I believe

Take me to church, I'll worship like a dog at the shrine of your lies. I'll tell you my sins so you can sharpen your knife. Offer me my deathless death. Good God, let me give you my life. Боже, позволь мне вверить тебе свою жизнь. Отведи меня в церковь, Я буду служить, как собачка, перед святыней твоей лжи. Я поведаю тебе свои грехи, так что можешь точить нож, Предложи мне бессмертную кончину.* Дилюк впервые за долгое время действительно выспался. Немного алкоголя, день, проведенный в бешеном ритме, насыщенные события сделали свое дело. Ну и еще просто кровать Кэйи была очень удобная и просторная. Когда он открыл глаза, Кли уже забиралась к ним, заползая сверху на одеяло, как котенок. Ее растрепанные ото сна волосы торчали в разные стороны, она прижимала к груди Додоко и сонно протирала глаза. Кли все еще спала на ходу, поэтому как только заползла к ним на кровать, Дилюк неловко отодвинулся от Кэйи и позволил ей лечь между ними. Девочка улыбнулась, нырнула под одеяло и раскинула руки, задевая лежащих по разным сторонам мужчин. Дилюк распрямил волосы, даже не предполагая, как он выглядит. Голова немного побаливала, но это было ничем по сравнению с тем, что он проснулся в кровати Кэйи. События вечера он помнил весьма смутно, только лишь то, что как-то назвал его… А как — вспомнить все не мог. Казалось, это слово покинуло его голову раз и навсегда. Кэйа спал, а Дилюк смотрел на него и кусал губы. В любую минуту каждая его ошибка могла стать его нескончаемым бедствием. Мужчина предпочитал не бездействовать в таких ситуациях, но он не знал, что может сделать. Он правда не понимал, как их отношения так резко изменились. Девочка дремала, но вскоре ей наскучило лежать и она села. На ее ворочание сонно отозвался Кэйа. — Дилюк, только не залезь на меня снова… Рыцарь потянулся, едва задевая рукой затылок Кли, она улыбнулась и подскочила. — Наконец-то проснулись! Кэйа сел в положении лежа, и вдруг заметил Дилюка. Отчего-то он покраснел. Мужчины смотрели друг на друга и думали о чем-то, пока Кли задумчиво переводила взгляд с одного на другого. — Д-доброе утро, — неловко пробормотал Кэйа. — Мгм… Я, наверное… Сделаю нам кофе. Кли, хочешь теплого молока? Девочка встала и принялась прыгать на кровати под смех Кэйи. — Хочу! Хочу! Дилюк вздохнул и встал, поспешно ретируясь из комнаты в попытке скрыть улыбку. Все это… Оно происходило неосознанно, как в обычных семьях — ребенок будит их, он просыпается, затем они все вместе завтракают и замечательно проводят время. Мужчина посмотрел на свои брюки, в которых обычно спал, и совсем не помнил, когда успел надеть их. Архонты, как же Кэйа… Его смущал. Всего пару дней назад он был готов вызвать его на смертную дуэль, а теперь просыпается в его кровати, как ни в чем ни бывало. Дилюк услышал позади себя торопливые шаги босых ног. Кли приковыляла к нему и теперь смотрела, как мужчина заваривает кофе. — Кли думает, Дилюк ее папа. Мужчина едва не выронил из рук турку с кофе, случайно обжегся и пролил немного на стол. — Ты что? — Кли хочет больше времени проводить с тобой и Кэйей! Поговори с братиком, пожалуйста, пусть он почаще отпускает меня к вам! Мужчина смотрел на нее, нелепо моргая. Кли действительно в последнее время нечасто навещала его, а у самого мужчины не было времени из-за таверны. Дилюк усмехнулся мысли в голове: какой из него папа? Он мог часами рассказывать о том, как делается вино и как определить его выдержку, объяснить почему небо синее, трава зеленая, но уж точно не мог заплетать ей по утрам волосы, сочинять сказки и готовить чудесную еду. Дилюк смутно что помнил подобное из своего детства, но самое яркое воспоминание навсегда останется в его сердце: однажды Крепус позвал его и Кэйю к себе в комнату. Вызывал к себе он очень редко; значит, в этот раз, чтобы отчитать за очередную проделку. И оба, как два осиновых листка, дрожа от предвкушения предстоящей поучительной беседы, направились