты же понимаешь, что если откажешься, они придут за малышкой? — Да, — голос охрип настолько, что стал скрипучим и парень откашлялся, чтобы повторить, — Да, я понимаю. Мужчина, стоящий рядом тоже курил и смотрел в небо. — И права на смерть у тебя тоже нет. Подумай о будущем девочки, она не справится. — А я справлюсь?! — вскрикнул Юнги и истерично рассмеялся, съезжая спиной по стене склепа, — Вы же знаете, что... — Я знаю, — прервали его строго, — Что ты невероятно талантливый стрелок с потрясающей меткостью, а ещё крайне неплохо управляешься мечом и в экстренной ситуации не теряешься, мыслишь критически. Ты сможешь. — Нет, я не смогу. И вы это тоже знаете... — ...Юнги, нам пора выходить, просыпайся. Парень вынырнул из дрёмы и рывком поднялся, заставляя новичков вздрогнуть. За окном уже темнело, солнце ушло за горизонт и сумерки мягко окутывали купе. Свет в вагоне почему-то так и не включили. По перрону сновали люди, бежали в разные стороны, увлеченно говорили по телефону и друг с другом. Несмотря на поздний вечер, жизнь вокруг кипела. Фонари тепло освещали улицу, слегка морозный воздух бодрил. Охотники неспеша двинулись к выходу в город, настороженно принюхиваясь и оглядываясь по сторонам. Ян поправил повязку на глазу и передернул плечами: — Такое странное чувство. Не могу понять — темной энергии в воздухе нет ни грамма, но у меня все тело горит от концентрации магии... Не понимаю. Чонгук кивнул, почесывая защитный круг на запястье. Он оглядывался и хмурился, пытаясь найти источник волшебства. Неожиданно его с силой откинуло назад и протащило по асфальту несколько метров. — А ну стоять, куда собрались?! Охотники напряглись, Феликс подбежал к Чонгуку, помогая ему подняться, Юнги потянулся было к арбалету, спрятанному в чехле за спиной, но поймал гневный взгляд Кристофера и опустил руку. Командир вышел вперёд и с натянуто-вежливой улыбкой обратился к говорящему. Перед ним, несомненно, было волшебное существо — они всегда отличались излишней эпатажностью. Стоящий перед ним парень был в длинном объёмном платье и накинутой сверху для тепла мантии, обшитой ярко-рыжим мехом. Подкрашенные зелёной помадой губы были недовольно поджаты, весь вид колдуна говорил о крайнем недовольстве. — И чем же мы провинились? — не удержавшись от лёгкой иронии уточнил Крис, скрещивая руки на груди, — Вроде не успели даже в город войти. — Вот именно! В город они собрались, — Тэхен упёр руки в бока и очень сурово обвел взглядом всю компанию — Вам запрещается! Охотники не сговариваясь кивнули друг другу, Феликс активировал заклинание фаербола и на пробу подкинул его в руке: — А если нам очень хочется? — Засунь свою хотелку знаешь куда? — Колдун щелчком пальцев выставил перед собой щит и нахмурился — Понаедут тут всякие из этой вашей Европы, а у нас потом нападения на людей происходят. Возвращайтесь откуда приехали, вас сюда не звали! Охотники недоуменно переглянулись и Кристофер вопросительно посмотрел на Тэхена: — Кто нападает? — Ведьмаки, кто ещё? — Ким посмотрел на парня как на идиота, — У нас только за последнюю неделю сколько проблем было с вами! Я устал патрулировать город ночами и хочу спать. Парень надул губы и сделал несколько шагов влево, раскидывая руки в стороны, будто прикрывая собой выход из вокзала. — Ты идиот? — Чонгук подошёл поближе, и постучал кулаком по своей голове, — Мы не ведьмаки! — Ага, а то, что твой товарищ сейчас колдовал мне привиделось просто. И темной силой от вас совсем не веет, это мне кажется. А вообще, прекрати меня оскорблять, окаянный! Держите меня за идиота, а я ведь не тупой. Юнги тяжело вздохнул, поймал взгляд Кристофера и кивнул себе за спину, мол: "Вырубить этого дебила и дело с концом". Командир все так же покачал головой, сделал шаг вперёд, ещё надеясь решить вопрос мирно, но терпение Тэхена кончилось раньше: он атаковал охотников воздушной волной, отбрасывая их назад. Готовые к атаке, они успели или уклониться, или грамотно уйти от последствий заклинания, и разбежались в стороны, наперебой атакуя колдуна заклинаниями. Ким не отставал и отвечал им целыми сериями концентрированных пульсаров, молниями, и различными вариантами воздушных атак. Понимая, что к долгой магической схватке его товарищи не готовы, Чонгук вытащил меч, активировал щит и с молчаливой решительностью побежал на колдуна. Тэхен нырнул рукой под полу мантии, охотники напряглись, ожидая подставы, но вскоре парень вытащил на свет метлу, сделанную из длинной чуть кривой палки и кучи липовых веточек. Когда Чонгук оказался достаточно близко, Ким уклонился от прямой атаки мечом, сделал подсечку, на удивление проворно двигаясь в своем наряде, и принялся лупить охотника метлой по шее и спине, не нанося ему в целом никакого вреда, приговаривая: — Да чтобы ты ещё раз назвал меня идиотом, тупой, невоспитанный, гнусный европейский колдун! Прежде, чем охотники успели предпринять что-то ещё, со стороны перрона раздался грозный голос: — Что здесь происходит?! Тэхен тут же оторвался от своего занятия и громко ойкнув попытался удрать, подхватив в руки юбку и высоко задирая ее, чтобы не мешала бежать. В спину ему тут же прилетело заклинание, которое разбило щит с громким треском и заставило ведьму пронзительно завизжать. Парень петлял по залу как заяц, пока не спрятался за одну из колонн, откуда, запыхавшись, крикнул: — Тетушка Тома, я все могу объяснить!