Нюхач: Пропущенная история

      Нюхач не любил попусту тратить свое время. Большую часть оного занимала работа, в остальных случаях мужчина занимался либо исследованиями новых образцов, либо самообразованием. Вот и сейчас, потратив весь день на помощь в расследовании давнишнего преступления, он устроился в мягком кресле с книгой, чтобы отдохнуть и провести вечер с пользой, восполняя некоторые пробелы в вопросах химии. Его взгляд блуждал по странице, перебегая с одной строки на другую, как вдруг какое-то движение на периферии привлекло его внимание. Мужчина посмотрел поверх книги, и замер, разглядев в окне напротив темный силуэт человека. Мозгу потребовалось пару мгновений на обработку информации, прежде чем Нюхач, отбросив книгу, вскочил с кресла и подошел к окну, понимая бессмысленность данного действия уже в процессе, — стоявший на улице мужчина скрылся. Но это эксперта не остановило, и, вооружившись лежащей у камина кочергой, он вышел на террасу, озираясь на каждый звук и пристально вглядываясь в сумрак ночи. Где-то за домом взревел мотор, и Нюхач, обойдя угол стены, успел заметить удаляющийся по проезжей части мотоцикл с неизвестным пассажиром. Впрочем, эксперт СБР был готов поклясться, что знал, кто «гостил» у него этим вечером. Об этом следовало сообщить инспектору таллинской полиции.

