Элизиум для благоверных

« all I'm looking for is a little bit more rope to wrap around my throat i'm in trouble » © Rag'n'Bone man «Lay my body down» – Здравствуй, Громов. Игорь замер, стараясь не верить в голос за своей спиной. Он медленно обернулся. Алые глаза почти сияли в темноте ледяным злобным блеском. Метель хлестала звонкими плетьми. – Здравствуй, – осторожно ответил мужчина, неосознанно пятясь назад. По хребту пробежался холодок страха. Женщина вышла из тени в свет фонаря, стянула с рук тёплые перчатки. Она смотрела насмешливо и изучающе, как патологоанатом рассматривает труп. Взгляд был долгим, бесконечным и неотпускающим. Игорь почти задохнулся от страха, колени едва не подкосились. – Ты... Женщина тихо усмехнулась – смешок, едва слышимый, перекрыл собою рёв ветра и отозвался в мозгу у Громова падением ножа гильотины. – Ну, я. Это всегда были даже не разговоры, а какая-то пытка, где Громов постоянно убегал от ответов, а женщина напротив насмешливо смотрела ему вслед. Этот взгляд был всегда обещанием новой встречи. Вот и сейчас Игорь мелкими шажками попятился, в ужасе глядя в узкий разрез багровых глаз, и пустился бежать, что есть сил. Сзади раздался тихий смешок – опять громче взвывшей яростной метели. * * * Олег лениво потянулся, вздохнул и перевернулся на бок, встречаясь с сонными голубыми глазами. Серёжа мягко улыбнулся и притянул его к себе для долгого утреннего поцелуя. – Во рту как будто кошки насрали, – ласково бросил Разумовский, улыбаясь едва заметно. Олег фыркнул. – Ты бы ещё «Рика и Морти» начал цитировать, Серёж... – Жить – значит рисковать всем, в противном случае, ты просто вялая кучка беспорядочно собранных молекул, плывущих по течению Вселенной, – немедленно пафосно отозвался Разумовский. – И у тебя глаза красивые, хочу нарисовать тебя, – чуть смущённо добавил он. Олег пропустил рыжие спутанные после ночи пряди сквозь пальцы – тяжёлый огненный шёлк распластался по крепким плечам. Зазвонил телефон. Олег упорно делал вид, что не слышит его, но Серёжа вопросительно поднял бровь – и Олег потянулся через кровать к тумбочке. – Слушаю, – грубо бросил он в трубку, не удосужившись даже посмотреть, кто звонил. Пока Волкову отвечали, лицо его постепенно вытягивалось, а глаза наполнялись жалостью. – Скоро буду, – коротко сообщил он и сбросил вызов. Длинно выдохнул, потёр руками лицо и свёл брови к переносице. Тоскливо посмотрел на Разумовского. – Поверь, солнце, больше всего мне хотелось бы сегодня не вылезать из постели, – сказал Олег, будто оправдываясь. – Что случилось? – забеспокоился Разум. Сел рядом, обнял руками мощную шею, ткнулся носом за ухом. Мужчина в его руках постепенно расслабился. – У Игоря опять был... эпизод. – Ох. Тишина. – Мне поехать с тобой? – Нет. – Ладно. Волков поцеловал мужчину ещё раз и, погладив его по щеке, выпутался из одеяла. Серёжа с интересом наблюдал, как он всовывает ноги в джинсы, как натягивает рубашку. – Слушай, Олеж, а может Алтана попросить? – Волков непонимающе повернулся к нему. – Ну как, пусть сам скажет Игорю, что у него нет никакой сестры, и Игорь успокоится? Олег задумался и пообещал предложить другу этот вариант. Уже выходя из комнаты бросил взгляд на кровать – веснушчатое плечо призывно выглядывало из-под одеяла. Волков поразился собственной сентиментальности, но всё же не удержался от того, чтобы вернуться и прижаться губами к тёплой коже. * * * Олег постучал три раза в железную дверь, пустив по подъезду громкое эхо. Отперли сразу, будто стояли прямо в прихожей, ожидая его прихода – Олег бы ни капли не удивился. Громов кивнул ему в темноте коридора и скрылся в кухне. Волков сбросил ботинки, куртку и рюкзак, и прямо босиком протопал следом. Только теперь, в неярком свете тусклого декабрьского солнца Олег