Намджун-и, спаси меня, пожалуйста! Стоило парню высунуть свой нос из временного пристанища, как в него тут же полетела молния. Тихо пискнув парень снова спрятался. Пока тетушка Тома с грозным ревом отлавливала шебутного колдуна, Намджун подошёл к охотникам и извиняюще улыбнулся: — Просим прощения за нашего нерадивого товарища. Он никогда не отличался особым терпением... Не держите на него зла, пожалуйста. Я надеюсь, никто не пострадал? — Ты понимаешь, — вкрадчиво уточнил Ян, ближе всех стоящий к волшебнику, — перед кем сейчас извинился? — Конечно, понимаю — перед господами охотниками, — Намджун улыбнулся снова и склонил голову к плечу, — С этим что-то не так? Я на самом деле очень жалею, что произошло такое недоразумение, мы вроде говорили с Тэхеном о том, что к охотникам нужно обращаться с уважением, но... Парень покачал головой. Снова раздались крики колдуна, а затем жалобные стоны и скулеж. Тома — прекрасное магическое создание, трехсот килограмм веса и двух метров роста, — была потрясающей женщиной, одной из сильнейших и самых суровых ведьм их общины. Каждый мог обратиться к ней за помощью и поддержкой, но обычно это делали только в самом крайнем случае — уж больно суровой и в какой-то степени беспощадной она была. Возможно единственным, кто всегда мог избежать ее гнева лишь взглядом своих наивных и лучистых глаз, был Чимин, но и он старался не тревожить занятую ведьму понапрасну. У нее и так было слишком много дел в городском совете, крупных магических проектов и заказов. Сейчас Тома была крайне взбешённой, Намджун чувствовал, как по его спине катится холодный пот, и мысленно желал Тэхену удачи, ибо лезть к этой объемной и по-настоящему пугающей даме под руку он ни за что не решится. — Все целы, — кивнул Кристофер, оглядев товарищей. Едва парень наткнулся взглядом на Чонгука, уголки его губ дрогнули, — Ну, не считая гордости нашего соратника. Феликс рассмеялся, его поддержали Ян и командир. Намджун тоже улыбнулся, но кивнул в сторону Тэхена: — В таком случае, прошу. Сейчас справедливость будет восстановлена. Охотники развернулись в указанном направлении, и несколько минут с удовольствием наблюдали, как тетушка Тома, держа колдуна за ухо, вдохновенно лупит его той же самой метлой, грозно порыкивая и приговария что-то о невоспитанности, наказаниях и кузькиной матери. Зрелище было на самом деле исцеляющим. Когда побитый и жутко недовольный парень приблизился в сопровождении тётушки к компании, Намджун широко улыбнулся и сказал: — Тэхен, позволь представить тебе наших гостей, — он сделал драматичную паузу, пристально глядя в глаза другу, — господ охотников, прибывших в город, чтобы помочь с нашей проблемой. Колдун на секунду принял растерянный и даже несколько виноватый вид, оглядывая стоящих вокруг парней, но вскоре взял себя в руки и фыркнул, осторожно почесав кончиком пальца свое практически лиловое от мощной хватки тётушки ухо: — Какие ж они охотники, если их пятерых один не особо сильный колдун чуть не уделал? Они мне не нравятся. Особенно этот, — Тэхен скрестил руки на груди и кивнул в сторону довольно ухмыляющегося Чонгука, — Вызывайте других. Спиной почувствовав испепеляющий взгляд тётушки, парень инстинктивно пригнулся и закрыл голову руками, проворно убегая. Недовольно ворча, он скрылся с вокзала, решив больше не искушать судьбу. Проводив беглаца взглядом, Тома повернулась к охотникам и поджала губы, смотря на них сверху вниз: — Мы вас не звали, — она обвела парней тяжёлым взглядом, заставляя их напрячься, — Но ваш приезд похвален. Проблемы Европы не должны касаться нашей общины, но сейчас происходит именно это. Ваши ведьмы доставляют нам множество неприятностей, отрадно знать, что Братство обеспокоилось решением этой проблемы. Кристофер попытался что-то сказать, но Тома остановила его движением руки, тяжело вздыхая всем своим телом: — Давайте продолжим разговор позже. В ногах правды нет, да и вы должно быть устали с дороги. Давайте переместимся в более приятное место, господа охотники.