к нему. Дилюк помнил все, каждую мелочь: как ярко светили свечи канделябров в коридорах, какой теплый был воск, когда они с Кэйей собирали его с подставки, а потом лепили фигурки, помнил, каким был прохладным вечер, и какая улыбка появилась на губах отца. Он позвал их к себе в кровать, держа в руках старую потрепанную книгу. Дилюк сразу понял, что это за книга, потому что обожал ее. Это был самый лучший на свете сборник сказок, который Крепус читал лишь иногда, очень редко. Кэйа, вопреки всему, не вписывался в общую картину атмосферы, но даже его присутствие там уже сыграло пряную ноту ностальгичной роли в памяти Дилюка. Как гадкий утенок, случайно попавший в семью благородных орлов, - сильных и изящных птиц. Со временем, конечно, стали видны его отличия от орла в качестве ястреба, но не об этом. Дилюк не мог передать словами брату, что только значила эта книга для него с отцом. Он хотел отдать Кэйе все воспоминания, нежные чувства, связанные с ней, словно это была любовь матери - нежная, как касание крыльев бабочки, и мимолетная, как весенний ветер, но такая насыщенная, что замирал дух. И мальчики, накрывшись тяжелым одеялом, окружали Крепуса и с широкой улыбкой слушали невероятные истории про опасности и отважных пиратов, бороздивших бескрайние океаны, про волшебные королевства, объявлявшие друг другу войну, про чудесные путешествия друзей. А затем они засыпали на его кровати, и Крепус не будил их, оставляя спать с собой до утра. А сейчас, смотря на Кли, Дилюк понимал, что она как будто перенимала на себя его привычки: глядела исподлобья, копируя его взгляд, когда он отказывал ей в чем-то. И в ее детстве не было такого. Дилюк встряхнул головой, прогоняя навеявшие воспоминания, и поднял ее на руки, серьезно посмотрев ей в глаза. — Прости, милая. Ты же понимаешь, что я не твой папа? У тебя… Ладно, как тебе удобно. Я также рад видеть тебя. И тоже хотел бы проводить с тобой больше времени. — И с Кэйей? Мужчина задумался и сглотнул. Этот ребенок сведет его с ума! — Да. А теперь позови его, я почти сделал кофе. — В этом нет необходимости. На кухню вошел сам рыцарь в одном расстегнутом белом халате и пижамных штанах. Его взрослое тело приковывало взгляд, невольно, возможно, но перестать глазеть на него было сложно. На его лице читалось помимо мертвецкой бледности явное удовольствие. Дилюк нахмурился, затем прыснул. — Мог бы и… Хотя бы на пояс завязать. Кэйа весело фыркнул и упал на стул, а мужчина опустил Кли на пол и дал ей стакан с теплым молоком, в котором плавал маленький кусочек масла. — Сегодня я наведаюсь к Лизе. Посмотрю на ее успехи. Сам с Кли справишься? Кэйа принял из его рук кружку с кофе. — Спасибо. Да, конечно. — Хорошо. Кли, я отлучусь. Надеюсь, не заскучаете. — Папа, не уходи надолго! Кэйа округлил глаза, а Дилюк метнул взгляд на него. Рыцарь с непонятной досадой спросил: — Папа? — затем наклонился к ней и посадил ее к себе на колени. — Что это значит, принцесса? — Кли сказала, что Дилюк ее папа, потому что так чус… чувствую. Кэйа как-то смущенно и нежно посмотрел на мужчину. Щеки его медленно начинали краснеть. Затем он почти сразу же отпихнул от себя Кли. — Братец твой знает о том, что ты говоришь? — Знает, — девочка печально вздохнула, — он говорил, что это не так. Но даже если это не так, Кли все равно очень хочет называть Дилюка папой. Мужчины были в замешательстве. — Кхм… Кли… Даже не знаю, что сказать, — Дилюк замешкался и облокотился о столешницу, неопределенно помахав рукой, а затем продолжил своим свинцовым голосом, — я не против, но, — он шумно выдохнул, — прости, просто у меня… Никогда не было детей и… — Дилюк хочет сказать нам, — Кэйа пришел на помощь, странно улыбаясь, и на мгновение Дилюк задышал, — что его никто еще не называл папой. Но он абсолютно не против, так? Мужчина посмотрел на него многообещающим взглядом, обещающим огненно-ледяную войну. — Да. Все верно. Теперь мне надо идти. Кли, ты за