заметил, что выглядел Игорь отвратительно. Он осунулся как-то сразу, за одну ночь, посерел и отводил красные щурящиеся глаза – плакал, догадался Олег. Ему было интересно спросить, где Юля – и поинтересоваться, как так вышло, что она _вообще_ не в курсе, но природная тактичность не позволила. Громов молча убрал со стола полупустую бутылку дешёвой водки – взглядом осёк друга от комментариев. Устало упал на стул рядом со столом, кивнув Волкову на соседний. – Херово выглядишь. Игорь хмыкнул. – Я умею смотреть в зеркало, спасибо, – ответил он. Голос его был похож на замогильное хрипение давно усопшего. Они молча выпили дешёвый чай, молча протёрли пыль на полках в комнате (Олег заметил на книжной полное собрание Лавкрафта – у Юли явно был хороший вкус), молча убрались в квартире. Это было почти медитативно – и на первый взгляд совершенно несвойственно Игорю: вот так молча заниматься чем-то домашним. Но Олег знал его, как облупленного, знал, что Громов набирается спокойствия от него самого́, утихомиривая мысли и занимая голову повседневной рутиной. – Игорь... – Никаких докторишек, – мгновенно отрезал Громов. – Мы уже говорили, Олег. Твоему вон, рыжему, не помогло. – Вообще-то, помогло, – спокойно возразил Волков. – Остались только слуховые глюки, это всё равно прогресс. Но я не об этом хотел. – М? – друг заинтересованно поднял на него глаза, отрываясь от выжимания половой тряпки. – Алтан, – коротко бросил Олег, внимательно наблюдая за реакцией. Игорь закатил глаза и фыркнул презрительно. – Это сухопутное яйцекладущее ржать будет ещё тридцать лет и три года, умоляю. – Разумеется, мы не будем объяснять ситуацию. Просто... – Олег взмахнул в венчиком в руке, обрисовав кривую непонятной направленности. – ...мы могли бы как-нибудь повыспрашивать, почему он не знался семейным делом, и кто принял бразды правления после отставки Баатара. Игорь задумчиво почесал подбородок и в задумчивости снова положил тряпку в ведро с водой. Матернулся. Связываться с бурятским «принцем», да ещё и откровенно похуистично-хамоватым, ему крайне не хотелось. – Ну... в целом смысл имеет, – скривившись пробормотал Громов. – Возможно, эта дрянь заткнётся, если Алтан подтвердит... что у него нет сестры. * * * – Сестра. Олег подавился кофе. – Что, прости? – Сестра, – терпеливо, как ребёнку, повторил Алтан, не отрываясь от рыхления спатифиллума. – Она заняла это место, потому что я отказался. Баатар говорил всегда, что наследником должен быть мужчина, но... – он хитро ухмыльнулся. – Я начал крутить бурный роман со своим телохранителем, и он от меня отказался. Вот Юма и... – Юма?! – перебил Игорь. – Как... как она выглядит? Алтан нахмурился. Отложил инструмент, скрестил руки на груди, головой повёл, словно породистый конь. – Громов. Если ты запал на меня и ищешь замену, то она презирает ментов. Олег прыснул, глядя как злобно сощурился друг. – Дагбаев, что ты о себе возомнил, ты... – Шучу, – хмыкнул примирительно цветочник. – Внешне она на меня похожа, но характером более жёсткая, вот пожалуй и все отличия. Игорь не отвечал так долго, что Алтан, пожав плечами, вернулся к цветку. Мягко провёл пальцами по гладкому блестящему листу, потревоженно осмотрел поражённый болезнью стебель и взялся за садовые ножнички. – А у твоей сестры есть шрам на правой скуле? В виде полумесяца? Дагбаев застыл. С минуту молчал, не шевелясь, на лице застыла маска «универсальная, режим безэмоциональности». Потом медленно повернулся, подошёл вплотную, Олег заметил, как он неосознанно нащупывает в рукаве нож. – Да... – медленно сказал юноша. – На кого ты работаешь? – стрельнул взглядом, прожигая подозрением. – Воу, воу, успокойся! – Громов вскинул руки в успокаивающем жесте. – Это ты скажи лучше, на кого _она_ работает. – Что? – Алтан свёл густые брови