***

На удивление, после всех страшных событий, мир не рухнул и не превратился в мрачный и пугающий фильм ужасов. Жизнь текла также лениво, как и раньше: Вера Сергеевна все так же требовала травку, страшно ругалась, не получая желаемого и уходила ни с чем, в лавку приходили редкие покупатели и чуть более частые заказчики, а Хваса заходила за очередным зельем, которое ей было лень готовить самой. Единственным изменением, пожалуй, стало то, что теперь все друзья постоянно держали связь друг с другом, сильные маги выходили ночами на патрулирования, целители помогали в больницах, а все остальные с наступлением сумерек не решались покидать своих домов. Чимин плохо управлялся с телефоном, техника в принципе не любила ведьму и не давалась ему, будто обладая собственным вредным разумом, так что на звонки обычно отвечал Хосок, исправно докладывая товарищам и взволнованной тете Томе о том, что у них всё в порядке. Неожиданно приятным оказалось знакомство с Сокджином, хозяином "Куриных Ножек". Они разговорились и нашли друг у друга много общего: оба были ведьмами, начали работать в юном возрасте, любили милые вещи и комфорт. Единственное, Ким был на несколько лет старше даже Намджуна, они были довольно близки и при этом упорно хранили тайну своего знакомства. Чимин сидел за столиком кафе, положив голову на руки, и лениво наблюдал за прохожими. Он чувствовал себя бесполезным: все друзья сейчас так или иначе помогали городу: патрулями, лечением пострадавших, связями с полицейскими и людьми (предупреждая их об опасности). Чимину на общем сборе сказали сидеть в лавке. Он очень хотел напроситься в помощники Хвасе, но она лишь покачала головой, отправив его домой. Единственным утешением стало то, что Хосока тоже не отправили в патрули, и именно он сейчас присматривал за лавкой, пока ее хозяин торчал в "Куриных Ножках", ожидая возвращения Джина с собрания, куда его самого даже не позвали. Он бы и не узнал о нем, если бы Субин — молодой лесной дух и помощник ведьмы, — не сказал ему об этом, когда скучающий парень пришел поболтать и прикупить чего-нибудь вкусненького. Руки сами собой сжались в кулаки и перед глазами встала ночь нападения ведьмака: он, Чимин, был беспомощен, не мог даже сдвинуться с места, или помочь каким-то заклинанием. И потом, в больнице, так сильно нервничал, что сотрудники пытались отпоить его успокоительным, пока он вспоминал как можно быстро помочь девушке. Обычные люди! Даже не волшебники! Это такой позор, наверняка они потом смеялись над ним. Думали о том, что ведьмы стали совсем слабые, разучились колдовать и растеряли всю свою силу. Тетушка Тома должна сделать ему выговор за "порчу репутации волшебных созданий". Когда Чимин в очередной раз шмыгнул носом, проходивший мимо него Субин поставил на стол кружку с горячим шоколадом, его приятный запах заставил парня поднять голову. — Спасибо, — тихо пробубнил он, обхватывая ладошками посуду и не решаясь поднять взгляд. Дух тяжело вздохнул и постучал пальцами по пустому подносу, прижатому к груди: — Идите лучше домой, Чимин-хен. Сокджин-хен скорее всего задержится, и будет крайне недоволен, что вы потратили так много времени впустую, ожидая его. Чимин кивнул, наблюдая, как маленькие зефиринки потихоньку тонут в шоколаде, и дух, поклонившись, вернулся к работе. Лавка была заперта. Похоже, Хосок тоже не выдержал всеобщего напряжения и смылся куда-то по своим делам. В последнее время он был особенно странным: хмурым, задумчивым, иногда даже огрызался на Чимина и почти не улыбался. Совсем не похоже на обычного веселого шамана, любителя подколов и шуточек. Чимин предполагал, что на него тоже влияет ситуация в городе, но даже так его поведение все равно было крайне необычным — парня как будто подменили... Чимин с тяжёлым вздохом открыл дверь, повесил табличку "Открыто!" и движением руки запустил работу ловца желаний. Он не торопясь прошёлся по лавке, проверяя, чтобы все было в порядке, и скрылся в комнате за прилавком, заваривая себе небольшой чайничек жасминового чая. Оставив его настаиваться, ведьма переоделся в рабочую форму и покрутился перед зеркалом, проверяя, чтобы на рубашке не было складок, кудряшки не выбивались из прически, а подвески на рогах не съезжали. Хвостик за спиной дернулся — ведьма был доволен своим внешним видом, впервые за долгое время. Черты барашка ему на удивление шли, и хотя парень все ещё смущался слишком массивных рогов, в целом он выглядел достаточно хорошо и даже невинно. Удобно устроившись в кресле с книгой, парень не заметил как задремал, поэтому звон дверного колокольчика заставил его резко подскочить. Потирая ушибленный об угол тумбочки локоть, парень быстро натянул на лицо фирменную улыбку и вышел за прилавок: — Добро пожаловать в "Волшебную Лавку"! Чем я могу вам помочь? Стоящий у стеллажа с книгами посетитель развернулся к Чимину и его сердце ушло в пятки: стоящий перед ним человек пугал до чёртиков. Он весь был в черном, как вестник смерти, но кожа его, наоборот, сверкала белизной, близкой к трупной. Ещё сильнее этот эффект делали татуировки на ладонях, пальцах и шее. Пронзительный взгляд лисьих глаз не предвещал ничего хорошего, а хищная магическая аура заполнила собой все помещение и заставила ведьму паниковать. Ему было знакомо это ощущение, он слишком хорошо запомнил это давящее чувство безысходности и хаоса. Точно такое же чувство он испытал той ночью... Европейский ведьмак приближался к нему обманчиво медленно, движения его были плавными и как будто немного смазанными, выдавая в парне ещё и искусного бойца. Чимин вздрогнул и спрятал руки за спину, чтобы посетитель не заметил, как сильно у него дрожат пальцы. Остановившись с обратной стороны прилавка, ведьмак облокотился на него и низким хриплым голосом поговорил: — Зелье подчинения есть? — Под...