главную, присматривай за Кэйей, и если что помогай. Девочка подпрыгнула от радости и обняла его в силу возможности роста. — Удачи! Дилюк кивнул и пошел в комнату переодеваться так бодро, будто ничего не случилось. В кабинете кроме Лизы и Джинн не было никого. Вторая девушка напряженно перебирала бумаги, ставила печати, и когда на ее лицо спадали пряди волос, Лиза улыбалась и мягким касанием смахивала их в сторону, на что ответом была застенчивая, полная любви улыбка. — Мы встали ни свет ни заря и еще ни разу не сделали перерыв. — напомнила Лиза и села на стол перед ней, демонстративно потянувшись и выпятив грудь. — Может, отвлечемся? — Подожди, пожалуйста, мне нужно всего пару минут. Лиза, подобно хитрой кошке, сидела и отсчитывала минуты, пока не прошло пять, семь, десять. Затем она настойчиво упала ей на колени и взяла ее лицо в свои руки. — Не игнорируй меня. Джинн улыбнулась, как добрая мать, и нежно запустила свои руки ей за спину и сцепила их в замок. — Что бы я без тебя делала? — Хм… Наверное, стала бы противной, как колючка, потому что тебя никто не ласкает. И умерла от голода, потому что не следишь за временем, когда надо кушать. — Ты как всегда права, любовь моя. Джинн спрятала свое лицо в изгибе ее шеи, и медленно вдыхала запах ее волос и духов. Через раскрытые окна позади слышались веселые голоса — зов праздника, а солнце грело спину так, словно они сидели у костра. — Мне досталась самая лучшая на свете девушка. Заслуживаю ли я тебя? Библиотекарь чуть отстранилась и принялась быстро расцеловывать ее лицо: щеки, губы, лоб, нос, пока Джинн смущенно не засмеялась и не выставила ладони перед ней. Тогда ведьма взяла ее руки в свои и принялась целовать кончики пальцев. — Конечно заслуживаешь, моя глупая-умная женщина. Джинн усмехнулась и они снова обнялись. Лиза положила голову ей на плечо и начала что-то мурчать, пока девушка гладила ее по волосам и укачивала на коленях. Как большая дикая грациозная кошка Лиза сидела на ней и обнимала только ее. Джинн бросила сиротливый взгляд на стол, заваленный бумагами, и вздохнула. — Милая, давай позже продолжим. У нас дедлайны на носу. — Не-ет! — всхлипнула девушка и крепче впилась в нее руками. Никто, кроме ее девушки, не видел Лизу такой. К счастью, Джинн не пришлось ей ничего говорить, потому что в дверь кто-то равномерно постучал. Ведьма неохотно отстранилась от нее и с интересом посмотрела в сторону. — Да-да? Когда дверь открылась, слегка скрипя, на пороге появился Дилюк, резко посмотревший со своих ног на девушек. Он замялся, не зная, что сказать. Лиза нехотя встала с ее колен и тут же переключилась на мужчину. Он и не заметил, как принял роль пассивного созерцателя. — Доброе утро, Дилюк. На самом деле я ждала тебя. — Гм… Прошу прощения, что нарушил момент. — Ничего, — ответила блондинка, — ты вовремя. — Здравствуй, Джинн, давно не виделись. Ведьма подвела его к длинному столу, заваленному бумагами и книгами, и весьма многообещающе кивнула. Вероятно, одна половина стола принадлежала Лизе — в ее характере было сидеть с кем-то и молча работать, чтобы не ощущать одиночество. — Может, ты хочешь позавтракать? — Нет, благодарю. — мужчина потер переносицу. — Мы с Кэйей выпили кофе. Обе девушки почти синхронно посмотрели на него. Лиза снова изобразила кошачий прищур, а Джинн улыбнулась. Дилюк понял, что значит их взгляд. — Прекратите строить теории. — М-м, ваши отношения вышли на новый уровень? — шутливо спросила Лиза, на что получила неодобрительный взгляд Джинн, но на их удивление Дилюк кивнул. — Неужели вы?.. — Архонты, нет! В этом не было ничего… Мы просто уснули вместе. Случайно. Лиза растянула концы губ, наградив его одной из своих загадочных улыбок, и присела на стол. Она редко позволяла себе это — только в присутствии не официальных гостей. Джинн почти сразу переключилась на свою работу. — Как он? У меня есть несколько идей, думаю, ты заинтересован услышать их. — Кэйа в порядке, — он