***

      Томас Мартинсон задерживался на работе. Обычный порядок вещей для людей его профессии, между прочим. Не сказать, что нагрузка на правоохранительные органы Эстонии отличалась большими масштабами, но время от времени прецеденты загруженности случались, и тогда приходилось оставлять комплекты сменной одежды в шкафу рабочего кабинета, чтобы наутро не благоухать результатами трудов бессонной ночи. Кроме того, Мартинсона дома никто не ждал. Данное обстоятельство не особо угнетало мужчину, даже наоборот — оно отлично сочеталось с ритмом его работы, а потому, Томас частенько встречал ночь за рабочим столом, приводя дела в соответствие с требуемым порядком.       Вот и этот поздний вечер застал Томаса в кабинете его родного отделения полиции, в который раз рассматривающего импровизированную «доску расследования» на прозрачной стене. Ему нравилось копаться в хитросплетениях замыслов и действий преступников, строить причинно-следственные связи, выдвигать следственные версии, искать улики, находить преступников и отдавать их в руки правосудия. Не раз он терялся в догадках и не находил нужного решения, но никогда не отчаивался, заново изучая детали дела и формируя порой совершенно новый взгляд на произошедшее и ход дальнейшего расследования. До сего дня ему не встречались нераскрытые дела с настолько давней историей, что подстегивало следователя в его стремлении раскрыть нынешнее преступление. Как и сотрудничество с невольным свидетелем тех событий, — экспертом Специального Бюро расследований из России с интересным именем и необычайными талантами. Томас покривил бы душой, если бы сказал, что не обязан этому удивительному консультанту движением расследования. Обязан и продолжает быть обязанным. И потому он тщательнее всматривался в фотографии жертв преступника, анализировал его психологический портрет, пытался соединить детали воедино, чтобы сформировать общую картину, продвинуться дальше и, наконец, поймать преступника, обезопасив тем самым консультанта.       Мартинсон удивился этой внезапно возникшей мысли, но продолжил ее развивать. Да, Нюхач уже неоднократно подвергался опасности. Что уж там, он вообще ей частенько подвергается в его работе, взять хотя бы то дело с Корпорацией «JI» и наемником, орудовавшем в Таллине по приказу ее гендиректора. С этого дела и началось знакомство Томаса с Нюхачом, и он уже тогда поразился его способностям. И если бы к таковым относилось только обоняние! Мужчина не раз проявлял чудеса информированности в различных областях науки и искусства, дедукции, логики и анализа, а также воображения по части идей достижения целей. Томас прекрасно помнит их с напарником фокус с переодеванием в доставщиков пиццы и нелепое «а мы тут мимо проходили» в ответ на вопрос об их пребывании в номере предполагаемого убийцы. А уж его смелость, граничащая с безрассудством (да-да, прогулки но ночному городу считаются), и деликатность по многим вопросам (Томас не забудет его помощь с приворотным зельем Вилмы), вызывали восхищение и в обход его обостренного обоняния. Эксперт был не только полезен — с ним было интересно работать, а уж «игра» в раскручивание версий приносила невероятное удовольствие. Каждый раз, наблюдая за работой эксперта, следователь будто замирал в предвкушении. Так ребенок замирает, распаковывая подарок, — приятная будоражащая неизвестность сменяется ликованием от получения заветного желаемого. И что забавно, эксперту из раза в раз удавалось поражать следователя своими познаниями в определении источников обнаруженных им запахов, будто Томасу ни разу еще не доводилось видеть того за работой и слышать такие речи. Нет, мужчина определенно каждый раз вызывал у Мартинсона восхищение, и это отдавалось каким-то странным теплым чувством внутри и желанием сберечь, защитить такую диковинку, и меж тем — больше времени проводить рядом, чтобы снова и снова очаровываться такими странными чудесами. Мужчина не заметил, как начал улыбаться в ответ на моменты воспоминаний, возникающих в голове по ходу сменяющихся мыслей. А обнаружив собственное улыбающееся лицо в отражении стеклянной стены, растерялся, не понимая причины такого выражения. Пребывая в задумчивости, он не сразу расслышал трель входящего вызова на телефон, о чем потом корил себя, выслушивая сообщение недавнего хозяина его мыслей о ночном визите преступника. Мартинсон сосредоточенно внимал «отчету» консультанта, подспудно собирая необходимое для выезда и еле слышно отдавая приказ вдогонку покидающей рабочее место Вильме.             Следуя к месту назначения, мужчина никак не мог утихомирить взявшееся, казалось бы, из ниоткуда беспокойство вплоть до прибытия к дому эксперта. И только увидев живого и невредимого Нюхача, выглядящего таким домашним в этом длинном шерстяном кардигане, следователь успокоился, ловя себя на мысли, что встретившая их в темноте фигура, замершая на крыльце возвышающейся громады двухэтажного дома и практически не освещаемая редким светом уличного фонаря, смотрится как-то одиноко. Отогнав подобные неприятные мысли, инспектор поспешил к мужчине убедиться, что тот в порядке и выслушать новую порцию «вынюханной» информации.       — Мотоцикл старый — смесь сгорает не полностью. И все тот же запах теплоэлектростанции, — Нюхач поднялся с корточек, прекращая «вслушиваться» в остаточный запаховый след убийцы, и становясь рядом со следователем, — но есть один новый: будлея. Это такой кустарник — фиолетовые цветы в виде конусов.       Мартинсон шел бок о бок с консультантом по обочине, вслушиваясь в его голос и пытаясь найти объяснение новым данным в своей памяти. В какой-то момент, он соотнес имевшуюся у него информацию с зацепкой Нюхача, и выдал единственный верный, по его мнению, вывод:       — Есть только одна станция, которая работает на биотопливе — сосновой щепе и соломе, а недалеко от нее есть жилой квартал…       Консультант в ответ только кивнул, и Мартинсон преисполнился решимостью проверить свою догадку завтрашним днем. Он нехотя приближался к машине, провожаемый мужчиной, делясь с ним наметками на предстоящую «операцию» и попутно вглядываясь тому в лицо, пытаясь выявить признаки беспокойства или страха у того, кого еще недавно посетил человек, хладнокровно избавившийся уже от нескольких человек. Томасу до мерзких мурашек неприятно было представлять исход, при котором его собеседник вдруг оказывался мертвым. А потому следователь все медлил с отъездом, вынуждая Вилму раздраженно прохаживаться туда-обратно вдоль дороги. В какой-то момент Нюхач, будто догадавшись, протянул руку и похлопал ладонью инспектора по предплечью, то ли привлекая внимание, то ли ободряя:       — Инспектор, вам нет нужды волноваться. Убийца ушел, и не думаю, что сегодня еще вернется.       Мартинсону, впрочем, от этих слов не стало легче, ибо пресловутое «а если…» червячком сомнения подтачивало возводимую консультантом и здравым смыслом стену уверенности.       — Может все-таки стоит оставить при вас нашего сотрудника? — надежда на благоразумие мужчины была слабой, но Томас, все равно решил попробовать, зная, что иначе — не успокоится.       — Томас, — инспектор замер: Нюхач впервые обратился к нему по имени, — все будет хорошо. Поезжайте домой. Увидимся завтра, — спокойный взгляд и настойчивость в голосе.       И Мартинсону не осталось ничего иного, кроме как поверить в веру самого консультанта, бросить напоследок обеспокоенный взгляд, и сесть в машину, удерживая себя от желания посмотреть на одиноко застывший силуэт в зеркало бокового вида. Сидящая на месте водителя Вилма лишь преувеличенно громко выдохнула, поворачивая ключ зажигания и заводя мотор. Привычно бросив взгляд в зеркало заднего вида и разглядев все еще стоящую у калитки темную фигуру, она недовольно хмыкнула и повернула руль вправо, выезжая на трассу, ведущую в город. Внимательно следя за дорогой, женщина то и дело поглядывала на часы, показывающие довольно позднее время. Прикидывая в голове список дел, Вилма думала лишь о том, что сегодня ей вряд ли удастся выспаться, и как ни странно, ее мысли перекликались с мыслями сидящего рядом начальника, который, никак не мог побороть тревогу за судьбу оставшегося позади мужчины.