чинения? — голос дрогнул и сорвался, Пак мысленно дал себе затрещину, пытаясь заставить коленки перестать дрожать, и собрался с мыслями, не теряя профессиональной улыбки — Боюсь, в нашей лавке такое не продается. И я сомневаюсь, что вы сможете найти нечто подобное где-то в городе. — Правда? — парень постучал пальцами по дереву и как будто немного расслабился, — Это хорошо. Чимин недоуменно моргнул, смотря на странного посетителя. — Возможно, я могу вам помочь чем-нибудь ещё? Парень старался быть вежливым и не выдавать своего ужаса: все, о чем он мог сейчас думать, это собственная беспомощность. Себя он более-менее способен защитить, но если ведьмак решит разгромить лавку, он ничего не сможет ему противопоставить. Это будет полнейшая катастрофа, потому что привести здесь все в порядок будет непросто. А сколько ценных материалов пропадет! А если его решат ограбить? Просто ужасно. На вопрос Чимина ведьмак только кивнул, достал из внутреннего кармана плаща небольшую металлическую коробочку, положил ее на прилавок и слегка приоткрыл, не сводя взгляда с ведьмы. Парня словно окунуло в омут. Его окатило морозом, выбивая кислород из лёгких, вдохнуть снова было невозможно; по телу будто пробежалась тысяча маленьких паучков, заползающих в пупок, рот, нос, глаза и уши. Чей-то невероятный мерзкий взгляд почти осязаемо потрогал все его внутренности, пока наконец в голове не зазвучал отвратительный женский хохот. Чимина замутило, он стремительно скрылся в комнате за шторкой, вливая в себя остатки чая прямо из чайника, стремясь побороть тошноту и поспешно вернулся обратно в зал. Теперь сохранять спокойствие было невозможно — по всему телу катился ледяной пот, ведьму знобило и все тело дрожало, как в лихорадке. Невозмутимый ведьмак обвел его взглядом и спросил: — Сможешь очистить это? Чимин очень быстро замотал головой, приваливаясь спиной к стене, и с испуганным видом посмотрел, как парень снова прячет коробочку у себя в кармане: — Я не... не, я.... Я..., — Парень громко сглотнул и несколько раз глубоко вздохнул, — У меня не п-получится. Слишком много темной энергии. В-возможно вам помогут в "Доме ведьмы", это... — В нескольких улицах дальше отсюда, я знаю, — Ведьмак усмехнулся, — Там мне тоже ничем не смогли помочь. Чимину казалось, что его сердце остановится в любой момент — если даже Хваса не смогла ничего сделать с ЭТИМ... Какой же кошмар притаился в этой ничем не примечательной со стороны коробочке? — П-позвольте предложить вам ч-чай. И прежде чем посетитель успел ответить, парень поспешил скрыться за шторкой. С него хватит, все, туше. Он больше не выдержит этого и минуты — его сердце слишком слабое, чтобы пережить такие ужасы. В каморке ведьма тратит несколько минут на то, чтобы просто спокойно подышать, но легче все равно не становится: сердце все так же бешено колотится где-то в горле, руки дрожат, а перед глазами все плывет. С горем пополам заварив несчастный чай (рассыпав половину заварки на стол и на пол), парень вернулся в зал, внутренне надеясь, что посетитель, не получив желаемого, ушел. Ожидания его, конечно, не сбылись. Ведьмак все ещё находился в зале, на этот раз разглядывая этикетки на стеллаже с зельями. Не доверяя своим рукам, Чимин аккуратно слеветировал поднос с чайником и чашками на стол, а сам подошёл к ведьмаку. Он держал в руке небольшой пузырек с сильным снотворным и читал написанный аккуратным почерком состав зелья. — Сколько это стоит? Чимин вздрогнул: в его голове родилась картинка того, как ведьмак подливает это зелье в напиток какой-нибудь беззащитной девушке, затем хватает ее за волосы и тащит к себе в логово, а там... Ведьма сглатывает и смотрит в подобные черным омутам глаза напротив. Продавать этому человеку ничего не хотелось. Но отказать — значит навлечь на себя его гнев, и парень на самом деле не знал, что страшнее. — Это не... я не.. Может... Чимин понял, что у него кружится голова, ведьмак неожиданно нахмурился и потянулся к нему свободной рукой. Парень, вскрикнув, дернулся в сторону, а затем понял, что теряет сознание. Спасительная темнота долго не продлилась, во всяком случае ведьме так показалось. По кончикам пальцев бежала знакомая энергия, да и в целом на душе было удивительно спокойно. Парень глубоко вздохнул и слегка пошевелился, приоткрывая глаза. Солнечные блики, переливаясь, скакали по потолку, едва слышно играла мелодия ловца желаний, а под рукой приятно щекотила кожу подушка софы. — Ты пришел в себя. Знакомый хриплый