вспомнил его лицо, — более чем. Вчера… Мне удалось подбодрить его. — Совсем расклеился, бедняга. А как твоя рана, милый? Дилюк только сейчас вспомнил про бинты на шее и коснулся их кончиками пальцев. — Заживет, не смертельно. — Рада слышать, — Лиза обошла Джинн, полностью отключившуюся от реального мира, и взяла книгу, — я выяснила кое-что еще. Наверняка ты знаешь, что у вампиров… Есть крылья. — Мгм. — Я не намекаю, но… До конца праздника осталось двенадцать дней. Не исключено, что… Ну, у него они появятся. — Что? Крылья? То есть, как у летучей мыши? Лиза кивнула и прикусила губы, наблюдая за реакцией Дилюка. — Но, — она раскрыла пожелтевшую книгу с коричневой обложкой, — есть способ предотвратить их рост, так как процесс весьма болезненный. Не уверена, что он тебе понравится, но и скрыть тоже не могу. — Да? — Существует старый способ не позволить крыльям появиться. Он весьма… Специфичный. Человек должен на протяжении долгого времени испытывать… Хм, нежность. Десятиминутных объятий в день должно хватить. Как минимум. Джинн улыбнулась и качнула головой. — Оу, — Дилюк прищурился, — хм. Если это действительно поможет… Да и мне не в тягость. — Замечательно. В общем, это все, что я хотела сказать. Мужчина незамедлительно встал. — Тогда, полагаю, мне надо идти. Тем более, он сейчас с Кли, наверняка натворят дел. Спасибо, Лиза. Скоро снова увидимся. Когда Дилюк ушел, Джинн усмехнулась. — Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем он догадается? Лиза цыцнула в ее сторону, словно это была страшная тайна. — Наверняка много. Он немного глупый в этом плане. Но такой милый. Дилюк вернулся назад. Его встретила подозрительная тишина, что заставило его насторожиться. Впрочем, он зря беспокоился, ведь как только входная дверь хлопнула, со второго этажа невероятно быстро выбежала Кли. С радостным криком она бросилась к мужчине, и Дилюк едва успел ее поймать, прежде чем она бы упала. — Меня не было пару часов. Кли потерлась носом о его волосы, щекоча ими себе лицо. — Кли скучала! — Как вы сами, справлялись? — девочка кивнула. — Ну и хорошо. Покажешь, где Кэйа? — Гэгэ собирает важные документы. Он так сказал. Мужчина опустил ее и девочка скрылась в самой большой комнате, где, судя по всему, был и Кэйа. Когда Дилюк вошел, он увидел рыцаря, сидящего в домашней одежде на диване. В одной руке была стопка бумаг, которые он напряженно читал, а в другой руке — бокал с вином, и время от времени он лениво делал глоток. Кли подошла к столу, взяла с него другой бокал с содержимым похожего цвета и сделала глоток. Затем снова побежала играть. — Не волнуйся, там сок, — не оборачиваясь, сказал Кэйа. Он шумно вздохнул, положил бумаги и поставил бокал на диванный столик, — она захотела быть таким же «крутым, как я». Как все прошло? Что Лиза говорила обо мне? Дилюк вздохнул. — В целом все прошло гладко. Но есть нюансы. Вернее один. Кэйа чуть повернулся, внимательно смотря на него. — Не буду долго тянуть. Лиза сказала, что из-за твоего… Вампиризма у тебя могут вырасти крылья. Кэйа округлил глаза и заморгал. — Но решение от этого есть. Оно показалось мне несколько странным, но я уверен, что ей можно верить. Смотря на заинтересованного Кэйю, Дилюку все больше и больше хотелось треснуть ему. — Объятия. — Обьятия? — Да, объятия. Что здесь такого? Поэтому просто заткнись и… Мх… Я сяду рядом и обниму тебя, ладно? И мы просидим так без твоих выходок нужное время. Кэйа сглотнул и улыбнулся одной стороной лица. — Знаешь, я думаю… Тебе удобнее будет сесть мне на колени и обнять, нежели сидеть, согнувшись в три погибели. — Если тобой действительно движет забота о моем комфорте, то я не возражу. Дилюк вдруг вспомнил Джинн и Лизу в кабинете, как случайно застал их обнимающимися. В груди засела некая зависть, но факт того, что сейчас он будет также сидеть на коленях Кэйи… Мужчина вздрогнул. Кли наверняка это не смутит. Она по любому захочет присоединиться к объятиям. Дилюк