к переносице. Расслабился, подумал Олег. – Она работает на себя, разумеется. Иногда на Баатара, если у того всплывают старые тёрки. Это к чему? Игорь вздохнул глубоко и плюхнулся в кресло. Устало потёр руками лицо, оттягивая щёки вниз. Тихо-тихо, тоскливо рассмеялся. – Даже не знаю, хотел ли я на самом деле это слышать. – Что происходит? – Алтан смотрел внимательно, пристально изучая каждую мельчайшую эмоцию. Волков почти физически чувствовал, как ему противно быть не в курсе событий и не знать всего, что происходит вокруг. Игорь измученно посмотрел на Олега, взглядом умоляя продолжить за него, и глаза Дагбаева метнулись следом. Олег прокашлялся. – Это началось три года назад, когда у Игоря тогда была прогрессирующая шизофрения, и он тоннами жрал таблетки, – начал Олег медленно. – Как только у него наметились первые улучшения, всё вдруг пошло по пизде. Его начал преследовать образ женщины с алыми глазами. Она была так реальна, что Игорь с ней даже разговаривал. Алтан нервно сглотнул и опустился на соседнее кресло. Сцепил руки в замок так крепко, что костяшки побелели. – Этого не может быть, Юма тогда жила в Гонконге, я знаю это точно, она мне по видеосвязи звонила дважды. Олег посмотрел заинтересованно, но особого значения его словам не придал. – Она приходила раз в три месяца, вела с Игорем пустые бессмысленные разговоры... а потом он убегал, жрал таблетки, истерил и звал меня. Не хотел больше идти ко врачам, потому что, ну... – Волков тактично кашлянул. – В первый раз не помогло, и он решил, что все психиатры – шарлатаны. – Блять, Олег, нахера вот это всё рассказывать... – тихо огрызнулся Игорь. Олег примирительно качнул головой, незаметно улыбнувшись. Снова обратился к Дагбаеву: – Вчера вечером она снова приходила. Алтан, – он просительно склонил голову. – Позвони ей, пожалуйста. Нам нужно знать, что она задумала, и делает ли она это с какой-то целью... и где она была вчера. Алтана тряхнуло крупной дрожью с головы до ног, он сжался, став вдруг потерянным подростоком. Волков заметил, как юноша неосознанно повёл головой назад, будто бы за его спиной стоял Вадим, к которому можно было бы прижаться разгорячённым лбом и расслабить напряжённые плечи. Алтан обнял себя тонкими руками, и дрожащим голосом прохрипел: – Подождите минуту. Подорвался с кресла, запер магазин, крутанув табличку на двери, вернулся за телефоном, набрал сестру, включил громкую связь. Долгая минута гудков, и на той стороне раздался ледяной бархатистый голос. – Привет, братик. Игорь вздрогнул всем телом, пальцами вцепился в подлокотники. Олег положил руку на его плечо, успокаивающе поглаживая. – Юма. – Что-то хотел? – голос потерял своё очарование, становясь откровенно неприятным. – Игорь Громов, – тут же выпалил Дагбаев. Юма помолчала, а потом мерзко хмыкнула. – Ого, я уже начала думать, что не дождусь. – Какого чёрта, Юма?! – вдруг заорал Дагбаев, напугав мужчин напротив. – Что, блять, тебе ещё от меня надо?! От Игоря тебе что надо?! – Ну-ну, братик, – приторно примиряюще пропела женщина. – Ты, помнится, не очень-то любезно встретил его впервые. – Он мой друг, сучка, не смей его трогать! Игорь вскинул глаза на Алтана, а Олегу показалось, что он заметил мелькнувшее в них облегчение. – Милый братец, слушай внимательно, – отчеканила Юма. – Вас сейчас восемь моих игрушек. Всё, что я могу посоветовать тебе... – голос стал жёстким, как колючая проволока. – Молись о том, чтобы сдохнуть одним из первых. Поверь, ты _не хочешь_ знать, что я сделаю с твоим ёбырем. – За что ты так поступаешь со мной? – почти обессиленно спросил Алтан, впиваясь ногтями в подлокотник. Пооблезший местами чёрный лак оставил на грубой ткани едва заметные тусклые полосы. – А ты то не знаешь, – хмыкнула Дагбаева. Раздались короткие гудки.