голос заставил подскочить на месте. Парень ошарашенно посмотрел на сидящего в кресле напротив ведьмака, невозмутимо попивающего чай. На мгновение Чимин снова испугался, но потом в его голову пришла мысль: если бы этот человек хотел что-то с ним сделать, это бы случилось пока он был без сознания. Но вместо этого он позаботился о нем... Это, несомненно, был хороший поступок, хотя слегка горчащий привкус темной магии на языке все равно не давал расслабиться. Ведьмак окинул напряжённого Чимина нечитаемым взглядом и сделал ещё один глоток чая: — Я настолько страшный? — Н-нет, все не так, просто... Несколько дней назад на нас с другом напал один в-ведьмак и... — Ты испугался, потому что подумал, что я могу атаковать. Чимин кивнул и невольно покраснел. Отчего-то теперь ему было неловко — грести всех европейских магов под одну гребёнку было некрасиво, и все же... Разглядывая свои кулаки, сжимающие края рабочей рубашки, парень почти пропустил тихий смешок посетителя. Чувствуя, как начинают гореть кончики ушей, ведьма невольно надул губки: — Не смейтесь надо мной! Я на самом деле так сильно испугался... Не мог же я сразу знать, что вы хороший человек. Чимин поднял взгляд на удобно рассевшегося в кресле парня и принялся разглядывать его ещё раз, на этот раз старательно отгоняя весь свой страх. Стоило признать, что он довольно привлекателен, что в целом неудивительно — все магические существа так или иначе очаровывали своим внешним видом, имея собственную изюминку. Европейский ведьмак был прекрасен какой-то неуловимой хищной красотой, Чимин не мог сказать, что именно притягивало взгляд, таинственное нечто сквозило между линий и пятен, это было немного похоже на красоту Тэхена, но в то же время совершенно отличалось. По лицу ведьмака гуляла усмешка. — Почему ты решил, что я хороший человек? — Ну, вы позаботились обо мне, поэтому... — Какой ты наивный. — Разве это плохо?! Мне нравится видеть в этом мире только хорошее! Чимин немного резко подхватил чайник и налил себе чая тоже, слишком резко поднял чашку, проливая горячий чай себе на руку, и зашипел, дуя на обожженое место. Что за день такой — то стукнулся, то обжёгся... Как будто его проклял Намджун, передавая кусочек своей неуклюжести. Ведьмак только покачал головой, следя взглядом за действиями ведьмы. Некоторое время в зале царило молчание, и Чимин думал о том, что это все довольно странно. Ещё и Хосок запропастился куда-то. Раньше он никогда не уходил надолго, а ведь его нет уже несколько часов... Лишь бы с ним ничего не случилось. Кожа чесалась и зудела от постоянного касания темной магии ведьмака, даже несмотря на прочный щит. Чимин тихонько прошептал себе под нос заклинание — все вокруг окутал лёгкий фиалковый аромат, а в воздухе закружились маленькие иллюзорные искорки, делая атмосферую приятнее. Пак улыбнулся и собравшись с мыслями решил расспросить своего необычного посетителя — когда ещё к нему заглянет такой гость. Тихонько откашлявшись, чтобы привлечь внимание, Чимин немного застенчиво обратился к парню: — Так... Вы из Европы, верно? — Очевидно. Но я не распространяюсь о своей жизни случайным знакомым. Чимин недовольно кивнул и поджал под себя ноги, устраиваясь на диване поудобнее, прежде чем снова обратиться к ведьмаку, — А зачем вам было зелье подчинения? Оно же вроде... Запрещённое? Ведьмак только пожал плечами: — Хартия запрещает любое магическое воздействие на разум человека. Но это же не мешает вам пользоваться этим, — парень кивнул на ловец желаний, — вот я и подумал, что могу прикупить в свою коллекцию такую диковинку. Чимин недоуменно посмотрел на ведьмака, хлопая глазами, и нахмурился, вспоминая, что знает о хартии. Они проходили что-то подобное в академии на правоведении, но педагог упомянул ее лишь вскользь, сказав, что она больше котируется на западе, и ее суть сводится к одному — не вреди человеку. Учитывая, что в их стране это было нерушимым постулатом само по себе, необходимость подробнее проходить статьи хартии отпадала. — Ну-у... До тех пор, пока магия не вредит посетителям, все в порядке, разве нет? Ловец желаний всего лишь помогает найти дорогу. Юнги задумчиво кивнул: — А что, если к тебе в лавку придет человек, он будет стоять на коленях и рыдать, рассказывая историю о том, что его любимая, добрая и прекрасная жена больна неизлечимым психическим недугом, который лишает ее разума, делает агрессивной и неуправляемой, подобно животному. Зелье подчинения легко решит его проблему, разве нет? Его жена снова добрая, милая, так ещё и покладистая. Все довольны. Ведьмак цинично усмехнулся, с лёгким прищуром глядя на парня и Чимин ощутил в его взгляде какой-то непонятный вызов. Пак был возмущен таким пренебрежительным отношением к человеческому горю и жизни. Он поджал губы и покачал головой: — Так нельзя! Зелье подчинения не решит сути проблемы — да, жена будет слушаться его и перестанет буянить, но... Ее сознание не придет от этого в норму. Оно продолжит разрушаться, женщина будет терять память и саму себя, пока не превратится лишь в простое подобие человека... Этому мужчине не помочь магией, лечением его жены должны заниматься человеческие