встал коленями на диван, а затем перебросил одну ногу через колени Кэйи. Рыцарь отвернул голову, отчаянно краснея. На мгновение Дилюку даже показалось, что его лицо преобрело здоровый цвет. У мужчины в груди зачастило. Он опустился на его колени и быстро обнял, пряча лицо у него на шее. Он чувствовал быстрое биение сердце в груди Кэйи своей грудью, слышал учащенное дыхание рядом с ухом. А затем сильные руки неловко приобняли его за талию. Ненавязчиво, почти невинно. Дилюку стало легче. Он несколько расслабился. В голове то и дело крутились воспоминания о том, как красиво Лиза обнимала Джинн. Так прошли почти пять минут. Длились они невероятно долго для Дилюка. Кэйа же абсолютно расслабился и, наверное даже, задремал. Рангвиндр ощущал его тепло — ему даже нравилось так сидеть, объяв его широкие плечи. Когда спустя еще пару минут у Дилюка онемела одна нога, он пошевелился, и Кэйа тут же это почувствовал. Не сговариваясь, они встретились взглядами. Очень близко. Мужчина прищурился — ему показалось, что Кэйа даже испугался. Дилюк принялся искать удобное положение, ерзая на нем, пока Кэйа случайно не ткнулся носом ему в щеку. Рядом с губами. Слишком близко. Как только Дилюк хотел что-то сказать, как тут же из ниоткуда появилась Кли. Она посмотрела на них и сказала: — Я тоже хочу обниматься! Что, собственно, и подтвердило слова мужчины. Они неловко кашлянули. — Д-давайте я лягу, чтобы вам было удобнее. — Увы, это уже без меня. Дилюк встал, но тут же наткнулся на взгляд Кли. Только не этот взгляд! Что угодно, но не это! Она надула губки, смотря на него со вселенской печалью в глазах. — Ох нет, милая… — Пожалуйста, папа. — Архонты… Кэйа неловко прикусил губу, немного облокотился о диван. Дилюк, борясь со смешанными чувствами, лег на него, игнорируя его натянутые брюки между ног, а Кли примостилась на руке Кэйи и обняла его. Тут же радостно прикрыла глаза. Дилюк поклялся, что тут же уйдет, как только она уснет. Тут же. Вот сейчас. Скоро. Совсем скоро… Сердцебиение Кэйи успокаивало. Он прикрыл глаза, казалось, всего на минуту. И забылся сном. Мужчина не помнил, когда в последний раз чувствовал такую ласку — отец не был сильно скуп на проявление тактильности — мог взъерошить волосы, дружелюбно стукнуть по плечу, погладить по спине, но не более — поэтому единственный, кто обнимал Дилюка — был Кэйа. После него никто. А как сильно мужчина ластился под руку, мягко перебирающую его волосы… Этот сон был самым приятным из всех, что он видел. Впервые ни одна беспокойная мысль не посетила его голову — словно эти ласки защищали от них. Когда Дилюк открыл глаза, он понял, что это не сон. Полностью расслабившись, он лежал на Кэйе, а тот, осоловело глядя на него, гладил его по голове. Рангвиндр почти тут же вскочил и сел на диван. Быстро разгладил волосы и уставился на рыцаря. Вечерний свет с окна, так тщетно пытающийся протиснуться сквозь плотные шторы, едва ли попадал в комнату. — Прости. — Хм… — Я просто… Я не контролировал это. Меня это очень успокаивало. «Меня тоже», — сказал голос Дилюку где-то глубоко-глубоко. Рыцарь говорил негромко, смотря на спящую Кли. Кэйа отчего-то вздрогнул и нахмурился. — Правда, она милашка? Дилюк немного расслабился и присел, кивнул в ответ. — Смотря на нее, мне хочется, чтобы она всегда была рядом. Понимаешь, как будто… Словно она мне дочь. Думаю, возможно, в будущем я бы… Захотел жить, как все простые люди в этом городе. Иметь собственную семью, детей. А ты? Дилюк удивленно посмотрел на него. Затем сиротливо прижал колени к груди. — Не знаю. Наверное. Страшно. Кэйа знал, почему. Дилюк боялся, что совершит ошибку. Что его дети останутся без отца, что у них будет тяжелая травма на всю жизнь. Дилюк хотел здоровую во всех смыслах семью. — Если ты захочешь, я… Дилюк, просто знай, что я все для тебя сделаю. Спасибо тебе. За все. Мужчина рассеянно кивнул. Почему-то ему захотелось поцеловать его. Просто, без каких-либо мыслей. Прикоснуться к нему как-то, и не укорять себя за слабину. За то, как многие годы относился к нему, а теперь с трудом осознает свою неправоту. Дилюк знал, что ему еще предоставится случай попросить прощения за все. Но не сейчас, не тот момент. А когда? — Слушай, разве ты жил не в штабе? Кэйа улыбнулся заинтересованности Дилюка. На же самом деле он спросил это, чтобы просто заполнить молчание. — Магистр Джинн была так добра ко мне. Когда-то это был ее дом, но она переселилась, а с моим повышением она предложила мне перебраться из скромной комнатки в штабе в ее дом. На лице Дилюка появилось подобие улыбки. — Да если бы каждый капитан раздавал дома направо и налево… Половина Мондштадта была бы в крайне печальном положении. Так они сидели, наблюдая за спящей девочкой, еще некоторое время. Вскоре пришел Альбедо и, рассыпаясь в благодарностях, забрал Кли. Мужчины с неохотой отпустили еще сонную девочку, но не могли не порадоваться, что теперь были предоставлены сами себе пару дней. — Я только что понял, — Кэйа красиво выгнул спину, прошевствовал по гостиной, делая акцент на ровной шее — что ужасно сильно хочу повеселиться. Мне никогда еще не приходилось так долго сидеть дома. — Долго? — Дилюк облокотился о дверной проем. — Всего два дня. — Уже два дня! Надо срочно развеяться, иначе эта гора мышц исчезнет. Хочу к тебе в таверну. — Перехочешь. — У тебя лучшее вино на свете! Ром тоже. — Кэйа, в моей таверне не делают ром. Это поставки из Ли Юэ. — Ах, да-да, припоминаю, — мужчина прищурился и фыркнул, хлопнув ладонью по подбородку, — если не ошибаюсь, было у меня задание, где я защищал их экипаж в пути. Архонты, если бы я только знал, что это были доставщики рома! Кэйа задорно рассмеялся, не скрывая ровных и белых, как морская пена, зубов. — Я так понимаю, — начал Дилюк, — хм… Раз из-за тебя я взял выходные, то и оставаться нет смысла. Я иду с тобой. — О Люк! — Кэйа театрально вскинул к нему руки. — Если ты выпьешь со мной, я буду несказанно рад! — Обойдешься, — мужчина скривил лицо, — сам пить не собираюсь сегодня, и тебе не дам надраться до зеленых чертей. — Как скажешь, — Альберих повернулся к нему спиной и быстро расстегнул халат, который тут же скатился с плеч. «Мог бы и подождать, пока я выйду», — пронеслось в голове Дилюка, но вслух он ничего не сказал. Только прыснул и вышел из комнаты. Песни бардов звучали со всех сторон. Чудесные звуки музыкальных инструментов ласкали слух. Солнце давно село, поэтому Кэйа, не боясь получить ожоги, прямым шагом шел по улицам Монда. Дилюк следовал позади него. Сейчас, в таком простом виде и спокойной ситуации, все казалось ему до жути странным. Люди изредка смотрели на него, даже не подозревая, что смотрят в светящиеся надменностью глаза — в глаза Полуночного героя, защищавшего их на протяжении длительного времени. Дилюк не помнил, когда в последний раз гулял по улицам, не преследуя явной цели. Многие годы он путешествовал и бывал в разных местах, но нигде, кроме Монда не чувствовал такого покоя. Размеренная жизнь простого человека — вот, чего ему хотелось. В глубине. И он этого не признавал. Отказывался. Когда показалась его таверна, он словно в первый раз ее увидел. Мужчина глянул на Кэйю, и его лицо буквально приобрело новые эмоции. Смесь удивления и радости. Широкая саркастичная улыбка сама появилась на губах. — Надо же, сам Архонт пожаловал в Долю Ангелов. Невысокий стройный юноша обернулся с непонятный выражением лица. Он поморгал, нахмурившись, смотря на Кэйю. Затем подпрыгнул от неожиданности и его косички забавно упали на плечи. — Кэйа, не верю, что… Это правда ты? Что с тобой случилось? Венти подскочил к нему, толком и не заметив Дилюка, стоящего поодаль. Она наблюдал за воссоединением друзей и думал о чем-то. — Это все невероятно долгая и утомительная история, дружище. Я очень рад тебя видеть. Какими ветрами? — Ну не мог же я не побывать на самом важном празднике Монда! Венти радостно улыбнулся