врачи. Я бы ничем не смог помочь, разве что продал бы немного успокоительного... А что у вас было в той коробочке? Ведьма решил перевести тему, ему было безумно интересно, что же это такое, пропитанное ничем не выводимой злобой, носит с собой ведьмак. На этот вопрос он ухмыльнулся, и махнул несколько раз ладонью, предлагая наклониться. Немного помедлив, Чимин склонил голову над столом, приближаясь к парню. Наконец, когда он оказался достаточно близко, ведьмак ухмыльнулся и хрипло выдохнул: — Там кое-чей гнилой палец. Чимин вскрикнул "Не смешно!" и тут же снова облокотился на спинку софы, недовольно зыркая на усмехающегося парня. Некоторое время молчали. Когда чай закончился, Чимин приготовил ещё один чайник, снова возвращаясь к столику, но ведьмак уже застегивал свой плащ, явно собираясь уходить. Пак растерялся от неожиданности. Несмотря на странные рассуждения, с парнем было приятно беседовать. Он будто сам ставил свои слова под сомнение, давая Чимину легко их опровергнуть. — Ты уже уходишь? Так быстро... — А мы уже перешли на "ты"? Чимин смутился и посмотрел себе под ноги, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Извините... Снова тихий смешок. Ведьмак подходит ближе к Чимину, останавливаясь в нескольких шагах: — Я и так слишком задержался здесь. Спасибо за чай, милая ведьмочка. Я пойду. Парень застыл на месте, не в силах сказать и слова: его назвали милым? Пак, конечно, не был хорошим чтецом эмоций, но благодарность посетителя казалась искренней. Не дождавшись ответа, ведьмак направился к двери, когда парень наконец отмер. — Подождите секунду! Чимин подбежал к стеллажу с зельями и схватил одну из бутылочек, быстро подбегая к новому знакомому: — Вот, это ваше снотворное, — Чимин стеснительно улыбнулся, протягивая пузатую колбочку, — Подарок в благодарность за помощь и потраченное время. Приходите ещё! Стоять близко к колдуну было волнительно — его мощная сила все ещё сдавливала грудь и виски, но сейчас, привыкнув к этому, Чимин находил такую хищную ауру даже привлекательной. "Я как овечка рядом с волком..." — думал парень, ожидая, пока ведьмак возьмёт бутылочку в руки. Длинные, покрытые татуировками пальцы неспеша обхватили горлышко, ведьма по привычке поклонился и поспешил вернуться за прилавок, чувствуя, что снова краснеет. Поправляя покосившийся бейджик на рубашке, Чимин услышал оклик и обернулся. Ведьмак стоял в дверях, уже открыв дверь. Он выглядел довольно серьезно, когда неожиданно проговорил: — Мин Юнги. Ещё увидимся.

***

Все было странно. Юнги чувствовал, что попал в другой мир как минимум, потому что иначе объяснить творящийся вокруг беспредел было нельзя. Законы, принятые европейским сообществом в отношении волшебных существ, нарушались на каждом шагу — запрещённая магия, несанкционированная продажа зелий и амулетов, постоянные шабаши и ритуалы, но... Каким-то образом все довольны, никто не ущемлен и не страдает от происходящего. На следующий день после разговора с главой местной общины магических созданий, Юнги решил прогуляться по городу и осмотреться. Когда огромный обросший волосами, мхом и ещё непонятно чем колдун подарил проходящей мимо девочке баночку с каким-то зельем, а его родители только погладили радостного ребенка по голове, охотника передернуло. Старую сгорбленную ведьму пытался перевести через улицу молодой парень — она игриво шлепнула его по попе, а он лишь со смехом пригрозил ей пальцем. Странности происходили на каждом шагу, но от них была своя выгода. Ещё ни разу не случалось такого, чтобы все поголовно встреченные люди и маги принимали его за ведьмака. Охотник решил, что это выгодно: легко получится сойти за своего и разведать обстановку, не привлекая внимания. Он снова ошибся: европейских колдунов местное сообщество как минимум недолюбливало. В первый магический магазин его не пустили, развернув с порога и пригрозив вызвать полицию. Ещё в одном накричали и постарались оглушить каким-то заклинанием — нервная хозяйка перепугались настолько, что едва не потеряла рассудок. В остальных все было не настолько критично, но в целом на него посматривали настороженно и уж точно не принимали с распростёртыми объятиями. Юнги быстро устал, был жутко раздражён и хотел спать. Неправильная страна с неправильными законами и ещё более неправильными ведьмами — все это заставляло голову болеть. Парню казалось, что он попал в пряничный домик с молочной рекой под стенами, настолько все было ненатуральным и приторно сладким. Серёжка в ухе качнулась и раздалось шипение, вскоре превратившееся в голос Феликса: — Мне кажется, я схожу с ума. Не может быть так, чтобы ведьмы настолько хорошо ладили с людьми, и уж тем более с охотниками! Меня не покидает чувство, что это все чей-то розыгрыш и из-за угла сейчас вывалился толпа злобных тварей. Юнги ничего не ответил, но мысленно согласился с товарищем. Эта сказка была настолько хороша, что в любой момент могла обратиться кошмаром. На монолог Феликса ответил усталый Кристофер: — Вот и не ведитесь на их добродушие и сладкие речи. Не заметите, как опоят какой-нибудь дрянью и скинут в канаву. — Не маленькие, сами знаем, — фыркнул