и только потом заметил Рангвиндра. — Здравствуй, Дилюк! Давно не виделись, — мужчина учтиво кивнул. — Давайте зайдем в таверну. — О, ты определенно должен обьяснить, почему ты стал таким огромным! Теперь мне жутко интересно. Сорванный из-за песен голос барда несколько раздражал Дилюка, но он игнорировал желание уйти. Он молчал и молился всем Архонтам (кроме Венти), чтобы у него хватило сил пережить этот вечер в компании таких себе шутников. Когда они вошли в таверну, за стойкой было всего пару человек — остальные расположились в конце, в дальних углах, и изредка к ним направлялись официанты. Отовсюду пахло вином. Дилюк мрачно обвел взглядом присутствующих, где-то в конце заметив Розарию в паре с кем-то. Он не стал акцентировать на ней внимание. — Предлагаю выпить за встречу, — весело отозвался Венти, — я плачу, но взамен Кэйа рассказывает мне свою захватывающую историю. Дилюк сидел рядом с ними и, поздоровавшись с Чарльзом, лениво пил напиток, пока рядом разносились возбужденные голоса его двух знакомых. Кэйа рассказывал о том, что с ним произошло, но умалчивал о некоторых деталях — например как напал на Дилюка. Слушая его, у мужчины складывалось впечатление, что для Кэйи это было весело и захватывающе но, конечно, он явно так не считал. Дилюк знал, помнил, видел. С усмешкой он смотрел, как Венти охает, округляет и без того большие глаза, когда рыцарь упоминал о каких-то утрированных подробностях. — Дилюк, твоему выражению можно только посочувствовать, — отозвался Кэйа, — Хочешь шутку? Что сказал слепой, войдя в бар? «Всем привет, кого не видел». — Ты настоящий клоун. Когда в таверне Дилюку стало душно и скучно, и даже самый интересный рассказ из арсенала выдуманных историй Кэйи уже не помогал, он решил выйти и пройтись немного, чтобы подышать свежим воздухом. Людей стало немного меньше — во всяком случае еще меньше, чем в первый конец дня праздника. Где-то за столиками еще сидели запозднившиеся музыканты и весело играли на окарине. Дилюк ходил вокруг таверны; невеселые мысли посещали его голову. Наверняка скоро Кэйе пригодится кровь. Возможно, именно сегодня. Мужчина вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха, и снова вернулся к рыцарю и барду. Наверняка Рангвиндр действительно долго отсутствовал и у него проблемы с расчетом времени, потому что мужчина никак не мог объяснить, почему в стельку напившиеся друзья вели себя так раскрепощенно. Венти задорно смеялся, сидя на коленях у Кэйи, трогая его за плечи. Он был похож на девушку — даже нет — на профурсетку в таком непотребном виде. Рыцарь забавно прижимал его к себе одной рукой, а в другой держал бокал вина и смеялся. Только сейчас Дилюк увидел светящиеся презрением глаза Розарии. Она стояла недалеко от Архонта и Кэйи, словно только что отошла от них. Мужчина, проигнорировав подрывающееся чувство такта, подошел к молодой женщине. Она кивнула ему и поджала губы, стеклянными глазами смотря на пару. — Видел? — кивнула головой. — Совсем стыд потеряли. — Помню, ты похуже их была. Розария скривилась. — Мерзость, не вспоминай, — в шуме таверны Дилюк попросил Чарльза два стакана сока, — что делать будешь? Оставишь просто так? Мужчина повел плечами, сделал глоток из одного стакана, а другой протянул Розарии. — Ну, он хотел повеселиться. Ему весело. — Не строй из себя образец благочестия — мы оба с тобой знаем, что это не так. Уже весь Мондштадт знает о его чувствах к тебе. При этом упоминании Дилюк оскалился, смотря на нее злобно исподлобья. — Не лезь в наши отношения, пожалуйста. Это не твое дело. — Да как будто оно мне надо, — она весело прыснула, и на мгновение ее бледное лицо выразило румянец, — у меня есть свои важные дела помимо вашей Санта Барбары. — Спасибо за понимание, госпожа. Громкий смех Венти, похожий на перекатывание гальки, заставил Дилюка сжать кулаки. На висках вздулись вены. — Будешь и дальше выражать пассивную агрессию? Или пойдешь и разберешься по-мужски? — Пора домой. До свидания, госпожа. Дилюк не верил в собственные действия. Прямым шагом он направлялся к стойке, пока официанты и другие посетители старательно огибали его, чтобы случайно не задеть. Казалось, если бы кто-то сейчас коснулся его, то он подорвал того на месте. — Ты стал… Невероятно большим! Раньше был как Дилюк, такой же стройный, как молодое дерево, и совершенно плоский! По всей видимости, они его не заметили, но мужчина и так стоял близко — уйти сейчас было бы стыдно, сровне сбежать, а остаться — им всем троим будет неловко. — Прошу, не обижай его. Ты просто не замечаешь его достоинств. Дилюк очень красив, даже красивее меня. — Ты гораздо красивее! Как скажешь, я все равно скучал, и даже по его жуткой гримасе. — Дилюк не страшный. Рангвиндр громко кашлянул. Оба резко повернулись в его сторону; у них обоих в глазах было общее — страх. Дилюк вздохнул, стараясь унять быстрое сердцебиение. — Уже очень поздно, я только что вернулся с улицы и… Я думаю, нам пора прощаться. Было приятно встретить тебя, Венти. Мы еще увидимся. Не дожидаясь ответа, он развернулся и ему осталось только гадать, какое выражение лица было у Архонта. Он почти слетел с колен Кэйи, а мужчина поставил бокал на стойку, кивнул бармену и Архонту и торопливо направился вслед за Дилюком. Они шли по полупустым улицам, наслаждаясь прохладным дуновением ветра. Кэйа почти протрезвел. — Каждый раз, когда вы видитесь, то устраиваете балаган в таверне. — И каждый раз ты нас прощаешь. — Но это не значит, что не злюсь. Дилюк услышал, как рыцарь шумно вздохнул и грустно напел что-то под нос. Кэйа как будто весь ссутулился, на щеках скулы стали виднее более отчетливо, как будто ему стоило больших усилий дышать. — Спасибо, что пошел со мной. — Что с тобой? — Дилюк сдвинул брови и подошел ближе к нему. — Ты сегодня сам не свой, я заметил это еще с утра. Кэйа смотрел куда-то сквозь него, не решаясь заглянуть ему в глаза. — Я чертовски сильно голоден. — Ага, еще бы больше выпил на голодный желудок. То, что ты делаешь со своим здоровьем… Мы можем поискать заведение, которое еще не закры… Кэйа перебил его. — Нет, нет. Ты не так понял. Я голоден. Дилюк серьезно посмотрел на него. Зрачки Кэйи как будто сузились. Хорошо, что они ушли подальше от людей. — Архонты, почему ты молчал? Мы же уже говорили об этом. Весь день терпел? — Я думал, что… Это эгоистично с моей стороны. — Эгоистично было не рассказать об этом мне, когда нужно, — Дилюк гневно насупился и стянул с руки перчатку под удивленный взгляд Кэйи, — а теперь думать головой уже поздно. Спасибо, что вообще сказал. Чиркнул в свете фонарей карманный кинжал. — Дилюк, нет!.. Мужчина одним ловким движением сделал надрез на запястье. Кровь медленными багряными каплями начала появляться на коже. — Всего лишь порез, успокойся. Сосредоточься, иначе тебе станет хуже. Кэйю тряхнуло как при приступе Туретта. Скулы свело, он клацнул зубами. Дилюк настойчиво протянул руку. И тогда рыцарь снова не сдержался — схватил его и вцепился острыми клыками в запятье. Мужчина едва поборол болезненный стон, осознавая, что все-таки надрез был практически лишним. Кэйа действительно был голоден. — Извини за это. Я ничего не могу сделать для тебя. Простые слова, лишенные смысла, сорвались с его губ до того, как мужчина осознал их глубину. Клыки медленно отдалились от кожи, Кэйа посмотрел на его руку странным взглядом. — Ты прости, — сказал он и посмотрел на брата. Трясущиеся губы были перепачканы в крови. Кэйа отшатнулся от Дилюка и его вырвало в сторону. Рангвиндр только вздохнул и облокотился о каменную стену дома, слыша «мерзость, мерзость, мерзость». — Идем домой, еще немного осталось. Тебе станет лучше. — Это ужасно, Дилюк. Отвратительно. Когда они вернулись, Кэйа бессильно свалился на кровать. Не разуваясь и не переодеваясь. Мужчина стянул с него обувь и помог расстегнуть корсет, жилетку. Сегодня Дилюк предпочел спать на диване в гостиной.