Чонгук, тут же отключаясь. — Не маленькие-то не маленькие, а доставать вас потом из задницы никто не будет. Поэтому соблюдайте осторожность и не суйтесь куда не следует. Лучше внимательно ищите Хенджина — главную примету вы знаете. — Ещё бы была возможность беспалевно её проверить! Как он вообще додумался оставить себе в качестве привязки татуировку в форме мать его бабочки на пояснице? Негодование Яна прервалось недовольным бурчанием Юнги: — Поблагодари его, что не на заднице. — Обязательно передам при встрече, хён, спасибо, что напомнил. — Вот же мелкий... Наконец остались последние три магазина в той части города, которую он выбрал для проверки. Тихий спальный район, лишенный шумных больших улиц навевал покой и некое сонливое состояние, заставившее Юнги особо напрячься — именно на таких тихих улицах чаще всего и происходили самые жуткие события. В магазине с красноречивым названием "Дом ведьмы" его встретили на удивление неплохо: хозяйка сразу узнала в нем охотника, внимательно выслушала и вежливо отказала в помощи, сохраняя профессиональную серьезность и невозмутимость. Юнги выходил из ее лавки со странным ощущением того, что ему бы хотелось видеть в родном городе побольше именно таких волшебных созданий. Тяжело вздохнув и размяв затекающие плечи, парень направился в сторону следующего магазина, сверяясь с навигатором на телефоне, коснулся пальцами сережки, связываясь с с командиром: — Я посветил "пальчиком" практически во всем районе. Если кто-то из местных связан с Хенджином, то они должны вскоре выйти на нас. От меня так разит темной энергией, что если я сейчас активирую какое-нибудь заклинание, мне татуировки кожу прожгут до кости. — Молодец, — голос Кристофера звучал очень довольно, — Тебе ещё много осталось? — Два магазина. За полчаса, думаю, управлюсь. — Можешь не спешить, — командир тяжело вздохнул и тут же громко зевнул, — Остальные ещё работают, так что никто не заметит твоей задержки в случае чего. Отдохни немного пока что. — Не принимай меня за немощного! Чем быстрее закончу, тем раньше смогу завалиться поспать. — Мы оба знаем, что у тебя есть свой предел. Не стоит толкать себя на грань, когда есть возможность этого не делать. — Понял, — недовольно прошипел Юнги и отключился, делая в голове заметку купить какого-нибудь хорошего снотворного для товарища. Ну и себе заодно — будить друзей, проснувшись посреди ночи от кошмаров, не хотелось. Предпоследний магазин с самым глупым названием, которое только можно было придумать, встретил охотника травяными запахами, большой светлой комнатой со множеством деревянной мебели и тихой ненавязчивой мелодией, создающей атмосферу чего-то волшебно-сказочного. Из всех мест, посещённых Юнги это было самым "сладеньким", отчего у охотника невольно задёргался глаз. На контрасте с подобными заведениями в Европе, где в темных и не слишком чистых подвалах при приближении охотников все шкафы запирались на замки, а хозяева судорожно прятали под покрытые непонятными пятнами прилавки запрещённые товары, это место просто было раем. Сразу видно, что здесь никому и никогда не приходилось ничего скрывать — долбящая в виски волшебная дрянь, пытающаяся затуманить его сознание крутилась чуть ли не посередине комнаты, никак и ничем не прикрытая. Хозяина магазина не было видно, и охотник принялся рассматривать стеллажи, ожидая его появления. Не прошло и минуты, как за прилавком послышалось шуршание и раздался мелодичный и очень высокий, почти женский голос, приветствующий его заученной фразой. Стоящее перед ним существо было трудно классифицировать сразу: поначалу в голову пришло "сатир", но те вроде были козлами по своей природе, а здесь большими глазами хлопал барашек. Впрочем, чутье кричало: "Ведьма, ведьма, ведьма!", и охотник доверял ему, разглядывая совсем молодого паренька. Он был таким миниатюрным и хрупким, а пухлые щёчки настолько трогательно детскими, что Юнги дал бы ему не больше 15, но внешность ведьм обманчива — используя заклинания, они и в 200 будут выглядеть на 20. "Пак Чимин" — гласила надпись на аккуратно прикреплённом к груди бейдже. От парня так отчётливо исходил страх, что охотник ожидал в любой момент получить чем-нибудь неприятным по голове, как это произошло в одной из первых лавок. Однако, ведьма проявлял чудеса выдержки и профессионализма — парень улыбался, вел себя вежливо, не переставая дрожать подобно осиновому листу. Охотнику впервые в жизни стало неловко за свою внешность — обычно ужас в глазах ведьм вызывал в груди какое-то сладкое чувство удовлетворения и радости, но сейчас все было иначе. Совершенно незнакомое волшебное существо, которое он только что встретил, давило на жалость лучше, чем тысяча большеглазых котят. Юнги думал о том, чтобы уйти сразу же после того, как оставит магический отпечаток "пальца" на этом месте, позволяющий Хенджину его отследить (слишком уж плохо выглядел несчастный барашек после того, как его увидел), но его остановили. Неожиданное предложение выпить чай звучало подозрительно, и охотник нахмурился. Ожидая, пока ведьма вернётся, парень обратил внимание на длинный стеллаж с зельями, покрывающий большую часть стены. Все бутылочки, колбочки и скляночки аккуратно расставлены по полкам, а этикетки написаны от руки. Сотни различных пометок для зелий, приготовленных вручную, вызывали большое уважение — чего стоило распечатать все эти бумажки на принтере? Копейки. Похоже, хозяин лавки на самом деле любит свое дело. Расставленные по названиям в алфавитном порядке, некоторые бутылочки вызывали особый интерес. К сожалению, кроме лаконичной подписи и состава, на этикетках ничего не указывалось, поэтому узнать назначение зелья с таинственным названием "Самость" не представлялось возможным. "Свобода", "Сделка", "Сердце", "Сила", "Скала", "Слава" и "Слова", и, наконец, "Снотворное". Охотник подхватил бутылочку в руки и, перечитав название ещё раз, понял, что ошибся — "Снотворчество". Впрочем, мята, душица, ромашка, тимьян и кипрей в составе зелья не давали усомнится в том, что оно должно спасать от бессонницы. Хозяин лавки подкрался незаметно, но выглядел при этом просто отвратительно: бледный, с поблескивающим на висках потом, он выглядел так, будто находится на грани истерики. Охотник как можно мягче поинтересовался, сколько же стоит зелье, но этим привел парня в ещё больший ужас. Все происходящее начинало раздражать — что бы он не делал, ведьма пребывал в перманентном страхе от его действий. Неожиданно взгляд паренька расфокусировался, он качнулся в сторону и Юнги быстро потянулся к нему рукой, собираясь придержать, но Чимин только шарахнулся в сторону, натыкаясь боком на кресло и потерял сознание. Здорово. Просто чудесно — ещё ни разу никто не терял рядом с ним сознание от страха. Можно считать, открыл личное достижение. Осталось понять, что сейчас делать? Охотник скрипнул зубами, наблюдая, как паренёк медленно сползает на пол, а затем, мысленно матерясь, подхватил его на руки и понес к дивану. Рог неудобно и болезненно упёрся в плечо, а пушистое ухо щекотало кожу на шее. Удобно устраивая парня на софе, охотник наткнулся пальцами на мягкий хвостик, вздрогнул от неожиданности и выругался себе под нос. Вот уж сказки — охотник таскает ведьму будто принцессу. Принцессу с рогами и хвостиком. Рассказать парням — обхохочутся. Что теперь? Уйти? А вдруг этот дохлик не придет в себя и откинет лапки? Потом ведь не докажешь, что он сам, все повесят на охотника. Тяжело вздохнув, парень с сомнением посмотрел на поднос с чайником и парой чашек, ощупал руками карманы, наконец нашел нужную колбочку, приоткрыл крышку чайника и капнул туда пару капель, наблюдая за реакцией жидкости. Когда чай не поменял цвет, не забурлил и в целом никак не отреагировал, охотник облегчённо выдохнул — обычный напиток, без всяких лишних примесей. Значит, это очаровательное пугливое создание всё-таки не пытается его отравить. Нахмурившись и мысленно надавав себе подзатыльников за "очаровательное создание", охотник налил чай и устроился в кресле, ожидая, пока хозяин магазина придет в себя. К счастью, долго ждать не пришлось — не прошло и десяти минут, как ведьма начал подавать признаки жизни, шевелить пальцами рук и глубоко дышать. Юнги поймал себя на мысли, что наблюдает за пареньком с умилением. Он немного хмурился, осторожно принюхивался, а мягкие ушки слегка подергивались в такт тихой мелодии. В сочетании с детской и невинной внешностью это выглядело почти убийственно. Наверное, что-то такое должен чувствовать человек, смотрящий на милого маленького котенка. После небольшого диалога, Чимин расслабился и почувствовал себя более уверенно, завалив охотника вопросами. Его горящие любопытством глаза, слегка приоткрытый неосознанно рот и вся поза говорили о большой заинтересованности. Доверчивость, наивность и лёгкая неуклюжесть заставляли расслабиться. Юнги даже не сразу заметил, что потерял бдительность. В магазине было так уютно, думать о серьезных вещах становилось невозможно, хотелось только подшучивать над миленьким хозяином лавки и спокойно попивать чай. Он, возможно, мог бы даже уснуть в этом мягком кресле. Когда чайник опустел и Пак ушел, унося его с собой, охотник потянулся, взглянул на часы и нахмурился — прошло уже так много времени? Удивительно, казалось, что он находится в лавке не больше пятнадцати минут. Повернувшись к выходу, парень заметил, что на улице уже смеркается и начал поспешно собираться, хмурясь, — его ждал ещё один магазин и товарищи, заканчивающие разведку в своих частях города.

***

Юнги сидел на кровати, запутав пальцы в волосах и тихонько раскачивался из стороны в сторону, издавая странный мычащий звук. Кристофер хмуро накапал в кружку несколько капель зелья и протянул товарищу. Мин лишь отодвинулся в сторону и покачал головой, практически всхлипывая. — Я говорил тебе не перенапрягаться, но ты никогда не слушал моих советов, хен. Парень сделал короткий, задушенный вдох и кинул на друга взгляд из-под челки, нервно облизывая губы: — На мне... Ничего не висит? Никакой сраной волшебной хуйни? Командир нахмурился, пересел к другу и начертил на его колене пару знаков. Не получив никакого отклика, Кристофер покачал головой. — Тогда какого черта я назвал ведьме свое имя?.. — Я не знаю, Юнги. Правда не знаю. Пей зелье и ложись спать.